С рассветом

— Добрый день, мне нужен билет до Нью-Йорка. На вечерний рейс, — устало проговаривает Кларк, потирая глаза. — Одну минуту, — вежливо отвечает ей женщина, начиная искать информацию. Кларк в это время постукивает пальцами по гладкой поверхности стойки. Кларк уставшая и изнеможенная. Вчерашний остаток вечера девушка провела в собственных переживаниях и слезах. В груди до безумия все ныло. И единственное, чего она так хотела, это уехать. Самое время. Октавии в общежитии не было, и потому Кларк удалось избежать уйму лишних и ненужных вопросов со стороны подруги. Гриффин привела себя в порядок, позавтракала и, не раздумывая, направилась в аэропорт, чтобы купить билет и уже вечером вылететь. Сейчас, купив билет, Кларк выходит из аэропорта и просто смотрит на конвертик в руке. Она вздыхает и поднимает взгляд вверх. Солнечно, голубое небо без единого облачка. День должен быть прекрасным. — Стив приехал, — вместо приветствия сказала Аня, подходя к брюнетке. Лекса даже и бровью не повела, продолжая протирать байк тряпочкой. Она продолжает проводить тканью по черному металлу снова и снова, мысленно находясь совершенно в другом месте. — Лекса! — Аня повысила голос, и брюнетка, поморгав, резко отстранилась от байка и подняла взгляд на подругу, смотрящую на нее сверху вниз. — Что ты говорила? — переспрашивает Батлер, вставая с корточек и засовывая тряпку в карман джинсов. — Я сказала, что Стив приехал, — отвечает шатенка. Аня со щуром разглядывает подругу и не понимает ее растерянного поведения. Что-то произошло, и лучше выяснить, что. От греха подальше. — Я в курсе, — Лекса пустяково пожимает плечами и направляется в гараж. Аня идет следом за ней. — Что с тобой? — девушка решила не ходить вокруг да около, а выстрелить в упор. — А что со мной? — ухмыляется брюнетка, открывая заднюю дверь пикапа и доставая оттуда куртку. Достав из кармана «Мальборо», Лекса тут же достает сигарету и подносит ее к губам. — Ты снова это начинаешь? — абсолютно серьезно говорит Аня, складывая руки на поясе. — Господи, Аня, что я начинаю то?! — взмахивает рукой Лекса, закатывая глаза и выдыхая дымку. Цокает и обходит подругу, направляясь к байку. — Закрываться, Лекса! Закрываться! — твердо отвечает шатенка, идя следом за подругой. — Я не закрываюсь, — голос Лексы спокоен. Она вновь присаживается на корточки перед байком и начинает протирать остальные детали машины. Смотрит на блестящий металл и вновь погружается в себя. — Может, ты не будешь врать хотя бы мне? — доносится голос Ани за спиной. — Лекса! Брюнетка продолжает слепо смотреть на блестящий металл своего чоппера и вновь проводит тканью по гладкой поверхности. Она смотрит в свое отражение и всем телом чувствует взгляд подруги. Рука Лексы замирает и опускается. Девушка выдыхает дымку и опускает голову вниз. — Я налажала, Аня, — тихо отвечает брюнетка, продолжая смотреть на сигарету в своей руке. — Я чувствую себя последней тварью, понимаешь? — брюнетка вздыхает и, встав на ноги, делает затяжку. — Что ты сделала? — голос Ани стал теплее. Девушка была частично рада, что Лекса не возводит барьеры. — Ничего хорошего… — Хей, ты где была? — подскакивает с дивана О, когда Кларк входит в комнату и начинает доставать сумку. — В аэропорту, — отвечает девушка, начиная ходить по комнате и думать, что же с собой взять. — Что? Ты улетаешь?! — Да, — Кларк говорит максимально спокойно, но вот только вопросы подруги начинают давить на нее, заставляя вспоминать о брюнетке. Слезы слегка пощипывают глаза. — Когда? — Октавия явно обеспокоена таким состоянием девушки. — У меня самолет на шесть. Завтра я уже буду в Нью-Йорке, — Кларк подходит к шкафу и достает оттуда несколько пар штанов и кофт. — Почему сейчас? Я надеялась, что ты останешься здесь хотя бы на неделю, — протягивает подруга, плюхаясь на диван и смотря на блондинку, которая не спеша собирает сумку. — Так надо, О, — немногословно отвечает Кларк. Девушка подходит к своему столу, чтобы взять книгу эскизов, но ее рука на мгновение застыла на пути к ней. Она хмурится и вздыхает, решая, что лучше не брать ее и лишний раз не напоминать себе о Лексе, рисунками которой заполнено полкниги. — Ты ничего не берешь из художественного? — интересуется подруга, замечая, что Кларк кладет в сумку все, кроме главных вещей ее жизни. — Нет, — отсекает сразу блондинка, — в Нью-Йорке все есть, — пожимает плечами и продолжает оглядывать комнату. По сути все самое необходимое взяла. — Тебе стоит запастись книжками и прочей мутью. Лететь пять часов – это не круто и очень скучно, — натягивает улыбку О. И Кларк, повернувшись к подруге, улыбается в ответ. — Это одна из причин, почему я так редко летаю в Нью-Йорк. Как на счет покушать в любимой кафешке, а после ты проводишь меня на самолет, ммм? — вздергивает бровь Гриффин и улыбается. — Звучит клево… — Алло? Да, мам, я иду на посадку. Нет, забирать меня не нужно, я вызову такси. Как прилечу, сразу же позвоню, не волнуйся, — вздыхает Кларк, обходя толпы людей и таща свой багаж. Занятие столькими делами одновременно начинает раздражать Кларк. — Все, мам, пока. У меня сейчас посадка. Я позвоню, — и на этих словах девушка обрывает звонок и кладет телефон в карман. — Они явно тебя заждались, — улыбается О, следуя рядом с подругой. — Уже давно. — Когда ты вернешься? — остановившись в конце очереди, Октавия повернулась лицом к блондинке. — Не знаю, — пожимает плечами та, — может, через неделю или две. Я не собираюсь там торчать все время, это точно. — Прилетай поскорее, мне будет тоскливо без тебя, — улыбается О, легонько толкая подругу в плечо. — Я тоже буду скучать, — улыбается Кларк, кладя руку на плечо шатенки и легонько сжимая, — и постараюсь прилететь как можно скорее. — Ловлю на слове, — тычет указательным пальцем в блондинку О. Кларк лишь улыбается, мысленно уходя в себя… — Тише, малыш, — смеется Лекса, когда Джек стал облизывать ее руки и лицо. Продолжает смеяться и гулять с псом, как совсем рядом слышится: — Октавия, привет, — выходя из дома, радостно приветствует девушку Луна. — Привет, — отвечает та, улыбаясь и подходя к дому. На улице уже начинает темнеть, и золотые лучи садящегося солнца освещают территорию дома. Лекса слегка напрягается, но не поворачивает голову в сторону девушки. Почесывает за ушком Джека и просто слепо смотрит на закат. — А где Кларк? — интересуется Луна, и Лекса рефлекторно напрягается еще сильнее, косо поглядывая в сторону шатенки. — Эм, — Октавия на мгновение замялась, бросив мимолетный взгляд на сидящую неподалеку с Джеком Лексу, и тут же отвела взгляд, — она улетела. Взгляд Лексы был направлен слепо вперед. Она просто смотрела пред собой и уже ничего не замечала и едва что-то слышала. Она сжала челюсти крепче и прикрыла глаза. — Улетела? Куда?! — брови Луны сошлись на переносице от такой новости, и она посмотрела на затихшую Лексу, а потом снова на шатенку. — В Нью-Йорк. К родителям, — объясняет девушка. — Она давно там не была, самое время, — Луна облегченно вздыхает и расслабляет взгляд, явно понимая, что стоит перевести тему. — Прекрасно. Пойдем в дом, я сегодня купила вкусный чай. Расскажешь мне поподробнее, — улыбается Луна, приглашая подругу в дом. Октавия улыбнулась в ответ и, еще раз бросив взгляд на Лексу, направилась следом за девушкой. Лекса молча встала на ноги и просто направилась в гараж. Сейчас на душе слишком паршиво оттого, что произошло, и оттого, что Кларк уехала. По-настоящему необъяснимо паршиво. Все так неправильно произошло. Она чувствует вину за то, что сделала. Она стала причиной того, что девушка решила уехать. А самое ужасное то, что Лекса даже не думала, что будет так переживать из-за этого. Казалось бы, ей стоит радоваться тому, что блондинка уехала, но от этого факта становится только хуже. И, быть может, еще в первые дни знакомства она бы безумно радовалась тому, что блондинистую голову смыло с ее дороги, но вот сейчас… Сейчас все изменилось и давно, но Лекса тот самый человек, который предпочтет не обращать внимание на мелкие изменения, даже не замечая, как из этих мелких изменений появляются грандиозные перемены. Все складывалось словно мозаика. Маленькими детальками. Она этого никак не замечала. А заметив – разломала… Прошла неделя. Пока Лекса пыталась меньше думать о Кларк и больше заниматься своими делами, Кларк же погрузилась в творчество с головой. Бесконечные прогулки по Нью-Йорку, посещение музеев и галерей. Посещение каких-то вечеринок вместе с родителями, отчего девушка невероятно скучала в обществе элиты и оттого, как они хвастаются своими чадами, что те пошли по их стопами. Девушке даже было немного жаль их детей. Это самое ужасное, когда тебе не дают право выбора, и ты обязан быть таким, каким хотят видеть тебя родители и окружающее общество. Порой Кларк ловила на себе высокомерные взгляды других сторон элиты, явно осуждая ее и родителей за то, что девчушка выбрала сферу деятельности, не сочетающуюся по уровню с деятельностью ее родителей. Но это не волновало ни Кларк, ни ее родителей. Они были из немногих, кто принял решение своего ребенка и просто радовался тому, что с их чадом все хорошо. — Мам, я сегодня хочу сходить в Центральный парк, — подала голос Кларк, запихивая в рюкзак несколько альбомных листов и пару карандашей, — приду ближе к вечеру. — Почему так поздно? — интересуется Эбигейл, изящно попивая ароматный чай из дорогущего фарфорового набора и читая газету за длинным столом из черного дерева. — Хочу посмотреть на закат, — улыбается девушка и, подойдя к матери сзади, целует в макушку. — До вечера, — и направляется к двери. — До вечера, — пробубнила в чашку женщина и продолжила читать статью о новых методиках лечения. — Осторожнее, ураган, снесешь же, — воскликнул Маркус, когда чуть не столкнулся с выходящей из дома Кларк. — Ой, прости, — улыбается девушка, обходя мужчину. — Вы куда, юная леди? — вскидывает бровь мужчина, а на его губах заиграла еле заметная улыбка. Кларк улыбается и закатывает глаза. — Пап, ты серьезно? Мне уже не шестнадцать, — протягивает девушка, поправляя рюкзак, — но если тебе станет легче, то я иду в парк. — Ты права, мне стало легче, — пожимает плечами он и проходит дальше в дом, — хорошего вечера. — И тебе, — бросает в спину мужчине блондинка и закрывает дверь дома. — Хей, Лекс, — спускаясь с крыльца и подходя к брюнетке, вытряхивающей коврик из машины, прикрикнула Луна. — А, — буркнула та, продолжая чистить коврик. — Пожалуйста, съезди сегодня к Октавии и забери эскизы для детской, — просит девушка, складывая руки на поясе. — Не рановато? — вскидывает бровь та и улыбается, бросая мимолетный взгляд на подругу. — Ничуть, — утихомиривает ухмылку брюнетки Луна своим смертельным взглядом. — Ладно, съезжу, — вздыхает та и кладет коврик обратно в машину. — Лекса, — чуть серьезнее заговорила Луна, и брюнетка лишь промычала, вычищая второй коврик, — я не хотела говорить об этом, но молчать уже не могу. Что произошло тем вечером? — Лекса заметно напряглась, но, благо, она стояла спиной к подруге, и та не могла разглядеть ее каменного лица. — Каким? — интересуется она, делая вид, что не понимает, о чем идет речь. — Ты знаешь, каким. — Ничего. А что могло произойти? — пожимает плечами та и натягивает кривую улыбку, поворачиваясь лицом к Луне. — Что ты ей сказала? — стреляет в упор девушка, и Лекса закатывает глаза. — Ничего… — Значит, все-таки что-то произошло! — вскидывает руки Луна. — Боже, хватит цепляться ко мне, Шерлок. Ничего не произошло, боже, — вскипает Лекса и кладет коврик обратно. — Лекса, если тебе плевать на Кларк, то хотя бы прекрати ее мучить своими типичными «приблизить – оттолкнуть» — отчитывает подругу Луна, как тут же замолкает. — Мне не плевать, ясно?! — срывается Лекса, резко поворачиваясь лицом к подруге. — Мне не плевать, черт возьми, и хватит меня бесконечно допрашивать. Это наше с ней дело, а не ваше! — девушка раздраженно набрасывает куртку и садится в машину. — Лекса… — Я все сказала, — бросила она, захлопнув дверь, завела двигатель и сорвалась с места. Тем временем Кларк сидела на скамье напротив пруда и, подогнув одну ногу под себя, рисовала незамысловатые наброски. Порой это было что-то увиденное, что привлекло ее внимание, а порой это было то, что воспроизводилось в ее голове. Дорисовав какие-то детали, девушка вставала и шла дальше по парку, в надежде найти что-нибудь прекрасное и по своему удивительное. Подойдя ближе к пруду, девушка облокотилась на перила и, взяв планшет с листами и карандаш, стала набрасывать силуэты плавающих лебедей. Какие-то позы и повадки. Особенно ее внимание привлекла пара лебедей, плавающих все время рядышком. Она отвела взгляд от бумаги и продолжила смотреть за этой красотой. За тем, как они соприкасаются клювами и просто остаются неподвижными, явно наслаждаясь обществом друг друга. Солнце садилось, и это выглядело в каком-то роде волшебно и явно романтично для этой парочки пернатых. Кларк улыбнулась сама себе и своим мыслям и, взглянув на лебедей еще раз, направилась дальше. — У вас тут так все серьезно, — ухмыляется Лекса, когда Октавия вышла из общежития, чтобы провести брюнетку через охрану. — Еще бы. Судя по слухам, сюда поставили охрану после того, как пара дебилов со второго курса провели в общежитие кучу друзей и устроили дикую вечеринку. Разнесли несколько комнат, засорили туалеты на двух этажах и при этом побили кафель в двух ванных комнатах. И это еще так себе, — отвечает шатенка, идя к лифту. — Ого, народ умеет веселиться, — хмыкает брюнетка, складывая руки на груди и ожидая нужного этажа. — Это точно, — пожимает плечами О, и тут же раздается звоночек, оповещая о том, что они прибыли на нужный этаж. — Как Луна? — Нормально. Бесится немного, — улыбается брюнетка, следуя за девушкой дальше. — Значит, действительно нормально, — смеется О, подходя к двери. Лекса улыбнулась в ответ. И только сейчас девушка поняла, что ее сердце по непонятной причине бьется сильнее нормы. Она только сейчас осознала, что здесь живет Кларк. И она понимает, что ничего не знает о девчонке. Кроме, конечно, того, что она любопытная задница и при этом всем – художник. — Проходи, — пропускает Лексу в комнату шатенка, и та, постояв какое-то мгновение на месте не двигаясь, все же сделала неуверенный шаг. Стала оглядываться по сторонам, и ее взору сразу пала небольшая кухня, а с другой стороны — комната с кроватями, как предполагается. — У вас тут уютненько, — подмечает Лекса, проходя в спальню, и ее взгляд сразу же цепляется на другую сторону комнаты, где все находится в рисунках, каких-то книгах и куче художественных принадлежностей. — Это часть Кларк. В отличие от меня, она – прирожденный художник, поэтому не удивляйся, если будешь находить рисунки везде и всюду. Она это делает на автомате. Это типа внутренние или душевные позывы, — улыбается Октавия. — Ты пока побудь здесь, а я пойду найду эскизы. Лекса лишь кивнула и стала осматривать комнату. На стене висят различного рода рисунки. Эскизы каких-то людей. Прохожих. Их силуэты с замысловатыми действиями явно несли на себе какую-то историю. Она подходит ближе к кровати, чтобы рассмотреть поближе, и на лице непроизвольно появляется еле заметная улыбка, когда она видит рисунок с ребенком, гуляющим с большим псом. Переводит взгляд дальше и наблюдает за портретом пожилого мужчины, смотрящего вдаль. Глаза Лексы бегают по каждому рисунку, и она сразу чувствует всю атмосферу, которую создает и излучает Кларк, в ее работах. Складывается впечатление, что она здесь. Лекса подходит к столу и замечает стопки книг. Как учебники по специальности, так и различные романы или сборники рассказов. Лекса протягивает руку вперед и невесомо касается пальцами шероховатой поверхности старой книги, явно не из этого века. Проводит пальцами дальше, спускаясь к поверхности стола и проводит дальше. — Подожди еще немного, а то не могу найти, — прикрикивает из кухни Октавия, явно мысленно браня Кларк за то, что та, впопыхах, оставила эскизы на кухне, а не в спальне, где им и положено быть. — Я подожду, — прикрикивает в ответ Лекса, продолжая скользить пальцами по столу. И ее рука тут же встречает сопротивление, когда она натыкается на небольшую книгу с черной шероховатой поверхностью. Девушка хмурится и, сглотнув, все-таки тянется к ней. Ей до безумия хотелось увидеть больше работ блондинки, хотя она понимала, что это неправильно, да и это не в ее правилах. Но, что сказать, Гриффин первая начала лезть на чужую территорию, чего теперь кусаться. Лекса стала пролистывать страницы. Она натыкалась на разного рода наброски. Какие-то статуи. Какие-то движения или отдельные части тела человека. И вновь прохожие или просто замысловатые каракули, которые она калякала, когда о чем-то усердно думала. Лекса рассматривает каждую страницу, и ее взгляд становится серьезным, когда она замечает знакомые черты лица. Своего лица. Сердце брюнетки вновь отдало удар, и она стала листать дальше. Вновь и вновь она. Ее эмоции, ее силуэт. Черты не точные, словно фотография, а больше похожие на те, когда человек рисует по памяти. Но рисовать по памяти так… Лекса тяжело сглатывает и проводит тонкими пальцами по бумаге, чувствуя гладкость от скольжения дюбеля карандаша, вдавленного в бумагу. Чувствует кожей, как шероховатая поверхность плавно перетекает в грифель и становится словно глянцевой. Перелистывает новую страницу. Последнюю. На ней изображено что-то непонятное, но неаккуратная линия на рисунке привлекла внимание брюнетки, и она вновь проводит по ней пальцем, чувствуя небольшую вмятину. Девушка сглатывает, продолжая слепо смотреть на книгу, и сердце начинает скулить вновь. Нельзя быть настолько слепой. Нельзя возводить стены для всех. Это была ошибка… Девушка смотрит слепо в окно напротив и рефлекторно кладет книгу обратно. Она вздыхает и потирает переносицу. Все слишком паршиво. Лекса вздыхает, проводит взглядом по комнате, и ее внимание вновь привлекает что-то, похожее на холст, и прикрытое тканью. Она бросила взгляд на вход, а после снова на холст. Подошла ближе и, прикусив нижнюю губу, все же решила приподнять полотно и увидеть, что там. И она просто выдыхает, прикрывая глаза. — Блять, — тихо шепчет девушка, сидя на корточках и прикладывая руку ко рту. Одной рукой она продолжает держать край полотна и смотреть на картину. Она садится на колени и, прикрыв глаза, качает головой. Вновь открывает их и смотрит на картину. Рука непроизвольно тянется к холсту, жаждая ощутить шероховатость засохшей краски под пальцами. Ее рука скользит вдоль ярко-оранжевого неба, явно ощущая текстуру краски и холста. Спускается ниже, касаясь своего темного силуэта и ее байка. Она сразу вспомнила этот вечер и вздохнула. Лекса прикладывает палец к губам и задумчиво смотрит на эту картину. В груди все сжимается. Сжимается до безобразия. — Нашла, — радостно кричит из кухни О, и Лекса тут же, поморгав, накрывает картину вновь и тут же встает. — Держи, — девушка довольно улыбается, радуясь своему «подвигу». — Спасибо, — отвечает чуть охрипшим голосом брюнетка, забирая папку с бумагами из рук подруги. Лекса открывает папку и быстренько ее перелистывает, подмечая уже с ходу, как все красиво, и есть действительно красивые варианты комнаты и каких-то деталей. — Ты рисовала? — натягивает улыбку Лекса, следуя к выходу. — Нет, Кларк, — машет рукой Блейк, и Лекса вновь сглатывает, пытаясь удержать улыбку. — Она куда больше меня чувствует подобные вещи и лучше знает, что нужно делать. — Октавия резко подскакивает, когда слышит звонок на телефоне. Хмурится и достает телефон из кармана. — Оу, это Кларк, — улыбается девушка и принимает вызов. Лекса прикусила губу. — Я пойду, — отвечает Лекса и, улыбнувшись уголком губ, уходит прочь. — Да, пока, — бросает вслед девушке О и, закрыв дверь, продолжает говорить с подругой. — Ты это кому? — интересуется Кларк, следуя по дорожке и рассматривая светящиеся вывески зданий. И резко останавливается, когда слышит ответ. — Что? Зачем? Ты отдала ей и все? Она что-нибудь спрашивала? — Кларк прикусила губу и продолжила медленно идти, не обращая внимания на несущихся куда-то в этот вечер людей. Получив отрицательный ответ, Кларк сглотнула. — Ясно, — отвечает сдержанно и отводит трубку от лица, на мгновение прикрывая глаза. Вздохнув, чтобы унять нахлынувшие эмоции, вновь прикладывает трубку к уху. — Как прошел твой день? Неделя спустя. — Черт, О, ты серьезно?! — бурчит в трубку Кларк, таща следом багаж по территории аэропорта. Усталость девушки после долгого перелета как рукой сняло, когда подруга позвонила и сказала, что не сможет ее встретить, защищаясь тем, что к ней неожиданно приехали родители, и теперь она не может от них свалить. Самая тупая отговорка из всех. — Это самая тупая отговорка из всех, Блейк, — фыркает в трубку Кларк и продолжает идти. — О да, с тебя чертов обед и ужин. До конца недели, — добавляет девушка и вздыхает. — Ты чертова задница, — кряхтит Гриффин и подходит к главным дверям аэропорта. — Ладно, все, скоро встретимся. Попробую поймать такси, — и, положив трубку, девушка, вздохнув, выходит из здания. В лицо сразу же ударяют теплые лучи солнца, и девушка, втянув воздух, улыбается, радуясь, что она снова дома. В Нью-Йорке было не так жарко, и даже, по большей части, шли дожди, и Кларк до безумия соскучилась по солнечному Лос-Анжелесу. Девушка опускает голову, начиная смотреть по сторонам и искать такси. И ее сердце перестало биться после того, как она увидела до боли знакомый пикап. Кларк сглатывает и все же медленно плетется к машине и к рядом стоящей брюнетке. Лекса, облокотившись на открытую дверь машины, терпеливо ждет Гриффин. Ее взгляд был спокоен и даже в какой-то степени теплый, когда она смотрела на подходящую к ней девушку, и, отстранившись от машины, она начала подходить навстречу к ней. — Ты тепло одета, тебе не кажется? — подает голос Лекса, без спросу забирая сумку из рук девушки. — В Нью-Йорке дождь, — сухо отвечает Кларк, направляясь к машине рядом с брюнеткой. Лекса ничего не ответила, явно понимая, что заслужила подобного обращения. Она молча закинула сумку на заднее сиденье и, сев за руль, завела машину. Почти всю дорогу до общежития девушки молчали. Кларк, облокотившись на дверь, стала смотреть в окно и наблюдать за любимыми местами, где она любит иногда бывать. В то время как Лекса искоса наблюдает за спокойным профилем девушки и каждый раз хочет что-то сказать, но она не знает, что. Что говорить в такой ситуации, как у них? Нет ответов. Кларк всем телом чувствует это напряжение, и ее взгляд едва держится. Хочется просто выть от того, что происходит. Ее распирает оттого, что хочется вновь почувствовать ее прикосновения к себе, и в то же время проучить как следует за то, что она с ней делала и как вела себя. Лекса сжимает руль в своих руках крепче, злясь на себя за то, что проявляет слабость именно сейчас. Злится на себя за то, что не способна даже произнести и слова, когда выпадает такой момент. И продолжает злиться и дальше, пока они не достигают территории общежития. — Прости меня, — тихо произносит Лекса, слепо смотря перед собой. Кларк же, собираясь открыть дверь, застывает. Она поворачивает голову в сторону брюнетки и уже встречается взглядом с ней. Лекса говорит искренне, и по ее глазам это видно. Кларк пристально смотрит в ее глаза напротив, и ее лицо ничего не выражает. Ни злости, ни облегчения, ни радости, ничего… Она просто молча открывает дверь и выходит из машины. Лекса вздыхает и опускает взгляд. Слышит, как открылась дверь позади нее и слышит шорох. Кларк забрала сумку и вновь захлопнула дверь. — Спасибо, что подбросила, — сухо отвечает блондинка, даже не оборачиваясь, направляясь к корпусу. — Проклятье! — фыркнула Лекса, стукнув рукой по рулю. Шумно выдыхает через ноздри и, прикрыв глаза, вновь открывает их, смотря уже вслед уходящей Кларк.