Невидимка

Алиса чувствовала себя, как в фильме ужасов. Она знала, что совершенно одна на корабле. Но её преследовало ощущение, что она не одна. Может быть, это результат того, что она обычно летала с Пашей? Вот и теперь психика заставляет её воссоздать состояние, словно на корабле двое. Всё прояснилось самым будничным образом. Сначала Алиса заметила, что исчезают сладости. Другие продукты не исчезали. Так стало ясно, что она точно не одна. Если конечно она не сама съела сладости, а потом забыла об этом. Но вообще-то это вряд ли. В их тандеме с Пашей сладкоешкой была не она. А Паша. Она ела сладкое не слишком часто. В основном мороженое. Так что сладости обычно брала для Пашки. Он почему-то при всей неспособности обходиться без сладкого сам всегда забывал взять сладкое. Или брал мало. Или решал сесть на диету. Но потом мучился без сладкого. Пока Алиса не осчастливливала его, извлекая гору сладостей. И даже в этот раз она не смогла не взять сладости. Хоть и понимала, что в этот раз брать их вроде как ни к чему. Но привычка… Да и, честно говоря, ну хотелось ей, чтобы и в этот раз всё было почти как раньше, с Пашкой. Ностальгия. Алиса уж было подумала — не Пашка ли таскает тайком сладости. Но отмахнулась от этой мысли. Какие сладости? У Паши есть Инесса. Не расстался бы он с ней ради этого полёта. *** Алиса обошла корабль. Никого нигде. Никаких следов присутствия постороннего. Значит, это всё же она сладости таскает? И не помнит этого. Вдруг у неё на почве подсознательного стресса такая реакция на разлуку с Пашей. Есть сладости, словно это Паша их ест. И забывает о том, чтобы была надежда, что Паша тайно на корабле. *** Но потом оказалось, что этот сладкоешка ещё и записки умеет писать. Правда, такое впечатление, что он пишет их левой рукой, будучи правшой. Или наоборот. Или научился писать неделю назад. Записки были милые. Пожелания, приветствия. «Доброе утро!» «Спокойной ночи» «Скоро весна» «Жизнь прекрасна и удивительна» «Посмотри на звёзды — и почувствуй себя одной из них» «Где Алиса — там радость» «Алиса — причина для счастья» Вот если бы автор милых записок ещё и понимал, что он вообще-то может свести с ума такими записками и проявлениями своего присутствия. Или что после таких записок будет не совсем спокойная ночь. Будь она более нервной и пугливой. А так… чего бояться? Всё равно её жизнь уже кончена. С того момента, как Паша встретил Инессу. Так что… раз жизнь уже кончена — то и нет причины трястись за благополучие своего будущего. Впрочем, где гарантия, что это не она сама себе пишет записки? Алиса тут же попробовала написать что-то левой рукой. Нет, не похоже на её почерк. Значит, не она. — Выйди, покажись, хозяин ласковый, — произнесла Алиса вслух фразу Настеньки из «Аленького цветочка». А в ответ тишина. По некоторым запискам можно было подумать, что их автор флиртует. Но особой уверенности в этом не было. *** Алиса решила готовить на двоих. Если с ней летит невидимка… наверняка он питается неправильно. Одними консервами из тюбиков или таблетками. И сладостями. Вряд ли он пользуется её кухней. Пусть уж ест как положено. Если он человек, а не организм, питающийся только сладким. Она сервировала стол на двоих. — Приятного аппетита, — сказал она. И на всякий случай оставила записку «Приятного аппетита». И вышла из кухни, оставив дверь раскрытой. Через час она увидела, что тарелка и остальная посуда пустые. И записку: «Мерси! Очень вкусно!» Вкусно ему. Конечно вкусно после голодовки и отсутствия нормального питания. Давно бы так. Как она раньше-то не догадалась кормить невидимку? Бедный человек. Или кто он там. Голодал и даже не просил поделиться. А она не догадалась предложить. Алиса решила теперь кормить его усиленно и старалась готовить ещё лучше. И чтобы восстановить его форму. И чтобы унять своё чувство сожаления. Для кого-то готовить всегда интереснее, чем для себя. Алиса отдалась кулинарному творчеству. Невидимка оценил её старания. Находя всё новые похвалы её блюдам. Эта игра начинала нравиться Алисе.