Мотылек на снегу

– Ты со всеми знакомыми железного капитана настолько... Строга? – рассмеялся зейсонит. – А вообще, не знаю. Он Одаренный из ордена Даи Бенду. И не знаю, атака это или защита, но... Он ставит перед тобой зеркало. В котором ты видишь себя. Свои действия, свои поступки. – Интересная техника, – осторожно заметила девушка. – Тебя он в это зеркало ткнул? – Похоже, что он всех туда тыкает, – проворчал исследователь. – Только чего я о себе не знал и не принял? А вот остальных... может и дезориентировать, и шокировать. Оно тебе точно надо? – Надо же знать, к чему быть готовой, – отозвалась Ла Руна. – Значит, даже шокировать может? Буду иметь в виду. На всякий случай. – Я бы на его месте поостерёгся тебя шокировать, – хмыкнул Харсанг. – Может выйти себе дороже, если ты так реагируешь даже на отпуск. – Просто не выношу, когда решают за меня, – проворчала кахари. – Не делай так больше. – Пиши уже заявление, а то договорённость договорённостью, а правила правилами, – зейсонит широко улыбался. – И вообще, разве это плохая идея? Опять же пляжи на чужой планете... Надо будет этого СБшника попытать насчёт них. – Уши бы тебе в бантик завязать за такие шуточки... – Ла Руна достала из поясной сумки деку. – Я думала – в приказном порядке отправили... – Я ей про отпуск, а она про приказной порядок, – проворчал Харсанг. – Что у меня, совсем никакого понимания нет? Да, и если надумаешь насчёт бантиков – ленточки не вплетай. Не поймут. – Не по Уставу, – согласилась Ла Руна, заполняя форму заявления. – Не буду, уговорил... Кстати об отпуске. Что берём? – Купальник не забудь, – зейсонит улыбался. – У меня на Кукабурре их нет. Хотя... Он смерил взглядом фигурку девушки. – Хотя? – переспросила кахари, дописывая последнюю строку и ставя подпись. Она подняла смеющийся взгляд на Харсанга, постукивая стилом по губам. – Я подумал, насколько эффектнее ты будешь смотреться без него, – взгляд Харсанга тоже смеялся. – Хотя нет. Не надо. Придётся ещё ухажёров гонять по всему пляжу. – А потом платить штраф за применение оружия массового поражения, – фыркнула девушка. – Придётся поискать что-то поскромнее в своей коллекции. Подобрать что-то "поскромнее" удалось спустя несколько часов, причём Харсанг не преминул сообщить, что корабль у него маленький и свободной грузоподъёмности всего тонна. Остальное обычно отдаётся под капсулы обеспечения корабля. Потом был взлёт и знакомство девушки с ИИ, с расширением командных полномочий и на Ла Руну. Во избежание. Прыжок провели в тренировочных спаррингах – обоим нужно было опробовать новое для себя оружие. И под конец – посадка под руководством и исполнением Искры, причём последняя воспроизвела даже голос Харсанга, запрашивающего запрос на посадку. Когда корабль качнулся на посадочных опорах, Харсанг критически посмотрел на подругу, подсказал, как можно спрятать шест и кинжалы, сам взял тонфы, с чем они и покинули борт Кукабурры. В обнимку. Ла Руне даже не пришлось вживаться в предписанную роль: она в неё вошла, как рука в перчатку. Лёгкий трёп о всяких милых пустяках, отличиях Бакраны от Ботавуи, и планах на совместный отпуск был вполне способен завернуть уши в трубочку возможной слежке, и при этом оставался совершенно искренним. Их путь пролегал в клинику. Харсанг остановился у цветочного магазинчика, купил два букета цветов, присовокупил к нему пару коробок конфет, пояснил Ла Руне эту спонтанно возникшую традицию, подумал и добавил ей и себе мороженое, с которым они направились к клинике. – С мороженым не пустят, – заметила девушка, примериваясь к лакомству. Глаза из-под ресниц осматривали окрестности, отмечая камеры, охрану, пути отхода... – Тут съедим, – согласился исследователь. – С цветами и конфетами в реанимацию тоже не пустят, аллергены же, и отсутствие стерильности. В ординаторской оставим, потом туда. – У нас и до ординаторской не добрались бы, – Ла Руна тихо хмыкнула. – Ну, поглядим... – Даже в хирургическое отделение бы не пустили? – исследователь с удовольствием вгрызся в мороженое. – А почему? – А потому что нечего делать левым людям и нелюдям в корпоративной клинике, – Ла Руна показала ему кончик языка. – А уж в клинике СБ... Нас должны были сбить на подлёте! – Военная разведка, мэм! – Харсанг вытянулся во фрунт, стукнул себя по эмблеме исследовательского корпуса и, смеясь, добавил: – А эти исследователи вообще такие звери, что способны устроить Базу-Дельта-Ноль одним кораблем. – Бомбардируя грязными носками, – в тон продолжила девушка, – какая жестокость... – У меня там три турели и две торпедные установки, – обиженно отозвался исследователь. – И ты справляешься с ними один?! – на Харсанга уставились полные восхищения глаза над перемазанным мороженым вздёрнутым носом. Охрана получила массовую тахикардию и шикарные обои на свои мониторы. Мороженое прикончили вместе. Потом исследователь дождался, пока дама приведёт себя в порядок, и решительно направился в клинику, остановившись только на входе. Дождавшись, пока прокатают его карточку, Харсанг небрежно бросил: "Дама со мной", оттёр в сторону какого-то штурмовика и, пропустив мимо себя даму, прошёл внутрь. Ла Руна подарила обиженному штурмовику самую обаятельную из своего арсенала улыбку, ещё раз порадовав охрану отличным кадром, и проскользнула дальше. Второе кольцо охраны составляли строгие люди в гражданском. Но карточка и "Дама со мной" оказали своё волшебное действие и там. Не в последнюю очередь потому, что лёгкое летнее платьице на безупречной девичьей фигуре не оставляло никаких сомнений - под ним можно спрятать разве что бельё. Следующим пунктом маршрута была ординаторская, где им пришлось надеть белые халаты, оставить цветы и конфеты, и осталось только пройти к уже знакомой Харсангу палате. Но дорогу в коридоре им преградила вышедшая из реанимации женщина. Несмотря на стриженые волосы, она была очень похожа на доктора Шерги Вийяр. – Капитан Харсанг? – приподняла она бровь. – Здравствуйте... Здравствуйте, – кивнула она его спутнице, а потом снова перевела взгляд на изыскателя. – А что вы здесь делаете? Вы же в отпуске? – Очевидно же, – с недоумением посмотрел на врача исследователь. – Пришёл проведать пациента. Или что-то случилось?! Ла Руна вежливо поздоровалась в ответ, и молча держалась за плечом зейсонита, чтобы не накалять обстановку. Чтобы понять, что чувствует эта женщина, не надо было быть Избранным – эмоции воспринимались совершенно отчётливо... – Простите, капитан, но об этом не может быть и речи. Даже для вас, – улыбка была вежливой, но непреклонной. – Именно для того, чтобы с пациентом ничего не случилось. Он ещё слишком слаб для посещений и разговоров. Возможно, в будущем... – неопределённо добавила она, пожав плечами. – Но не сейчас. – Вот даже как, – удивлённо сказал исследователь. – Что же мешает пропустить нас сейчас? – Его состояние, капитан, – терпеливо повторила Шер. – Лечение идёт и так очень сложно, я не могу заниматься только одним пациентом, хотя процесс пошёл бы куда быстрее и предсказуемо... И я не буду рисковать пациентом. Ни для кого, – пресекла она все потенциальные попытки исследователя получить её разрешение. Выражение лица у неё во время разговора было достаточно суровым, чтобы всерьёз рассматривать версию сговора никому и в голову не пришло. Впрочем, она даже не лукавила. Подальше от всех разведок... – Что значит – не можете пропустить? – от расслабленного тона не осталось и следа. Теперь перед Шер стоял не привычно-раздолбаистый "исследователь на отдыхе", а капитан ВР из тех, про кого ходили достаточно неприятные легенды. – Вот значит как. КОМПНОР наносит ответный удар. Принял. Удачного дня, мисс Вийяр. Кстати, не подскажете, где искать главврача? Губы Шер шевельнулись, словно она слабо усмехнулась: все как обычно – собрался жаловаться на её действия... Но вежливая улыбка тут же вернулась на свое место. – Доктор Киишмар у себя в кабинете сейчас. Это через три двери от ординаторской. Всего доброго, капитан. И вам, мисс, – серые глаза на мгновение остановились на девушке, и врач повернулась и быстро зашагала по коридору. – Мы в немилости, – шёпотом сообщила Ла Руна, глядя вслед удаляющемуся врачу. – Но фамилия главного – это нечто... почему он её не сменит? Его же через раз Кошмаром называть должны. – Обычное дело, война отделов, – во всеуслышание объявил Харсанг. – Мы объявили о том, что данный человек нам нужен. КОМПНОР воспротивился. СБ напрямую подчиняется им. Нам ставят очередную палку в колеса. Что может быть привычнее? Эти гражданские не понимают нужд военных, только и всего. Он чётко, как на плацу, развернулся, и зашагал к указанному кабинету. Сквозь каменное лицо не просвечивало ни одной эмоции. Кабинет нашёлся быстро. Короткий стук в дверь. Ожидание привычного "войдите". Держать их под дверью не стали, приглашение войти Харсанг услышал почти сразу после стука. – Капитан Харсанг. Имперский Исследовательский Корпус, – представился по входу изыскатель. – Доктор Киишмар, я так полагаю? – Да, – твилекк поднялся из-за стола, глядя на вошедших. – Добрый день, господа. И дамы. Чем обязан? – Я на днях доставил сюда раненого коллегу, – как новость, сообщил главврачу исследователь. – Однако сегодня почему-то мне его запретили посещение. Причину запрета я, конечно, понимаю – на вас давит КОМПНОР. Однако, этот больной проходит по ведомству военной разведки. Прошу ускорить лечение и использовать все возможные средства, вплоть до нестандартных. Если для этого необходимо снять мисс Вийяр с других пациентов – сделайте это. Флот возместит убытки. Круглые глаза твилекка стали казаться ещё круглее, если это было возможно. – Минуточку... – очень вежливо перебил изыскателя главврач. – Я правильно вас понимаю, господин капитан? Вы диктуете мне, что делать? А по какому праву, позвольте спросить? – Доктор, пока я только прошу, – на каменно-бесстрастном лице эмоций так и не появилось. – Заодно передаю просьбу и пожелание командования верфей. – Пока? – в голосе врача послышались сварливые нотки. – Капитан Харсанг, вы отдаёте себе отчёт в том, что ваш коллега по сути превратился в заложника?! – Прошу заметить, что мы не врывались в клинику, размахивая корочками КОМПНОР, не проникали в палату больного без ведома врача, неизвестно чего не делали с ним, нарушая закон девять-восемь, между прочим выпущенный той же самой организацией, и не запугивали всех вокруг, включая командование верфей, угрожая последствиями, – эмоций так и не появилось. Харсанг только декларировал факты, почерпнутые с камер видеонаблюдений клиники. – Мы всего лишь осуществляем охранные функции. А данному больному будет безопаснее на станции. Поэтому я и прошу поскорее поставить его на ноги. Чтобы обезопасить и его от нападок КОМПНОР, да и вас тоже – они ваша вышестоящая организация. – И чего же желает ваша вышестоящая организация от нас? – сварливых ноток в голосе твилекка прибавилось. – Чтобы мы начали действовать в ущерб интересам пациента? Доктор Вийяр только сегодня привела весьма убедительные доводы, свидетельствующие, что форсировать лечение крайне нежелательно. Теперь вы являетесь в мой кабинет и настаиваете на скорейшем лечении. Просите, точнее. Пока просите. Весьма своеобразная форма заботы о безопасности пациента, я бы сказал. – Флот и разведка единодушны в этом вопросе, – сквозь каменно-спокойное лицо Харсанга промелькнула лёгкая улыбка. – Они хотят защитить этого человека и прекратить утечку информации. Лично я – хочу вывести коллегу из-под удара КОМПНОР. А его коллеги, – исследователь чуть повернулся, показывая девушку, что стояла за его плечом. – Его коллеги хотят, чтобы он вернулся домой. Взгляд круглых глаз алиена чуть заметно смягчился. – Мы посмотрим, что можно сделать, – а вот сварливости в голосе не убавилось ни на гран. – Пошли отсюда солнце, – Харсанг повернулся к девушке. – Не любят нас здесь. КОМПНОР им милее. И плевать им, что люди на улицах пропадают, а повстанцы обнаглели настолько, что уже терроризируют подступы к Корусканту. Не проронившая ни слова Ла Руна кивнула и открыла дверь. Прежде, чем она закрылась за их спинами, им обоим послышался отчётливый облегчённый выдох. Только на выходе из клиники, когда пропуск Харсанга прокатали ещё раз, он с возмущением выдохнул: – Настоящий доктор Кошмар! Бедные пациенты! В личной каюте Высшего Инквизитора, получившего крейсер на время своей миссии, пискнул сигнал терминала. – Перекрёстный поиск обновлений имперской базы данных завершён, – сообщил искусственный голос помощника. – Выявлено совпадение – доктор Шерги Вийяр. Местонахождение – сектор Брек, система Бакран. Автор – Нрест'Наиш'Кирмаи, агент Убиктората. – Информацию о всех сообщениях и действиях этого агента с момента прибытия в Бакран, – произнёс голос с мягкой, вкрадчивой интонацией. Так мог говорить хирург перед тем, как отключить пациента анестезией и затем разрезать тело вдоль и поперёк. – Затем сводку событий на Бакране. И... ах да... – рука нажала кнопку интеркома. – Капитан, прыжок в систему Бакран. Спустя некоторое время запрошенные данные легли на стол Инквизитора. Судя по ним, чисс успел вычислить одну из допрошенных и осуждённых лично Джереком – военного врача Полу Каррада, скрывавшуюся после вынужденного побега под именем Шерги Вийяр. Оговор установлен, врач реабилитирована, работает в клинике местной СБ, наблюдение ведётся, компрометирующих данных не выявлено. Агент Нрест'Наиш'Кирмаи успел также довольно жёстко допросить родственника доктора Каррада/Вийяр, применив Силу, но даже под угрозой казни тот не нарушил гарантий лояльности, данных лично Императору. Полковник Дженаро, глава отдела контртеррора местной СБ, продолжает сотрудничать и оказывает помощь агенту. Военные получили от агента запрос на передачу ему сильного Одарённого, находящегося на лечении в клинике СБ, лечащий врач – доктор Вийяр. Текст запроса прилагался. Текст бюрократического шедевра в виде отказа – тоже. Прилагались также данные о пациенте и доставившем его офицере ВР. – Интересно, – пробормотал Инквизитор, пролистывая данные. – Сверить информацию о родственнике доктора с имперскими базами данных. Тоже самое о пациенте. Ответ на первое пришёл быстро – это оказался полковник Дженаро, Одарённый, монах Бенду, лоялен. Занятная личность. Второе пришлось подождать – система проверяла информацию с отпечатков пальцев рук и ног, визуальное подтверждение лица и генетическую информацию. В ожидании Инквизитор снова нажал клавишу интеркома, на этот раз уже другую. – Свита – подготовить "Буревестника" к вылету, – приказал он. Никаких совпадений по отпечаткам пальцев найдено не было. Они соответствовали данным, указанным в документах сопровождающим офицером. По ним пациент, Престер Огита, числился пилотом в частной корпорации – "Ньютон и Ко", владелец – Курт Ньютон, он же капитан Фьючер, он же "железный капитан", человек, высокая степень киборгизации, возраст около трёхсот стандартных лет, имеет патент на вербовку экипажей для ИИК. Пилот, Престер Огита, был уволен некоторое время назад из-за пьянства и срыва экспедиции, дальнейшая судьба неизвестна, до момента подачи сигнала бедствия с планеты Гамор, где его и нашла сбитым военная разведка. Данных по ДНК не было – пробы не брались. Лицо было повреждено, и установить по нему сходство не представлялось возможным.