С рассветом

Вдох, и легкие наполняются едким дымом. Лекса безотрывно смотрит на груду обломков в ее гараже, и вспышки воспоминаний вихрем проносятся в ее голове. Мгновение, и девушка вновь выдыхает дымку, прикрывая глаза и погружаясь в воспоминания: — Лекса, ты же мне обещала! — протягивает шатенка, подходя к Лексе сзади и кладя голову ей на макушку. — Я знаю, что ты против этого, но ведь я не настаиваю на том, чтобы самой ездить. Я лишь прошу, чтобы ты меня прокатила. Сегодня же съезд на холме… — на что Батлер лишь улыбается и прикладывает руку к ее на своем плече. Поглаживает большим пальцем руки и продолжает сидеть за столом и попивать ароматный кофе. — Ния против, и ты это знаешь. И потом, она будет там, а я не хочу усугубить наши с ней отношения, и знаю, что ты тоже этого не хочешь, — брюнетка притягивает руку девушки к своим губам и нежно целует. — Моя девушка и сестра – байкеры, но при этом всем ни разу не позволили мне проехаться на байке, — вскидывает руки Кос и садится на стул напротив ухмыляющейся Лексы. — Кому скажи – не поверит. Это же смешно, и вы не можете решать за меня, связываться мне с байками или нет. Чего ты боишься? — Я? — вскидывает бровь Лекса, все еще удерживая улыбку. — Я просто не хочу, чтобы ты была с этим связана… — Но я уже связана, Лекса! Из-за тебя! — искренне отвечает девушка, безотрывно смотря в чуть серьезные глаза девушки напротив. — До встречи с тобой я никак не связывала себя с хобби Нии, и мне было все равно, но теперь у меня есть ты. Ты – моя жизнь, и я хочу стать полноценной частью твоей, а значит, принять это. Я хочу этого… — Детка, — вздыхает облегченно Лекса, — тебе не обязательно вмешиваться в это с головой. Ты уже – вся моя жизнь, и я люблю тебя… — брюнетка улыбается и кладет руку на руку Костии, нежно сжимая ее. — Я знаю, но ты не думала, что, быть может, я хочу этого? Я всю жизнь училась. Занималась музыкой. В моей жизни не было ничего и близко связанного со всем этим. Я не имела свободы, Лекса! А ты имеешь, и я тоже хочу. Я хочу большего. — Может, сегодня? Ладно? — едва соглашается Лекса, и в ответ получает счастливую улыбку шатенки. — Я люблю тебя, — девушка притягивает руку брюнетки к своим губам и просто целует. — И я тебя, — улыбается в ответ Лекса, мысленно погружаясь в свои раздумья. — Прошло уже два года, Лекса, а обломки по сей день лежат на прежнем месте, — подала спокойный голос Рейвен. — Не думаешь ли ты, что пора отпустить? Лекса лишь открывает глаза и продолжает смотреть на кучу металла. Всем телом ощущает присутствие подруги за спиной. — Нет, — сухо отрезает Батлер, разворачиваясь и уходя из мастерской, даже не бросив взгляд в сторону подруги. Рейвен ничего не ответила, а Лекса так и продолжила путь, выходя из гаража. Вступив ногой на пустынный песок, девушка тут же выбросила сигарету и обратила взор на солнечное небо. Какое-то время смотрит, складывая руки на поясе, а после, вздохнув, обращает взор на крыльцо своего дома. Девушка всю неделю не виделась с Кларк. Первые дни ее это не очень тревожило, полагаясь на то, что пару дней Гриффин подуется, а после вновь начнет ходить в их дом, как и ее подруга. Но пошел уже пятый день. Октавия была, Кларк – нет. Лекса пыталась косвенно поинтересоваться у Октавии, почему ее подруга в последнее время не заглядывает к ним в гости, на что та лишь отвечала, что Кларк занята. Рисует и проводит время на пляже. Но вот только Октавия не дура и знает, что между девушками явно что-то произошло. И намного больше, чем просто типичная для них грызня. Октавия знает о чувствах Кларк к Лексе и потому не задет вопросов, почему та не хочет пересекаться с Батлер. Без лишних слов все ясно. Она просто молчит и, если нужно, поддерживает подругу. Замечает, как та вечно погружена в свои мысли. Рисует замысловатые рисунки, слепо смотря на лист бумаги перед собой. Как не посмотришь на девушку, та вечно погружена в себя. Первые дни Кларк и вовсе была бесстрастна. Никаких эмоций, типичных для нее. Все время в себе, и только к концу недели девушку начало отпускать, и она стала даже улыбаться, что не могло не радовать Октавию. Одним словом, Кларк влюблена. И не в кого-нибудь, а в Нее… — Хей, Джек, малыш, не хочешь прогуляться? — присаживается на корточки Лекса и поглаживает только что подбежавшего к ней пса. В ответ на что, тот лишь лает и виляет хвостом. — Хорошо, — улыбается брюнетка, вставая и направляясь на прогулку. — Стив, нет, — Лекса останавливается возле входа на кухню, прислоняясь к стене и слушая тихие голоса Костии и Стива. — Я говорила тебе, что между нами ничего не будет! Я люблю ее, понимаешь? — девушка говорит искренне и надеется, что мужчина поймет ее. В ответ слышится тяжелый вздох Стива. — Почему у Нас не может быть все как раньше? Все ведь было так хорошо, — мужчина из последних сил пытается вернуть себе любимую. — Мне с тобой было хорошо. Правда! Но, — шатенка на мгновение замолчала, — с ней – все по-другому. Я чувствую себя настоящей, понимаешь? Свободной. Я люблю ее, Стив, прошу пойми… — девушка прикладывает ладонь к щеке брюнета, и тот лишь прикрывает глаза и отворачивает голову. Костия тут же опускает руку и отводит взгляд в сторону. — Но ведь я тоже люблю тебя, Кос, — тихо отвечает байкер, слепо смотря в другую сторону. — Прости меня, — лишь еле слышно отвечает девушка, и Лексе ничего не остается, кроме как облегченно вздохнуть и пойти дальше… — Эй, ты что делаешь?! — восклицает Кларк, когда Октавия резко захлопнула ее книгу эскизов, не дав дорисовать очередной, скорее всего, набросок брюнетки. Гриффин хмурит брови и поднимает взгляд на подругу. — Сейчас ты поднимаешь свою задницу, и мы идем к Батлерам. Мне надоело видеть одну и ту же картину каждый долбаный день. Мне плевать, что у вас там с Лексой, но ты должна пойти туда ради других. Луна и остальные не видели тебя с самого отлета. Можешь игнорировать Лексу и дальше, но остальных не надо. И я даже ничего не хочу слышать. Ты просто сейчас встаешь и мы едем к ним. Решено! — твердо и без остановок проговорила Блейк, и Кларк лишь не моргая пялилась на подругу, понимая, что, чтобы она не сказала и не возразила, пролетит мимо ушей шатенки. — Ладно, — лишь буркнула устало Гриффин, нехотя вставая из-за стола. Ближе к вечеру девушки пришли в дом Батлеров. По уже естественному течению обстоятельств, сердце Кларк по привычке стало набирать обороты, стоило ей только приблизиться к этому дому. Вдох и выдох. Снова глубокий вдох и тяжелый выдох. Так Кларк пытается успокоить расшалившиеся нервы и колотящее в ребра сердце. Держать себя в руках и вообще держать дистанцию перед брюнеткой – самое тяжелое для Гриффин. Стоит ей только увидеть ее, как сердце начинает скулить и просить вновь ее прикосновений. Это до такой степени невыносимо, что хочется выть. Кларк день за днем прокручивала все те моменты, которые связывали их с Лексой. Тот день, когда брюнетка перешла черту дозволенного, до того самого дня, когда Батлер несколько часов ждала ее из аэропорта. Вспоминала те ощущения, которые объяли ее сердце. Как она разрывалась между тем, чтобы сдаться перед брюнеткой и между тем, чтобы дать ей отпор и наказать. Вспоминала, как сердце сжалось от вида того, что та собирается с силами, чтобы сказать то, что сказала. Видеть, как Лекса действительно переживает. И просто хотелось кричать, зная, что это было по-настоящему искренне. И хотелось простить ее просто за то, что она переборола себя и сказала то, чего Кларк не ожидала услышать никогда. И действительно хотелось вновь податься ей, когда она поняла, что она не безразлична зеленоглазой брюнетке. Ведь это видно. Ведь это чувствуется… — Боже мой, Кларк, — не успела Гриффин зайти в дом, как на ее шею тут же набросилась Луна, обнимая и что-то безотрывно радостно бубня. — Мне кажется, будто я не видела тебя вечность. — Прости, Лу, я была немного погружена в свои дела, — робко улыбается Кларк, отстраняясь от подруги и краем глаза пробегаясь по холлу и заглядывая в комнаты, дабы не наткнуться на знакомый образ. — Не знаю, что там у тебя за дела, но я надеюсь, что ты будешь посещать нас чаще, — улыбается Луна, проходя в гостиную. — Оу, я сейчас принесу нам чай. Хочу обсудить с тобой комнату, если ты не против. — Нет, что ты, — улыбается девушка, удобно располагаясь на диване. — Ты будто на иголках, — тихо говорит Октавия, дотягиваясь до журнала, лежащего на столике. — Расслабься. — Не могу, — честно отвечает Гриффин, глубоко вздыхая. — Я не могу. — Она спрашивала о тебе, — вдруг отвечает Блейк, и сердце Кларк вновь пропустило удар. В горле пересохло, и она тут же перевела взгляд на профиль спокойной подруги. — Кто? — глупый вопрос слетает с уст Кларк, и Октавия лишь вздыхает. — Догадайся, — фыркнула раздраженно та, пролистывая журнал с детскими кроватками. — Почему ты мне не сказала? — вздыхает Гриффин. — Потому что ты и так не перестаешь думать о ней. Думаешь, я не замечаю этого? А если бы сказала, ты бы снова начала все по-новому. Ты должна с ней поговорить. — Я не хочу говорить с ней, — резко отвечает блондинка, переводя взгляд на входящую в гостиную Луну. Октавия промолчала. Остатки вечера девушки обсуждали эскизы Кларк, и девушка давала советы, как лучше сделать и какие цвета выбрать для детской. Все это отвлекало Кларк на какое-то время от мыслей о брюнетке. До поры до времени… — Кто хочет кофе? — интересуется Кларк, бросая взгляд то на Октавию, то на Луну. — Я, — вскидывает палец О, продолжая обсуждать модель кроватки с темноволосой. — Ладно, — пожимает плечами Кларк и, встав, направляется на кухню. Поставив по-хозяйски чайник, девушка принялась засыпать кофе по чашкам. Кларк, облокотившись на стойку, задумчиво стала смотреть на бурлящий чайник, держа ложку во рту. Что-то мычала непонятное себе под нос, даже не замечая, как за ее спиной в всего лишь паре метрах стоит брюнетка, с любопытством поглядывая на нее. — Я думала, ты будешь избегать меня вечность, — все же подала голос Лекса, улыбнувшись уголком губ. Кларк сразу же почувствовала, как сердце заколотилось, и в глазах чуть ли не потемнело, и благо, что Батлер не видела ее лица. Кларк сглотнула, прочищая пересохшее горло, и, выключив чайник, стала как ни в чем не бывало заливать кипяток. — Мне бы хотелось этого, — отвечает сухо Кларк, едва выдавливая свое бесстрастие. Лекса вздыхает и опускает взгляд. А после делает пару шагов навстречу девушке. — Ты не хочешь этого, — уже тише отвечает брюнетка, оказываясь за спиной Кларк и отчетливо ощущая всем телом тепло, исходящее от блондинки. Лекса только сейчас понимает, как ей хочется прикоснуться к Кларк. Так сильно, что кончики пальцев начинают приятно покалывать и просить желанного контакта. — Что тебе нужно от меня? — продолжает максимально бесстрастно говорить Кларк, едва выдерживая столь близкий контакт с Батлер. От одного ее присутствия рядом внизу живота воспевает знакомое чувство. А от ее тихого голоса и вовсе сносит крышу. — Разве ты не хотела этого? — девушка резко поворачивается лицом к брюнетке так, что их лица находятся в жалких сантиметрах друг от друга. — Чтобы я меньше маячила у тебя перед глазами. Чтобы я не лезла в твою жизнь. Ты разве не этого хотела? Ты это получила, — голос Кларк предательски начинает подрагивать, а зрачки Лексы и вовсе пульсировать от всего сразу. Пожалуй, да, Лекса впервые признает, что Кларк для нее желанна. Как физически, так и духовно. И это не может не пугать и в тоже время воспламенять ее угасшее сердце. — Или, быть может, ты просто хочешь трахнуть меня? — от этих слов лицо Лексы стало каменным, а сердце неприятно заныло. Больше всего девушка жалеет о том, что она сделала тем вечером. — Прости меня, — тихо шепчет Батлер, заглядывая в глаза напротив. Кларк тут же отводит взгляд в сторону, не желая смотреть в эти полные сожаления зеленые глаза. Иначе она даст слабину перед ней, а так нельзя. Чувствует, как теплые пальцы касаются ее запястья, и она на мгновение позволяет Лексе держать ее руку, а после здравый смысл берет верх, и она тут же выдергивает руку из ее. Кларк молча разворачивается, а Лекса рефлекторно отступает назад. Продолжает смотреть в спину Гриффин, прекрасно понимая, что не получит ответ… — Я думаю, нам уже пора, — устало подает голос Кларк, поглядывая на часы в телефоне. Уже перевалило за час ночи. — Проклятье, уже так поздно! — восклицает О, заглядывая в дисплей подруги и с ужасом обнаруживая, который час. — Я вас подброшу, — внимание девушек привлек знакомый голос Лексы, раздавшийся с другого конца дома. Лекса только что вышла из гаража, как всегда протирая свой байк и бесконечно думая обо всем сразу, в том числе и о Кларк, которая уперто держится в ее голове. Ситуация с Кларк – в разы не лучше. Девушка все остальное время кивала идеям подруг, а мысленно была с брюнеткой. Сердце все еще колотилось после тесного контакта на кухне, и чувство быть с ней просто разрывает Кларк на части. Еще немного, и девушка просто сдастся… — Не сто… — только Кларк хотела ответить, как подруга быстро взяла все в свои руки. — Большое спасибо, это то, что нам нужно, — девушка расплывается в довольной улыбке. В этот момент Кларк поняла, что ее лучшая подруга – чертов купидон. Крылатый и с нимбом. И Гриффин уж очень хотелось общипать ее пернатые крылья и надеть ее нимб на слишком продуктивную голову. — Отлично, — улыбнулась Лекса уголком губ, безотрывно уже смотря в голубые глаза девушки, сидящей на диване и мечущей молнии… Всю дорогу девушки, по большей части, молчали. За окном темно. Ночные фонари, встречные машины и цветные вывески зданий освещали дорогу. В салоне играла какая-то кантри музыка, разбавляя пробелы тишины между девушками. Кларк не издала и звука все это время. Она просто молча смотрела в свое окно, краем уха слушая пустяковую болтовню Лексы и О. Пока Октавия расспрашивала Батлер о старшем брате, и Лекса любезно отвечала, Кларк всем телом напрягалась каждый раз, когда она чувствовала взгляд брюнетки на себе. Лекса то и дело поглядывала на Гриффин каждый раз, когда выпадало время. Светофоры – вот что проклинала Кларк всю дорогу. Она едва выдерживала взгляд зеленых глаз на себе, и до потери пульса хотелось повернуть голову и посмотреть ей в глаза, но вместо этого Кларк до последнего держит себя в руках. Сидящая на заднем сидении Октавия то и дело поглядывала то на Лексу, то на подругу, явно замечая нечто большее, чем она думала изначально. И понимая, что чувства Кларк не односторонние, и что Лекса, похоже, отвечает тем же. Медленно, но верно. Девушки и сами не понимают своих чувств, но это притяжение необъяснимо, но так остро ощутимо. Сводит с ума… Блейк то и дело поглядывает на девушек, мысленно улыбаясь самой себе. И браня их за то, что они такие дуры. И особенно браня Кларк, которая копытится не пойми из-за чего. Лекса делает к ней шаги, а та продолжает уперто стоять в своей яме. Лекса не перестает поглядывать на нее, и Кларк порой встречается с ее взглядом в отражении окна, и сердце пропускает удар. Такое до боли знакомое чувство. Такое приятное и болезненное одновременно. — Что мне сделать, чтобы ты хотя бы посмотрела на меня? — вновь не выдерживает Лекса, продолжая вести машину и изредка бросая взгляд на спокойный профиль Кларк. Октавия молча наблюдает за всей этой сценой. — Мне плевать, — бросила Гриффин, скрещивая руки на груди и продолжая смотреть в боковое стекло. Лекса сжимает челюсти сильнее и вжимается в руль крепче. — Я извинилась тысячу раз и готова еще столько же, только прошу, прекрати игнорировать меня, — Лекса никак не сдается и всеми силами пытается получить прощение Кларк. При другом случае она бы никогда не стала показывать свою слабость перед кем-то другим, но сейчас она осознанно показывает Кларк, как она слаба перед ней и готова подавить свою гордыню и снять маски, только чтобы та увидела ее настоящую и простила. Сейчас это все, что ее волнует. — Спасибо, что подбросила, — лишь отвечает Кларк, когда пикап остановился напротив их общежития. Гриффин отстегнула ремень, как тут же застыла, почувствовав теплые пальцы на своем запястье. — Прошу тебя, — уже чуть тише просит брюнетка, смотря в глаза напротив. Кларк безотрывно смотрит на брюнетку и зрачки мечутся. Грудная клетка просто разрывается от количества ударов сердца в секунду. Разрывается от желания поцеловать ее и желания проучить. Октавия все это время стоит на улице и терпеливо ждет, пока Кларк выйдет. Мысленно делает галочку: допросить подругу тысячами вопросов о том, что произошло в машине. — Ты повела себя, как последняя скотина, — спокойно отвечает Кларк, смотря в колебнувшийся взгляд напротив, — и сама же отшила меня. Ты отталкивала меня все долбаное, блять, время. Делала мне больно своим поведением. Просила в открытую не попадаться тебе на глаза, — Лекса сглатывает, все еще удерживая взгляд на бесстрастных глазах напротив. — И что теперь? Ммм? Ты просишь у меня прощения после того, как попытка трахнуть меня не увенчалась успехом? Чего ты сейчас хочешь? Что изменилось? Тебе все так же насрать на меня, — на последних словах Кларк буквально прошипела, тыча пальцем в грудь брюнетки. — Ты никогда не подпустишь меня к себе. Я всегда буду на том уровне, где ты меня держишь. Я буду той самой игрушкой для битья. Хочу — позволю приблизится, хочу — оттолкну. И так снова, и снова, и снова. Я не нужна тебе. И если это так, то просто оставь меня в покое и не делай мне больно, прошу, — голос Кларк дрогнул, и она почувствовала, как глаза начинают пощипывать подступающие слезы, но она достаточно сильна, чтобы выдержать это. — Я не смогу отказаться от тебя сама, если это не сделаешь ты… — и на этих словах Кларк просто вышла из машины, оставляя брюнетку в немом шоке. — И что это было?! — первое, что срывается с губ Октавии, как только Кларк прошла мимо нее, направляясь прямиком в общежитие. Гриффин всю потряхивало, и глаза все еще болели из-за слез, все перед глазами стало мутнеть, и девушка лишь глотала комы. — Я сказала ей, что, если она ничего ко мне не чувствует, то пусть лучше оставит меня в покое, — процедила четко Кларк, удерживая слезы в глазах. Гриффин вошла в здание и сразу же стала показывать охраннику пропуск. — Что? Ты из ума выжила, Гриффин? — воскликнула О, проходя следом за подругой в лифт. — На кой черт ты это сказала? Ладно, забудь, она не оставит тебя. — Прости? — вскидывает брови блондинка, поворачивая голову в сторону подруги. — Вот увидишь. Ты либо слепая дура, либо я не знаю. Либо вы обе слепые дуры и не замечаете ничего. — Тут все ясно как день, О. После смерти Костии, она никого не подпустит к себе. Ей проще отталкивать меня или использовать, как игрушку для битья, — отвечает твердо Гриффин, выходя из лифта и направляясь в комнату. — Дура ты, — отвечает Блейк, проходя в комнату и следуя прямиком на кухню. — Что? — Что слышала, — лишь отвечает та, открывая холодильник и доставая оттуда банку газировки. — Не хочешь поговорить? — голос Ани был спокоен. Она терпеливо ждала любого ответа от подруги, больше надеясь на положительный. Лекса вздохнула и, выпрямившись, стерла рукой пот со лба. На улице как обычно жарко. Палящее солнце нещадно печет, а капельки пота упорно выступают на лбу. Лекса снимает заднее колесо с байка и откатывает его в гараж. — О чем? — девушка говорит как обычно, с нотками задора, всячески скрывая свои чувства. Слова Кларк, сказанные тремя днями ранее, она прокручивает в голове сотни тысяч раз. Снова и снова. И только «ремонт» байка отвлекал ее хотя бы чуть-чуть, и даже когда она откручивает очередную гайку или протирает металл, продолжает думать о девушке. Это злит ее еще сильнее. Злит то, что все ее мысли заняты только одной. Как у влюбленной дурочки. Такое знакомое чувство, которое она испытывала очень давно. Невыносимо. — О Кларк, — Аня совсем не любит ходить вокруг да около. Либо сразу, либо никак. — А что с ней? — играть в эти игры «все хорошо» с Аней – глупо. Лекса это знает, как никто другой, и даже ей самой смешно, что она предпринимает попытки доказать Ане, что все хорошо, когда на самом деле ничего не хорошо, и все просто хуже некуда. — Прекрати, Лекса, — шатенка скрещивает руки на груди, со всей строгостью сверля спину подруги, пока та докатывает колесо в гараж. — Все херово, Аня, — честно отвечает Батлер, выпрямляясь и вскидывая руки, бросая опустевший взгляд на подругу. — Настолько, что я даже говорить об этом не хочу. Мне нужно время. Подумать обо всем. Эта девчонка свалилась так неожиданно на меня, что просто… — Лекса прикрывает глаза и вздыхает, складывая руки на поясе, и Аня еле заметно улыбается, вспоминая, какой была Лекса, когда встретила Костию. — В общем, мне нужно время… — А я сразу поняла, что эта девчонка поставит тебя на место, — ухмыльнулась Аня, поглядывая на подругу. Лекса ухмыляется и закатывает глаза, подходя к запасному колесу. — Эта девчонка вскружила мне голову и запутала мысли. Это просто проклятье прям какое-то, — брюнетка улыбается, качая головой и подкатывая колесо к байку. — Это не проклятье, и ты это знаешь, — лишь отвечает Аня, наблюдая за подругой, и как та продолжает то, что делает всегда. Чинить свой байк, чтобы убедиться вновь, что это была не ее ошибка… Не ее вина… Вечер. В доме Батлеров играет музыка и ребята веселятся, празднуя день рождения Монти. Пока все произносят тосты и подшучивают над бедным именинником, Лекса тем временем стоит в углу комнаты, наблюдая за смеющейся Кларк. Наблюдает за тем, как та стала неотъемлемой частью этой семьи. Наблюдает за тем, как она улыбается и чувствует себя комфортно, чувствует себя своей. Здесь. В семье Лексы. Внутренняя борьба длится в Лексе слишком долго, и сейчас самое время, чтобы нанести первый удар по своей стене защиты и сделать брешь для Нее. Пусть даже если она и не сделает шаг сквозь ее открытую дыру к сердцу… — Что ты… — хотела было возразить Гриффин, когда Лекса схватила ее за руку и стала уводить из гостиной, ведя к выходу из дома. Кларк лишь молча плелась за Батлер, не решаясь что-либо возразить и не зная, чего ожидать. Лекса вывела девушку на крыльцо, а после отпустила ее руку. Опустив голову, девушка стала спускаться с крыльца, медленно направляясь к машине, и Кларк в недоумении стала медленно идти за девушкой, все еще не зная, чего ожидать. — Я хочу, чтобы ты знала, — начала Лекса, стоя спиной к Кларк. Брюнетка подошла к пикапу и, тяжело вздохнув, повернулась лицом к Гриффин и прислонилась спиной к холодному металлу. — О том, что произошло тем роковым вечером, — Кларк вздымает гордо подбородок выше, молча давая знать, что она готова слушать. И Лекса лишь сглатывает, отводя взгляд в сторону, погружаясь в свои воспоминания: — Я любила ее сильнее всего на свете, Кларк. Так сильно, что боялась ее потерять. Так сильно, что ограждала ее от любой опасности. Даже от байков, — Лекса тяжело вздыхает, опуская голову, и, сглотнув, переводит взгляд в серьезные голубые глаза напротив. — Мы с Нией в этом вопросе были единогласны и были против, чтобы Костия втягивалась в это дело. Ее так безумно тянуло к байкам. Она жаждала этого. Как она говорила – она хотела свободы. И она искала ее в скорости. В тех ощущениях, что дает мотоцикл. Это необъяснимое чувство, и я ничуть не сужу ее за то, что она так хотела этого. Я сужу себя. Корю за то, что ограждала ее слишком сильно. Мы с Нией ограждали ее от этого, прекрасно понимая, как это опасно на самом деле, — Лекса, дрожавшей рукой, потянулась за пачкой сигарет в ее кармане джинсов и, достав одну, она поднесла ее к губам и подпалила. Кларк сделала пару шагов вперед к брюнетке, показывая, что она ждет продолжения. — Мы не давали ей желаемого. Я каждый раз давала ей обещание, что обязательно покажу ей скорость и, быть может, даже посажу за руль, но, естественно, я не собиралась этого делать. Я просто не хотела, но кто может подумать, что такие мелочи, как эта, разбудят настоящий крах? — Лекса горько улыбнулась, делая затяжку и, подняв голову к звездному небу, выдыхает ввысь. — В тот вечер была сходка на холме. Все веселились. Многие были пьяны, и даже я позволила себе лишнего. Ведь мы остаемся до рассвета. И, в общем, — девушка чуть дрожавшей рукой потянулась к губам, делая затяжку, и Кларк все это время безотрывно смотрит на брюнетку, и сердце кровью обливается. Видеть ее такой. Видеть, как та открывается ей с самой болезненной стороны. И просто хочется все бросить и быть с ней. — Все происходило как-то быстро. Ния уехала по каким-то делам. Я даже не знаю, как прошло то время, когда она уехала. Из ее компании оставались человек пять и Стив. Он любил Кос. Он не принимал меня какое-то время, но потом как-то остыл, и вроде бы стало легче. Смерть Кос нас немного сплотила. Вроде как. И… Кос стала проситься прокатить ее, ведь я обещала. Но я не могла. Я была подвыпившая, и это послужило весомой отговоркой, и я думала, что ее это остудит, — брюнетка снова делает затяжку, — но она не из таких. Зная ее характер, нас с Нией можно было понять, почему мы так серьезно относились к таким мелочам, как прокатить ее на байке. Было миллион причин. И если она загорелась этим, она получит. Обязательно, и это нас пугало. Пугало то, что она втянется. Я потеряла немало друзей, которые разбились на мотоцикле. Просто не справились с управлением. И я, и Ния. Это служило весомой причиной оградить ее от этого. Мы вертелись в этом деле с самого детства, и это наша жизнь. Так я говорю себе каждый раз, чтобы убедить себя в том, что это не моя вина, — девушка снова делает затяжку и опускает голову. — Но это моя вина. Моя вина в том, что я не доглядела. Она просто еще раз получила мой отказ. И когда я услышала знакомый рев своего чоппера, — Лекса выдыхает дымку и обращает чуть покрасневшие глаза в глаза напротив, — я поняла, что что-то не так. И все произошло так быстро, Кларк, так быстро, — брюнетка шмыгает носом и вытирает влажный нос рукой. Ее губы едва заметно подрагивают, а глаза болят. — Вот она завела байк. Вот ее уже нет на месте, а через какой-то промежуток времени мы слышим этот звук. Визг тормозов. Звук искореженного металла. Дым, шум. Все просто было так… — девушка прикрыла глаза и опустила голову. — Я до сих пор вижу это перед глазами, Кларк. Каждый божий день. Я вижу обломки своего чоппера. Кровь. Запах паленой резины и… Ее, — Лекса глубоко вбирает воздух в легкие, будто очищая давящую боль на грудную клетку от сердца. — Всего один миг, и ее нет. Это было то, чего я так боялась всем своим сердцем, понимаешь? И это моя вина. Моя долбаная вина, — Батлер чувствовала взгляд девушки на себе и вновь опустила голову, смотря на сигарету, догорающую в ее руке. — Экспертиза показала, что у байка были технические повреждения еще перед аварией. Проблема с тормозами. — Это не твоя вина, — хриплым голосом проговорила Кларк, едва приходя в себя и подавляя так и норовящие скатиться по щекам слезы. — Это моя вина, — еле слышно отвечает Лекса, поднимая взгляд на девушку. — Ее смерть сломала меня, понимаешь? Подкосила меня. Мне не хотелось жить, Кларк, просто не хотелось. Во мне было все так пусто, будто все внутри умерло. Клянусь всем святым на свете, я не хочу испытать этого снова. Это так больно, Кларк, — губы брюнетки подрагивают, и она прикрывает глаза, чтобы унять эмоции и остановить подступающие слезы. Кларк и вовсе глотает комы, едва сдерживаясь. — Так больно. Прости меня, прошу тебя, — Батлер с мольбой смотрит в глаза напротив. — Я знаю, что я не заслуживаю этого. Но мне так нужно это. Прости меня за то, что я отталкивала тебя. Прости за то, что сделала. Это была защитная реакция. Долбаная защита. Кларк, прошу тебя… — Лекса безотрывно смотрит в серьезные глаза девушки, пытаясь прочесть в них хоть что-то, но в ответ лишь молчание. Кларк вытирает рукой влажный нос и качает головой. А после делает шаг назад, и разворачивается… В это мгновение казалось, что все застыло. Лекса просто смотрит на блондинку и буквально чувствует, как ее зрачки сужаются до крупицы, а после снова расширяются. Все или ничего… — Кларк, — раздался голос за спиной блондинки, а после… А после, Кларк почувствовала теплую ладонь в ее и не успела девушка обернуться, как брюнетка потянула ее на себя, и та рефлекторно поддалась вперед. Секунда… вторая… третья, и брюнетка обхватывает лицо девушки своими ладонями, тут же накрывая ее губы своими… Лекса нежно и так чувственно целует девушку, притягивая ее ближе к себе так, что она непроизвольно опирается спиной о машину, притягивая Гриффин еще ближе. Она чувствует, что Кларк ей отвечает, и на губах мелькает едва ощутимая улыбка. Рука Лексы непроизвольно вплетается в белокурые пряди Кларк, притягивая ближе к себе, насколько это возможно, и Кларк просто выпускает хриплый стон, а после опирается обеими руками о машину, пока вторая рука брюнетки обхватывает ее талию, притягивая к себе. Чувствует, как язык Лексы едва ощутимо скользнул по ее губе, и девушка начинает распаляться. Еще немного, и это зайдет еще дальше. Гриффин улыбается сквозь поцелуй и все же слегка отстраняется, соприкасаясь лбом с ее. На губах девушек играет улыбка, и они отчаянно пытаются восстановить дыхание. Теплые пальцы брюнетки едва скользят по белокурым локонам, касаясь щеки и спускаясь к шее. Кларк вновь улыбается, проводя носиком по щеке брюнетки, остро ощущая ее прикосновения всей кожей, и как приятный табун мурашек разбегается по всей шее и плечам. Рука Кларк перебирается на лицо девушки, прикладывая ладонь к щеке. Большим пальцем касается ее нижней губы и безотрывно смотрит туда же. С лица не сходит улыбка, и она просто проводит пальцем по пухлой губе, вновь жаждая ощутить их на своих. — Прости меня, — снова извиняется брюнетка за прошлое, шепча и все еще соприкасаясь лбом с ее, и тут же умолкает, когда теплые губы блондинки накрывают ее, ясно давая понять, что она прощена…