мы безотказны страсти

Имаёши славился своим отзывчивым характером, как думали многие. Но нередко можно было разглядеть «второе ребро монеты», которое хорошо было знакомо тебе. Шоичи хоть и нечасто, но довольно заметно менялся в характере — с доброго на устрашающего — и делал это неожиданно, словно лукавить подобным образом доставляло ему удовольствие. Однако каким бы двойственным он ни был, в моменты его злости, твоя кожа покрывалась мурашками, сердце бешено стучало, а воображение рисовало картины, о которых было бы очень стыдно, если бы они были озвучены. Ты любила и принимала оба его образа, но не могла смириться с одним… Замечая его, льстивого и учтивого, в окружении девиц, готовых в любой момент посвятиться ему, ты чувствовала, как внутри разгорается возмущение и отчаяние, прежде чуждые тебе. Ты не могла и представить, что когда-нибудь из-за ревности будешь стискивать зубы и свою злость, чтобы не опрокинуть её на окружающих. Сколько бы подобных ситуаций не повторялось, ты никак не могла смириться с этим, и так же не могла рассказать Имаёши о своём негодовании. У тебя не было права по-собственнически запретить ему контактировать с людьми, ведь он такая же личность, как и все мы. А он и не замечал или делал вид, что не замечает, перемен твоих эмоций. В очередной раз увидев рядом с Имаёши девушку, ты нахмурилась и сжала кулаки, впиваясь ноготками в мягкую кожу ладоней. Иногда в голову взбредали глупые мысли, как: «Будет ли он меня ревновать?», «С ними ему приятнее, чем со мной?», «Делает ли он это нарочно?», «Наверное, у него такая привычка» — разъедавшие мозг до дыр, как кислота металл, оставлявшие после себя сомнение, смятение и заниженную самооценку. Порой хихикая с парнями, бурно обсуждая какую-то тему, ты мельком поглядывала в сторону Шоичи, который, как обычно, находился недалеко. И замечая его спокойную реакцию, ты убеждалась, что общение с другими — абсолютно нормально, это просто социализация, у него просто такой характер, но внутри по-прежнему колола грусть. — Я могу проводить тебя до дома? — восторженно спросил парень из футбольного клуба. Ты перевела взгляд с Имаёши на него, неловко уставивший в чужие глаза. — Прости, что? — скривив губы в подобие улыбки, ты понимала, что попала в нелепую ситуацию. — Я хотел сказать… может, сходим куда-нибудь? — подбирая слова, говорил он, а твой взгляд скользил по кабинету, пытаясь ухватиться за какое-нибудь спасение. — Я… я занята, — чувствуя себя одной из «пустышек», подобно тем, что окружали Имаёши, ты замешкалась, прекрасно понимая, что это всё неправильно. …От чего-то в душе было так, словно кошки нагадили. Ты чувствовала своеобразную вину перед Имаёши, ведь парень, наверное, даже не подозревал о твоих изменах. Вы в открытую не заявляли о своих отношениях, потому что говорить об этом направо и налево выглядело бы глупо, поэтому подобные казусы случались, и предотвратить их было так же невозможно, как встать на сцену и закричать, что вы вместе. Ты поджала губы, чувствуя себя глупо, ведь закричать на самом деле хотелось, но от мыслей тебя отвлёк приятный голос Имаёши — вкрадчивый, тихий, заставлявший обратить внимание. — Шоичи! Ты улыбалась, обнимая его, парень улыбался в ответ. Именно в такие моменты, когда он крепко прижимал тебя к себе, ты чувствовала, что иначе быть не может, — это тепло, что вы дарите друг другу, красноречивее любых слов. Ты сильнее прижалась к нему, покрепче сжав кольцо рук, прикрывая глаза и утыкаясь носиком в его школьную форму. От Имаёши всегда приятно пахло сандалом и мускусом, даже если он позволял себе растрёпанные волосы, неопрятно заправленную или помятую одежду. Он никогда не приходил к тебе потный после тренировки, только уставший и требовавший объятий. — Тебя стоит наказать, не так ли? — услышав его бархатистый голос, ты мигом открыла глаза. — К… ч-что?! — покраснев, ты отстранилась и заглянула в его лицо, пытаясь прочесть мимику, мысленно подмечая, что испортить такой момент у него получилось лучше всего. — О, так твой разум настолько вульгарен, что принимает подобные фразы в этом смысле, — произносит он, но ни один мускул не дрогает, отчего сложно понять, что на его уме, хотя что-то зловещее проскальзывает. — Нет! — тут же улыбнулась ты, выкидывая из мыслей ненужные и двусмысленные значения. — Зайдёшь сегодня ко мне? — Имаёши спросил уже с другой интонацией. — Хорошо. Видимо, зря ты так поспешно приняла решение. Шоичи ничего не стоило сажать тебя в тиски до того, пока ты не начнёшь молить о свободе. Ты и так уже находилась в его руках — ничего не подозревавшая, искренняя и добровольная жертва. …— Раз уж на то пошло, — сбрасывая с плеча сумку, ты присела на кровать, стоявшую в центре широкой комнаты. — Я не очень поняла сегодняшнюю тему… Объяснишь? Надеясь, что он не спорит причину, из-за которой ты прослушала, ты наблюдала за ним — и сейчас, и тогда на уроке. Шоичи промычал, прикоснувшись к подбородку, якобы раздумывая над ответом, и поставил сумку около стола. — Почему бы и нет, — он наклонился к тебе, упершись руками в твои коленки, и оказался на минимальном расстоянии — лицом к лицу. Ты коснулась его щёк обеими ладонями и не отводила взгляд, чувствуя, как свои щёки предательски пылают от душного помещения и интимной близости. Имаёши не считал это «интимной близостью», он просто бесцеремонно врывался в твоё личное пространство, потому что хотел. Хотел врываться, выбивая тебя из колеи, хотел видеть, как ты тоже становишься решительнее, хотел, чтобы ты не смущаясь демонстрировала свои чувства, хотел… — он хотел всего и сразу, но понимал, что вам нужно привыкнуть друг к другу. Он дышал ровно, а ты быстро, из-за чего кружилась голова, вы продолжали смотреть друг на друга. Может, были и другие причины, почему голова кружилась, и главная из них сдавливала твои коленки. — Я что-то сделала не так? Шоичи хотел бы сказать, что ты сделала «не так», но вместо этого он просто ухмыльнулся, ведь не только ты одна была в этом виновата — был виноват и он. Нехотя признавая, что ваша не озвученная игра в ревность зашла слишком далеко, а он первым сдался, Имаёши решил — нужно всей школе сказать, что ваши отношения самая что ни на есть серьёзность, и никаких больше ухаживаний со стороны быть не должно. — Ничего подобного. И снова настала тишина, которая била в гонг с самого начала, отчего интуиция подсказывала бежать как можно дальше. Но ты не хотела бежать от Имаёши, хотелось, наоборот, бежать к нему. От него к нему же. Что-то еле осязаемое зарождалось в твоем сердце в этот момент, совершенно не пугающее, но такое явное и отчётливое. Это чувство было новое для тебя, оно вызывало дрожь в твоих ногах, животе и мозгу. Ты пыталась ухватиться за это чувство, чтобы получше его изучить. Влечение. — И что же я сделала? — в горле пересохло. — Ты слишком наивна, — говорит он, пока ты снимаешь его очки и кладёшь на кровать. — Разве это плохо? — говоришь наигранно невинно. — Это же просто часть меня… Загадочное чувство вспыхнуло тихим пламенем и стало яснее. Ты большим пальцем коснулась нижней губы парня, ощущая её мягкость. — Я всё ещё не получил ответа, — ты смотрела на его губы. — Тебя наказать? Имаёши, похоже знал, как управлять тобой, поскольку по телу мигом пробежали мурашки, а сердечко быстрее заколотилось. Ты не нашла другого спасения, как накрыть рукой его уста, краснея пуще прежнего. — Имаёши, ты не мог бы просто объяснить, — ты ойкнула, когда парень больно укусил твою ладонь, и тут же отдёрнула её. — А не насиловать меня морально. Он сделал небольшую паузу: — Можем перейти на другой вид насилия. Ты сглотнула ком в горле, готовая в любой момент начать кричать. Кричать хотелось не от того, что страшно, а от того, что чёртов Шоичи Имаёши творит и несёт всё, что ему вздумается. Казалось бы ты уже к этому привыкла, но это новое чувство — влечение  — не только выбивает тебя из колеи, ещё и землю из-под ног отнимает. Он расплылся в хитрой улыбке: — Так значит, возражений не будет, — немного надавив на твои плечи, он опрокинул оцепеневшую тебя на спину. — Стой, Шоичи, всё… — ты замедлила. — Всё было не так, как выглядело… Он расстёгивал пуговицы на блузе, наблюдая, как краснеют твои щёчки. Ты сжимала колени, поэтому он даже не стал пытаться раздвигать их, просто перевернул тебя на бок, а сам навис сверху. — Оправдания тебя не спасут, — прошептал он в ухо, вызывая дрожь по телу и приятное щекотание. Ловко проскользнув рукой под бра, сминая нежную кожу, он укусил бусинку нервов через ткань, отчего ты выгнулась, ахнув и прикрыв ладонью рот. Он сжимал твою грудь и покрывал кожу влажными поцелуями, иногда оставляя укусы, чтобы услышать ответную реакцию. Чувство, которое минутами ранее горело лёгким огоньком, внезапно начало сжигать всё внутри. Ты ощущала, как температура тела поднималась, и становилось невыносимо жарко, отчего хотелось снять с себя всю одежду. Холодная рука парня скользнула вверх по бедру, и ты дёрнулась, перевернувшись на спину. Шоичи поудобнее устроился над тобой, заглядывая в глаза, и стал покрывать мелкими поцелуями всё лицо. Ты приблизилась к его шее, опаляя кожу сбивчивым дыханием, и он, выжидая твоих последующих действий, обнял тебя. Имаёши тихо посмеялся, когда ты оставила скромные поцелуи, и оставил свои на твоих плечах. Ощущая влажность на ткани белья, Шоичи оставил следы укусов на плече и шее. Ты протяжно постанывала, молясь, лишь бы родные парня не пришли раньше времени. Заметив твой отстранённый взгляд, Имаёши стал с резче давить на клитор, пытаясь вернуть тебя в сознание или же, наоборот, добиться твоего полного бессознания. Его движения заставляли твоё тело выгибаться и податливо раздвигать колени. — Тебе ведь нравится, когда я немного груб? — спросил Шоичи, и ты зажмурилась, не желая отвечать, но тихие стоны предательски говорили всё за тебя. Он хмыкнул, наклоняясь к твоему лицу, и, лизнув губы, поцеловал, очертывая нёбо. Прикосновения сводили с ума. Ты зарылась в его волосы рукой, сжимая их и отвечая на поцелуй не менее чувственно. Перед глазами мутнело, ты прикрыла их, утопая в ярком спектре ощущений. Язык Шоичи касался твоего и сплетался в неком танце, он кусал нижнюю губу и отводил, посасывая её. Пальцы, что, оттянув ткань трусиков, проникли к половым губам, нежно массировали и имитировали движения. Твоё тело изгибалось и напрягалось, а ноги, что согнутыми стояли на кровати, содрогались каждый раз, когда Шоичи сильнее надавливал и глубже проникал. Ты стонала в его губы, боясь сделать неверное движение, которое заставило бы его отпрянуть или оставить тебя одну в таком состоянии. Атмосфера нагревалась, казалось, вот-вот ты просто растаешь от всего этого. — Шо-чан… — слёзно протянула ты, прижимаясь к его телу, обвивая кольцом рук и утыкаясь лицом в переплетение плеча и шеи. — Даже не жди пощады, — прошептал он, чмокнув тебя в висок. — Это наказание. Он выпрямил корпус и аккуратно стянул с твоих ног бельё, а тебе пришлось открыть глаза, поскольку показалось, что Шоичи ушёл. Однако ты в тот же момент пожалела о содеянном и засмущалась сильнее, отчего спрятала лицо руками. — Не смотри! — жалобно воскликнула ты, но парень, конечно, тебя не послушал. — Это абсолютно естественно, — говорил он, пока разбирался с контрацептивом, затем тут приблизился к твоему лицу. — Ты скоро привыкнешь. Имаёши оставлял нежные поцелуи на твоих щеках, глазах, лбу, губах, пока аккуратно проникал в тебя и массировал клитор, стараясь перекрыть непривычное ощущение и смутную боль. Ты потянулась к нему, потому что хотела ощущать его всем телом, и сжала в объятиях, сцепив ногти на его коже. Шоичи шептал на ухо, как сильно он тебя любит, какая ты молодец, а ты хватала губами воздух, ощущая поцелуи на плечах и шее. Чуть позже твоя голова будет настолько пустой и тяжёлой, что тебе будет трудно говорить. Ты в силах будешь только лежать в тисках Шоичи, несмотря на жару, ваши потные тела и помятую школьную форму.