***
Рекомендации Пуджи Наберри было достаточно, чтобы Органа его принял во Дворце Альдеры лично. Наверное, если бы не предвзятость Соло по отношению к повстанцам, он бы повелся на этот мягкий отеческий тон, искренность и сочувствие в глазах. Хотя к концу разговора он и пришел к выводу, что, возможно, Бейл и не знал всего, что творят ячейки сопротивления на местах. И когда Органа намекнул, для чего им нужны пилоты, хотелось всеми руками ухватиться за эту возможности и прыгнуть на баррикады, размахивая флагом Альянса… Если бы… если бы не память. — Нам действительно нужны пилоты. Империя блокирует некоторые планеты, вызывая там банальный голод. Мы пытаемся делать что-то через движение помощи беженцам, но там такая бюрократия, что планета раньше вымрет, чем они примут решение. Приходится брать дело в свои руки и переправлять продовольствие не совсем законными путями. Хан обвел взглядом дворец, задаваясь вопросом, а сам-то Органа хоть раз голодал? И как при нынешнем раскладе попасть на корабль к принцессе? Ведь понятное дело — все эти продуктовые рейды — лишь проверка его лояльности. Но он не помнил, чтобы Вейдер тормозил гуманитарные грузы. Напротив, к вящему ужасу очередного зарвавшегося губернатора главком мог закрыть глаза на вот такие продуктовые челноки, которые провозили контрабандисты в заблокированную флотом систему. Но ведь это Вейдер. И не важно, что говорит молва — он сам видел, там где появляется темный лорд, беззаконие искореняется на корню. Да только он один, а зарвавшихся губернаторов, считающих себя всесильными, — больше, чем секторов на карте Империи. Размышления Соло прервал звук открывающейся двери: — А, Лея, — улыбнулся вице-король. Хан обернулся и едва не выпал из роли. К ним довольно энергичной походкой направлялась не Лея, а Винтер. По крайней мере он именно так запомнил имена девушек. — Это Хан Соло, пилот. — Мне на Тантиве как раз пилота и не хватает. Хорошего пилота, — улыбнулась Лея, переведя взгляд с отца на Хана. Все-таки, если уж совсем начистоту, то «Винтер» он хотел найти на Альдераане. — А вы хороший пилот? — Пока никто не жаловался. Показалось — или она в самом деле ему подмигнула? — Тогда беру, — решительно заявила Лея и, не дожидаясь возражений от Бейла, поманила пилота за собой. Консорт лишь вздохнул. — Хорошо. Пусть будет так, — всем видом Органа демонстрировал, что ему происходящее явно не по душе. Но он знал о задатках Леи. И как бы они его лично не страшили — в людях она еще ни разу не ошибалась. Две недели спустя Хан осознал, что Принцесса Альдераана в королевском Дворце и на корабле без сопровождающих — это две разные девушки. Первую, кроме как Ваше Высочество, и звать не хотелось, вторую, кроме как Лея, звать не получалось. Уж очень не вязался образ холодной королевской особы с забавной девушкой, которая не прочь сама сесть за штурвал или покопаться в двигателе. И если в самом начале их знакомства Соло дал зарок, что ни при каких обстоятельствах не будет симпатизировать одной из лидеров повстанцев, то спустя два месяца работы он бы уже не был с собой столь категоричен. Хоть Соло и убеждал себя, что все происходящее — игра, этот голос день ото дня становился все тише, а слова — все менее убедительными. Чего только стоила их вылазка на Нар Шаддаа…***
— Мне нужен корабль, — личное пространство, время и вообще что-то личное принцесса игнорировала, вваливаясь в каюту без предупреждения и тем более, приглашения. — Тантив вообще-то корабль, — не то, чтобы он особо стеснялся, даже будучи не совсем одетым. С другой стороны, по нормам Альдераана это называлось бы «до неприличия раздет», но Принцессу это, как ни странно, волновало мало. — И в его ангаре стоит другой. Лея махнула рукой: — Мне нужен такой, чтоб не вызвать подозрений у имперцев. Торговый, в крайнем случае, контрабандистский. Если бы у Хана были кисточки на ушах, они бы напряглись. — Зачем? Лея моргнула. Она привыкла, что все ее идеи исполняются без лишних вопросов — тем более с пометкой «незаметно для Империи». Ах да… точно, он же вроде шпионит для Вейдера. Интересно, если информация об этой новой идее попадет на стол Милорду, какой будет его реакция? И что ответить Соло? Ладно, врали ему и так много, для разнообразия можно и правду сказать. Частично. — Я работаю в движении помощи беженцам. Было несколько случаев, когда после нашего визита ту гуманитарную помощь, которую мы раздаем, отбирали местные царьки. Чаще всего — соседний гарнизон. Но мой корабль слишком примечательный, чтобы это засечь. Пару раз у меня получилось выкручиваться — и данные были отправлены в штаб движения. Не знаю, куда они передали их дальше, — маленькая ложь все-таки простительна, — но спустя сутки в гарнизоне оказывалась имперская проверка и те, кто забирал еду, отстранялись. Поэтому мне и нужен незаметный корабль. Чтобы проверять тех, кому мы выдаем гуманитарные грузы.***
— Не то. Лея нахмурилась, осмотрев свой наряд. «Девчонка контрабандиста» из нее никак не получалась. Лея переодевалась уже в десятый раз, но вердикт Соло оставался неизменен — «не то». Захотелось отчебучить что-нибудь такое, чтобы стереть эту скучающее выражение с лица пилота. Решено-сделано. Порывшись в гардеробе «на все случаи жизни», Лея извлекла из глубин платье, которое купила давно, в каком-то внезапном порыве, но позже даже не доставала ни разу — ей было попросту стыдно. Во-первых, оно было красное, а она никогда не носила этот цвет. Ее цветом был белый. Белая тога сенатора, белое платье принцессы, белыми были даже те костюмы, в которых она разъезжала по миссиям. Во-вторых, оно было хоть и под ключицы спереди, но спина полностью открытая, с оборочками, которых она терпеть не могла, да еще и с тонким слоем кружева. Не облегающее, но короткое — от лифа юбка мягкими складками ниспадала… до середины бедра, едва прикрывая линию чулок. Чулки были куплены тогда же. Тонкие, ажурные, с выпуклым черным орнаментом, притягивающим к себе взгляд. Интересно, какая муха ее тогда в магазине укусила… Завершили ансамбль туфли на таком высоком каблуке, что, наверное, можно было бы общаться с Соло, не задирая голову. Оставалось главное — презентация… — А так? — тон теплый, манящий, сладкий до приторности. Сначала из-за ширмы показалась ножка, затянутая в чулок, на котором ярким пятном сияла ярко-красная босоножка с огромным каблуком. Как вообще на таком ходить можно?.. Затем появилась и сама девушка — в не менее ярком красном платье. Хан приличия ради сразу же перевел взгляд выше, к почти по-пуритански прикрытой груди, но едва смог выдохнуть — эта чертовка прикусила нижнюю губу, сочно-красного как спелая клубника цвета. Она сделала шаг, коснулась ладонью бедра, снова перенося внимание невольного наблюдателя к кромке платья, и скользнула чуть вверх, на мгновение задирая юбку до кромки чулок. Вдоль всего тела, словно демонстрируя облегающий лиф. А огромные глаза невинные, словно она не осознает, что делает. — Ну что, так лучше? — невинный вопрос пай-девочки, которая собирается в школу и примеряет форму. Ответить Соло не смог. Сил хватило только кивнуть. А Лея внутренне — исключительно внутренне, ибо портить презентацию «ангельский чертенок» не хотелось совершенно — усмехнулась. Она же чувствовала, какое настоящее впечатление произвела на парня. И внезапно для самой себя поняла, что хочет… хм… «Ситховы фантазии, до добра они тебя не доведут…» — оборвала себя же сама Лея. А ведь еще тогда, на Яг Дхуле, она в глубине души решила — этот парень будет ее. Она сделает все, чтобы он пришел к ней. Сам. Время у нее есть. Пока.***
Хан Соло, в недавнем прошлом флотский офицер с блестящим будущим, а в настоящем — недоповстанец и соглядатай Вейдера, пребывал в странном состоянии. Лея (он никак не мог назвать ЭТУ девушку принцессой) осталась в снятой комнатке, пока сам он отправился на разведку и лучшего места он бы не нашел, если бы не одно «но». К не-людям Соло давно привык, он вырос среди них на борту «Удачи торговца», вместительного корыта, которое бороздило просторы вселенной, повинуясь прихотям шкипера. Хану не стукнуло и десяти стандартных лет, а он умел говорить на добром десятке чужих языков, а понимать и того больше. Так что нет, дело было вовсе не в не-людях вокруг него. Дело было в одном-единственном не-человеке рядом. Хан глотнул эля, который успел скиснуть еще до того, как его начали варить, сморщился от отвращения и бросил косой взгляд на причину всех своих неприятностей. Причина — крупных размеров, волосатая от макушки до пят, заботливо разглядывала Хана ясными, как у ребенка, глазами небесной синевы и негромко урчала. И что тебе не идется домой, а? Но она — причина — наотрез отказывалась возвращаться на Кашиийк, несмотря на настойчивые увещевания. Мало того, мотивировалось решение тем, что этот пыльный блохастый матрас имел нечто под названием «долг жизни» к бывшему имперскому офицеру. «Долг жизни, э?..» — то, чего не хватало для счастья. Хан даже плюнул под стол с досады. — «Волосатая нянька-переросток, вечно таскающаяся по пятам, пристающая с советами, кудахтающая надо мной, если я упьюсь в стельку, и талдычащая, что позаботится обо мне. Здорово. Просто здорово. Как будто мне принцессы мало», — от воспоминаний о ней пробрало словно током. — Меньше всего я хочу, чтоб со мной нянчились, понял? Ну не дал я подпалить твой мохнатый зад, что с того? Ничего это не значит и ничего ты мне не должен, я ж тебе говорил… Это у меня перед вуки был должок… давно еще… Жизнью ей обязан, и не раз, понял? Вот и спас тебя, потому как ее не сумел… Чубакка заскулил. Хан решительно замотал головой. — Нет, это не значит, что ты мне хоть вот на столько обязан, когда же до тебя дойдет, а? Я должен был ей, а отплатить не сумел. Вот я и помог тебе, так что мы вроде как квиты… счет закрыт. Ну пожалуйста, очень тебя прошу, возьми деньги и возвращайся на свой Кашиийк! Слушай ты, свитер драный, болтаясь здесь, мне ты радости не доставляешь. Ты мне нужен как ожог на пятой точке! Оскорбленный вуки, басовито клокоча, воздвигся над кореллианином во весь свой гигантский рост. — Моя карьера тебя не касается! Ты к моему увольнению вообще не причастен. Даже «спасибо» хочу сказать — после той истории с Никласом меня перевели с повышением. Так что ты мне ничего не должен. Поэтому не обижайся, Чуи, но катись отсюда! Уйди. Оставь меня в покое. Навсегда. Хан не был уверен, удалось ли ему убедить рослого недоумка лететь домой. Но дело не терпит отлагательств — пора присматриваться к местным. Следовало узнать, где идут большие игры на крупные ставки — ведь только на таких играх можно найти то, что они ищут. — Приветствую вас, господа! — возвестил кореллианин на общегалактическом. — Не помешаю? — Добро пожаловать, пилот. Никто не будет против, пока в твоем кармане звенит драгоценный металл, — нечеловек ухмыльнулся, продемонстрировав хищный оскал. Хан уселся. Сабакк он освоил лет в четырнадцать. Они сыграли несколько конов. Хан выиграл, но «общий котел» никому не давался. Кореллианин сбросил тройку монет и Идиота в поле интерференции, и удача приняла его поступок с ослепительной улыбкой. Следующая же сдача подарила ему двойку кубков. — Дурацкий расклад… — с трудом сдерживая распирающий восторг, Хан выложил двойку к остальным картам в интерференционное поле. — «Котел» обрел хозяина, дамы и господа. Он потянулся за выигрышем, на что барабелка вдруг возмущенно взревела: — Шулер! У него «оборотни»! Никому не может так везти! Я тебе голову откушу! Посмотрим, насколько тогда ты будешь хорош! Соло хватило одного взгляда на разинутую пасть, чтобы не усомниться: голова там поместится. Барабелка вполне способна выполнить угрозу. Тварь прыгнула на него. Хан шарахнулся в сторону, но недостаточно прытко и далеко. Острые, внушительные когти Шалламар располосовали грубую кожу куртки, словно тонкую ткань. Краем глаза Соло заметил бурое пятно, а в следующую секунду оглох. Длинная волосатая лапа обвила шею барабелки и Шалламар от него оттащили… — Чуи! — завопил кореллианин; еще ни разу в жизни он не был так рад видеть кого-то. То была битва титанов, два огромных существа с шипением и рычанием катались по помещению, сшибая столы и кресла. Игроки и посетители благоразумно сторонились, выкрикивая советы и проклятия на многих языках. — Чуи, прекращай балаган! — надрывался кореллианин. — Пошли отсюда! Чубакка подхватил противника, опрокинул, взял за хвост и раскрутил над головой, затем с триумфальным воем разжал когти, и крупная рептилия отправилась в полет; посетители кабака разбегались, давая ей дорогу. Шалламар приземлилась на спину посреди обломков сломанных кресел, столов и рассыпанных карт. Хан перевел регулятор стрельбы, прицелился и угостил оглушенную барабелку половинным зарядом как раз пониже могучего колена. Убивать ее не хотелось, но парализатор на такую тварь бы не подействовал. Шалламар зашипела от боли и обмякла, чешуйки на лапе сморщились. — Пошли отсюда, Чуи, — повторил он, оглядываясь. Оставить раненого вуки он не мог. Придется тащить к Лее и надеяться, что альдераанка не будет против еще одного члена команды. Они нырнули в ближайший переулок, который вывел их на улицу. Хан торопливо спрятал бластер в кобуру и, как ни хотелось ему помчаться вскачь, сменил аллюр на быстрый деловитый шаг. Впереди ждал разговор с Леей.***
— Нет, ты что, совсем рехнулся? Незаметно — значит незаметно. А рядом с двухметровым ходячим ковром это сделать крайне сложно! — Получается, ты ксенофобка? — поднял бровь Соло, стараясь сохранять спокойствие. Лея отпрянула и часто заморгала. Да она… она же в Сенате горой стоит за нечеловеческие расы… — Не смей так говорить! — Как языком болтать — так мы все белые и пушистые, а как помочь одному конкретному… — продолжал давить пилот. Лея резко развернулась, пытаясь скрыть, насколько он сделал ей больно. — Я не против помощи другим расам, — тихо произнесла принцесса наконец. — Но сейчас нам, правда, надо быть незаметными. Возможно, я смогу перенаправить его в безопасное место, да хоть на тот же Альдераан. Хан тоже пожалел, что сорвался: — Не выйдет, он не согласится. — Почему? — Лея нахмурилась. — Слышала историю капитана Птера Никалса? Лея несколько раз моргнула, сопоставляя известные ей факты, а затем от осознания глаза медленно округлились. — Ты — тот самый офицер, который подстрелил этого выродка? — история капитана «Фланкарда» была довольно известной, как и публичная казнь зарвавшегося имперца. Уважения к Соло во взгляде Леи ощутимо прибавилось. — Да, а Чуи… В общем, он считает, что у него передо мной «долг жизни». Никак не могу его от этой идеи отговорить. Лея села, разглаживая образовавшиеся от напряженной мыслительной работы складки на переносице. — Хорошо, пусть с нами едет. Охрана не помешает… Хотя, надеюсь, и не понадобиться. На Альдераане будет достаточно рассказать историю про спасение раба-вуки, чтобы к Соло вообще никаких претензий не осталось. — Ну что же… Лея. Спасибо. Она поднялась и сделала шаг. И пусть на ней пока надета обычная, не слишком чистая, форма механика, но он же наверняка помнит, какая там скрыта фигурка. И какая чертяка на самом деле обитает внутри. — Это тебе спасибо, — она словно хотела протянуть руку, но резко отвела ее, перехватывая второй. — Не знала, что в мире еще остались люди, которым не наплевать на других, — быстро, на одном дыхании проговорила принцесса и, резко развернувшись, вышла. От того, что повстанцы с ним сделали, стало еще больнее. Он же куда лучше их, правильней, добрее, пусть и в своей собственной манере. Но факт оставался фактом — Хан Соло для многих сделал больше, чем все повстанцы вместе взятые.***
Ворочаясь на узкой койке, Хан видел сон. Будто он все еще кадет и все еще учится в Академии на Кариде. И будто он встал в строй на плацу, предварительно наведя глянец на сапоги. Китель сидит безупречно, волосы не топорщатся, обувка сияет так, что глазам больно. Он стоял на плацу с другими кадетами, совсем как в жизни, и смотрел в ночное небо, откуда ему весело подмигивала небольшая луна, талисман Академии. Хан разглядывал ее, как не раз поступал в действительности, и вдруг она взорвалась, разбрызгав по темному небосводу желтые искры. Кадеты вскрикнули от неожиданности. Оцепеневший Хан не мог отвести взгляда от косматого желто-белого шара с расширяющимся кольцом раскаленного газа. Словно взрыв миниатюрной звезды. Открытая улыбка Люка, сменившаяся оскалом и жестокими словами о предательстве… Резко проснувшись, Хан не сразу понял, что вокруг не продолжение сна — на краю одеяла сидела обеспокоенная Лея. — Все в порядке? Только спустя несколько секунд он начал понимать, что как раз девушка ему и не привиделась. — Ты кричал… — Просто неприятный сон. Лея вздрогнула. Ее неприятные сны имеют привычку сбываться. Теперь-то она хоть знает причину. — Прошлое? Соло кивнул. — Не стоит обращать внимание. Она не стала залезать в его воспоминания, не уверенная, что сможет сделать все правильно и не навредить. Хотя помочь хотелось очень. — Если захочешь поговорить — я рядом. Соло молча кивнул. Принцессу он избегал, а вот Лее почему-то захотелось открыться. Но он задавил это чувство в зародыше.***
Из своего пилотского кресла Хан Соло склонился над приборной панелью Сумерек, небольшого, но юркого транспортника класса Такелажник. Лея знала, что это не тот же самый корабль, который остался на Джабииме, но не особо распространялась. Даже нарекла его точно так же, как звался подобный корабль генерала Скайуокера. Впрочем, Соло это знать не обязательно. — Входим в атмосферу, — сказал он. Лея была рядом, в соседнем кресле, а вот Чуи пришлось отправиться в грузовой отсек — в других он попросту не умещался. Бледный диск большого солнца окрасился красноватым свечением, окружавшим планету, и скрылся за ее телом. В поле зрения возникла ночная сторона Беспина, закрывая звезды. Хан проверил сенсоры. — Говорят, в атмосфере Беспина водятся летучие, вернее сказать, парящие, создания. — Расчетное время подлета, Хан? — Уже недолго, — ободряюще ответил пилот, когда Сумерки пронзили верхнюю атмосферу, проносясь над темным полюсом планеты; далеко внизу молнии заставляли туман мерцать приглушенным светом. — Двадцать шесть минут. Окажемся в Заоблачном городе как раз к позднему ужину. Сумерки шли сквозь легкую, похожую на дымку, экзосферу, и, погружаясь глубже, скользили сквозь синее небо. Хан изменил курс, следуя на юго-запад, к заходящему солнцу. Стремительно проносящиеся под ними верхушки пышных облачных громад начали окрашиваться в багряный и коралловый, светлеющие до золотисто-оранжевого. Теперь корабль шел сквозь толщу атмосферы, и Хан мог увидеть солнце Беспина, зрительно приплюснутый огненный шар, просвечивающий сквозь массивные гряды облаков. — Прибывающее судно, идентифицируйте себя. — Транспортный контроль Заоблачного города, это Сумерки, порт приписки Альдерра, Альдераан. Наш вектор… — он бросил взгляд на приборы и продиктовал набор цифр. — Сумерки, вектор подтвержден. Пункт назначения — Заоблачный город? — Так точно, транспортный контроль. Хан ухмыльнулся. Насколько он слышал, Заоблачный город и составлял практически весь Беспин. Там, конечно, были колонии по добыче и очистке газа, предприятия хранения и перевозки, но более половины всех прибывающих судов были связаны с роскошными отелями. За последние годы жаждущие развлечений туристы сделали Заоблачный город одним из любимых мест посещения. — Даю разрешение, — послышался голос инспектора. — Сумерки, даю вам посадку на уровне 65, посадочный отсек 7А. Повторяю. Уровень 65, 7А. Вы меня слышите? — Вас слышим, инспектор. — Соответствующий посадочный вектор… — голос помедлил, затем сообщил им координаты. Хан ввел данные в навикомпьютер. И в этот момент, вбивая цифры, вдруг понял, что ему действительно хочется увидеть прославленный Заоблачный Город. О самом Беспине говорили еще до заселения. Здесь добывался газ тибанна, который использовали в двигателях кораблей и зарядах бластеров. Хан не вникал в тонкости добычи, но знал, что газ очень дорог — стало быть, добытчики живут безбедно. До того, как газ был обнаружен в атмосфере Беспина, его находили в звездных хромосферах и туманных секторах, что делало его добычу по меньшей мере опасной. А потом кто-то узнал, что его полно в атмосфере Беспина. Заметив неожиданную электронную активность на сенсорах, Хан поспешно выправил курс. — Эй, а это еще что? — Лея глянула в иллюминатор. Справа от них висело смутное нечто — чудовищных размеров, парящее среди многоцветья облаков. По сравнению с этой громадиной многие кореллианские города могли показаться горсткой домишек в тени горного хребта. — Это белдон! Они очень редки. Лея покосилась на гигантское создание, когда Сумерки пронеслись мимо него. Белдон напоминал океанических студенистых существ, которых он видел на некоторых мирах — с огромным верхним куполом и многочисленными хватательными щупальцами, тянущимися вниз и чуть колышущимися в потоках воздуха. Хан сверился с вектором посадки. Громадина исчезла позади. Перед собой Хан увидел еще одну фигуру, заметно меньше, и понял, что это Заоблачный город. Он висел в облаках, словно экзотический бокал, увенчанный короной округлых башен, куполообразных зданий, коммуникационных антенн и хранилищ очищенного газа. В последних отблесках заката он сиял, как камень коруска. Придерживаясь вектора, Хан скользнул над куполами городского пейзажа и несколько мгновений спустя ювелирно посадил Сумерки на предназначенное ему место. После чего, галантно подав руку Лее, отправился на поиски роботакси, чтобы добраться до роскошного отеля «Йарит-Беспин», где проводился турнир по сабакку. Роботакси остановилось перед «Иарит-Беспином». Хан помог Лее выйти, стараясь не обращать внимание на ее наряд, и шагнул в открытые двери. Он бывал в роскошных отелях и прежде, так что пышный интерьер и паутина самодвижущихся дорожек, охватывавшая весь этаж, не вызывали удивления. Отыскав взглядом вывеску «Регистрация на турнир» по меньшей мере на двадцати языках, Хан последовал в направлении стрелки по бегущей дорожке к мезонину. Сойдя с дорожки, он уверенно повел свою спутницу к большим столам. Зал кишел игроками всех рас, размеров и описаний. — Хан! Эй, Хан! Иди сюда! — послышался возбужденный оклик. Хан оглянулся и увидел темнолицего мужчину в плаще, энергично махавшего ему с другого конца мезонина. Хан махнул в ответ — и мужчина зашагал к ним. — Ландо Калриссиан, — представился незнакомец, поворачиваясь к Лее и целуя ее ручку, одновременно взглядом «ощупывая» ее наряд. — Ли, — представилась Лея, чуть краснея от внимания. — Ландо, ты по делу или так? — переключил на себя внимание Калриссиана Хан. Лицо Ландо расплылось в широкой улыбке: — Я тут выиграл кораблик пару месяцев назад… — Ты же не умеешь летать. — Нууу, зато у меня есть друг, который мне кое-что должен, например, дать пару уроков пилотирования. — А почему бы и нет, — не стал спорить Хан. Лея, продолжая держать пилота под руку, ткнула его локотком. — Покажешь? — быстро добавил Соло. — Пойдем. Турнир все равно завтра, успеем пообщаться, — Ландо отвечал Хану, но на последних словах перевел взгляд на его спутницу. Лея только улыбнулась.***
— Вот он. «Тысячелетний сокол». Хан уставился на модифицированный легкий грузовик кореллианского производства. Модель YT-1300, определил он. Хан не раз видел такие и всегда любил их — кореллиане были не только хорошими пилотами, но и первоклассными судостроителями. А рассматривая этот звездолет, Хан почувствовал нечто необыкновенное. Безо всякого предупреждения, необратимо, непоправимо Хан влюбился. Этот корабль звал его, пел ему завораживающую песнь о скорости, маневренности, о приключениях и удачных перевозках контрабанды. «Этот корабль будет моим, » застучало в голове у Хана. «Моим. «Тысячелетний сокол» будет моим…» — Ну, что скажешь? — поинтересовался Ландо. — Сложно что-то сказать, пока не попробуешь. Прокатимся? — Конечно. Несколько минут спустя Хан сидел за контрольной панелью нового приобретения Калриссиана, смакуя послушность «Сокола», едва звездолет поднялся на репульсорах. Потом Хан активировал досветовые двигатели. Ему до сих пор казалось невероятным то, что он увидел в машинном отделении: на этом корабле был установлен гипердрайв военного уровня! Досветовые скорости тоже оказались хороши. Выйдя из зоны действия планетарной гравитации, Хан кинул «Сокол» в водоворот головокружительных спиралей и кувырков. — Эй! — запротестовал Ландо, громко сглатывая. — У тебя есть пассажир, если ты забыл! Хочешь, чтобы я расстался с завтраком? Что на это скажет твоя подружка, — Ландо обернулся и увидел азартную улыбку. Девушку явно не смущали кульбиты пилота. А Лея лишь закусила губу. Она понимала и принимала чувства Соло. Пилотирование пело и в ее крови. Чувства Хана настолько захватили ее, что она сама бы не прочь управлять этим шустрым кораблем. — Пилот, который вез меня сюда, сказал, что понадобится побольше оружия, чтобы «Соколу» стать настоящим кораблем для контрабанды. Что скажешь? — чуть подрагивающим в такт виражам голосом проговорил Ландо. — Если бы это был мой корабль, я бы поставил еще одну турель и счетверенные лазеры, бластер на днище, чтобы отстреливаться при поспешном уходе. Может, еще разрывные ракеты… — Надо подумать над этим. Мысль… — Сколько вы хотите за этот корабль, мистер Калриссиан? — внезапно спросила Лея. — Для столь очаровательной леди просто Ландо. И нет, я не продаю Сокол… — Может, дело в цене? — ничуть не смутилась Лея. — Я не набиваю цену, леди Ли. Просто не хочу продавать… Но если вы ищете кораблик, могу предложить неплохой Соро-Сууб… Соло покачал головой и круто завернул к посадочным платформам. Едва они приземлились и Ландо, пошатываясь, выбрался из кабины, Лея шагнула к Соло, так и сидевшему в пилотском кресле. — Ты уверен, что есть вероятность выиграть именно этот корабль у Ландо? — Сабакк он любит больше кораблей, — хмыкнул Соло. — Тогда пойдем, побуду твоей госпожой фортуной, — Хан не успел сказать спасибо, но понял, что она тоже разделяет его восторг по поводу корабля.***
«Даже не верится, что я зашел так далеко, » — устало подумал Хан, опустившись на стул за единственным оставшимся столом сабакка. Шел вечер четвертого дня турнира, и остались только финалисты. Эх, удача, продержись хоть еще немного… Он медленно потянулся, разминая затекшую спину с мыслью о том, что неплохо было бы поспать часов двадцать. Прошедшие несколько дней были изнурительны… часы бесконечной игры, с короткими перерывами на еду и сон. Остальные финалисты также заняли свои места за столом. Миниатюрный чадра-фан, ботан и родианка. Был ли чадра-фан мужчиной или женщиной, Хан не мог сказать точно — представители обоих полов носили одинаковые длинные одежды. Пока Хан разглядывал своих коллег-противников, на единственный свободный стул сел последний игрок, как раз напротив него. Хан мысленно застонал. Так и знал, что это случится. Невелики шансы против такого профессионала, как Ландо. Хан прекрасно осознавал тот факт, что он был, возможно, единственным «любителем» за этим столом. Было ясно, что другие, как и Ландо, сделали игру в сабакк своей профессией и средством заработка. На мгновение у него возникло желание просто бросить все и уйти. Проиграть сейчас, после стольких дней игры… Ландо сдержанно кивнул другу. Хан ответил тем же. И чуть повернул голову в сторону зрителей — там ярким пятном выделялась Лея. Именно она утром сказала: «У тебя все получится». И ему просто захотелось поверить. Поверить ей.***
Хан не сводил взгляда со своих карт. Держитесь… Держитесь! Пульс колотился отбойным молотком, и он отчаянно надеялся, что Ландо этого не заметит. Чернокожий игрок помедлил секунду, затем сам попросил карту. У Хана кровь зашумела в ушах, пока Калриссиан медленно и спокойно протянул руку и положил карту в поле помех. Хан обмер. Ему удалось мельком разглядеть основной цвет карты, отразившийся в слабой ионизации поля. Фиолетовый. Если его глаза не решили сыграть с ним штуку, это означало, что карта была Идиотом. Самая важная карта в дурацком раскладе. Хан попытался сглотнуть, но в горле совсем пересохло. Ландо эксперт, подумал он. Он мог специально положить карту так, чтобы я заметил ее цвет. Но зачем? Ради блефа? Запугать меня, чтобы я сдался? Или мне уже мерещится? Хан посмотрел на своего соперника. В ладони Ландо держал две карты. Игрок улыбнулся своему другу, потом быстро отметил особый знак на инфочипе и подтолкнул ее вместе с несколькими оставшимися картами к Хану. — Моя ставка, — глубоким и вкрадчивым голосом сказал он, — любой корабль из тех, что у меня есть. Выбор за тобой. Битх повернулся к Хану. — Вы согласны на это, Хан? Горло уже ссохлось так, что он, казалось, уже не мог говорить, поэтому просто кивнул. Битх повернулся обратно к Ландо. — Ваша ставка принимается. У Ландо было две карты и шут, надежно лежащий в поле помех. Хан поборол желание протереть глаза. Видит ли Ландо, что он вспотел? Без паники, думай, приказал себе Хан. У него расклад Идиота… или… он блефует? «Он блефует», — в голове интуиция почему-то заговорила голосом Леи. Не первый раз за все четыре дня. И она ни разу не ошибалась. — Открываем карты, — сказал он севшим напряженным голосом. Бесконечно долгое мгновение Ландо смотрел на него, затем едва заметно улыбнулся. — Очень хорошо, — он протянул руку и перевернул карту в поле помех. На Хана глядел Идиот. Ландо неторопливо взял свою следующую карту, положил ее рядом с шутом. Двойка шестов. Хан уже не мог дышать. Ландо перевернул последнюю из своих карт. Семерка фляг. Хан в недоверии уставился на партию, затем медленно поднял взгляд на друга. Ландо криво улыбнулся и пожал плечами. — Такие дела, приятель, — сказал игрок. — Я так и думал, что смогу провести тебя блефом. Хан медленно выложил свои карты. Одну за другой. И только потом посмотрел на расклад. — Чистый сабакк, — произнес он наконец. Битх кивнул. — Хан Соло — победитель нашего турнира, господа, — сказал он в крошечный микрофон на воротнике. — Поздравляю, мистер Соло! Борясь с головокружением, Хан кивнул нечеловеку, потом заметил, что Ландо наклонился через стол, протягивая ему руку. Хан возбужденно обменялся с ним рукопожатием. — Даже не верится, — слова давались с трудом. — Вот это игра! — Ты лучше играешь, чем я ожидал от тебя, старина, — с улыбкой проговорил Ландо. Хан поразился, как Ландо удается держать себя в руках после такого проигрыша, но потом решил, что тому не привыкать. Хан подобрал инфочип с отметкой Калриссиана и рассмотрел ее. — Так какой корабль выберешь? — спросил Ландо. — У меня есть почти новый ИТ-2400, легкий фрахтовик от «Кореллия-системс», лучше не придумаешь. Подожди, пока ты… — Я беру «Сокол», — быстро сказал Хан. Ландо вскинул брови. — «Сокол»… — в его голосе сквозил чуть ли не ужас. — О нет, Хан, это мой единственный личный корабль. Он не входил в сделку. — Ты сказал, любой корабль из имеющихся у тебя, — спокойно напомнил ему Хан, чеканя каждое слово; их взгляды встретились. — Ты сказал, любой на выбор. «Сокол» — твой корабль. Я выбираю его. — Но… — Ландо сжал губы, сверкнув глазами. — Так что, приятель? — чуть резче проговорил Соло. — Твоя ставка в силе или как? Ландо медленно, через силу, кивнул. — Никто не посмеет сказать, что я не отвечаю за свои слова, — он сделал глубокий вдох и процедил, растеряв всю свою мастерски отыгрываемую веселость: — Что ж, хорошо… «Сокол» твой. С улыбкой Хан вскинул руки в воздух и, опьянев от радости, пустился в импровизированный танец, подхватывая несущуюся со всех ног к нему Лею. Он хотел сказать ей спасибо. Только не знал, как… Не словами же «Моя интуиция говорила твоим голосом»!