Дух леса

— Пойдем вместе в лес сегодня? — Конечно! — Бегать по лесу в полнолуние и когда рядом Проул… это было действительно здорово! Кейд, несмотря на едва сгущающиеся сумерки, начал нетерпеливо ерзать в ожидании ночной прогулки. Ведьмак взял еще пару холщовых мешочков. — Можем через полчаса выдвигаться. Вижу, что тебе неймётся. — Я буду бегать вокруг тебя! Ууууу! — оборотень притворно подвыл и начал скакать по комнате, нетерпеливо поглядывая в сторону окна. — Только не отходи далеко, я ведь так и не узнал, кто тебя пытался отравить, — Проул нахмурился. — И не прыгай на меня без предупреждения. Я могу случайно тебе что-нибудь сломать, хорошо? — Хорошо. Я буду предупреждать! Едва дотерпев до условленного времени, Кейд выпргнул в окно и ломанулся в лес, впрочем, там и ждал Проула, мгновенно с дурным визгом выскочив к нему под ноги, когда в диком малиннике заворочался медведь — тот сосредоточенно объедал ягоды и присутствие других игнорировал начисто. Проул рассмеялся и потрепал щенка за ухом. Кейд медведя по-прежнему боялся, а тот игрался с ним. — Доброй ночи, — пожелал соседу ведьмак. — Ничего больше не беспокоит? Медведь не ответил, продолжая сосредоточенно есть, но Проул не обиделся: у каждого свои причуды в полнолуние. — Пойдем-пойдем! Ну, его! Пусть жрет себе спокойно! — Кейд был однозначно рад, что им внимания не уделяли, поэтому поторопил ведьмака и прыгнул в другие кусты, вспугивая птиц, устроившихся на ночлег. Проул усмехнулся и пошел дальше, собирая нужные травы и поглядывая на резвящегося щенка. Кейд выглядел искренне счастливым. Щенок щенком — простая беготня, а сколько радости. Пятьдесят лет не срок, если эти годы прожил только волком, не развивая человеческое сознание. — Не убегай, Кейд! — позвал Проул. Не хотелось терять щенка. Ведьмак все еще побаивался, было какое-то нехорошее предчувствие после того сна. Волк отбежал совсем недалеко, на пару сотен метров, когда ему в холку вонзилась стрела с серебряным наконечником. Он взвыл и бросился обратно к Проулу. — Кейд! Проул обернулся на вой, буквально ловя, вывалившегося из кусов ему под ноги оборотня. — Ты как? — щенка быстро осмотрели. — Черт… я не могу извлечь ее здесь. Серебро… ты не перекинешься от этого? Стрела была не одна, а целых три — одна ранила неглубоко, буквально царапнув, вторая запуталась в шерсти, не причинив вреда, а вот третья вошла почти наполовину. Оборотень крутился и подвывал, неспособный на внятный ответ и пытаясь зубами выдернуть стрелу из бедра. — Замри! Оборотня прижали боком к коленям и скинули стрелы, которые просто запутались. Вошедшей глубоко, Проул обломал древко, чтобы не болталась и не причиняла боль, наконечник остался внутри. В лесу ведьмак не мог перевязать оборотня. Но кто стрелял… Впрочем, убийца был достаточно умен, чтобы не показаться. А может, вспугнуло то, что оборотень с человеком был. Во всяком случае, по дороге домой их не потревожили, что было хорошо: серебро отравляло кровь и к концу пути оборотень уже не шел — буквально тащился, едва переставляя лапы. — Давай, малыш, почти пришли. Входи, ложись на стол в кухне. Проул скинул балахон и мешок со свежими травами, надо было срочно из щенка этот шлак доставать. И еще неизвестно было, сколько оборотень потом пролежит. — Ну почему всегда я? Я ведь ничего плохого не сделал! Я никогда не убивал! — проскулил он. Действительно было горько… и противно от того, что это, наверное, никогда не закончится. Неудивительно, что собратья живут глубоко в лесах, с таким-то отношением! — Кто-то прознал про тебя… Люди боятся и не любят магических существ. Проул взял чистую воду и полотна, рывком выдергивая стрелу и промывая рану, заговаривая на остановку крови и придерживая щенка, чтобы не рванулся в приступе боли. — Люди глупые, не разбираются. Просто тебя приравняли ко всем. Но я думаю, что он понял свою ошибку, увидев меня с тобой, — Проул приложил травы, но перетягивать раны не спешил. — Как ты? Может обернешься? Я тебя перебинтую в человеческом обличье. Оборотень приподнялся, после чего снова лег: — Не могу, — он фыркнул и прикрыл глаза. — Чуть попозже, болит сильно. — Тебя опять отравили, — щенка ласково гладили по густому черному меху. — Что за люди… чем мы им мешаем? — Ведьмак грустно покачал головой. — Я же всю деревню лечу и помогаю всем, а все равно… Тебя не могу защитить. — У тебя одни проблемы из-за меня, — Кейд тяжело дышал. — И травить будут всегда, если будут знать, кто я. — Не переживай. То, что меня еще не сожгли на костре — значит только то, что деревенским я выгоден, а инквизиция в наши края не заглядывала, — Проул ласково погладил прохладный нос. Кейд закрыл глаза и снова провалился в сон, даже не слышал, когда вечером пришел Медведь. — Чужой объявился. Видели? — Полагаю, что видели, — Проул нахмурился и бросил взгляд на оборотня, — с серебряными стрелами, ирод. Медведь потянул носом. — От чужака пахнет страхом и злостью. Думаю, очередной мститель. Попробую поймать. А ты ухаживай. Выживет. Сам чуешь, смертью не пахнет, борется. Проул пожал руку оборотню. — Спасибо. Будь осторожнее и — если что — сразу приходи. — Приду, — кивнул медведь и вразвалочку ушел в лес. Чужака медведь притащил через пару дней, аккуратно держа его за шиворот. Он оказался… эльфом. Поговаривали, что они тоже из дивных, но последнего эльфа можно было встретить пару веков назад, если не больше — то ли сами ушли, то ли люди всех перебили. Ушастый висел, как тряпка, в мощных медвежьих челюстях и от ужаса даже не трясся. — Это вот от этого столько проблем? — Проул с плохо сдерживаемой яростью смотрел на болтающегося в хватке эльфа. — Обернись, поговорим с нашим гостем. Он уже никуда не денется. Ведьмак нехорошо смотрел на эльфа. Эльф испуганно поджимался, но не сопротивлялся. Кейд, все еще ослабленный после ранения, как раз заснул снова, так что можно было смело творить беспредел без его участия. Медведь обернулся в рослого мужика, крепко держа «охотника» за худые плечи. — Ничего не хочешь сказать? — Проул демонстративно почесал подбородок наконечником сохраненной серебряной стрелы. Эльф смотрел испуганными глазами и молчал. — Что ты забыл в нашем лесу и какого черта истребляешь своих же? Люди наняли? — Я его немного напугал. Наверное, не надо было так сильно, — медведь качнул головой, впрочем, явно не испытывая угрызений совести по этому поводу. А эльфа будто заклинило от страха. Не каждый день в его убежище вламывался медведь и попросту вытаскивал за ногу, даже не давая шанса как-то защититься. — Ну, чего смотришь? — Проул фыркнул и подошел вплотную. — Ты мне чуть щенка моего не угробил, дурень! — Изв… вините… — пискнул эльф, поджимаясь и съеживаясь, вполне закономерно ожидая удара, насилия, да чего угодно, на самом деле! — Что «извините»? — фыркнул на него Проул. — Как так, так из кустов стреляешь, а тут все? Сдулся? — ведьмак бросил обломанную стрелу на стол и заложил руки за спину, начиная ходить по комнате, выдавая свою нервозность. — Зачем это все? — П-п-просто должен… убивать, — эльф продолжал подрагивать в хватке, дергая длинными ушами. Медведь клацнул зубами, отвлекая ведьмака от хождения по кругу и показывая на следы оков на тонких запястьях эльфа. Кейд тоже проснулся и молча наблюдал, разглядывая чужака. И вот это вот, трясущееся от страха, в него стреляло?! Как он вообще умудрился попасть?! Щенку даже стало обидно. — Кто тебя заставил? — Проул осмотрел натертые запястья. Не то что бы он простил ему Кейда, но готов был попробовать помочь. — Откуда ты вообще? — Лучше убей. Медведь заинтересованно посмотрел на рыжую макушку. — Ишь ты… от страха на ногах стоять не может, а готов умереть, лишь бы не говорить! — Я не собираюсь тебя убивать. И вреда не причиню. Но хочу понять… — От него воняет страхом просто ужас, — внезапно подал голос Кейд. — Может этого… дивного позвать? Ну, эти ушастики вроде из его категории. — Хм, пожалуй, ты прав… — Ведьмак хмыкнул, думая о чем-то своем. — Может, хранителю что-то и расскажет. Он боится нас до обморока почти и при этом ему явно кто-то приказал. А до этого его держали в оковах. Возможно, еще что-то с ним делали… если дини ши с ним договорится, то его надо будет раздеть и осмотреть. Спорю, что на его теле будут многочисленные следы от отнюдь негуманного обращения. *** Дивный пришёл с Перси через несколько часов. Выслушав предложение Проула, он согласился попробовать поговорить с эльфом — он ведь Младший, и хранитель должен заботиться о таких, как он. Эльф все это время ожидал в сарае, чтобы еще чего не вытворил. Дивный был с эльфом довольно долго, и не сразу пошел в дом, старательно душа ярость в себе, глубоко вдыхая свежий прохладный воздух. — Входи, — позвал из дома Проул. Слух у ведьмака был действительно отличный. Перси просто вышел на порог и прижался к партнеру, осторожно обняв его. Тот был напряжен и осторожно приобнял в ответ, показав Проулу рукой — мол, скоро, и отчетливо скрипнул зубами. — Ненавижу людей. Я всегда считал, что эльфы избежали участи быть игрушками для них — Мы стараемся, но не можем защитить всех. Древние эльфы очень умны и не попадаются. Да и ушли давно в глушь. А этот… молодой какой-то совсем, — удивленно отозвался Перси. — Верно, древние… а как давно ты видел хоть одного? Они ушли очень давно, я знал два клана, которые жили глубоко в лесах. Весь клан этого вырезали, не знаю, как он выжил — подробностей не рассказал. А потом он попался людям и понеслось… — дивный поморщился. — Подложные воспоминания и издевательства, а сейчас послали на охоту за черной шкурой, а тут волчок. Вот и получил стрелу. — Три стрелы, — машинально поправил Перси. — К тому же этот идиот знал, на кого идет. Стрелы с серебром. — Ведьмак был настроен скептически. — Да и какие подложные воспоминания? Люди так не умеют! Почему пошел за оборотнем, а не за простым волком? Кажется, тебя вводят в заблуждение, вызывая жалость. Эльфы немного обладают даром внушения… ты себя хорошо чувствуешь? Голова не кружится? — инквизитор с тревогой посмотрел в глаза дини ши. — Он ничем не обладает. Он высосан до предела, он даже тянуть энергию не может, хотя сидит на сильном источнике, — Спрингер нахмурился. — Если ты мне не веришь, можешь проверить сам, — он скрестил руки на груди. — Я верю тебе, но ты слишком на эмоциях, — отозвался Перси мягче. Спорить из-за незадачливого убийцы со своим хранителем не хотелось совершенно. — Да и не думаю, что ты хочешь, чтобы я вытащил его воспоминания своими методами. Хотя если от этого будет зависеть безопасность моих друзей и твоя, то я пойду на это. — Инквизитор сверкнул желтыми глазами. — Какой у него источник энергии? Отвар какой-то или эмоции? — Ужас. И страх, — Спрингер задумчиво наклонил голову на бок, — возможно, тебе придётся это сделать. Своего… хозяина он боится намного больше, чем нас. Хранитель вздохнул и взял партнера за руку. — Прости. Я просто… Он дивный, дивные держали оружие только из самообороны и такое… А эти шрамы… Людская мерзость. — Значит, тебе лучше пойти и рассказать все, что ты узнал, Проулу… А я приду, когда освобожусь. Персептор отступил от дини ши, увеличивая между ними расстояние, после чего обошел дивного, будто боялся его коснуться, и пошел в сарай. Послышались шорохи, возня, а потом глухой удар и все стихло. Дивный вздохнул и отправился в дом, неотрывно смотря в окно на сарай. Он больше беспокоился за Персептора, чем за младшего дивного, это немного удивило, но удивление быстро стихло — он просто ждал. Перси вернулся буквально через полчаса и притащил с собой ничего не соображающего эльфа, спихнув его дини ши на руки и отвернувшись. Было как-то неприятно от всего происходящего. Признаваться в том, что он ревнует из-за такого внимания Спрингера к бестолковому эльфу, Перси не собирался даже себе. — Я его почистил. И могу сказать, что мы имеем дело с восхитительной глупостью и жестокостью, а Кейду досталось вообще случайно и ни за что, — Перси прошел по кухне и повернулся вполоборота к Спрингеру. — Ах да, его может вырвать, так что следи. Побочный эффект… метода. — Ведьмак продолжил прогуливаться по кухне и рассказывать. — В общем, это мелкое недоразумение в период своего эльфийского подросткового возраста сбежало из клана, будто его там никто не понимал и не пускал уходить из леса. Сбежал, потерялся, попал к магам, а никак не просто к людям. Ну, эти недоучки на нем и попрактиковались во всем, в чем хотели, а потом выкинули, отправив в лес на смерть. Хотя на оборотня они вряд ли рассчитывали. — Я знаю его клан. Он сбежал по глупости в смутное время. И ему самому уже досталось за собственный поступок с лихвой. Убивать он не шел по своей воле. Инквизитор ощущал немой упрек партнера на уровне энергетики и готовность защищать злобное недоразумение. Это злило. Перси продолжал нарезать круги, хотя в почти зажившем боку уже начинало болезненно тянуть. Начав уже заметно даже для себя хромать, ведьмак прислонился к косяку плечом, отдыхая. Зато в обсуждение включился Проул. — Знаешь, хранитель, то что было, уже было. Меня сейчас больше волнует, что вот этот дурень ранил едва ли не смертельно моего щенка. И мне не хочется, чтобы он продолжал наведываться в лес, представляя для всех угрозу, потому что в следующий раз я буду бить на поражение и ты, хранитель мне ничего не сделаешь, даже из жалости к низшим категориям дивных. Проул решительно сложил руки на груди. С дини ши у них и так особого понимания не было, но надо было расставить приоритеты. Перси успокаивающе коснулся плеча друга. — Тише, Проул. Никто его и не защищает… — инквизитор с намеком скосил взгляд на дини ши. Лицо Спрингера стало каменным. — Я решу эту проблему, — спокойно произнес он. — Проблем больше не будет. Ни с ним, ни с каким-либо другим дивным. Он осторожно поднял эльфа и увел его. Перси недовольно нахмурился и вышел следом. Спрингер иногда был склонен перегибать палку в своих решениях, вместо того, чтобы все обсудить и прийти к согласию. Хранитель ушел быстро, собственными тропами. Он ведь ответственен за дивных в том лесу, значит, обязан как-то решать проблемы. Все равно сильфы собирались отправиться к Древу вот пусть и заберут ушастого с собой, может там его примет общий клан. А если не примет… то появится в Великом Лесу ещё одно деревце. Если бы Спрингер не узнал правды, то может быть счел бы лучшим свернуть ушастую башку. А теперь… Что уж теперь. Спрингер долго смотрел вслед сильфам. Он не мог отрицать того, что с каждым пройденным сезоном его все сильнее тянет к Древу. Но он боялся, что, пожелав навестить, он получит… да всё что угодно! Свою главную боль он так и не смог рассказать Перси. О не хотел показаться ему слабым и не способным защитить, но и тягу к Древу преодолеть не мог. Уговорить ведьмака пойти с ним? Сожрут нечаянно, потом задолбаются извиняться. Спрингер мотнул головой и просто пошел бродить по лесу, отыскивая мелких пикси и выгоняя их из их гнездышек. — Убирайтесь! Уходите к Древу! Вам здесь больше нечего делать! Уходите! — рычал он на них. Перси присматривал за дини ши издалека. На самом деле, его больше волновала судьба и состояние его хранителя. Мало ли тот решит совершить что-то, чего себе потом не простит? Перси очень не хотел потерять дини ши. Очень. — Что тебя тревожит? Ты сам не свой, — ведьмак тенью выплыл из-за одного из деревьев, когда дини ши закончил и снова замер, глядя куда-то вдаль. Инквизитор подошел вплотную со спины и аккуратно коснулся висков партнера, вытягивая у того информацию напрямую. Неприятно. Велика вероятность того, что его сейчас сметут, одним ударом сломав пару ребер, но иначе ведь не признается! — Не надо, не делай так, — дивный подавил рефлекторный импульс, учуяв Перси рядом уже некоторое время назад, после чего перехватил чужие кисти, прерывая контакт, и мягко привлек его к себе. — Я избавился от проблемы. Он младший, и я о нем позаботился. Только не хочу увидеть новое деревце в Ветхом Лесу, — Спрингер решительно отмел ненужные эмоции и запирая воспоминания, после чего крепче обнял Перси. — Ты хочешь уйти от меня, я чувствую, — первым делом всегда вылазят текущие мысли и эмоции. Инквизитор увидел дерево и почувствовал тоску, толкающую дини ши туда, вперед. — Почему? — Я не хочу уходить от тебя. Но с каждым разом всё сильнее, некоторое время я ещё смогу сдерживаться, а потом… Я просто не могу вернуться, понимаешь? Хотя… нет, ты нет. Я был сидом. Мы все крылатые, когда-то жили на верхушке Древа Прародителя Но я свои крылья потерял… у людей. Из-за людей. Тогда меня принял лес, как хранителя, и я жил, пока мы с тобой не встретились и пока лес не уснул. Я не могу вернуться. Я защитник, хранитель, но я не могу вернуться к Древу без крыльев. Это как позор, как клеймо. Младший вряд ли приживётся. Эльфы превращаются в деревья. Много молодой поросли… Пикси — в бабочек, дриады — в шорох листвы под ногами, наяды в снежинки или дождевые капли… я не знаю в кого превращусь я. Но я не хочу уходить. Дини ши объяснял, как можно проще, чтобы Перси понял, и обнимал его крепче, утыкаясь губами в макушку. Инквизитор понял и отпускать хранителя не захотелось еще больше. — Что с тобой случилось? — пробормотал дивному куда-то в ключицу ведьмак, аккуратно того поглаживая. Все они потерпели от людей. Причем очень много. — Прости я не могу об этом говорить. Не могу. Не беспокойся об этом, хорошо? Просто… Противно, мерзко, не хочу вспоминать. Инквизитор сделал шаг вперед, заставляя дивного отступить и упереться спиной в дерево. — Впусти меня, — мягко попросил ведьмак, касаясь висков дини ши кончиками пальцев и начиная на него воздействовать своей силой. Расслаблять, успокаивать, убеждать… Хранитель был ослаблен и с течением времени все больше терял силу. Ведьмак сейчас даже не чувствовал сопротивления. Дини ши попросту не мог его оказать. — Дай тебе помочь, — пропел ведьмак на древнем. Спрингер действительно растерял почти всю свою защиту. Он становился обыкновенным бессмертным, который хорошо владеет оружием и общается с себе подобными, но, возможно, именно поэтому, чувствуя, что дивный теряется, Древо пыталось вернуть его к себе и подпитать. — Хорошо. Он положил ладони на чужую талию и чуть наклонился, чтобы Перси было удобнее. Тех самых воспоминаний у него было немного — как ловили сетями, как он перегрызал глотки, и как за это выламывали крылья, а потом затягивали на шее удавку и бросали в соленую воду, протаскивая под килем. Потом были рудники, окончательная потеря и на память шрамы на идеальном теле. Для дини ши мучительные воспоминания за сотни лет слились в смазанное пятно рваных эмоций, а восхитительное и захватывающие ощущение полета стерлось почти подчистую — он хотел забыть то, чего у него уже никогда не будет снова. Ведьмак вскрикнул, чуть отшатнувшись. Если бы Спрингер его не держал — наверняка где-нибудь рядом ударила бы молния. — Прости… — инквизитор пришел в себя и прижался к дивному, поддерживая. Обычно у всех кружилась голова и тошнило после вытягивания памяти. — Как ты?.. Можешь идти домой? Перси судорожно думал. Ведьминские методы, или может вернуть дини ши к дереву, которое сможет ему отрастить выломанные крылья… Сейчас, впрочем, ведьмак просто хотел дать хранителю отдохнуть. Он расшевелил клубок змей в чужой памяти, но дивный улыбнулся, скрывая головокружение, тошноту, желание убить кого-нибудь, или наоборот — прижаться, спрятаться, убежать от настойчивых воспоминаний. — Дай мне немного времени. И пойдём домой. Ты забрал все, что хотел у своего друга? Впрочем, ведьмака такая бравада не обманула. Хранителя обняли, давая опору и поддерживая. — Да, я все забрал. Идем. Спрингер отказываться от помощи не стал, ворох воспоминаний подорвал и так неустойчивое моральное состояние дини ши, и когда они вернулись домой, он просто уронил ведьмака на кровать и рухнул на него, прижимаясь и тяжело дыша открытым ртом. Ведьмак ласково гладил по затылку прижавшего его к кровати хранителя. — Я могу тебя подпитать. — Не надо. Я не смогу восполниться. Теперь не смогу. Не траться, я просто вымотан. И не хотел вспоминать, — дини ши приподнялся и лег рядом с партнером, поглаживая его по лицу. — Высплюсь, и все будет в порядке. — Прости… — дини ши осторожно гладили. — Отдыхай. И набирайся сил, — ведьмак навис над дивным и поцеловал, после чего слез с кровати, укрыв дивного и засев за книги.