Побег с Татуина

      Взгляд на космос с планеты был не столь впечатляющий — синее небо заслоняло великолепие звезд; и Хан Соло сидел в пилотском кресле, всматриваясь в бесконечную синь, надеясь поскорее взлететь и упасть в бескрайнее спокойствие черного космоса. Но они только недавно вернулись, поэтому вряд ли новое путешествие предстоит сколь-нибудь скоро.              Резкий порыв, нервный топот миниатюрных ножек по настилу, присущий только одному человеку — принцессе. Причем очень нервной принцессе — решительная она по-другому чеканила шаг.       Хан напрягся, вышел из кокпита и правда, мимо него пронеслась Лея, лицо которой было залито слезами. Что же могло ее так довести? Она же даже под огнем себя не вела… Даже когда ее похитили она была спокойней! Он бросился следом…       Прицесса вдруг рухнула на колени и резко закричала, даже не смахивая слезы. Его едва не снесло ударной волной, а вот вещи вокруг попадали, отлетая от принцессы. Она замерла на мгновение, чтобы набрать воздуха и закричала снова, пытаясь исторгнуть из себя боль, ударяя руками по полу, словно глуша боль души болью физической. ***       Очередная гуманитарная миссия завершилась не то что провалом, а полным фееричным непотребством — на подлете к планете Аркиннея на них напали пираты.              Потребовалась почти неделя на то, чтобы собрать необходимые припасы. Часть из них была предоставлена Альдерааном в частном порядке, еще часть — из запасов Движения Помощи Беженцам, но большую часть оплатило правительство пустынной луны Белсус, растущим технократическим миром с немалыми запасами руд, но малым запасом воды и растущим населением в обмен на технологию орошения. Если бы все было всегда так просто — то никакие организации не были бы нужны. Но все было не так просто — несмотря на отсутствие демократии большинству сенаторов все еще нужны были голоса избирателей, никого не интересовали бедствия Аркиннеи, но большинство проголосовали за предложение Леи, а поэтому сейчас совместно с другими секторами они обеспечивали помощь, организованную Имперским Сенатом и Движением Помощи Беженцам.       Поддержка Империи означала защиту Империи, поэтому вместе с торговыми кораблями были отправлены и военные конвои. Но даже несмотря на это грузовые корабли попытались атаковать пираты. Лея знала, что один из пилотов погиб, защищая груз, который в итоге был весь благополучно доставлен до места назначения. После этого пираты почти исчезли, возможно, опасаясь расправы на галактическом уровне. Вейдеру приписывали восстановление мира, и Лея почти не возражала.              С последним рейдом Лея присоединилась к каравану на своем собственном корабле с таким количеством чрезвычайных запасов продовольствия, которое она смогла втиснуть в каждый доступный угол. К ней же присоединилась сенатор Мон Мотма, ее наставница еще со времен ученичества. Лея понимала, что от расспросов про события на Джабииме и статью она не отделается, а рассказывать про Вейдера ей не хотелось — прожженный политик, Мон, заметит восхищение Леи. Вообще, можно же было узнать у Мон почему Бейл так относится к главкому, как и историю взаимоотношений самой сенатора Чандриллы и главкома.       Скрыть вуки на корабле оказалось задачей с подвохом, как и разыскиваемого империей пилота, но для Мон она придумала красивую историю, поэтому вряд ли та станет распространятся о том, кто летает на одном корабле с Леей.       Как только все необходимое было погружено и все оказались на борту Тантива, Лея вместе с Раймусом подошла к патрульным кораблям, которые Имперский Сенат одолжил для этой поездки. Соло и Корла проверяли системы и были уже в шлемах, что затрудняло разговор, потому что у Леи не было комлинка.       — Легкого полета! — крикнула она, шевеля пальцами в подобии крыльев.       Корла ответила знаком, которым они обычно обозначали спокойную ситуацию, которая могла обостриться в любой момент, и Лея поморщилась. Они будут в полной боевой готовности. Соло помахал ей рукой, и Лея повернулась, чтобы вернуться к трапу.       — Ваше высочество, данное обстоятельство вызывает у меня тревогу, — признался Раймус, когда они поднялись на борт.       — Вы ознакомили нас с вариантом плана на случай, если пираты попытаются похитить груз, а также отдельным планом на случай, если они решат, что заложники окажутся более ценными, — сказала ему Лея. — Я предполагаю, что у вас имеется план действий, если они решат применить оба варианта одновременно, а также несколько решений для сценариев, которые я не могла себе представить. Я уверена, что все будет под контролем.       — Я рад, что у нас будут собственные пилоты, — сказал капитан Антиллес, входя на мостик.              — Ваше высочество, мы почти готовы к вылету, — сказал пилот Тантива из пилотского кресла. — Мы встретимся с конвоем на высокой орбите и остановимся, чтобы забрать другие корабли в согласованных координатах. Два прыжка, и мы будем на Аркиннее.       — Это «Хран-Один», готов к вылету, — раздался голос Корлы по внутренней связи.       — Хран Два, готов к вылету, — доложил Хан.       Лея выглянула в обзорные иллюминаторы и увидела, как патрульные корабли поднимаются для предстартовой тяги.       Пилот провел их через атмосферу так же плавно, как обычно, и патрульные корабли заняли свои позиции на крыльях, как только они оказались в космосе. Они подошли к тому месту, где собиралась колонна, и заняли свое место в первых рядах отряда. Они встали на некоторое расстояние между собой и Альдерааном.              — Все корабли, это Тантив 4, — сказал пилот по широкому каналу. — Приготовьтесь принять навигационные расчеты и совершить прыжок в гиперпространство по моей команде.       Лея откинулась на спинку своего кресла, пока навигационный компьютер делал свое дело. Ей нравилась эта часть путешествия, дыхание перед погружением в полную глубину космоса. Это напомнило ей, как велика Галактика и как ей повезло, что она живет в ней.       — Пошли!       Хотя она знала, что ей следует вернуться и поговорить с Мон Мотмой, Лея все время оставалась на мостике. Она чувствовала себя так, словно впервые за долгое время оказалась в комнате, где не было политиков — за исключением ее самой, — и хотя это было небольшим преувеличением, она все равно наслаждалась тишиной.       Но спустя несколько минут она все же поднялась и отправилась в каюту Мон. Чандриллианка сидела в кресле, пролистывая сводки. Когда дверь открылась, Мон отложила датапад и посмотрела на Лею.       — Мы можем поговорить?              — А надо ли? — Лея присела в соседнее кресло, предварительно сняв с него ящик с продуктами.       — Лея… ты еще молода… А он…       — Мон, я думала, что ты куда мудрее, чтобы верить какой-то желтой газетенке…       — Половина столичных изданий — не какая-то газетенка. Тем более тебя видели входившую его в личные крыло.              Лея хихикнула.       — И мирно попила чай с вкусными пирожными… Мон, мы ведь можем говорить откровенно?              — Конечно… — уверено ответила Мон, подтверждая сказанное еще и кивком. — Тебе нужна помощь, — тихо поинтересовалась она, пытаясь понять что стоит за поведением и ища в ней следы… насилия.       — Не в том плане, в котором ты подумала. Вейдер меня даже пальцем не тронул. Наоборот, очень помог, когда я на Джабииме застряла… Но… почему Бейл его… ненавидит?       — Он ситх, он убийца, Лея.       — А мы? Мон, обстрел Девастатора — явно не мирная акция. И были жертвы. Нельзя осуждать за убийства одних, оправдывая других — ты сама учила меня, что двойные стандарты не допустимы. И я попыталась понять обе точки зрения.       — В отношении Империи не может быть двух точек зрения, Лея. Или ты с ними, или против них — Палпатин не оставляет другого выбора.       — Я сейчас не про Палпатина.              — Вейдер — оружие Палпатина. Не больше.       — А мне говорили, что клоны не способны чувствовать, — парировала Лея. — А оказалось, у них дети есть, любимые, друзья — как-то многовато для нечувствующих машин для убийств. И, прости, но после всех событий, после того как я общалась с человеком, мне трудно воспринимать Вейдера как ты говоришь… оружием Императора. У него есть свое мнение на некоторые творящиеся вещи, даже своеобразное чувство юмора, слабые и сильные стороны. Но знаешь, — Лея поднялась. — Несмотря на все… недоговорки, он не врал мне в лицо ни разу.       — Ты так уверена?       — Я знаю. Как знала, что тот корабль столкнется с потоком, как знала, что меня ждет засада из работорговцев… как знаю, что сегодняшняя миссия может закончится плачевно, именно поэтому я вытребовала дополнительный эскорт.       Мон посмотрела на ученицу с примесью страха и ожидания чуда.       — Он знает?       — Да… на Джабииме, так получилось… но он учил меня защищаться, чтобы меня не заметили. И, заметь, я не вижу кучи инквизиторов по мою душу.       — Он что-то задумал.       — Не сомневаюсь… но пока его задумки — это попытка вернуть законность в Галактику и урезонить зарвавшихся вояк. Но все же, Мон. Почему Бейл его ненавидит? Это ведь что-то личное.       Мон задумалась, привычно сложив руки на груди.       — Я не знаю, — она покачала головой. — Он как-то сразу… как только Вейдер был представлен, сказал, что именно он убил джедаев.       Лея замолчала, обдумывая ситуацию. Вейдер говорил, что это из-за того, что у Бейла в Империи стало меньше власти. Но Лея чувствовала что-то другое, куда более личное.              — Пойми, я не делаю из него ангела. Да и он сам этого не делает. Но есть в нем какая-то прямолинейная… честность что ли. Он ни разу не заставлял меня поверить ему. Просто увидеть своими глазами… И, знаешь, есть одна интересная деталь — когда знакомишься с людьми лично очень трудно отдавать приказы на их убийство или закрывать глаза на подобное.              — Мы никогда не поощряли такие акции, ты же знаешь.       — Да? Тогда почему я в Альдерре видела эту Брию, которая стоит за организацией нападения на флагман? Мон, это уже не политическая дискуссия — это терроризм. И какими бы красивыми словами не прикрывать: убийство не перестанет быть убийством.       — А самооборона?       — Ты видишь в нападении на флагман — самооборону? Не натягивай сову на галактику.       Мон усмехнулась.       — Научила тебя на свою голову методам дискуссии. Но я видела и убийства… была свидетелем, как расстреливали планеты, которые посмели сомневаться в правах Палпатина на власть.       — Мы сейчас не про Палпатина говорим, я напоминаю.       — А как ты думаешь, кто приводил эти приказы в исполнение? Он палач. Не больше. Ты думаешь, палачи вне работы не имеют семьи, не любят своих близких? Но они и их убьют… по приказу.       Лея опустила голову.       — Я не знаю почему, но ты не права… я чувствую. Это знание сильней меня, сильней всего, что есть в этом мире — оно больше чем я, больше чем планета… больше, чем весь мир. Я ему… верю, — голос ученицы был тверд, а в глазах светилась несвойственная ее возрасту мудрость. — И прошу тебя поверить мне. И помочь.       — В чем?       — В том, чтобы остановить убийства. Тебя они послушают. К тебе прислушаются — переговоры еще возможны — красная линия не пересечена… пока не пересечена, но мир стоит на кромке великой войны… в ней проиграют все, потому что в любом случае погибнут многие — и не важно будет, кто останется в конце — проиграют все.       По коже Мон пробежались мурашки и каждый волосок встал дыбом. Она знала… она сталкивалась с такими — с теми, кто предсказывал, но тогда им никто не верил… и из-за этого они оказались на грани. Она резко кивнула.       — Я тебе верю… тебе — верю. И поговорю с лидерами ячеек… но. Пойми, среди них есть те, для кого Империя — личное дело. Те, кто сражается, потому что из-за Империи потерял смысл жить.       Лея прикрыла глаза, соглашаясь.       — Но я постараюсь и до них докричаться, — Мон поднялась, подошла к Лее и приобняла ее, присев рядом. — Я с тобой, принцесса.       — Спасибо… мне не хватало тебя и твоей мудрости, — тихо сказала Лея, впадая в некое состояние апатии, как откат от странных видений, а того, кто мог ей все пояснить про эту часть ее самой не было рядом.       Тишина резко нарушилась, когда конвой вышел из гиперпространства во второй точке встречи и оказался в центре перестрелки с пиратами.       — Щиты активированы! Маневры уклонения! Эскадрилья «Хран», прикрыть широкую зону!       Лея наблюдала, как два патрульных корабля прошли мимо и вернулись назад, чтобы прикрыть весь флот под широким углом. Она сцепила руки. Корла и Соло были отличными пилотами, но она хотела бы быть там. Она тоже могла. Она доказала это и на на Джабииме, и во время тренировок с Вейдером.       — Есть возможность совершить прыжок? — уточнила она, чуть наклонившись вперед, чтобы лучше все рассмотреть.       — Вторая половина конвоя находится в процессе перемещения грузовозов между точкой выхода и входа, — доложил техник. — Мы не можем улететь, пока все не подтянутся сюда.       Лея стиснула зубы, чтобы не выругаться вслух.       — Давайте подойдем поближе, — сказала она. — Мы сможем отразить их огонь и дать грузовым кораблям больше времени.       — Ваше Высочество, я не думаю, что мы должны это делать, — нахмурился капитан.       — Вы сами говорили, что у нас более мощные щиты, — возразила Лея. — Мы можем выдержать два или три выстрела.       — Только один, — покачал головой пилот, идя на компромисс, проверяя данные. — Поехали. Держись за что-нибудь.              Корабль начал двигаться, гравитационный генератор остался на месте, но Лея почувствовала, как у нее сжался живот, когда пилот завершил маневр. Это сработало достаточно хорошо. Посольский корабль получил два попадания в нижнюю часть носа, но щиты были крепкими.       — У них не достаточно мощное вооружение, чтобы навредить нам, — доложил техник, его пальцы летали, пока он передавал приказы другим кораблям.       — Быстрее к точке перехода, — сквозь зубы процедил капитан. Он определенно собирался накричать на нее позже, но оно того стоило.       — Тантив, это Хран-1, мы направили наши пушки на главного нападающего, — сказала Корла по комму. — Начинаем атаку.       — Хран-1, принято, — пилот убрал дипломатический корабль с их пути, и на мгновение поле боя, которое видела Лея, превратилось в тихое, мирное звездное поле.       Не звезды. Это была защита, которую Соло сбросил для отражения огня. Вакуум или не вакуум, но частицы пузырились в пространстве, поглощая энергию, которая могла бы пробить металл корпуса.       Наблюдать за этим было неприятно, ведь бой в космосе происходит в тишине, но, вернувшись в зону видимости, Лея продолжала следить за кораблем, который пилотировал Соло. Она не заметила, как Корла атаковала первую пушку, но увидела, как Соло достал вторую.       — Грузовые корабли готовы к прыжку, — доложил техник.       — Навигационный компьютер активирован. Всем кораблям приготовиться к приему координат и прыжку по готовности.       — Мы полетим последними, — сказала Лея. — Я хочу убедиться, что все ушли.       — Лея, — сурово начал капитан, который все же приходился ей дядей, и Лея подняла руку в знак поражения.       — Почти последними, — поправила она. — Эскадрилья Хран может следовать за нами.       — Вас понял, — послышались два голоса в коммуникаторе.       Вспышки света означали прыжки конвоя. Соло и Корла продолжали атаковать пиратский корабль, нацеливаясь на оружие и системы управления, чтобы прикрыть отступление.       — Уходим, — они прыгнули прежде, чем Лея успела увидеть через иллюминатор, что они — последний оставшийся корабль.              — Отлично сработано, — сказала она. — Вы проделали отличную работу.       — Благодарю Вас, ваше высочество, — сказал пилот.       Лея встала и пошла вниз. По пути вниз она встретила P2-Д2. Она знала, что P2-Д2 часто сканирует, когда у него нет других заданий.       — Арту, ты хорошо рассмотрел тех пиратов?       Маленький дроид радостно пискнул и направился к компьютерному гнезду. Лея последовала за ним, подключила его к компьютеру и увидела, как на экране появилось отсканированное изображение корабля, уничтоженного пушкой Соло. — Есть ли какие-либо значимые знаки или регистрационные номера? P2-D2 повернул купол, показывая, что их нет.       — Сделай для меня подробный анализ, — сказала Лея. — Я прочитаю отчет, как только все уляжется.              Астромех снова повернулся к экрану, и изображения полетели мимо со скоростью, слишком большой, чтобы Лея могла уследить за ними. Стоило еще раз поговорить с Мон перед стыковкой с остальными.       — Повреждений нет, два пиратских корабля атаковали наш вспомогательный конвой. Транспорты перевозили грузы и были незащищены. Наши патрульные корабли уничтожили пушки противника, что дало нам достаточно времени для повторного прыжка. Основной конвой даже не успел добраться до нас.       — Очень странно, что пираты знали, какой груз везут конвои, — заметила очевидное Мон.       — Мы и сами не знали, когда отплывем с Альдераана. Грузовые корабли часами ждали нашего прибытия. Если бы мы опоздали хотя бы на десять минут, история была бы совсем другой. Я могу придумать полдюжины причин, по которым кто-то мог передать данные, но подтвердить мои подозрения невозможно. Я дам тебе знать, если мой анализ что-то покажет.       — Ваше Высочество, — послышался голос пилота. — Приближаемся к Аркиннее. Выходим на синхронную орбиту над метрополией и ждем дальнейших указаний.       — А теперь за работу, — улыбнулась Мон, встала и поправила платье. ***       Спустя трое суток она и уже опустевшие грузовые корабли возвращались назад на Алдераан. У нее было дело к Бейлу. И, едва дождавшись, когда корабль пристыкуется, она пошла к отцу.       Он обнаружился в своем кабинете, привычно разбирающий документы. Завидев ее он встал с улыбкой и подошел к ней, привычно обнимая и поглаживая по волосам прильнувшую к его груди дочь.       — Я переживал за тебя, когда узнал про пиратов. Хорошо, что Корла и этот новый пилот были рядом. Корла говорит, что он хорошо летает. Ты как всегда не ошиблась в выборе.       — Со мной такое иногда случается, — усмехнулась Лея, все еще обнимая отца. — Кто-то нас сдал. У меня нет доказательств, но я выясню — кто-то передал данные, что второй караван будет без имперского конвоя.       — Это серьезные обвинения, Лея, — Бейл отстранился, держа ее за плечи и смотря в глаза дочери.       — Я знаю и не собираюсь без доказательств предпринимать что-либо. Р2 что-нибудь да выяснит, я уверена. Но я хотела кое-что спросить... о Вейдере.       Настроение Бейла тут же скатилось в яму к сарлаку. Пусть и сдерживаемые, она почувствовала клочки ярости.       - Не о чем разговаривать.       - Есть. Поясни, почему ты его так ненавидишь.       - Он убийца! Он почти на моих глазах убил тысячи! Лея! В Храме! Он их зарубил! Даже детей не пощадил!       - Но, - она нахмурилась. - Вейдер официально же прибыл в Империю спустя почти год после окончания Войны Клонов, - она снова посмотрела на отца.       - Нет... он тут был. Всегда. И это он стоял за чисткой. Лея - он не тот, кому стоит доверять. Он лжив как и его покровитель.       Лея покачала головой. Бейл выдохнул.       — Это он убил твоего отца, — ровный, спокойный голос Бейла огорошил Лею, заставив ее замолчать, заставил ощутить всю боль. Онемение, паралич и ступор. Словно это она попала под парализующую сетку.       «Нет, не может быть», — рвануло что-то в сознании. Это не мог быть Вейдер… Не мог… — Почему? — Твой отец был джедаем, и я дал ему слово тебя спрятать…       Ровный голос. Но Бейл всегда умел играть.       — Кто? Кем он был?       Спустя несколько секунд показавшихся Лее вечностью, произнес то, что разделило все жизни на «до» и «после».       — Анакин Скайуокер.       Лея едва не задохнулась от охватившего гнева, способности вспыхнули, вырываясь из-под контроля — все лишь бы проверить правдивость его слов.       И поняла, что впервые видит перед собой такую мерзость… Мерзким было все: память о женщине (причем не жене) омраченная дикой ревностью; жгучие желания обладать, забрать; гнусные речи, роняющие сомнения в какого-то джедая; противные приторные хвалебные оды Палпатину, сдача соратников в обмен на… месть? Но самым гадким, грязным и мерзким было желание настроить именно ее против Вейдера, чтобы сделать ему больнее.       Ведь он точно знал, кто скрывается под маской. Знал, но с притворной теплотой говорил, что ее отец, родной отец просил позаботиться о ней.       Все последние месяцы наконец-то прояснились. Вейдер был прав — все, что случилось с Галактикой в последние двадцать лет связано с ее родителями.       — Кто была моя мать? — проговорила спустя мгновение-вечность Лея.       — Падме, — в голосе кажется появились личные нотки. Но… скорее собственнические, несколько даже окрашенные похотью.       Лея замерла, вспоминая учебник, книгу, старые снимки, соотнося их со своими воспоминаниями. Он понял еще тогда. В пещере. Он узнал талисман, поняла она и прижала руку к груди.       "Ходящий по небу".                   – Ты ангел?                   – Что?                   – Ангел. Они живут на лунах Иего. Это самые прекрасные создания Вселенной. Они добрые и хорошие, и такие красивые, что даже самые закоренелые космические пираты плачут навзрыд, как маленькие дети.                   – Вот. Я сделал это тебе, чтобы ты меня помнила. Я вырезал его из древесины джапора. Он приносит удачу.                   – Очень красиво. Но я и так буду тебя помнить. Как я могу забыть своего будущего мужа?                   – Нет, я не должна.                   – Прости. Но когда я рядом с тобой, моя голова мне не подчиняется.                   – С тех самых пор, как мы встретились, не было ни одного дня, когда бы я не думал о тебе. Вот мы вместе, а мне только хуже. Чем я ближе к тебе, тем больнее. От одной только мысли, что мы можем быть врозь, у меня выворачивает желудок. Кружится голова… я дышать не могу!                   – Не бойся.                   – Я не боюсь умереть. Каждый день, как ты вернулся в мою жизнь, я хоть чуть-чуть, но умирала.                   – О чем это ты?                   – Я тебя люблю.                   – Чего? Мы же договорились, что не имеем права любить - это приведет нас к гибели.                   – А разве мы и так не на краю гибели? Я люблю искренне, глубоко люблю тебя. И говорю это, пока мы еще живы.                   Она жена Анакина Скайуокера.                   Для Падме Амидалы сказать: «я жена Анакина Скайуокера» все равно, что сказать: «я живу». Не более и не менее.       Видения промелькнули перед глазами за мгновение, обрушившись непомерной тягой... вспыхнув, осели царапающими душу искорками, причиняя боль, раздирая в кровь сердце. Теперь она видела. Видела насколько женщина из белой палаты похожа... на эту Падме, а не на свои официальные портреты. Теперь видит.       Она не помнила как покинула дворец, она не знала откуда у нее силы идти спокойно, выверенно и даже надменно... что-то сдерживало бьющуюся внутри Силу. Сорвалась на бег она уже, когда за ней поднялся трап Тантива.