***
— Наедине? — удивился Нэльяфинвэ и подозрительно оглянулся на сопровождающего. — Зачем? — О юный принц, в нашем мире мысли становятся зримыми. — Как тебя понимать? — Майтимо сдул со лба непослушную рыжую прядь и с любопытством посмотрел на альва. — В моём мире любой мастер может воплотить свою мысль, главное, чтобы нужный материал был под рукой… — Нэльяфинвэ, а в нашем мире тебе не нужно будет что-то делать руками, чтобы увидеть воплощение своих мыслей. Прошу тебя, закрой глаза! Вспомни обстановку своей спальни в отцовском доме. — Как скажешь! — нолдо послушно прикрыл глаза и почувствовал, как на его плечи легли мягкие тёплые ладони светлого. — Сосредоточься и подумай о том, что и где стояло из мебели, — хозяин начал вкрадчиво шептать ему на ухо. — Хорошо! Просто прекрасно!.. Теперь подумай и представь всё, что ты очень хочешь увидеть здесь и сейчас в этой комнате… — Как ты ЭТО сделал?! — Что?! — принц открыл глаза в своей спальне, словно вновь очутившись в Форменосе. Только… Посреди комнаты перед ним стоял, ошеломлённо оглядываясь по сторонам Финдекано. — Откуда ты тут взялся?! — остолбеневший Майтимо широко раскрыл глаза. — Да я вот тоже думаю, как?! — двоюродный брат в недоумении потёр руками щеки. — Это всё мне снится? — Это магия, — улыбнулся друзьям светлый альв. — Принц, посмотри, всё создано, как ты вспомнил? Или ещё что-то не хватает? Массивные серые стены украсили щиты с мечами. Высокие узкие окна покрылись узорами разноцветных витражей. Чёрный мрамор пола. Массивный тёмный шкаф из дуба. Простой стол с круглой столешницей и два стула с высокими резными спинками посредине комнаты. — Да, — пожал плечами Нельяфинвэ. — Всё на своём месте. — Нет! Ты ошибаешься! — вдруг горячо возразил ему Финдекано. — Почему это? — Майтимо, — вздохнул принц Второго Дома, кивком показывая на пустовавший угол. — Что? — Руссандол, ты забыл, у тебя там стояла кровать, — сквозь стиснутые зубы прошипел Финдекано. — Я-то это хорошо помню… — Да! Кровать! Ещё не поздно сотворить её? — смутился нолдо, отводя взгляд от альва. — О юный принц Майтимо! Когда ты научишься использовать магию нашего мира, ты будешь делать это сам, без чьей-либо помощи! Точно также, как ты сейчас переместил к себе своего друга… — Подожди! Можно мне представить его кровать? — остановил их Финдекано. — Да! Одно «но»! Майтимо, подожди там, — мило улыбаясь, светлый альв выставил старшего из принцев Первого Дома за дверь. — Финдекано? Прошу! Теперь твоя очередь представлять, что ты хочешь видеть в этой комнате… — О да! — Астальдо радостно потёр руки. — Сейчас всё будет!***
— Вы там скоро? — вздыхал за дверью Майтимо. Ему не терпелось войти. — Долго ещё? — Нэльо! Тебя уже выгнали? — захихикали Амбарусса, одновременно выглянув из своих комнат. — Никто меня не выгонял! Не выдумывайте! — старший хмуро сдул с лица непослушную прядь волос, закрывшую правый глаз. — Иди к нам! Иди сюда! Иди быстрее! — близнецы выскочили в коридор и потащили брата к себе в комнаты. Вернее, две двери вели в одну большую комнату, которую перегораживала тонкая, но высокая ширма, украшенная дивными узорами красного и золотого. — Нравится? — Вы что, это ВСЁ сами придумали? — удивлённо вскинул брови старший, разглядывая обстановку в комнате у близнецов. Две одинаковых кровати по разные стороны ширмы, обе — под прозрачным пологом. На стенах, обшитых панелями из светлого бука — позолоченные светильники в виде изогнутых лепестков лилий. В их мягком жёлтом свете игриво порхают мотыльки с блестевшими пёстрыми крылышками. Окно задёрнуто плотной шторой из зелёной с золотом парчи. Ряд изящных бежевых шкафов вдоль стен, украшенных причудливыми узорами позолоты. Два тканных гобелена с гербом Первого Дома посредине и искусной золотой вышивкой по краям, достойной руки бабушки Мириэль, а светлый деревянный пол сплошным пушистым ковром покрывали огромные белые шкуры. — Конечно! Мы сами придумали! Нам разрешили! Скажи, тебе понравилось? Да? Да? — тормошили вошедшего брата Амбаруссар, пытаясь заглянуть в глаза старшему. — С ума сойти! — покачал головой Майтимо и вдруг опрометью бросился обратно к дверям своей комнаты. — О Финдекано, что ты задумал! — Финдекано? — переглянулись близнецы, почесав рыжие макушки. — Откуда он тут взялся? Нэльяфинвэ рывком открыл дверь в свои покои, уже борясь в душе с нехорошим предчувствием. Но… в его комнате не было ни одной живой души: ни светлого альва, ни Финдекано. Обстановка в его покоях выглядела по-прежнему, почти по-прежнему. — Финьо… — тихо простонал эльф, разглядывая едва заметные на первый взгляд перемены. — Я тебя… Угол комнаты теперь занимала большая двуспальная кровать из чёрного дуба с высоким резным изголовьем, накрытая шёлковым перламутрово-золотым покрывалом. Окно задёрнуто светлой портьерой с золотыми и красными узорами. На стенах между щитами появились узкие златотканые гобелены, спускавшиеся от потолка до пола. На полу — большой светлый ковер с изображением золотой восьмилучевой звезды по центру… а на столе, теперь покрытом золотистой шёлковой скатертью с вышитым по краю растительным узором, красовалась изящная ваза с одинокой алой розой. Внезапно из-за стены раздались мелодичные звуки какого-то незнакомого эльфу инструмента. — Кано? — Майтимо распахнул двери настежь, но за ними не оказалось комнаты Макалаурэ. Тут находилась лишь небольшая уютная купальня, освещённая неярким светом настенных светильников в виде жёлтых кувшинок. Однако откуда доносятся звуки музыки? Нэльяфинвэ широкими шагами вышел в коридор. Двери в соседние покои были приоткрыты. — Кано? — старший брат решил, что можно зайти без стука. — Да, Русса, — Канафинвэ стоял у дверей. — Я думал, это ты играешь… — Майтимо остановился рядом с братом. — Нет, — покачал головой Кано. — Это он, КорСиаэр. В самой середине комнаты Макалаурэ стоял неизвестный Нэльяфинвэ инструмент. За белым концертным роялем сидел тонкокостный альв с распущенными по плечам длинными светло-русыми волосами. Эльф с лёгкой улыбкой на устах наигрывал негромкую мелодию, в которой слышались шум моря и шелест листвы утерянных Древ, и печаль по утерянному миру. — Это он услышал мои мысли, — шепнул брату Макалаурэ. — Представляешь? — Да ладно, — старший покачал головой и оценивающе оглядел новые покои брата. Просторная кровать Канафинвэ была скрыта за большим небесно-голубым балдахином, из-под которого были видны только светлые стойки и низ золотисто-синего атласного покрывала. С двух сторон у кровати, на прикроватных низких тумбочках не ярко сияли две лампы цвета белого жемчуга. На бархатистой сине-зелёной поверхности стены, рядом с кроватью висели златотканые гобелены с гербом Первого дома. Вдоль второй стены стояли два стеллажа из светлого бука, сверху донизу забитые свёрнутыми свитками с нотами, и два светлых шкафа. Большое трехстворчатое окно украшали тёмные витражи, изображавшие танцующих в сумраке эльфиек. На третьей стене висело большое овальное зеркало в изящной раме из сандалового дерева, покрытой искусно вырезанными причудливыми узорами. Под зеркалом располагался небольшой секретер, заваленный чистыми нотными листами. Рядом на стенде из массива дуба висели музыкальные инструменты, из которых Нэльяфинвэ навряд ли бы смог назвать хоть половину. На паркетный пол из мореного дуба был небрежно брошен тёмно-синий ковёр с большими золотыми звёздами. — Ты не видел Финдекано? — не вытерпел и спросил Майтимо. — Ты успел по нему соскучиться? — усмехнулся Макалаурэ. — Он только что был у меня в комнате… — Даже так? — хитро сверкнув глазами, Кано отвернулся от старшего брата к светлому альву. — Нет, сейчас я его не видел. Из коридора донёсся яростный вопль Тьелкормо, а вслед за ним — грозный лай Хуана. — Что случилось? — братья и альв выскочили в коридор.***
— Так было у вас в мастерской? — спросил альв у открывшего глаза Атаринкэ. — Да, — печально вздохнул нолдо. — В нашей с отцом мастерской. — Красивая вещь, — светлый осторожно взял в руки маленькую изящную статуэтку, залюбовавшись работой. — Это ты вырезал? — Это фигурка моей матушки… — Куруфинвэ-младший сжал предательски дрогнувшие губы. — Отец начал делать, а я закончил. — Она прекрасна! — В Валиноре матушку называли некрасивой… Но для отца она была самой лучшей… — Не обращай внимания на злые языки, — альв положил руку на плечо Атаринкэ. — Не бросай начатое, у тебя превосходно получается! — Да, вроде я ничего не забыл из того, что было у нас там в мастерской. — Послушай, а где же ты будешь спать? — Спать? Сон для слабаков! Мне, как и отцу, хватает пары часов для отдыха, — нахмурившись, принц перебирал незаконченные работы на столе: все ли они появились здесь? — Нет, так неправильно! Во сне ты растёшь, а ещё придумываешь новые замечательные вещи! Закрой глаза, — попросил светлый альв. — Хорошо, — Атаринкэ послушно зажмурился. — Всё, открывай, — приказал светлый. — Да? Интересно, — принц подошёл к кровати, появившейся в углу. — Как у вас так получается? — Это магия, ты ещё не научился её видеть… Поэтому я совсем чуть-чуть помогаю тебе, — улыбнулся альв. — Да! Так хочется попробовать самому! — мечтательно вздохнул, закрывая глаза, Куруфинвэ-младший. И вдруг через прикрытые веки увидел, как всю комнату пронизывают призрачные струи. Он попробовал проследить внутренним взглядом за течением этой бурной реки. И перед его взором открылся весь Дворец, вращающийся словно макет, подвешенный на нитях кем-то из майяр. — Ух ты! — У тебя получилось? Правда?! Ты увидел? Какой ты молодец! — светлый альв чуть не подпрыгнул от охватившего его восторга. — Ты — очень, очень талантливый мастер Куруфинвэ! У тебя всё получится! Только не унывай! — Да, я постараюсь, — кивнул Атаринкэ. Из-за стены донесся яростный вопль Тьелкормо. — Что случилось, Тьелко? — Куруфинвэ выглянул в коридор.***
— Что будем делать? — оставшись наедине со светлым альвом, сразу спросил Морифинвэ. — Терпение… — А у вас есть свой язык? Почему мы сразу стали понимать вас? — засыпал вопросами хозяина Карнистир. — Вы умеете путешествовать между мирами?.. — Погоди, погоди! Не всё сразу! — остановил его, схватив за плечи, светлый альв. — Давай сначала займемся прикладной магией? — Как это? — Морьо мгновенно замолчал. — Ты сейчас должен представить свои покои! Я попытаюсь прочитать твои мысли и воплотить увиденное в реальность! — Хорошо, я попробую, — Карнистир серьёзно кивнул, но не спешил закрывать глаза. — Можно, я буду представлять с открытыми глазами? Я хочу увидеть, как всё происходит от начала до конца! — Хм, не знаю, — задумался альв. — Не опасно ли это будет для твоего рассудка? — А как устроен Ваш мир? Вы мне можете показать, что это за стихия Магии? — опять затрещал нолдо, забрасывая хозяина вопросами. — Так! Терпение, о юный принц! Ты сейчас закрываешь глаза, и я тебе всё-всё по-быстрому показываю? — Отлично! — кивнул Морьо и послушно зажмурился. Как ему показалось, он открыл глаза буквально через мгновение, но как преобразилось пустое помещение! Вместо окна во всю стену мерцало призрачное нечто, в движущихся картинках показывая Морифинвэ невиданные миры. Они двигались вокруг огромного ветвистого Древа. — Это Мировое Древо Иггдрасиль, вокруг него девять миров… — начал рассказывать светлый альв, показывая рукой на изображение. — А это наши Древа — Лаурелин и Тельперион. Какими они были, — вздохнул Карнистир и представил свет погибших Древ. И каково же было его изумление, когда оба Древа появились посредине его комнаты, прорастая сквозь пол корнями. — О! — застыл на месте юный принц. — Это как? — Вот ты и увидел, как у нас всё создаётся стихией Магии, — развёл руками светлый альв, и Морифинвэ увидел неяркое сияние, исходившее от раскрытых ладоней. Как у него самого, так и у хозяина. — Надо обязательно рассказать отцу! — обрадовался Карнистир, и в его глазах загорелся азартный огонёк. — А можно мне ещё что-нибудь сотворить? И тут из-за стены раздался возмущённый крик Тьелкормо. — Позже! — махнул рукой Морифинвэ, и свет в его ладонях сразу погас. — Что случилось? — Не знаю… — Быстрее! — Карнистир бросился к дверям.***
Пёс с грозным рычанием и громким лаем кидался на двери, пытаясь прорваться в покои Туркафинвэ на помощь своему хозяину. — Что случилось?! — из соседних дверей высунулись головы остальных братьев. — Тьелко опять бушует? — Не знаем, — пожали плечами Майтимо и Макалаурэ. — Что происходит? — братья поспешили придти на выручку Хуану и вышибли двери. — НЕЛЬЗЯ СЮДА! — пытался затормозить их пунцово-красный Тьелкормо. — Не вхо… — Эх, — братья наклонились к Турко, придавленного сорванной створкой двери. Хуан с радостью бросился вылизывать лицо лежащего на полу хозяина. У принцев, ворвавшихся спасать брата, при виде обстановки в его новых покоях остались только изумлённые возгласы и ошеломлённый посвист. — Но послушай, ты сам сейчас об этом подумал! — пожал плечами светлый альв, видя гнев кипевшего подобно вулкану Тьелкормо. — Я? Я?! Думал? Об этом? — Туркафинвэ проигнорировал протянутые руки братьев и сам поднялся на ноги. Стремительно шагнул к хозяину, готовый испепелить его своим гневом. Обвёл рукой появившееся в комнате. — Хочешь сказать, ЭТО было в моих покоях?! На тёмных каменных стенах в массивных дубовых рамах висели написанные маслом картины, где были изображены обнажённые эльфийки: танцующие у костра, купавшиеся в тёмных водах озера, сидевшие на камнях или лежавшие в изумрудной траве. — Нет, очень даже, — первым обрёл дар речи Макалаурэ, сложив руки на груди и встав в центре комнаты в позу ценителя искусства. — Мне нравится! — Да?! — казалось, ещё немного и у Тьелко от злости повалит пар из ушей. — Правда, брат! Очень нравится! Я даже могу забрать себе парочку из них, — фыркнул Макалаурэ. — Вот эту помню. Кого-то она мне напоминает… — Напоминает, вот и забирай! — Туркафинвэ сорвал картину со стены и сунул в руки старшего брата, наклонившись к его уху. — Только не болтай всем, кто это… — Уговорил, я ей не расскажу, — Кано растянул рот в довольной улыбке, прижимая полотно к своей груди. — Нолдо, а это называется мольберт, — альв показал на предмет, стоящий у большого трёхстворчатого окна с тёмными стёклами. — Это кисти и краски. Я научу тебя, как натягивать холст на подрамник. — О да! Благодарю, — низко поклонился Тьелкормо, шумно выдыхая воздух и тряхнув светлыми волосами. — Я безумно рад такому подарку! — Да нормальная у тебя комната! — махнул рукой Майтимо, оглядываясь по сторонам. — Почти всё, как было там, в Форменосе. Куча барахла, сваленного посередине… — Твоя новая кровать нам очень-очень нравится! — громко хохоча во всё горло, Амбаруссар вместе с Хуаном прыгали на круглой кровати как на батуте. Толстая перина, накрытая сверху красным покрывалом с рисунком оскаленной морды волка, мягко пружинила под их ногами. — Это всё он! Я ничего такого не выдумывал! — опять вскипел Тьелко, тыкая пальцем в светлого альва. Тот невинно шевельнул длинным ухом, отодвинул плотную красную штору с восьмилучевой звездой посредине и выглянул в окно. — Скоро стемнеет… Идите купайтесь и пора ужинать! — Где купаться? — прекратили скакать на кровати близнецы. — У вас в покоях у каждого есть своя купальня, — светлый улыбнулся принцам, и те разбежались по своим комнатам.