Открывая сердца...

Улыбнувшись, Аму села за парту. Сегодня был отличный солнечный день, а хорошее настроение с утра просто зашкаливало! Девочка радостно поздоровалась с подошедшей Надесико и Тэмари, а затем просто принялась наблюдать за беззаботной возней ее девчат. До урока оставалось еще добрых пятнадцать минут, за которые одноклассники успевали познакомиться и поделиться новостями. «И откуда только эти новости за один вечер берутся?» — немного отстраненно подумала Аму-тян, поглядывая на галдящую ребятню. Неожиданно ее внимание привлекла тихо сидящая за своей партой Джой. С момента ее прихода в школу прошло уже две недели, и вокруг девочки перестали собираться толпы любопытных, что, казалось, Хамато только радует. Она оставалась все такой же жизнерадостной и внешне спокойной, но Мелоди по-прежнему не любила показываться из сумки или слезать с плеча своей хозяйки. А значит, Джой далеко не так невозмутима, как желает показать. Но сегодня девочка не улыбалась и не читала книгу, как делала обычно перед занятиями. Она грустно и отрешенно смотрела куда-то сквозь доску, на которой была написана тема урока. — Кажется, у Хамато-тян что-то случилось, — чуть-чуть нахмурилась и округлила глаза Су. Она вообще очень симпатизировала инвалидке, переживая за нее всякий раз, как имя Джой всплывало в разговоре. — Да, — согласно кивнула Аму, снова посмотрев на девочку. Но сегодня им вряд ли удастся поболтать: Джой после школы всегда забирает отец, лишь изредка позволяя себе остаться на работе, а самому Джокеру предстоит работа в библиотеке. Там уже очень давно не обновлялись списки литературы для разных классов, вот Защитников и попросили разобраться в каталогах и архивах. Одна из самых скучных работ на свете… Хоть библиотека Сейё и не навевала уныние, как в предыдущей школе, где училась Хинамори-сан, но все равно копание в книгах оставалось ненавистным делом, от которого клонило в сон. — Хей, ребята! Потише, пожалуйста! — позвал улыбающийся Никайдо-сенсей, вставая за кафедру. Начало урока подкралось незаметно, как сказала бы Мики, не будь она сейчас занята спасением своего берета от шаловливых ручек Ран. После занятий… — Аму-тян, ты сможешь пойти на концерт? — как бы между делом, но очень экспрессивно спросила Яя, впихивая в руки подружки небольшую красочную брошюру. Моргнув от такой настойчивости, розоволосая посмотрела на листок, одновременно несколько растерянно переспрашивая: — Концерт? — Да, да! — оживленно закивала Юки, размахивая зажатым в руках томиком «Битвы Кокусэнъи»*, — Специальный концерт, который устраивает популярная сейчас певица! Основная часть программы посвящена именно ей, но там будут и другие певцы! Так ты сможешь пойти, м? — С-смогу ли я пойти? — повторила Аму, растерявшись. Она никогда прежде не ходила на концерты, хотя и прожила в Токио всю свою жизнь. Раньше у нее не было для этого повода, да и музыкальный мир не очень волновал девочку, слишком занятую собственными проблемами и переживаниями. Но сейчас на такое мероприятие ее пригласила подруга… — Ну да! — выпрямилась Яя-тян, расправляя плечи и гордо задирая носик, — Я постаралась и достала пять билетов на этот концерт! — О, замечательно! — обрадовался несущий очередную стопку книг Сома-кун, остановившись за спиной довольной четвероклашки. Он благодарно улыбнулся Юки-тян, присоединяя к этой стопке выпущенный ею из рук томик, прежде чем отнести всю литературу разом к столу, за которым Тадасе занимался оформлением документов на эти книги. — Ха, нет ничего невозможного для меня! — улыбнулась в ответ Туз, помахивая в воздухе теми самыми билетами. Они были такого же нежно-сиреневого цвета, как и листочек, содержание которого Аму пока так и не прочитала. Осознав это, она тут же опустила взгляд, не переставая раздумывать над дилеммой первого похода на концерт. — А, любимая группа Яя-тян, — включилась в разговор Надесико, уже принесшая на утверждение Королю список учебников и книг для внеклассного чтения для третьего класса и сейчас просто отдыхающая возле того же стола, — Питун**, кажется? — Неет, эта любовь уже в прошлом! — фыркнула девочка, складывая руки на груди и отрицательно качая головой. И тут же порывисто изменила выражение лица и позу, сцепив руки в замочек и восторженно выдохнув, — Теперь я люблю Шоу из «Дартс»! «Дартс?» — нахмурилась Аму-тян, пытаясь вызвать в памяти хоть что-нибудь, связанное с этим словом, кроме игры в дротики. Увы… Даже малейшего намека на музыкальную группу с таким названием она никогда не слышала, чего уж говорить о неком Шоу, от которого начала фанатеть младшая Защитница. — Ты всегда в центре событий! — засмеялась Фудзисаки, наблюдая за милым восхищением улетевшей куда-то в свой мир Яя-тян, — С другой стороны, я и сама обожаю Принца Пения — Мосаши! «А это еще кто такой? — совсем отчаялась понять смысл разговора между этими двумя Хинамори, — Какой-то Принц Пения… Хорошо, что Кисеки сейчас нет — нам только изменения характера Тадасе не хватает!» На самом деле, стоило ее другу услышать заветное слово «принц», причем неважно, в каком контексте, как у Короля откровенно сносило крышу. В алых глазах загоралось неистовое пламя, на голове возникала маленькая корона, а аура становилась воистину угрожающей. Такого Тадасе Аму немного побаивалась, так как еще не успела привыкнуть к его удивительному желанию править миром. А послушать его пламенные речи о захвате власти и последующем правлении… Да уж, Король — он и есть Король, и не важно, что таковым он является только в школе. И сейчас такое невинное обсуждение музыки могло привести к побегу из библиотеки от греха подальше — не дай Бог, смотритель бы пришел проверить ход работы! Кстати о работе… Пора бы уже вернуться к спискам. Но сначала можно и подумать о своем ответе на предложение Юки. — Это будет мой первый поход на концерт… Но сначала мне предстоит получить разрешение от родителей. — Ты правда раньше не ходила на музыкальные мероприятия? — знакомый голос раздался прямо за ее спиной, из-за чего Аму едва не шарахнулась в полку, круглыми глазами глядя на улыбающуюся Джой. Та приветственно махнула рукой всем Защитникам сразу, склоняя голову набок и прижимая к себе свободной от костыля рукой пару книг. — Хамато-сан? Что ты здесь делаешь? — немного удивленно, но вежливо поинтересовался Тадасе-кун, вставая со своего места, чтобы помочь девочке с книгами. Та благодарно кивнула, прежде чем с легкой опаской подойти к окну и выглянуть наружу. Библиотека располагалась на втором этаже школы, поэтому отсюда было видно и происходящее за оградой. К неимоверному облегчению Джой, на стоянке не было ни одного автомобиля, включая машину ее отца. — Я поссорилась с папой, вот и решила дать нам обоим остыть, — абсолютно честно призналась инвалидка, разворачиваясь обратно к ребятам, — Вы ведь говорили о специальном концерте Хошины Утао? — Ты знаешь, да? — обрадовалась притихшая было Яя, - Ой, точно, тебе же нравится музыка! Ты пойдешь на концерт? — Боюсь, что нет, — отрицательно качнула головой девочка, поправляя выбившиеся пряди своих черных, как вороново крыло, волос, — Но я слышала про эту певицу. И даже слушала ее песни, но фанаткой все равно не стала. — Почему? А кто тогда тебе нравится? — начала допрос Туз, подходя поближе и направляя искрящиеся от любопытства шоколадные глаза на Хамато-тян. А Аму внезапно ухватилась за прозвучавшее имя. «Хошина… Утао? Может, мне показалось?» — розоволосая в очередной раз начала читать брошюру, зацепившись глазами за описание очень стремительного роста популярности звезды этого вечера. И внезапно Су, тоже решившая узнать больше о появившихся планах на вечер, удивленно, почти испуганно вскрикнула: — А… Аму-тян! Смотри, эта девочка… Посмотрев на заднюю сторону брошюры, Хинамори оказалась поражена увиденной картинкой: среди четверых похоже одетых пацанов с декоративными дротиками в бейсболках (видимо, те самые Дартс) стояла удивительно знакомая девочка с длинными желтыми волосами и большими фиалковыми глазами. Ее фигура и лицо являли собой идеал модельного бизнеса. Собственно, она и была моделью до начала своей певческой карьеры, как гласила прошлая сторона листка… — Она тоже будет выступать? — спросила в пустоту ничего не понимающая девочка, вспоминая их прошлую встречу. Воспоминание Су пропала во время совместного похода по магазинам, и Аму сбилась с ног, обыскивая весь Токио. Один пробегавший мимо «черный кот», он же один из соперников Аму в ловле Анти-яиц (хотя Джокер до сих пор гадает, зачем он это делает), он же владелец ключа Дамти — пары к ее хрустальному замку Хампти, он же «кот-воришка», а если попросту, то Цукиеми Икуто, подсказал девочке поискать в другой части города. Во время поисков Хинамори почувствовала присутствие рядом Х-яйца, и там же обнаружила весьма интересную компанию: уставшая, но настроенная по-боевому Су; равнодушный ко всему Икуто в измененном характере с его маленьким чара-котенком по имени Йору; забавный и мохнатый щенок белого с коричневыми пятнами окраса; взбешенное пренебрежением к себе Х-яйцо; и девочка ненамного старше самой Аму, с двумя длинными, ниже пояса, светлыми хвостиками, и ледяным взглядом больших сиреневых глаз. Едва Джокер успела осмотреть столь запоминающуюся композицию, как к ней подлетела Су, очень торопливо и почти в приказном порядке выполнившая их с Аму первое перевоплощение характера. Появившееся невероятно прелестное существо с двумя розовыми хвостиками и в пышном, но коротком изумрудно-зеленом платье с белыми оборками (почти точная копия наряда чара-хранителя Амулета Треф) с милой улыбкой отвоевало у новой девочки, собиравшейся раздавить Яйцо сердца, сам предмет раздора, легко очистив его от совершенно ненужного креста. Это был триумф для чара-хранительницы и ее хозяйки. А эта красавица ушла вместе с Икуто, напоследок одарив удивленную таким отношением Аму-тян злым взглядом. Лишь много позже, чисто случайно увидев на рекламном щите на улице новый музыкальный клип, Защитница выяснила имя странной соперницы. Ее звали Хошина Утао. Конец воспоминания Расстроенная неприятными воспоминаниями о враждебности совершенно незнакомого ей человека, Аму погрустнела и нахмурилась. Кроме того, ее напрягала ситуация с Котом-воришкой: она по-прежнему не знала, что он собирается делать с пойманными Анти-яйцами, и как связан с их появлением. В последнюю их встречу он сказал "Пасха начинает действовать всерьез. Если не хочешь неприятностей, самое время остановиться..." Что он имел в виду? Зачем помог ей, если на самом деле является врагом? - В чем дело, Хинамори? - неожиданно спросил погрузившуюся в себя девочку Тадасе-кун, немного обеспокоенно заметив пропажу у нее хорошего настроения. Ну, они не первый день знакомы, и Король прекрасно знает, как быстро может измениться настроение у "Крутой и Модной" Хинамори, и по каким пустякам это может произойти. Но также мальчик понимал, что сама Аму переживала эти пустяки по-настоящему, всем сердцем, автоматически возводя их в ранг "серьезные проблемы". Поэтому он не имел права игнорировать тревогу и растерянность на лице подчиненной. Аму-тян замешкалась с ответом, поняв, кто ее спросил. Лицо медленно начала заливать краска, но в этот раз девочка смогла справиться с неловкостью и волнением от того факта, что с ней заговорил объект ее влюбленности. Или восхищения? Она сама еще не совсем разобралась, что испытывает к Хотори-куну. Но сейчас они - Король и Джокер, то есть на работе, и лишние чувства лучше оставить где-нибудь в другом месте. К тому же, Защитникам давно пора узнать то происшествие с Цукиеми и Утао. - Н-ну... - начала было говорить в наступившей тишине Аму, но за ее спиной вновь раздался голос: - О-о, как и ожидалось от Защитников! Впереди выходные, а вы все равно трудитесь! - парализованная неожиданным появлением за спиной Никайдо-сенсея Хинамори чуть заикнулась: - У-учитель... Как давно вы там стоите? Но тот не ответил, со своей извечной улыбкой сообщив ребятам "радостную" новость: у него тоже есть билеты на этот концерт, в связи с чем он считает возможным договориться с родителями Джой и Аму-тян. Конечно, ни одна из девочек не была счастлива от появления в их сугубо подростковой компании этого подозрительного взрослого. Плюс... Идти куда-либо с учителем, как маленькие дети - это почти унижение для вполне самостоятельных Защитников. Они не первый день в Токио, да и на концерте в большой компании мало шансов напороться на неприятности. Хотя Джой понимала, что одну ее отец бы никуда не отпустил. Пусть это и немного грустно, она лучше сходит туда с сенсеем, чем останется дома из-за занятости папы. К тому же, они поссорились... И проблемы, видимо, только начинаются. Воспоминание - Дочка, сегодня не задерживайся после уроков. Я заберу тебя на машине и отвезу в больницу. Надеюсь, ты не забыла о назначенной консультации? - слегка нахмурился представительный молодой мужчина. Его темные, почти черные глаза с заботой осмотрели комнату Джой, проверяя, не нужно ли что-нибудь заменить или поправить. Сама хозяйка помещения сидела на кровати, складывая учебники в сумку и немного сердито сопя. Вскинув голову, она недовольно уставилась на Хамато-сана: - Я не хочу. Я... - Джой, ты и так пропустила уже несколько процедур, - папа нахмурился сильнее, проводя рукой по черному ежику волос, - Если ты хочешь вылечиться, тебе не стоит так себя вести. - Ключевое слово: "хочешь", - хмыкнула девочка, на плече которой устроилась невидимая для мужчины Мелоди, уже расстроенная ходом разговора. Хотя маленькая чара и ожидала, что от зашедшего с утра пораньше к дочери Хамато-сана не стоит ждать хороших вестей. - Это ты хочешь, чтобы я непременно встала на ноги, - продолжала инвалидка, протягивая руку за костылем, - А мне уже давно все равно. Она не была совсем откровенна. Конечно, она немного завидовала тем детям, которые могут бегать, прыгать и выполнять различные физические упражнения, танцевать и играть в подвижные игры, лазать по деревьям... Но Джой, хоть и жалела об упущенных возможностях, не собиралась зацикливаться. Поплакали чуть-чуть - и хватит, ведь даже в ее положении можно найти себе дело и развлечение. Отдушиной для запертой дома девочки стала музыка, а в остальное время она развлекалась чтением и изучением греческого. Пусть не самая полноценная замена, да, но обожаемая Джой философия всегда твердила: "Цени то, что у тебя есть". Жаль, что самый близкий ей человек не мог и не желал понимать эти чувства... - Ты врешь сама себе, - покачал головой Хамато Йоши, отворачиваясь к двери. И эти слова, столь обидные для никогда прежде не лгавшего ребенка, выбили Джой из состояния равновесия. В спину уходящему мужчине она выкрикнула: - Это ты всех обманываешь! Если бы ты заботился обо мне, то прислушался бы к моим словам! Но тебе плевать! - она задохнулась от осознания собственных жестоких слов и, чтобы сгладить эффект, уже намного спокойнее добавила, - Тебе нужен наследник, тот, кому ты передал бы свои навыки и знания. Так почему бы тебе не поступить по примеру твоего отца? Раз уж я мало того, что девчонка, так еще и немощная... - И совсем уж тихо она закончила, виновато глядя на плачущую от вида произошедшей ссоры Мелоди, - Я бы не отказалась иметь брата. Хамато-сан ушел, ничего не ответив, и теперь Джой осталась наедине со своими мыслями и обнаженными скандалом мечтами. Да, она действительно всегда мечтала быть не единственным ребенком в семье. Жаль, что это невозможно. Конец воспоминания "Даже с учителем, далеко не факт, что папа разрешит мне пойти," - с грустью подумала Хамато-тян, снова взглянув в окно. Она знала, что не должна была срываться на отце. Она ведь не может знать точно, о чем думает Йоши, когда везет ее к очередному светилу медицины. Может, он на самом деле переживает за свою дочь, просто считает ее неразумным ребенком? Кто знает, что на уме у этих странных взрослых... Но не пойти на музыкальный концерт, когда в сердце такая тоска по атмосфере, приносимой песнями и игрой музыкальных инструментов... Это как настоящая пытка, выжимающая из очень строгой к себе и своему поведению девочки горячие слезы. Этот день обещает быть полным кошмаром.

***

Придя домой, Аму-тян устало скинула свои вещи у порога комнаты и развалилась на кровати. Ее очень беспокоило то, что поговорить с друзьями наедине так и не удалось, а стоит ли посвящать в такие подробности пока малознакомую им Джой, она не знала. Да и сама инвалидка выглядела довольно расстроенной, хотя все равно улыбалась и смеялась. И то, что кресты на Яйцах сердец знакомых девочке ребят появлялись насильственно, было неоспоримым фактом. Это так... Так омерзительно! - Что такое, Аму-тян? - спросила Ран, подлетая к хозяйке и озабоченно хмуря бровки. Последовавшая за ней Су вздохнула и тоже спросила, поправляя чепчик: - О чем задумалась? - Я не прощу им, - произнесла вслух Хинамори, уставившись в потолок. Весь негатив, накопленный из-за появления слишком большого количества Х-яиц, выразился в этих словах, - Ставить крест на чужие мечты... Я не прощу им! Кроме того, они могут нацелиться на других детей. - "Они"? - переспросила чара-хранитель Треф, оставляя в покое собственный головной убор, - Аму, у тебя есть какая-то зацепка?.. Девочка снова вспомнила события двухнедельной давности, когда она чисто случайно обнаружила Икуто в окружении множества Анти-яиц. Она до сих пор не знает, что стало с теми украденными мечтами детей, и не знает, почему они собрались в таком количестве вокруг именно этого парня. Но чувствует, что ничего хорошего это не сулит, ни Яйцам сердец, ни Защитникам. И не мог же Икуто на самом деле помещать "Х" на чужие Яйца? Он ведь... не плохой. Ну, он много раз вредил девочке и мешал исполнить свой долг как Джокера, но при этом всегда возмещал ущерб и несколько раз просто помогал, иногда издеваясь и подшучивая, но помогал. Кто же на самом деле этот Цукиеми? Что он задумал и... какие отношения связывают Кота-воришку с Королем? Аму запуталась в своих мыслях, и очень вовремя ее отвлекла своими эскизами нарядов на вечер маленькая стилист Мики. Погрузившись в выбор среди множества вариантов, при этом с помощью изменения характера примерив каждый из них, она остановилась на милом и модном варианте, который соответствовал ее школьному прозвищу, но при этом не бросался в глаза среди толпы. Все-таки Мики - потрясающая чара-хранитель! Вечер наступил достаточно быстро за хлопотами с подготовкой, и Хинамори едва не опоздала на встречу возле фонтанчика внутри большого центра развлечений. Даже хромая Джой уже пришла, и этот факт вызвал у Аму-тян довольно сильный приступ смущения. Поздоровавшись с ребятами, она весело отметила тот факт, что нарядилась не только она. - А Яя-тян нарядилась весьма непосредственно, - подмигнула розоволосая Тузу, ловя ответную улыбку. Надесико хихикнула, наблюдая за этими любезностями и посматривая в сторону фойе блестящими от волнения глазами. Парни и Джой смотрели за ними с теплыми и немного снисходительными улыбками - мальчикам это было не очень интересно, а Хамато-тян просто уже наговорилась на год вперед, пока они были в библиотеке. Выбравшаяся ради концерта из своего тайного убежища Мелоди сидела на плече хозяйки, тихонько нашептывая ей на ушко разные факты из истории музыки. - ...Свою Вторую симфонию Бетховен написал уже будучи серьезно больным. У него развивалась глухота, в связи с чем он удалился в пригород Вены, где и родилась эта светлая симфония... - Правда? - так же тихо, почти шепотом удивилась Хамато, удивленно расширив глаза, - Людвиг ван Бетховен потерял слух? Я не знала... Он ведь великий композитор. - Да, он тоже считал, что глухого композитора будут либо жалеть, либо высмеивать, а ни то, ни другое ему не нравилось... - Ой, смотрите, смотрите! - воскликнула внезапно Юки-тян, сбивая с мысли увлеченных беседой чару и ее хозяйку, - Там мороженое! Аму, сходи купи мороженое! - А попкорна будет недостаточно? - устало поинтересовалась Надесико, взглянув на огромное ведерко с логотипом "EASTER" (прим. автора: переводится как "Пасха", если кто не в курсе) в руках девочки. Кажется, количества еды внутри хватит на одну голодающую страну Африки. Но не на Яя-тян. - Ну пожа-алуйста! Аму никогда не умела отказывать, поэтому ей пришлось выстоять почти пятнадцать минут в длиннющей очереди. Сегодня, казалось, весь Токио решил взглянуть на специальный концерт Хошины Утао. Еще бы, ее дебютный клип поразил всех, заняв первую строчку хит-парада! Как же отказаться от просмотра живого выступления с полюбившейся песней? И все же Хинамори-сан предпочла бы посетить свой первый музыкальный концерт в менее многолюдное время. Протолкавшись сквозь толпу и не потеряв с таким трудом добытые два рожка мороженого, девочка замерла. Ее друзья исчезли! Или это она потерялась? И девчата пропали... Оглянувшись, она всмотрелась в толпу, выискивая их компанию. Но вместо этого внезапно наткнулась на поразительно знакомую черную шевелюру. Цукиеми Икуто стоял прямо перед плакатом Утао, рассматривая его со странным выражением на лице и грустью в темно-синих глазах. "Он тоже здесь? Что он здесь делает?" - заметалась мысленно Аму. Она начисто позабыла про своих друзей, про начавшее таять мороженое, про концерт, который вот-вот начнется... Важными стали лишь вопросы, которые Джокер отчаянно хотела задать этому кошаку. И она бросилась за куда-то идущим парнем, пробивая себе дорогу между возмущающимися людьми. Хинамори потеряла Икуто из виду, когда он вошел в коридор, куда был запрещен вход всем, кроме персонала. Поежившись от перспективы потеряться в этом месте, девочка тихонько зашла в пустое, но очень просторное помещение. Где-то впереди и за поворотом гулко звучали голоса...

***

- Аму-тян, где ты была? - набросились на немного необычно ведущую себя пятиклашку подруги, как только она приблизилась ко входу в зал, - Мы тебя потеряли! И тут Юки-тян заметила подтаявшее, едва сохраняющее свою форму мороженое. По личному опыту она знала, что такое лакомство теряет большую часть своего вкуса и привлекательности. Глаза Яя-тян расширились и наполнились слезами, когда она взглядом раненого олененка посмотрела на Аму: - По... Подтаяло... - Не расстраивайся, Яя, - успокаивающе улыбнулась Джой, - Пойдемте лучше на свои места. Осталось всего десять минут до начала. Шмыгнув носом и немного насуплено буркнув нечто вроде "Да", Туз развернулась и зашагала ко входу, совершенно забыв про оставшиеся в руках Тадасе-куна билеты... С трудом преодолев неразбериху с билетами и толпой, друзья и присоединившийся к ним Никайдо-сенсей заняли свои места. В ожидании начала концерта каждый начал искать себе занятие: Тадасе и Кукай обсуждали планы Защитников на следующий день, Надесико увлеченно просматривала программу концерта, что-то тихонько бормоча себе под нос, Джой продолжила узнавать новое о Бетховене, а Яя вертелась, как на иголках, чуть не подпрыгивая от нетерпения и полностью возродив хорошее настроение. Поняв, что осталась без дела, Аму-тян принялась следить за остальными зрителями. И вдруг, к своему удивлению, услышала такие важные для нее, как Защитника, слова: -... Когда я вырасту, обязательно стану певцом! И однажды я буду петь на той же сцене, что и Хошина Утао! - звонко, совершенно не стесняясь своей мечты, высказался мальчик с очень короткими каштановыми волосами. Он рассказывал это своей бабушке, но волей случая Хинамори так же услышала это откровение. "Удивительно..." - подумала она, ловя обрывки похожих разговоров с разных концов зала. Пение этой девочки, Утао, помогало детям мечтать и развиваться, находить свою цель в жизни. Сейчас, перед самым концертом, каждый из этих ребят сиял столь ярко, столь восторженно, что Джокер уже не в первый раз убедилась: мечты детей - это самое большое чудо, которое можно было бы себе представить. Погас свет, и по залу забродили цветные лучи прожекторов. Радостный голос ведущего разнесся по темному помещению, заглушая счастливые крики и визги толпы: - Мы приносим наши извинения за то, что заставили ждать! Итак, да начнется концерт! Короткая, но столь многообещающая речь взорвала толпу криками и воплями восторга, которые только усилились, когда послышались первые звуки мелодии. Песня Хошины Утао "Бабочка в лабиринте"*** Со слепящей вспышкой света на сцене появилась девочка, замершая в красивой, но печальной позе. С началом слов, начался и ее танец, исполненный силы и боли, грусти и надежды. Столь много чувств она вкладывала в свое пение, в свои движения, что Аму замерла, слыша, как беснуется народ, но не принимая в этом участие. Она внезапно поняла, насколько ей нравится эта недружелюбная, но прекрасная соперница. Сейчас, когда она дарит людям столько счастья и эмоций, Утао не похожа на злодейку, и на лице Джокера появилась восхищенная улыбка. И вдруг за спиной певицы в такт мелодии вспыхнули кожистые крылья с красноватым свечением. Вздрогнув, Хинамори словно очнулась. Волшебная песня продолжалась, но, кажется, никто из сидящих в зале не заметил эти непонятные аксессуары. Хотя... Взглянув на своих друзей, девочка поняла, что они тоже заметили крылья летучей мыши. Тревога охватила Защитников. А Джой с самого начала мелодии почувствовала что-то неладное. Эта песня, чувственная и живая, была схожа со странным наваждением. Сила, которую почувствовала не только Хамато-тян, но и Мелоди, отнюдь не была доброй, а в звучании слов свое законное место занимало отчаяние. Настоящее, подлинное отчаяние. А момент появления крыльев стал переломным, когда зло вспыхнуло внутри песни, проникая внутрь человека, сжимая сердце и душу. - Джой! - с мольбой в голосе воскликнула побледневшая, как простынь, Мелоди, прижимаясь к груди своей хозяйки. Они обе чувствовали боль от звуков этой прóклятой песни, глубокую, почти физическую. И вдруг, вздрогнув всей своей маленькой фигуркой, чара-хранительница вскинула голову, слабым голосом попросив Джой сделать то же самое. Под потолком, сияя темным фиолетовым светом с черными всполохами, кружились четыре Х-яйца. Защитники не успели отреагировать на появление испорченных Яиц сердец - на сцене раздался жуткий грохот, ее завалило попадавшей откуда-то с потолка арматурой, прервав пение. Громкий, нервный голос ведущего оповестил потрясенных и напуганных слушателей, сидящих теперь в практически полной темноте: - Концерт отменен из-за технических неполадок на сцене! Просьба всем зрителям покинуть помещение! Началась паника. Шестеро друзей тоже попытались выбраться из зала, но толпа снесла их, относя в стороны друг от друга и грозя раздавить. Аму оторвало от остальных, как те ни пытались до нее докричаться - она уже не слышала. Сошедшая с ума толпа вынесла розоволосую из зала через другой выход, на другом конце центра, едва не убив ее при этом. И лишь отбежав в какой-то укромный уголок среди деревьев, Хинамори смогла отдышаться. Ее била нервная дрожь от пережитого кошмара, причем самым страшным препятствием стали напуганные люди, торопящиеся покинуть здание. "Интересно, пострадала ли Хошина, стоявшая на сцене во время начала разрушений?" - пролетела в голове первая четкая мысль успокаивающейся девочки. Внезапно сбоку потекли потоки злой, болезненной, мрачной энергии. Медленно повернувшись, Аму-тян уставилась на все четыре Анти-яйца, зависшие перед ней на расстоянии пары метров. "Что... Что мне делать?" - Джокер уставилась на них, леденея от осознания своего положения. Она одна, ее чара-хранители неизвестно где с самого начала концерта, а Яиц сердец целых четыре! И они явно собираются... Треск... По черной скорлупе переднего Х-яйца прошла длинная трещина. Она слегка расширилась, и оттуда выглянула маленькая темно-фиолетовая головка с белыми глазами. На личике застыла зловещая улыбка, а по этому закутку раздался громкий, почти восхищенный писк: - Лабиринт, Лабиринт - Бабочка! - Х-чара! - выдохнула Хинамори, медленно отступая назад. Она знала, на что способны эти малышки и по отдельности, а ведь остальные три Яйца явно готовились к вылуплению... У нее нет никаких шансов. Ледяная паника скользнула по позвоночнику, отозвавшись дрожью в руках. Было так страшно, как никогда раньше! И вдруг из кустов высоко вверх взмыл черный силуэт, мягко осветившийся лунным диском. Его черные кофта и джинсы вспыхнули, чтобы смениться на короткую кожаную майку, длинный атласный плащ и узкие штаны. На руках появились текаги, а получившуюся картинку дополнили кошачьи хвост и уши. Перевоплощение характера! Полуночный мятежник! Приземлившись прямо перед раскрытым Анти-яйцом, парень ловко сцапал его, с силой сдавливая скорлупу и закрывая ее. Остальные три, перепугавшись, взлетели повыше и подальше, но не ушли, наблюдая за развивающимися событиями. Чувствуют ли они интерес? Кто знает... - Икуто? - неуверенно выговорила Аму-тян, изо всех сил пытаясь обрести контроль над языком. Но сейчас ее больше всего волновало Яйцо сердца, сжатое Котом слишком сильно для простого удержания, - Что ты собираешься с ним делать? Икуто? Брюнет молчал, безо всякого выражения глядя на запинающуюся девочку. И неожиданно его рука напряглась, Анти-яйцо начало светиться, послышался треск... Все происходило слишком быстро, и Хинамори могла лишь безмолвно наблюдать за тем, как руку Цукиеми обвивает длинная цветная лента нот. Резкий рывок застал Полуночного Мятежника врасплох, поэтому ему пришлось отпустить добычу и сделать резкое сальто, чтобы не упасть. Когда он обернулся, он обнаружил тяжело дышащую Джой, с яркой ненавистью вперившей свой взгляд в Икуто: - Идиот! Это же мечты детей! Их нельзя ломать! Парень лишь безразлично повернул голову, бросая ей в лицо жестокие в своей правдивости слова: - Даже если не я ломаю их, сотни людей сами избавляются от ненужных мечтаний, когда вырастают. Все эти взрослые, идущие по жизни с вечно недовольными, обреченными лицами... - И ты решил им помочь? - перебила его Хамато, выпрямляясь и с презрением отвечая на его маленькую речь, - Думаешь, если таких людей прибавится, кому-то станет лучше? Тебе станет лучше? Так вот, слушай меня внимательно: плевать, что я не могу нормально ходить, плевать, что не умею перевоплощать характер... В следующий раз, если я увижу подобное, я сломаю тебе руку. Надеюсь, ты запомнил, кошак. Резко отвернувшись от ошеломленного брюнета, она взмахнула серебряной флейтой, засиявшей в ее руках, в направлении оставшихся Анти-яиц: - Нотный карнавал! - Аму-тян! - услышала розоволосая за своей спиной. Обернувшись на мгновение, она увидела Ран, Мики и Су, со всей возможной скоростью направляющихся к ней. А когда развернулась, Икуто уже не было. Дальше оставалось совсем немного... Перевоплощение характера! Амулет Черв! - Открой сердце! Выдохнув, Аму пошатнулась от накатившей слабости. Она никогда раньше не очищала от крестов сразу несколько Анти-яиц, поэтому заметно устала. Настолько заметно, что Хотори-кун осторожно поддержал девочку за плечо, когда она снова открыла глаза после окончания перевоплощения. - Ты в порядке, Хинамори? - поинтересовался он, видя ее побледневшее лицо и выступившие капельки пота на лбу. Но та лишь улыбнулась, обводя взглядом остальных, подоспевших уже непосредственно во время очистки Яиц сердец. Улыбнулась светло и чисто, как никогда радуясь тому, что стала Защитником, что получила эту потрясающую возможность - помогать детям сохранить их желания и мечты, что теперь у нее есть те, кто поддержит и поможет в трудную минуту. Она теперь никогда не будет одна. Ведь она - Джокер. И девочка подняла светящиеся от окутавшего ее тепла золотые глаза на яркое звездное небо, почему-то решившее показаться сегодня во всей своей первозданной чистоте. Сияющие в своей спокойной холодности звездочки наводили на всех замерших тесным кружком друзей восхищенное умиротворение, наконец-то замедляя бешеный бег событий.

***

Джой тихо открыла дверь и прислушалась. С кухни доносились посторонние шумы, поэтому, бросив сумочку у порога, она направилась туда, стараясь вообще не опираться на больную ногу. Паника в толпе не давала нормально двигаться с помощью костыля, именно поэтому Хамато-тян вытащило через тот же проход, что и Аму. Но затем, с помощью Мелоди определив местоположение Анти-яиц, появившихся от той кошмарной "Бабочки в лабиринте", она еще больше навредила самой себе, когда пробежалась по площади перед развлекательным центром. И сейчас ее спина дико ныла, заставляя Джой заметно морщиться, чего она не могла себе позволить, когда была с друзьями. - Папа? - утомленно позвала Джой, заходя на ярко освещенную кухню. За столом с книгой в руках сидел Хамато-сан, поднявший на дочку взгляд сразу, как она вошла. Улыбнувшись, он спросил: - Как прошел концерт? - Не очень, - поморщилась девочка, подходя к столу и осторожно опускаясь на табурет. Ее позвоночник начал протестовать против такого обращения, но она уговорила себя потерпеть, - Еще в самом начале, на первой же песне, на сцене начала рушиться осветительная аппаратура, поэтому все запаниковали и рванули на выход. Я не пострадала, только немножко испугалась, - успокоила она насторожившегося отца. Тот с облегчением кивнул и замялся, явно не зная, как заговорить на другую тему. Приподняв бровь, Джой уточнила, - Ты хочешь что-то сказать, пап? - На самом деле, да, - он вздохнул и посмотрел прямо в глаза дочки, - Понимаешь, я подумал над тем, что ты сказала сегодня утром. И... днем я побывал в детском доме. Завтра, как только закончится волокита с документами, ты встретишься со своими братьями. - Что?! - потрясенно выдохнула Джой, чувствуя, как спазм сжимает ее горло, мешая ответить нормально. Невозможно! Не может быть! Но... Мечты сбываются! - Черт возьми, это потрясающе! Папа, ты... ты... У меня будет брат? У меня на самом деле будет брат? - Да, Джой, милая, - улыбался Йоши, глядя на щенячий восторг девочки. Он испытывал неимоверное облегчение от того, что она не была против, что те утренние слова не были всего лишь отмазкой или попыткой умаслить отца. Она на самом деле так счастлива, узнав, что теперь она не одна, что на сердце мужчины посветлело. Он только немного уточнил, сдерживая смех: - Не брат, а братья. Четверо. - Па-ап! - инвалидка, наплевав на боль в спине и ноге, на костыль и усталость, повисла на шее Хамато-сана, прижимаясь изо всех сил, счастливая донельзя. Только спустя десять минут она смогла разомкнуть объятия, задыхаясь от переполнявшего ее восторга. Нетерпеливо вцепившись в папино предплечье, она протараторила: - А-когда-я-с-ними-встречусь-и-сколько-каждому-из-них-лет? Как их зовут? Ну не молчи, папа! - Терпение, Джой, терпение, - тихо засмеялся Йоши, погладив девочку по голове, - Ты встретишься с ними завтра после школы и все узнаешь. Успокойся. Вспомни, чему я тебя учил. - Да, пап, - она глубоко вздохнула, успокаиваясь, но не сумела убрать с лица легкую улыбку. Кошачьи глаза сверкали от эмоций. Куда уж там песне Хошины Утао! У этой девочки сегодня самый большой праздник за всю ее жизнь! - Я, наверное, пойду спать. Спокойной ночи! Уже зайдя в свою комнату, она обернулась к тихой, но такой же счастливой Мелоди. Им не нужно было говорить, чтобы понять чувства друг друга. Поэтому, бережно вытащив из футляра деревянную флейту, Джой глубоко вдохнула, обратив свой взор на ночной пейзаж за окном. Только музыка могла помочь ей выразить весь свет ее души, ее сияние, загоревшееся только что с новой силой. Только чуткая к настрою музыканта мелодия могла успокоить ураган внутри, вернув гармонию и приятную прохладу легкого ветерка. И забравшаяся на колени к девочке Мелоди светло улыбалась, вслушиваясь в волшебные переливы.