POV Шинака
Скарлетт загорелась идей разыскать моего таинственного вредителя, взбешённый огонёк в глазах и учебники, которые она царапала, сама того не замечая, пока мы собирались утром, её выдали. Всё-таки что-то неблагородное в ней есть, как будто налёт наёмников. Или её наставником был наёмник?
За такими мыслями прошло почти всё утро и половина обеда. Потом стало не до этого. Практика. Ад. Попытка подчинить вектор провалилась ещё на первом занятии, преподаватели пытались вызывать меня первой и контролировать процесс, потом просто забили, я стояла тихо в конце линии практикующих, и всё это в один день. Они обсуждали это и решили, что я дохлый номер? Обалдеть, какие привереды. Усталость и апатия нахлынули с новой силой. Хочется укрыться от постоянных неудач. Возвращалась я поздно, часов в 11 вечера, все уже спали, Скарлетт меня не нашла и не выцепила, делаю выводы, что она занята. Ну и хорошо. Хочу отдохнуть. От всех. А может и сбежать. Мама была права, когда говорила: «Ты не приживешься там». А я устроила такой скандал… Был ли смысл…
В комнате темно, наощупь пробралась в ванну, смыла весь этот день в канализацию и в мягкой пижаме упала на застеленную кровать. Кое-как пролезла под одеяло, тепло распространилось по телу и меня вырубило.
«Уйти!»
— Я ухожу от тебя!
Пейзаж чем-то напоминал дворик Академии, а чем-то улицы моего родного города. Размытые черты лица моего собеседника… И неясное желание поскорей уйти, скорее из-за страха за своё личное пространство, нежели ужаса от того, что неизвестный перехватил моё запястье и произнес:
— Я тебя не отпущу, — тихий уверенный голос, я подчинялась ему всем своим существом.
Проснулась я рано, едва рассвело, но сон помнила отчётливо. Всегда любила разгадывать финты, которые выдает подсознание, надеясь, что среди невнятных образов во мне может быть есть способность к предсказанию. Увы, больше чем за пять лет способности себя не проявили, а вот понимание себя пришло. И именно сегодняшняя ночь дала мне надежду, что всё наладится.
Вместо дополнительных тренировок я лежала на травке под деревом около общаги и, подложив себе куртку под голову, смотрела на облака. Мысли лениво ворочались в голове. Скарлетт была с самого утра немного нервная, и мы даже толком не поговорили, а мне впервые стало спокойно на душе. Я лежала, и в какой-то момент мне показалось, что я стала частью этого места, земли, деревьев, кустиков, плитки. Я была глазами и ушами этого места, размытые образы, но ощущения фантастические. Здешняя энергия наполняла меня, ласкала, как море пенной или небольшой волной. Из неги меня вывел голос одногруппника.
— Наш поток собирают в большом Колизее, дабы сообщить что-то очень важное.
Быстро поднявшись, ухватилась за дерево, ноги меня почти не слушались, а голова была пуста, улыбка сама по себе застыла на моих губах. Первые шаги давались с трудом, но взяв себя в руки, я всё-таки дошла до большого Колизея.
Народу было ещё мало, чтобы далеко не идти, я уселась на самый первый ряд. Это самое не любимое место для студентов, однако, идти куда-то дальше мне не хотелось, упав за парту, пыталась окончательно вернуть себе «рабочее состояние». Это было сложно, внутри, как будто в центрифуге, крутилась душа, если это ощущение можно так охарактеризовать.
Через какое-то время я стала наблюдать с закрытыми глазами, как мой организм, как яркий мозаичный кубик Рубика, себя выстраивает. Когда перестройка закончилась, я почувствовала себя лучше и открыла глаза. Колизей был полон людей, звуки и запахи, которые я до этого не замечала, накрыли с головой. Это было даже приятно, вздохнув несколько раз, потянулась и стала взглядом искать Скарлетт. Среди ребят её не было.
«Интересно, её успели предупредить?»
Буквально вслед за мыслью ураганом внеслась Скарлетт, плюхнувшись возле меня, и на мой вопросительный взгляд она лишь покачала головой.
«Значит, все вопросы позже», — решила я для себя.
Когда пришли учителя, директор и несколько незнакомцев, весь поток уже гудел от предвкушения.
Директор, как всегда, был статен, на вид ему едва перевалило за тридцать, сколько ему по факту — страшно представить. В одном учителе я узнала своего горе-куратора, такую бледную холодную поганку сложно не заметить. Преподавателя боевых искусств тоже было невозможно пропустить, хотя к нему я попадала редко. Гора мускулов, при росте в 160 см он походил больше на коробочку, чем на устрашающую машину войны. Обманчивость внешности дорого аукнулась некоторым студентам. Вплоть до лазарета.
А вот неизвестные мне мужчины в количестве двух штук немного напрягли. Внешность… Красивы, но простые. Даже слишком. Одеяние и внешность создавали диссонанс. Что-то было не так.
И пока учителя толкали тошнотворную речь: «Бла-бла-бла… О том бла-бла-бла, как нам повезло бла-бла-бла… Быть принятыми в бла-бла… Участие в тесте на новую сверхважную миссию для шести человек». В моей голове щелкнуло.
«Инорасники!» Мать вашу, оба были инорасниками, и даже не вампирами.
«Это интересно».
Когда преподаватель прекратил втирать нам, как нам, оболтусам и разгильдяям, повезло! говорить начал Директор:
— Попрошу всех выйти в коридор и заходить по одному, когда пригласят.
Коротко и ёмко. Звучало как приказ. Делать нечего, и весь поток попёрся на выход.
Все стояли под стенками и живо обсуждали, что ж там происходит. Приглашали по фамилиям. Выходили задумчивые парни и девушки, уходили хмурые, не сказав и слова. Это будоражило.
Строили самые разные теории: от пошлостей, до страшных опытов. Особо задиристые разрабатывали планы, как, если что случиться, врезать «любимым преподам».
Я слушала сквозь улыбку.
Со Скарлетт поговорить так и не удалось: к нам подошёл какой-то парень и стоял как прилепленный. Что странно, моя подруга не сказала ни слова. У меня было дежавю первого дня в Академии. В ней появилась какая-то робость. Совсем немного.
Так мы и стояли, как три молчаливые статуи.
Прошло добрых три часа, прежде чем дошла очередь до меня. Скарлетт и тот парень ещё стояли в ожидании. Не смело я вошла в Класс-Колизей.
Директор стоял посередине, рядом с ним был хрустальный шар на подставке. Почти метровая подставка, старая и обшарпанная, надежно держала огромный шар. Инорасники и другие преподаватели стояли вразброс по классу. Кто сидел на парте, кто за партой, кто у окна. Вроде бы ничего особенного, если бы только это не было похоже на круг. Хребтиной чувствовала, что меня окружили. Но выбор был не велик. И вместо того, чтобы продвинуться дальше, я встала прям у двери. Если я и влипла, то ухудшать своё положение желания точно не было.
Директор улыбнулся.
— Ты похожа на свою мать ещё больше с таким взглядом. Хотя что-то от отца у тебя тоже есть.
— От бабушки, — поправила я.
— Проходи, не бойся, убивать точно не будут. Положи руки на шар. Это стандартный тест.
Кивнув, всё-таки решилась. Сжав руки в кулаки и стараясь держать лицо, я продвинулась к этой махине. Писатель бы сказал, что «боги спустили сюда луну», и в чем-то был бы прав. Шар действительно был нестандартно большим. Не знаю, хватило ли бы мне рук, чтобы его обнять. Проверять как-то не хотелось.
Когда я приложила руки к шару, по телу прошёл табун мурашек. Кажется, даже волосы на голове шевельнулись в такт. Мурашки волнами скакали, и я зажмурилась, хотелось убрать руки.
— Не смей!
Открыв глаза, я встретилась взглядом с директором. Его руки были на шаре с другой стороны. Мурашки успели раз пять пройти от головы до пяток, изрядно потоптавшись на груди и животе, прежде чем меня отпустить.
Улыбнувшись, Директор кивнул своим спутникам и разрешил наконец-то отойти от «Луны».
Сделав несколько шагов от неё, исподлобья посмотрела на мужчину.
Обсудив что-то шёпотом с инорасником, он подошёл ко мне.
— Завтра после последнего удара колокола придёшь сюда. Как ты понимаешь, ни с кем об этом говорить нельзя. Свободна.
Ушла я быстро, когда уже была в коридоре, поняла, что не дышала всё то время, что он говорил.
«Страшный мужчина и энергия страшная».
Скарлетт придержала меня, когда я чуть не упала, нога подвернулась. Жестами я показала, что не могу говорить.
Тут же вызвали её, прислонив меня к стенке и погладив по голове, она ушла.
Стенка была прохладной. Меня била мелкая дрожь, холодный пот стекал по спине. Даже немного мутило. Хотелось плакать. Слабость одолевала. Мне казалось, что в том кабинете меня вывернули наизнанку. На секунду показалось, что блевать начну прямо тут. К счастью, Скарлетт вышла вовремя. Хмурая и задумчивая, покачав головой, она посадила меня на спину, как возят детей, и понесла в комнату.
Наверное, ей было тяжело, но, не сказав ни слова, она просто несла. В тот момент я была благодарная ей, её теплу, и что я не одна. «У меня есть тот, на кого можно положиться. Хорошо».
Донесла она меня достаточно быстро, хотя к концу стала тяжело дышать и появилась испарина. Скинув на кровать, уселась рядом. Я почти пришла в норму. Снова потрогала мой лоб и убедилась, что со мной всё хорошо. «Ха-ха, второй раз за день».
Мы стали общаться жестами. Эмоциональные жесты без системы, однако, мы поняли друг-друга. Похоже, завтра ждали в Колизее не только меня. И, кажется, время тоже совпадает.
— Ты в порядке?
— Да, всё хорошо.
— Тогда я пойду к себе, увидимся перед уроками.
— Доброй ночи.
Скарлетт ушла, а я забила на ванну, разделась, не вставая с кровати, залезла под одеяло и уснула.
***
Это был другой город, другой мир. Но я была счастлива, что сбежала. Тут я останусь ненадолго, есть немного денег. Погреюсь в этом музее и решу, как поеду дальше. Едва я зашла, предо мной развернулись статуи женщин, пейзажи… Всё было мутно кроме одной единственной картины. На ней была изображена женщина: красивые черты лица, тёмные длинные волосы лежали на плече, нежное платье подчёркивало фигуру. А вместо подписи автора были стихи. Только я точно знаю, что эти стихи не женщине с картины, а мне. Осознание напугало! Стала искать ЕГО глазами. Он стоял в углу и наблюдал за мной, улыбнулся. По губам я прочитала его фразу: «Думала сбежать?»
***
Открыла глаза под звуки колокола. Как не странно я проснулась отдохнувшей. На лекции идти не хотелось. Впервые за долгое время мои мысли занимала не гонка за силой, а что-то другое.
Через несколько часов мы встретились со Скарлетт около дерева во дворе. Меня поддержали в желании прогулять, дабы далеко не идти, уселись прямо под этим же деревом, скрылись от людских глаз в его тени и стали обмениваться новостями. Скажу честно, подробности Эжж и ночи меня вогнали в краску даже больше, чем возмутило то, что меня третировали просто так, ради пафоса. Тему сегодняшнего вечера мы не трогали. Зато нашлось множество других тем, так и провели весь день. В разговорах.
Когда пришёл вечер, не сговариваясь, разошлись в разные стороны. Последний колокол для всех звучал ночью, призывая ко сну, он-то нам и нужен был.
Обычно корпуса закрывают на зачарованный ещё хрен-знает-когда замок, и я даже была готова лезть в окно, но тут всё было открыто. Нас ждали. Дошла без проблем и одна. В Колизее было шесть человек, считая и меня. Директор стоял возле доски.
Уселась на то же место к Аларии. Мужчина оглядел нас. Единственный, кого я ещё знала, — это перевертыш Эжж, свезло так свезло. Остальных вообще ни о чём.
— Итак, ребята, вы с вашим потенциалом выбраны для важной дипломатической миссии. Но, так как вы ещё студенты, а предприятие это опасное, вы отправитесь в тренировочный лагерь. Дабы подтянуть ваши навыки. Скажу сразу — это тайное мероприятие. Вы не имеете права кому бы то ни было говорить об этом. Там каждый будет сам за себя. В ваших интересах не только пройти лагерь, но и успешно завершить миссию. Отказываться нельзя.
Я сидела окаменев. «Вот это попала».
