Бессилие

(Я не упоминаю того, что случилось в лабиринте, и когда оба участника школы Хогвартс коснулись Кубка) Гарри упал навзничь. Проклятый Кубок упал около его головы. Тело Седрика Диггори рухнуло рядом с ним. Сил подняться на ноги у него не было: проклятая сцена убийства однокурсника и возражения этого ублюдка все еще стояла перед глазами. Но тут кто-то теплыми руками смог перевернуть его на бок: — Гарри, Гарри! Очнись, Гарри! Брат! В его глаза смотрели зеленые, заплаканные глаза Тани. — Сестра… — едва смог выдохнуть Гарри; холод в его груди противно расползался по телу. Боль застыла в груди тугим комом. — Я… я… — Не говори ничего… Сейчас… — Он вернулся… Лорд… вернулся… — прошептал он. Его сил хватило лишь на эту короткую фразу: небо над ним закружилось в хороводе, его глаза закатились, и он потерял сознание… *** Очнулся он уже в Больничном крыле. Мадам Помфри, едва увидев, как Гарри открыл глаза, сразу же начала давать ему мерзкие лекарства. Парень ощущал себя выжатыми как лимон; хотя он спрашивал, что случилось, лекарша не отвечала на его вопросы. — Спите, мистер Поттер. Вам очень нужен отдых… Юноша взглянул на ближайшее к нему окно: небо давно было темным, и непроглядным. Притвориться, что он спит, было самым простым делом — он перевернулся набок, и прикрыл веки. Наверное, он все же задремал. Проснулся он сразу от двух вещей — от того, что ему что-то ярко светило в лицо, и от громкого, знакомого шепота и тормошения его за плечо: — Гарри! Брат! Проснись! Все свечи догорели, и небольшой зал с рядами кроватей едва виделся в ночной тьме. Лицо Тани Гроттер освещала полная луна, и блеск ее глаз в темноте казался ярче. — Сестра? — Гарри — не с первой попытки, но все же смог сесть. Голова кружилась и болела. — Нам надо немедленно приводить наш план в исполнение… Диггори, отец убитого участника, хочет, чтобы ты дал показания, что именно ты убил его! — Но я не убивал… Его убил Хвост. — Изумленно выдохнул парень. — Гарри, утром за тобой придут авроры, и заберут в тюремную больницу. До выяснения всех обстоятельств… Тебе нужно бежать, прямо сейчас… Я принесла перо и пергамент. И стянула у мадам Помфри твою мантию. Взяла так же твой альбом с фотографиями… Палочку придется оставить здесь… Мантия-невидимка у меня с собой. Помфри под «Храпундусом»… — Таня… — Гарри! Быстрее! Глеб уже ждет тебя, чтобы переправить в своей ступе в Тибидохс! А я приеду позже! Обещаю! — Хорошо… — Гарри откинул одеяло, и попытался встать. Его шатнуло, и он был вынужден схватиться за плечо Татьяны. — Думаю, достичь обрыва в моем состоянии будет проблематично. Он взял перо и пергамент и принялся с остервенением писать… — Я позабочусь о том, чтобы ты достиг Бейбарсова со ступой. — Сказала Таня. *** — Ну, — бросил Бейбарсов, — наконец-то! — Я плохо себя чувствую, Глеб. Пыточные заклятия так быстро не проходят. — Гарри едва это говорил: парень дико устал, на лбу выступили бисеринки пота, но они с Таней все же достигли ступы с черным магом. Впереди был крутой обрыв. Под ним плескалась вода. — Руку! Гарри вытянул левую руку вперед: Глеб полоснул по вене кинжалом. Горячая кровь полилась сразу же… Таня тем временем тщательно собирала ее в колбу. Времени было у них не много. Там, откуда должно было взглянуть солнце, уже начала разливаться заря — небо приобретало все более и более светлые оттенки, и звезды гасли одна за другой. — Так… Поливай ею обрыв, — скомандовал Глеб, — Гарри, рви свою мантию в клочки. Только не забудь оставить немного крови… на мантию! Мантия участника Турнира трех волшебников была с огромным порвана им в клочья. Слишком много бед и горя принес ему этот год. Еще и в убийстве обвиняют, которого он не совершал. Хватит с него. Таня сделала, что следовало сделать. Они с Глебом сами придумали эту имитацию суицида, и сейчас она исполняла ее в точности с заранее согласованным планом. Конец Турнира даже им немного подыграл — если бы не состояние Гарри, и то, что он чудом выжил. Гарри и Таня вместе вымазали в крови разорванную мантию. Потом Глеб швырнул ее в обрыв — она удачно повисла на корнях, которые выступали над водой. Таня, ухмыльнувшись, швырнула использованную колбу подальше в воду, где она благополучно утонула. — Теперь… — Глеб зачаровал нанесенный Гарри порез кинжалом, кровь перестала литься, — пора! Прощайтесь скорее! Вот-вот рассвет! Гарри с Таней моментально приникли друг к другу, и слились в жарком поцелуе. Глеб сразу отвернулся и занялся ступой. Ей предстояло выдержать длинный путь… — Прощай, — сказал Гарри, когда они, наконец, отлипли друг от друга. — Прощай, брат. Гарри с помощью Глеба смог забраться в ступу, и темный маг, выпустив красные искры, поднялся вместе с ним. Ступа взяла курс прямо на остров Буян… Таня, подчистив следы их пребывания на берегу, окинула взглядом пустое пространство, и неспешно пошла по направлению к замку… *** Мадам Помфри сидела бледная и мрачная. Такими же были и авроры вокруг. Таня сидела там, на кушетке, где прежде лежал ее брат, которого принесли в Больничное крыло, и горько рыдала. Директор, едва прочитав послание на тумбочке, поднял всех учителей на поиски, как он думал, «пропавшего» ученика. Прощальная записка была краткой: «Простите меня все за мой поступок, но увиденное не дает мне жить дальше. Я… я видел собственными глазами возрождение Лорда Волан-де-Морта, и смерть Седрика Диггори. Его убил Питер Петтигрю, которому он помешал добраться до меня. Кубок был порталом, он перенес меня и Седрика на какое-то кладбище. Затем произошло его убийство… Лорду была нужна всего лишь моя кровь, для своего возрождения. Он влил ее в котел, куда ранее кинул то, что осталось от плоти Темного Лорда, отрубил самому себе руку по локоть — была нужна плоть преданного слуги, и взял из могилы прах своего отца (нужна была кость отца). Зелье сварилось, и действие свершилось. Волан-де-Морт вернул себе тело…» — Где мой брат?! — у девушки начиналась самая настоящая истерика, зрачки расширены, а лицо приобретало самое злое выражение, — где он?! ГДЕ ОН??? — Мисс Гроттер… Помфри встала со своего места. Мракоборцы вцепились в девушку, которая была сейчас словно сомнамбула, с обеих сторон, не давая двигаться… Колдомедик с силой влила ей в горло успокаивающую настойку, и бьющаяся в мужских руках Татьяна почти сразу обмякла и обвисла без сил. *** Стоявшая у пустого, закрытого гроба заплаканная и белая Татьяна, закутанная в черную мантию до самых своих ушей, безмолвно принимала соболезнования от незнакомых ей волшебников и волшебниц. Рядом находился холоднокровный Глеб, который, согласно договору между ним и Гарри, играл роль ее «парня». «Ближайшие друзья» Гарри горевали так же сильно. Особенно горячо горевала Грэйнджер: они пребывали с другом в ссоре, и не успели помириться перед «смертью». Была объявлена официальная версия случившегося: Гарри Поттер, не выдержав смерти однокурсника, сбежал из Больничного крыла и бросился с обрыва, совершив суицид. Тела юноши, несмотря на все поиски, так и не нашли. Нашли лишь (под обрывом) пыльную, разорванную, окровавленную его мантию… — Таня, мы, — нерешительно начала говорить Гермиона, и оглянулась на Рона, — мы… мы… — Пошли от меня вон! — заорала мгновенно Таня, и хотела броситься прямо на них. Гриффиндорка так прямо и испугано отпрянула. Народ вокруг испугался и разбежался в разные стороны. Глеб вцепился в одежду рыжеволосой, не давая ей избить их, — вон!!! — она совершила еще одну попытку вырваться, но парень держал ее крепко. — Таня, — цепко схватил ее за руку Глеб, — пойдем! Пойдем отсюда!.. Не стоит находиться здесь… Пойдем-пойдем… Он увел ее, сильно при этом сопротивляющуюся… *** Она улетела обратно в свою школу сразу после похорон. Как только она оказалась вне пределов видимости, она прибавила скорость… У самых ворот школы ее уже встречала человеческая фигурка… Он, казалось, ничуть не изменился за время, что они друг с другом не виделись. — Гарри! — бросилась она к нему на шею, — наконец-то мы вместе! Я так скучала! — Я теперь не Гарри, — улыбнулся юноша, — я — Давид… — Красивое имя. Мне нравится…