Новая ученица, или русская в Хогвартсе - это нормально?

В Большом зале стоял невероятный шум. И неудивительно, ведь именно во время завтрака к ученикам прилетают совы, что доставляют почту. Среди многочисленных пернатых я почти сразу разглядела Лиру. Минуту спустя, сова спланировала на стол Гриффиндора рядом со мной с привязанной к лапке большим свертком и письмом. — Что это у тебя? — незамедлительно поинтересовались близнецы, сидящие по обе стороны от меня. — Родители прислали, — улыбнулась я, отвязывая письмо и посылку от лапки Лиры. — Спасибо, — поблагодарила ее я, поглаживая оперение. Лира, как обычно, легонько клюнула меня в щеку и вылетела из зала вслед за другими совами. *** «Дорогая, Мы с мамой были очень рады получить твое письмо. Но впредь прошу тебя, пиши нам чаще. Мама уже изрядно поволновалась. Мы отправили это письмо тоже значительно позже, поскольку Зевс был немного болен. Но теперь все хорошо. Конечно же, пиши на русском, никто не против, даже наоборот. Адаптироваться в новой среде очень сложно, особенно в чужой стране. Надеюсь, так тебе будет немного легче. Сейчас мы в России. Мне было необходимо забрать некоторые бумаги. Когда ты получишь это письмо, скорее всего, мы уже будем на полпути в Англию. Ты писала о твоем сокурснике, Драко Малфое. Это сын Люциуса Малфоя, не так ли? Помним его. Что насчет других знакомств? Ты уже смогла найти себе друзей? Мама: «Насчет вражды между факультетами не беспокойся, это не должно влиять на твои отношения с другими людьми. Да, насколько я помню, между Гриффиндором и Слизерином всегда имели место быть размолвки и ненависть, но остальных факультетов это не касалось. Они словно играли в свою собственную войну. Хотя, признаться, Слизерин мало кто любил у нас на факультете». Я не могла перестать улыбаться, читая письмо от родителей. Но как только я дошла до строк, адресованных мне от мамы, улыбка стала еще шире. Я явственно увидела перед собой картину того, как ее слова ложились на бумагу: Виктор сидит за столом в своем кабинете и аккуратным почерком неторопливо выводит слова поддержки для дочери. Нинель, немного приоткрыв дверь, присоединяется к нему, садясь у стола напротив. Мужчина читает письмо жене, периодически переводя непонятные фразы на английский. После чего женщина диктует приблизительный ответ на ломаном русском. Ее познания значительно расширились за последнее время, что непременно замечает Калинин. Виктор с нежностью и умилением смотрит на жену. — Я сказала что-то неправильно? — непонимающе смотрит на него супруга. — Нет, милая. Все прекрасно, сегодня даже лучше, чем обычно. В следующий раз письмо для Лизы будешь писать сама, — улыбается мужчина и берет Нинель за руку. Та улыбается в ответ. — Я люблю тебя, — смеется женщина и, вставая из-за стола, обнимает мужа за плечи. — И я тебя, ты же знаешь, — отвечает он. Я рассмеялась. Ну конечно, иначе и быть не могло. За что я люблю маму и папу, так это за простоту общения и за то, что они не кичатся чистотой крови, презирая магглорожденных. Они всегда вселяют в меня веру в людей. А еще удивляют и восхищают своей бесконечной любовью друг к другу, которую они смогли пронести через время, оставаясь все такими же, как и двадцать лет назад. «…В школе все отлично, мы вчера разговаривали с твоими преподавателями. Мария Николаевна очень переживает за тебя, ведь новая школа и ребята — это, как-никак, большой стресс». Мария Николаевна — директор Колдодворца. Она всегда относилась ко мне с пониманием, присущим только ей одной. И даже сейчас, находясь в другой стране, я чувствовала ее поддержку. «…Мы подумали, ты захочешь, чтобы она была с тобой. Твой талант удивителен, и ты знаешь об этом. Чаще уделяй внимание своему любимому делу. Ты ведь сама часто любила повторять, что практика важнее всего. Теперь у тебя будет такая возможность. Пиши чаще. Мы с мамой любим тебя. Папа». Распаковав сверток я не поверила своим глазам, увидев знакомый чехол. Ну конечно же. Гитара. Как я могла забыть о ней? А ведь и правда — в Колдодворце меня было оторвать от игры. Я даже научила ребят парочке маггловских песен. Что ж. Теперь очередь Хогвартса. — Гитара? Лиз, ты серьезно? — удивился Фред, подавшись немного вперед, чтобы разглядеть содержимое посылки. — Вот это правда неожиданно. — Все удивляются, — рассмеялась я, вешая инструмент на плечо. — Мне нужно унести ее в комнату. До скорого. — Но ты ведь умеешь играть на ней? — вдогонку спросил Джордж. — Ну конечно. Вечером сыграю вам что-нибудь, — через плечо ответила я, выходя из Большого Зала. — Теперь я понимаю, почему она так выделяется среди остальных, -еле слышно произнес Фред. — Эта девчонка удивительна. Его близнец усмехнулся, сделав собственные выводы. *** По пути в свою комнату, я наткнулась на Рона, лениво вышагивающего по коридору. — Привет, тебя не было на завтраке? Мой мир никогда не станет прежним, — поприветствовала я однокурсника. — Я проспал, — пожаловался он, потирая глаза. — Засиделся с Гарри, обсуждая предстоящую игру по квиддичу. Меня утвердили в роли вратаря. Жутко волнуюсь. — Все пройдет как нельзя лучше, — поддержала его я. — В любом случае, эта игра очень важна, для тебя. Не удивлена волнению. Так всегда перед первой игрой. Потом будет проще. — Ты права, — улыбнулся парень. Он посмотрел куда-то сквозь меня. В России есть выражение «глаза по пять рублей»*. Вот сейчас Рональд выглядел именно так. — Идем скорее, иначе… — Иначе что? Уизли, как мне показалось, попытался остаться незамеченным. — Ты чего? — удивленно спросила я. — Бон-Бон, я везде тебя ищу. Ты меня избегаешь? — раздался за моей спиной сладкий голос. Лаванда. Стоп. «Бон-Бон?» — пронеслось у меня в голове. Теперь мое выражение лица так же можно было описать выражением про рубли. — «Она серьезно? Да неужели…» Я усмехнулась. — Нет, что ты, — замялся парень. — Я просто был очень занят. — Ребята, вы… — вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать. — Ну конечно, мы же встречаемся. Ты что, не знала? — спросила Браун, неустанно строя глазки рыжему.  — Лиза, ты не так все поняла… — начал было Рон. — А что я должна понимать? — посмотрела на него я. — Просто мне было неизвестно об этом. — Пока, Бон-Бон, — засмеялась я. — Не забудь о Трансфигурации. «Черт, Лаванда опять все испортила, » — со злостью подумал Уизли.