Бессилие

Человек в черной комнате холодно улыбается. — Ты готов? — спрашивает он у юноши. — Обратного пути нет и не будет… Юноша кивает. Ему немного страшно, но ярость в душе, ненависть в сердце, и любовь, страсть к девушке только придает ему сил бороться. — Страшно? — Нет… Хотя… что я лгу — безумно страшно… Но если добро не в силах победить зло, то зло можно победить будет только таким же злом… — У тебя чистое сердце… Но сможешь ли ты устоять перед искушением чистого зла? — Не знаю… Но то, что во мне пустило корни — крепче камня и сильней огня… Я покоряюсь чувству любви… И именно она дает мне силы бороться и сражаться вновь и вновь, подниматься раз за разом, когда падаю вниз… Я готов принять то, что уготовлено мне судьбой… — Получай просимое… Они скрепили свой тайный обряд пролитой кровью. Юноша ощутил как из груди исчезли чувства неуверенности, смятения и страха… Теперь он глядел только вперед, белые краски перед ним словно поблекли, а темная сила словно приглашающе распахнула свои ворота, из которых сочилась такая непроглядная тьма, что было немного не по себе… Но то, что билось, горело и мерцало у него в сердце, было гораздо сильнее подступающей к самому горлу тьмы. Она как маяк освещала ему путь; путеводная нить от нее билась у него в руках… Это великая сила. Это была сила чувства, с которым разрушали и воссоздавали государства… это то, чего нельзя было стереть из память и из своей жизни… это то, чем живет и дышит на самом деле человек… это необъяснимое и неизгладимое, глубокое чувство… Тьма была лишь инструментом достижения… В зеленых глазах появилась красная искра, он выпрямился, гордо распрямив плечи. Груз из клубка спутанных эмоций исчез… Остался один лишь он, Гарри, и его бытность — доброта, неуверенность и неуклюжесть, робкость растворились без следа… Взгляд стал жестким, словно стальным. *** — Скоро лето, — проговорил парень, глядя в синее-синее небо. — Угу, — девушка улыбнулась, рассматривая облачка на небе. — У меня почти все готово… — прошептал ей на ухо Гарри. — Я даже завещание написал… на твое имя. Третий тур… Только после него я смогу вздохнуть свободно… Действие магического контракта прекратится. — Я за тебя очень боюсь… Вдруг… — очень тихо сказала Таня. — «Вдруг» не будет, — ее названный брат схватил ее за ладони и быстро прижал к своим губам, целуя, — зелье готово, Глеб обещал помочь… Все будет хо-ро-шо. Свою задачу ты прекрасно знаешь и сама… Таня… — он снова прижался губами к ее ладони, — я так тебя сильно люблю… — Помни, что тебе не нужно побеждать. Просто вернись ко мне живым и здоровым… *** Подготовка к третьему туру Турнира шла полным ходом. Гарри с Татьяной почти не вылезали из библиотеки — особенно после того, как брат узнал что его ждет хождение по магическому лабиринту, полному ловушек, «милых» животных Хагрида и заклятий. Поттер работал на износ вместе с ней, теперь приходя первыми в царство книжных стеллажей и шкафов, и уходя самыми последними. Заклинание отрабатывалось за заклинанием, арсенал рос очень быстро. Но и время не стояло на места — дни до конца Турнира Трех Волшебников летели будто бы скоростная метла. *** Утром в день Турнира все бурлило. Гарри, словно чувствуя важность и значимость происходящего, неотрывно под столом держал Таню за тонкую руку. Но тут идиллию прервала подошедшая к ним МакГонагалл: — Поттер, все участники Турнира собираются после завтрака в комнате, примыкающей к залу. — Но ведь соревнование начнется вечером! — воскликнул Гарри, испугавшись, что перепутал время, и уронил на мантию кусочек яичницы. Таня взмахом кольца устранила жирное пятно. — Конечно, Поттер. В комнате собрались семьи участников Турнира. Они приглашены посмотреть последнее состязание. И ты сегодня сможешь провести со своими весь день… — Кто эти приглашенные? — быстро спросил Гарри. — В вашем случае это семья Уизли… — Моя единственная на свете семья — это Таня Гроттер. Тань, — обратился Гарри к девушке, — я только поздороваюсь, и пойду обратно, к тебе… — Иди, конечно же… — Хотя… идем со мной. Познакомлю. Таня встала со своего места и оправила все складки на мантии. Гарри мило ей улыбнулся, давая проход: — Ты великолепно выглядишь. Не беспокойся. Таня ответно улыбнулась брату. Они пересекли Большой зал и толкнули дверь в комнату. Седрик с родителями стояли прямо за дверью. Крам в дальнем углу быстро разговаривал по-болгарски с матерью и отцом. Оба были черноволосы, а крючковатый нос Крам явно унаследовал от отца. В другом углу щебетала по-французски Флер со своей матерью. Ее младшая сестренка Габриэль стояла рядом, держась за мамину руку. И тут Гарри увидел у камина миссис Уизли и Билла. — Здравствуйте, миссис Уизли. Я благодарен вам, что вы приехали меня поддержать… — Ты как, готов? — спросил Билл, улыбаясь и тряся его руку. — Чарли тоже хотел приехать, но не смог отпроситься с работы. Он нам рассказывал, как ты потрясающе справился с хвосторогой! — А кто это с тобой? — обратила свое внимание женщина на стоявшую позади него рыжеволосую и зеленоглазую девушку. — Это Таня Гроттер моя названная сестра. Мы вместе росли… До отправки меня в эту школу. Она учится в русской школе Тибидохс. Мы родные — наши отцы были родными братьями… — Вот как, — миссис Уизли скептически оглядела ее фигуру. Но руки не подала и не поздоровалась, лишь кивнула, — Гарри, пойдешь с нами? Я хочу погулять по замку, ведь столько лет я здесь не была… Многое тут изменилось… — Извините, миссис Уизли, не могу. Хочу провести весь свой день с моей сестрой. Рон, я думаю, не откажется и будет очень рад вас видеть… До свидания! «О, да, конечно, особенно в свете идущего экзамена по истории магии. Где он явно провалился…» — подумал Гарри, но ничего вслух не произнес. — О, ну раз так, — проговорила женщина, но парень был быстрее: перехватив за руку девушку, он быстро исчез за дверью вместе с ней. *** — Фу-у-ух, — выдохнул Гарри, — пронесло. Она же явно знает, что мы с Роном поссорились! Зачем приехала — непонятно! — А по-моему, все понятно и ясно как белый день. Гарри, брат, она хочет втереться в доверие и, в тихой беседе о том, о сем, выведать все у тебя. По-видимому, не хочет тебя отпускать… так просто. — Я вообще-то не привязанный. Где хочу — там и иду. — Тихо. Я хочу тебе сказать о том, что ее кто-то надоумил. Это провернула не она сама… — Понял. Буду очень осторожен. *** Они с Таней замечательно провели время до третьего, заключительного тура Турнира Трех Волшебников. Они особенно долго находились в «своем» заколдованном кабинета, так как целовались друг с другом особенно пылко и страстно; вернулись в Большой зал только к вечернему пиршеству. За столом для преподавателей сидели уже и Людо Бэгмен, и Корнелиус Фадж. Бэгмен, как всегда, весел и оживлен, Фадж, напротив, мрачен и неразговорчив. Сидевшая рядом мадам Максим смотрела только в тарелку, и Гарри показалось, что глаза у нее красные. Хагрид то и дело поглядывал в ее сторону. Несмотря на обилие праздничных блюд, Гарри почти ничего не ел: его уже била нервная дрожь. Таня успокаивающе изредка касалась его руки. Постепенно волшебный потолок менял синеву дня на алые закатные краски сумерек. Наконец Дамблдор поднялся из-за стола и весь зал притих. — Леди и джентльмены, через пять минут я приглашу вас пойти на поле для квиддича, где начнется третье, последнее состязание Турнира Трех Волшебников. А сейчас прошу всех участников проследовать на стадион за мистером Бэгменом. Гарри встал, все гриффиндорцы все же зааплодировали. Он вместе с Седриком, Флер и Крамом вышел из Большого зала, не оглядываясь на Таню. Все слова были сказаны, и все действия были просчитаны… *** Скоро подошли к стадиону. Поле для квиддича изменилось неузнаваемо. По всему периметру поднялась плотная живая изгородь высотой двадцать футов. Прямо перед ними в изгороди чернеет проем — вход в лабиринт. Коридор внутри него, образованный густым кустарником, уходит в черноту, от которой у Гарри забегали мурашки по коже. Через пять минут на стадионе появились первые зрители. Воздух наполнился взволнованными голосами и звуками сотен шагов — зрители торопились занять отведенные им трибуны. Небо окрасилось в густой исчерна-синий цвет, и на нем зажглись первые звезды. К Бэгмену и участникам подошли Хагрид и профессора МакГонагалл, Грюм и Флитвик. У профессоров на шляпах, у Хагрида на спине кротового жилета светились большие красные звезды. — Мы будем патрулировать снаружи, — сообщила участникам состязания профессор МакГонагалл. — Если кто-нибудь попадет в беду и почувствует, что требуется подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придем на помощь. Все ясно? Чемпионы кивнули. — Тогда вперед! — весело скомандовал Бэгмен четверым патрульным. — Удачи, Гарри, — шепнул Хагрид, и патрульные разошлись в разные стороны, каждый на свой пост вокруг лабиринта. Коснувшись палочкой горла, Бэгмен тихо произнес: — Сонорус! И тут же его усиленный волшебством голос разнесся по всему стадиону: — Леди и джентльмены, третье и последнее состязание Турнира Трех Волшебников начинается! Разрешите мне напомнить вам турнирное положение участников на сегодняшний день! Первое место делят между собой мистер Седрик Диггори и мистер Гарри Поттер, оба — школа «Хогвартс»! Зрители захлопали. Гарри все же смог в полумраке отыскать глазами Таню, а потом и Глеба, с которым он теперь «плотно сотрудничал». Тот холодно ему кивнул. Остаток речи Бэгмена он не слушал. Все его существо сконцентрировалось на том, что ему надо сделать. Свисток — и оба чемпиона вошли в Лабиринт…