Step-brother

Луи вертел в руках подобранную в квартире Джеммы фотографию, всё ещё ловя неприятные мурашки от явных сходств в чертах лица её матери, её самой и, конечно, Гарри. Они поужинали в тишине, стреляя друг в дружку взглядами. Джоанна выглядела расстроенной и поглощенной в собственные мысли, почти не поглощая пищу, которая оказалась, на удивление, сносной. Гарри же просто вместе со всеми погрузился в угнетающую обстановку. Так пролетел вечер, и все разбрелись по дому, занимаясь личными делами. — Я заставила девочек поухаживать за щеночком, готова тебя выслушать, — Джей присела на кровать рядом с сыном, где попросила его подождать. Кидая короткий взгляд на руки Луи, она тяжело вздохнула, протягивая свои, чтобы рассмотреть фотографию. — Боже, они выглядят прекрасно… Но где… где ты нашёл? Джоанна обвела пальцем лица на фотографии, так же отмечая явные сходства с её малышом, она перевела взгляд на сына, который, взяв её руку в свою, оставил короткий поцелуй на тыльной стороне ладони. — Я принял решение, что мне уже пора съехать, и я нашёл квартиру. И, в общем, девушка, которая является моим арендодателем, вот она, — Луи указал на Джемму.- Она очень похожа на Гарри, улыбка, движения, глаза, она говорит почти как он, а потом я нашёл там эту фотографию. Может быть, я ошибаюсь… — Луи, я очень расстроена тем, что ты совершаешь такие поступки, не обсудив с нами, — Джоанна вздохнула, на несколько секунд замолкая.- Как её зовут? — Джемма Стайлс, она, я так понял, выходит замуж. Джей ещё раз тяжело вздохнула, отдавая фотографию в руки сына. Молчание повисло на минуту, прежде чем она не взглянула на Луи мокрыми глазами, от чего у того сердце просто рухнуло в пропасть. Может, он зря всё это затеял? Только зря расстроил. — В детдоме Гарольд значился под именем Гарри Стайлс. Пожалуй, это было громче любых других догадок. Луи тоже тяжело вздохнул, чувствуя какую-то горечь во рту. Хотя, кто знает, вдруг в Англии тысячи этих Стайлсов, на каждом шагу… — Извини, я не знаю, зачем это сказал. Скорее всего, это даже не они, знаешь. — Нет, всё хорошо. Можешь дать мне номер Джеммы? Джоанна поднялась с кровати, утирая тыльной стороной ладони непрошенные слёзы, она подошла к окну, поправляя шторы, пытаясь унять дрожь в руках. Луи стало совсем не по себе, он чувствовал себя виноватым. Устремившись вслед за мамой, он подошёл к ней со спины, крепко обнимая и прижимаясь щекой к её щеке. Родной запах детства с щепоткой ванили ударил ему в нос с такой силой, что захотелось заплакать. — Зачем? Давай просто… забудем это. — Нет, я хочу узнать, почему они оставили его тогда, когда он больше всего в них нуждался. Луи сглотнул, сцепляя руки в замок на животе матери и смотря на них через её плечо. — Ты ведь не специально это сделал, да, Лу? Скажи, что не сделал это, чтобы Гарри ушёл в другую семью? Ты точно ничего ему не говорил? Джоанна уже не скрывала слёз, какая-то небольшая новость выбила её из сил, которых оставалось немного. Вот уже несколько лет она наблюдала борьбу между своими сыновьями, чувствуя усиление чего-то непонятного между ними в последние недели. Будто всё подходило к своему пику, снежный ком уже летел с горы, чтобы накрыть её с головой. Старший Томлинсон напрягся, яростно мотая головой, он развернул женщину, тут же накрывая её щеки своими ладонями и убирая маленькие слезинки. — Мама, нет, о чём ты… Это вышло случайно. Боже, я не должен был говорить об этом, прости меня, пожалуйста. Пробормотав это, словно в агонии, парень оставил пару поцелуев на лице женщины, пропуская мысль, что последний раз он делал это давным-давно. — Мама, я… Я всегда любил Гарри и люблю до сих пор, — Луи боялся, что в этих словах проскользнут его искренние чувства, либо они прозвучат слишком враждебно, потому что произносил он эту фразу почти сквозь зубы. — У нас всё будет хорошо, я обещаю. Да, я говорил это много раз, но мы на верном пути уже, честно, — Конечно, на верном пути, ведь Луи просто заметал следы и убегал.- Правда, я хочу переехать, чтобы два подростка постоянно не сталкивались друг с другом, понимаешь? Гормоны, все дела… Джей всхлипнула, прижимая к своей груди голову своего дурного сына, лицо которого стало приобретать выражение полной раздосадованности. Луи прижался в ответ на это движение, чувствуя себя совсем крошечным и беззащитным, тем самым маленьким проказником и слюнтяем, которого, несмотря ни на что, так любила мама. — С гормонами — ты прав. Знаешь, что он мне сообщил? Он сказал, что он гей, Луи. Не знаю, для того ли, чтобы я не задавала больше вопросов, либо говорил на полном серьёзе. Старший Томлинсон в мгновение чуть ли отлетел от родной матери, как от удара кувалдой. Несколько раз, чувствуя себя огромнейшим идиотом, он моргнул, прикидывая, сколько он уже спит. — Что не так? — Джей нахмурилась, пытаясь поймать лицо сына в ладони, но тот аккуратно увернувшись, вдруг сильно побледнел и стал мрачнее тучи. Будто вот-вот упадёт в обморок. Луи отмахнулся, кинул, что-то приободряющее на прощание и вышел из комнаты родителей, не понимая, что делать с услышанным. Может, Гарри так умело над ним самим посмеялся — и в этом вся проблема? А может…? Сердце гулко пропустило удар, прежде чем Луи понял, что почти бегом поднимается по лестнице в направлении комнаты. Он наивный, думал, сейчас попрощается со всеми, соберет вещи и спокойно унесётся к себе в квартиру, забывая всё, что дурачило ему голову и что было связано непосредственно с братом, но не тут-то было. Снова какие-то новости, снова непонятно, какого черта творится с его жизнью. Конечно, возможно, его это не касалось, может малыш Гарри понял, что любит своего Найла? Да вот только от одной такой мысли Луи был готов отправиться и вылить бочку с дерьмом на этого паренька. Гарри гей. Гарри гей?! Да какого черта? Сколько можно обманывать друг друга? Нормальные братья не целуются и не мечтают видеть друг друга в кровати. Блять, да всё у них было не нормально. Всё было через чертову задницу. Разве так тяжело было это заметить раньше? Смысл отрицать очевидные вещи? Луи глянул на пару семейных портретов, висящих на стенах, и с тяжестью вздохнул, столкнувшись взглядом с фото, где он ласково обхватив маленького Гарольда, целовал его в щечку, сразу на следующей у них битва подушками. А ведь всё шло оттуда, прямиком из детства. Луи утёр со лба выступивший пот и, последний раз окинув галерею из фотографий на стене, вошёл наконец в комнату, будучи очень серьёзно настроенным на разговор, который созрел сейчас и грозился рухнуть на землю. Гарри сидел на его кровати в наушниках, смотря в ноутбук и как-то чересчур смущенно закусывая нижнюю губу, он, видимо, не заметил, что вошёл Луи, потому что в комнате, в принципе, было темно. Луи было хотел продвинуться настойчиво вперёд и выдернуть чертовы наушники из ушей брата, чтобы добиться правды, но в следующую же секунду застыл на месте, как вкопанный, приоткрывая рот. Он отметил короткое, но верное движение руки Гарри в сторону промежности и его короткий вздох, который тут же отдался в его животе. Грудь младшего часто вздымалась, словно бы он бежал кросс, нацепив на себя связку из кирпичей, а кадык пару раз поднялся и опустился, выглядя до ужаса привлекательно в этом голубом свете от экрана. Что-то подсказывало Луи, что Гарри смотрел далеко не мультики, и что так больше не могло продолжаться. В самом-то деле, он же пришёл поговорить, а не сводить с ума свой организм, давно уже остающийся без нужной ему близости. Он щелкнул выключателем, тут же отрывая Гарри от компьютера и исследования своими длинными пальцами своей промежности. Это его довольно сильно смутило, но он постарался криво улыбнуться, яростно щелкая по клавиатуре, пытаясь отключить свой чертов компьютер. Луи закатил глаза, усмехаясь, и двинулся вперёд, смотря, как брат неловко скрещивает ноги, нервозно сглатывая и убирая наушники. — Перебрался на мою кровать? Луи встал перед ним, скрещивая руки на груди. Он не знал, что вызвало в компьютере у Гарри вызвало такую реакцию, и, честно, он бы начал убивать, узнай, что там интимное видео от подружки-Найла. Гарри моргнул пару раз, прежде, чем не вскочил с кровати, слегка путаясь в ногах и откладывая ноутбук на тумбу. — Не волнуйся так, я всё равно уезжаю, так что можешь забрать себе. Луи вздохнул, двигаясь к шкафу, и абсолютно не зная, как начать разговор. Его ещё безумно раздражала мысль, что парнишка такой до боли милый и возбужденный, мог думать не о нём. Наверное, это был веский повод начать агрессивно швырять вещи. Гарри в мгновенье напрягся, чувствуя неладное, да и, в целом, чувствуя себя дико опозоренным. — Забрать себе? На ночь имеешь в виду? Ещё один раздраженный вздох, и Лу отрицательно мотнул головой, продолжая искать свой чемодан для поездок. Ну, разве не очевидно? — Тогда что? Гарри почесал затылок, делая неуверенный шаг вперёд, но искренне боясь, что его брат взорвется. Что, в принципе, и происходит. Луи обернулся, смотря грозно и не скрывая раздражения, в котором, только сам Бог видел, скрывалась яростная ревность. Вытянув чемодан из шкафа и кинув в него пару носков, Луи попытался собраться с мыслями, видя, что брат уже довольно напуган тем, что происходило. — Я уезжаю, и ты сам знаешь, почему. — Ты поругался с мамой? — О, да прекрати, Гарри, не ты ли мне пару дней назад говорил, что мы не те, кто мы есть? Луи искренне пытался не кричать, чтобы не поднимать лишнего шума. Гарри всё ещё с трудом понимал, что происходит. — Сейчас я задам тебе пару вопросов, на которые ты мне должен ответить предельно честно. Вот он и смог, всего лишь несколько слов. Луи подошёл к стулу, садясь на него, и давая знак парню, чтоб тот тоже сел. Стоило ли говорить, что все внутренности младшего смешались в кашу-малашу, и он ожидал, что Луи выплюнет ему слова о ненависти. Всё могло принять и такой оборот, он был уверен, да плюс, старший выглядел уж слишком раздраженным, даже венка на лбу выступила. Он кивнул в ответ, присаживаясь и скрещивая ноги. Гарри всё ещё чувствовал напряжение не только от этой неожиданной ситуации. Луи сделал несколько глубоких вздохов, и, тряхнув головой, посмотрел прямо в глаза брату. — Гарри, я тебе нравлюсь? Гарри задержал дыхание, сжимаясь под взглядом Луи до размеров атома. «Что?» «Что он только что спросил?» — О чём ты… — Ты либо отвечаешь, либо говоришь, почему сказал матери, что ты гей. Честно. Лицо Луи, казалось, уже не отражало никаких эмоций, а вот по лицу Гарри было понятно, что ответу вроде: «Я пошутил и сказал ей неправду», верить не стоило. Оно говорило само за себя: испуганное, напряженное, этот потерянный взгляд, который метался по комнате, наверное, в поисках средства, чтобы оглушить старшего. Луи ждал одного, чувствуя, как подступала тошнота, ждал, что огласит приговор, конец которого, в любом случае, был одинаковым. Правда, в одном случае, Луи бы остался с более разбитым сердцем, но вот в каком именно, он ещё не мог решить. — Я просто… Выпалил первое, что пришло на ум… Я… — Ты врёшь, Гарри. — Нет, я… — Блять, да прекрати, на твоём лице всё написано. Ты бы просто уже мог отсмеяться и послать меня, но ты сидишь с таким бледным лицом, словно я тебе сказал, что кто-то умер. «И подкто-то я подразумеваю твою ориентацию», — пронеслось у Луи в голове, но, к сожалению, это не заставило его улыбнуться. Гарри был на грани истерики, поэтому, чтобы не сорваться, смотрел куда угодно, но не в лицо Луи, хотя, честно говоря, он уже начинал чувствовать предательское покалывание в глазах. При этом кудряшка продолжал молчать, пытаясь собрать ответ и разрозненных мыслей. Он не помнил, чтоб ему хоть когда-то было так страшно. — Гарри, давай уже просто поставим в этом точку, просто, блять, разберёмся. Я устал постоянно копаться в своей голове, чтобы понять, почему произошло, почему произошло это. Что бы ты мне не ответил, я в любом случае оставлю тебя в покое, может, даже как-то помогу… Просто ответь и всё. — Хорошо, это правда, — голос Гарри дрожит, — После свидания с девушкой я понял, что я гей, хотя, может, подозревал до этого, хоть и отрицал… Гарри смотрел на свои пальцы, пряча лицо от настойчивого взгляда. На самом деле, он думал, что ему нравится только Луи, но сказать это было бы для него настоящим самоубийством. — Хорошо. Ты испытываешь ко мне какие-то чувства, или, не знаю, через меня ты осознал свои чувства к кому-то другому? К своему белобрысому дружку? Луи искренне старался не добавлять столько яда в собственные слова, но у него ничего не вышло. Завершив фразу, он крепко сцепил челюсти, понимая, что сейчас произойдёт финал. Они, наконец, разберутся со всем, и возможно, жить станет проще. Почему-то старший был уверен, что Гарри сейчас не должен соврать, по крайней мере, так казалось ему. Вот только кудрявый, цепляясь за последнюю фразу, понял, что лишних признаний можно просто-напросто избежать. Да и зачем Луи было знать лишнее? Конечно, он сказал, что оставил бы его, но в глубине души у него был страх быть осмеянным. Тем более после нескольких лет насмешек с его стороны. И его не волновало, что в словах брата не было ни капли смеха или даже намека. — Д-да, — он прокашлялся, стараясь звучать натурально и так, словно бы это и была его тайна, — Найл… Когда мы целовались с тобой я воображал его, часто, мне казалось, это безумно. Мне хотелось ещё, но я стал понимать, что это ненормально воплощать тайные желания через брата… Да, я… Собирался ему сказать на днях. Вот. Гарри впервые за этот разговор поднял взгляд вперёд, видя, как лицо Луи чуть расслабилось, тут же становясь опечаленным. Теперь очередь опускать взгляд была за Гарри. — Хорошо. Вот всё и выяснили. Удачи тебе с твоим парнем, а я, как и обещал ухожу, так не будет искушения… Попробовать что-то новое. Старший поднялся, ощущая жжение по всей груди, как от огня, этот огонь перемещался в желудок, уничтожая всё на своём пути. Ревность причиняла ему настоящую физическую боль, если бы он не понимал, что это, то возможно, ему бы показалось, что у него сильнейшее расстройство желудка. Он продолжил закидывать вещи, поглощенный в себя, как и сам Гарри, который наблюдал за каждым его движением, подогнув под себя колени и сильно их обняв. Взяв для начала всё самое необходимое, Луи закончил где-то меньше, чем за час, ему с каждой минутой нахождения здесь становилось всё хуже, хотелось быстрее вырваться на улицу, да ещё было бы неплохо попасть под проливной дождь, чтобы он смыл все его чертовы мысли. Ведь так было лучше, так хотя бы с разбитым сердцем оставался только он, ведь в таком случае у Гарри есть все шансы быть счастливым. Погрузив последнюю вещь в чемодан, Луи наткнулся на вылетевшую, видимо, из одного из альбомов фотографию. Кругом эти чертовы фотографии. Опять он и Гарри, счастливые, беззаботные и глупые. Томмо поднял взгляд вверх, пытаясь удержать от того, чтобы зарыдать и затем яростно откинул фотографию в сторону, в дальний угол шкафа, доставая ручку из чемодана и продвигаясь к выходу из комнаты. Он хотел попрощаться с сестрами и ещё раз с матерью. — Луи, погоди. Луи остановился на полпути для открытия двери и развернулся, злясь на теплящееся в груди чувство надежды на что-то. Гарри сидел всё в той же позе, смотрел на раскрытый шкаф, даже не удосуживаясь взглянуть на него. — Что? Хочешь сказать «прощай»? — Н-нет. Я… Что насчёт тебя? Ну… — Чувствую ли я к тебе что-то? Луи перебил, точно не зная, к чему именно тот клонил. Однако по тому, как сжались кулаки Гарри, он понял, что попал в точку. — Да, я чувствую. Но это не имеет никакого значения. Можешь не забивать свою голову. Луи всё же открыл дверь, покидая комнату, так и не услышав и не увидев реакции Гарри, да и ему не хотелось. Сейчас ему нужно было просто поскорее уехать, упасть в кровать и уснуть, а завтра жить так, словно бы этого разговора, да и жизни до, не было. Старший мягко поцеловал сестричек в лоб, хваля их косички, и пару раз щелкая по их маленьким носам, широко улыбаясь. Он обещал отвезти их в зоопарк на выходных и устроить им у себя в квартире вечеринку с мороженым, но только с исключением, чтоб об этом не знала мама и чтоб они вели себя хорошо. Они с грустью обняли его, так же оставив свои крошечные поцелуи на его колючей щеке. Переписав номер Джеммы, всё ещё недоумевая для чего, Луи обнял мать и отца, говоря, что может, заедет на выходных. И, наконец, после долго ожидания, он сёл в свою машину, заводя её и чувствуя дрожь в теле. Он кинул взгляд на их с Гарри комнату, и стиснув зубы, со свистом выдохнул, обещая себе, что не будет плакать. Когда закрылась дверь за Луи, Гарри честно постарался привести себя в порядок, но он понимал, что в ближайшие несколько недель он этого не сможет. «Не имеет никакого значения». Да как он смел говорить ему такое? Как он посмел произнести это? Гарри вцепился пальцами в свои волосы, с каждой минутой дыша всё тяжелее и тяжелее, он с трудом различал контуры лампочки на потолке от застилавших глаза слёз. Что теперь ему делать? Что делать с тем, что их чувства взаимны? «Ничего. Ничего. Ничего. Ты ничего не сможешь сделать», — в голове Гарри гудело от этой мысли, он яростно мотал головой, накрывая ладонями лицо. Это была правда. С которой ему просто нужно было смириться и жить дальше. Жить без него под боком. Жить и стараться забыть всё, что когда-то было. Он встал, оглядывая с пеленой в глазах комнату: кругом был бардак, потому что Луи собирался вспешке, часть самых важных вещей, принадлежащих Луи, исчезла, оставляя после себя пустоту. Оставался только его запах и парочка вещей, валяющихся на полу. Кудрявый, шатаясь, подошёл к свитеру, который Луи яро не любил, но носил, чтобы мама не смотрела на него укоризненным взглядом. Подобрав вещичку, Гарри прошёл к двери, щелкая замком, а затем выключателем. Он облокотился о дверь, закрывая глаза, из которых настойчиво текло, как при ливне. Мягкая ткань оказалась у лица, покалывая и лаская его кожу, аромат, который и так обитал в этой комнате, сильнее ударил ему в нос. Он вздохнул и нахмурился, не совсем понимая, что делал. При следующем движении он уже почувствовал, как собственная рука пробиралась к нему в штаны, оборачиваясь вокруг члена, ознаменовая то, что он должен был закончить, начав ещё при Луи. Сейчас у него был его запах, свитер и куча видео его танцующего и не только с аккаунта Зейна.

***

— Здравствуйте, это Джемма Стайлс, чем могу помочь? — Привет, дорогая, у меня к тебе и твоей маме есть один разговор, он, скорее всего, не телефонный. — Я мама Луи… Луи Томлинсона, который снял у вас квартиру, но речь не об этом… — Ах, Луи, да… Но о чём тогда речь, я не особо понимаю. — Джемма, был ли у тебя брат? — Что… Откуда Вы знаете? — Его звали Гарри Стайлс?