Дух леса

Ведьмак проснулся от того, что он будто задыхается. Такое ощущение всегда бывало, когда против воли вытягивают энергию. Инквизитор вскинулся, судорожно дыша. — Остан… овись… не надо, — эффект от передоза чистой энергией уходил, но он уходил вместе с этой самой энергией, и дини ши рисковал вытянуть ведьмака до смерти. Спрингер аж подпрыгнул от неожиданности, мигом приходя в себя и обрывая канал: — О, прости! Я просто хотел тебе помочь, — дивный расстроенно заглянул в золотые глаза партнера, оценивая его состояние. — Все в порядке, — ведьмак все еще тяжело дышал, однако, признавая, что проснулся он очень вовремя. Видимо, дини ши задремал и перестал контролировать количество вытягиваемой энергии. — Все будет хорошо, мне просто надо поспать. Не волнуйся, — инквизитор повернулся на бок, прижимаясь к партнеру и уже через минуту снова отключился, дыхание выровнялось. К утру ему действительно стало легче, хотя вытянул ведьмака дини ши порядком. Впрочем, инквизитор не собирался признаваться, что дивный ему ненароком навредил. Не нужно. Все же хорошо, все живы. Состояние было, как после шабаша: все тело ломило, и голова была тяжелая, вставать не хотелось. Приготовившись убедительно врать Спрингеру о том, что все замечательно, Перси внезапно обнаружил, что дивного в доме нет. Определенно, ушел он не так давно, запах не успел рассеяться, хотя весь дом был пропитан ими обоими насквозь. Поднявшись и приведя себя в относительно бодрый вид, ведьмак направился на поиски партнера, который обнаружился совсем рядом с домом — у реки. Спрингер почему-то не торопился войти в воду, то и дело аккуратно поводя плечами и вздрагивая. — Ничего не хочешь мне сказать? — изначально Перси был настроен закончить то, что они не успели в Дивном лесу, но стоило ему увидеть вздрагивающего от боли дини ши и планы резко сменились. Желтые глаза сверкнули в темноте, и инквизитор подошел вплотную. Два ровных шрама на спине хранителя он видел ранее, теперь знал их происхождение, но не думал, что у Спрингера они болят. Теперь же шрамы выглядели воспаленными даже в темноте леса. — Ты уже проснулся? — дини ши развернулся, скрывая спину и распрямился, начиная развязывать штаны и демонстрируя, что собирался поплавать. — Со мной всё в порядке, просто немного болит спина. — У тебя воспалились шрамы, я даже отсюда вижу, — ведьмак сменил положение, как-то незаметно оказавшись за спиной дини ши и придерживая его за плечи, чтобы внимательнее рассмотреть. Рубцы выглядели плохо. Впрочем, вода была неплохой идеей. Проточная чистая вода промоет и охладит раны, Спрингеру должно полегчать. — Не уплывай. Просто приляг в воду у берега. Дивный не стал спорить и послушно лег в воду, прикрывая глаза. — Хотел потерпеть, думал пройдет, я не знал, что они снова откроются! Может это потому, что я больше не живу в лесу? — Но ты же живешь в лесу, — пожал плечами ведьмак, опускаясь на колени рядом с дивным и ожидая возможности осмотреть красные рубцы внимательнее. — А как долго они заживали? — инквизитор коснулся кончиками пальцев плеча партнера, позволяя энергии природы стекать в чужое тело и притуплять боль. — Не знаю, — дини ши казался искренне озадаченным. Время было слишком относительным понятием, для него и Перси со своей тысячелетней историей был юным, — долго… пока не ушел жить от большой соленой воды в эти места, а потом меня принял и приютил местный Дух. Тогда они начали заживать и через некоторое время я смог выпрямиться. А теперь снова? — Спрингер глухо застонал, стараясь сдержаться. — Тебя вылечил Дух леса? Я думал, что тебя лечил кто-то из ваших лекарей у Древа… — ведьмак, услышав стоны, усилил воздействие, заодно еще и начитывая на древнем заклинание регенерации, стремясь снять спазмы и унять боль, но все же еще один интересующий вопрос задал. — Как ты жил у моря? — историю дини ши, лишившегося крыльев, он видел не до конца, и не был уверен, что хотел бы снова прочувствовать это все, но ему нужно было знать. — От соли было мерзко. Меня держали в каком-то вонючем бараке… Знаешь, я очень завидовал чайкам. Орали они как сумасшедшие, — невесело усмехнулся дини ши и некоторое время молчал, прежде чем продолжить, — а потом мне сломали крылья и с заживлением было сложно… особенно после того, как меня начали полоскать в соленой воде каждый день развлечения ради. Рука ведьмака чуть дрогнула от услышанного. Он знал, что люди частенько боятся и из страха жестоки ко всем нелюдям, но даже спустя тысячу лет их забавы повергали его в шок. — Ты сбежал? — инквизитор уже почти не отслеживал, что происходит. Энергия сплошным потоком лилась на воспаленные участки, он даже не чувствовал оттока сил, сосредоточившись на партнере и том, что он говорит. — Да, я сбежал, не помню толком, как я добрался до сюда. Очнулся я уже в лесу, — Спрингеру немного полегчало, и он выдохнул, полностью погрузившись на секунду в воду. Ведьмак сидел в воде прямо в штанах, не замечая холода или неудобств. Все мысли занимал дини ши. Чуть сместившись, Перси сел так, чтобы хранитель мог положить голову ему на колени и не отфыркиваться от воды. Спрингера хотелось нежно поцеловать. Гладить, стирать все плохие воспоминания и никогда не отпускать от себя в жестокий мир людей. — Тебе полегчало? — Легче, да. Прости, что не сказал раньше. Тебе было плохо, не хотел тревожить. Но я не знаю, почему у меня болит спина, — дивный глубоко вздохнул. — Может, нам стоит сходить к твоим лекарям из эльфов? — ведьмак не доверял себе. Все же дини ши… Одно дело банальные слюни оборотня, а совсем другое воспалившиеся шрамы от крыльев, которые не понятно по какой причине снова дали о себе знать спустя столько лет… — Не знаю. Давай, давай подождем немного? Может это просто растревоженные воспоминания и ничего более, — предложил Спрингер. Тащить инквизитора под действие магии Древа не хотелось, однако, на то, чтобы уйти туда одному не было никакой надежды, да и желания не было тоже, если уж честно. — Ладно, но ты придешь домой и дашь мне осмотреть твою спину. Дини ши согласно кивнул, не намереваясь спорить. Когда они вернулись в дом, шрамы уже не только покраснели, но и ощутимо нарывали, воспалившись, как будто заживающие раны, только на этот раз процесс шел задом наперед. — Потерпи немного, Спрингер, — прохладные пальцы погладили дивного по плечу, а потом сместились на длинный шрам, немного надавливая на удивительно твердую рану. Спрингер не сдержал болезненный крик: — Больно, пожалуйста, прекрати! — проскулил он, вцепляясь зубами в собственную ладонь и вздрагивая всем телом. — Прости-прости, — забормотал ведьмак, целуя хранителя в затылок и поглаживая по голове. Перси не знал, что сказать. — Странное воспаление… будто снизу режется… Инквизитор замолчал. Логично было предположить, что формируется новый хрящ, точнее отрастают новые крылья и пробивают себе дорогу, но Древо же проигнорировало Перси? И Спрингер не говорил, что такое возможно, да и вряд ли сам знал. И почему спустя столько времени? Почему только сейчас? Впрочем, больше всего ведьмак боялся разочаровать дини ши. Если окажется что он ошибся, и это не крылья… дивный вряд ли спокойно переживет утрату такой надежды. Впрочем, едва ли дивный слышал хоть слово из сказанного. Когда боль медленно вернулась на прежний уровень, Спрингер немного расслабился, переворачиваясь на бок и закрывая глаза. — Ох, это было… невыносимо. Я немного посплю… Перси не стал ему мешать, но надежда на сон не помогла: дини ши с постели и вовсе не встал, захваченный сильнейшей лихорадкой, и метался по постели в бреду, не приходя в сознание. Ведьмак волновался и не знал, чем помочь, стараясь, насколько мог, облегчить боль и снять жар, вернув партнеру рассудок, но выходило плохо. Прибежавший в гости Кейд был пинком выдворен на улицу, но понятливо вернулся уже с Проулом. Лекарь пришел сразу же, уже одним своим присутствием оказывая молчаливую поддержку. — Давно? — только и спросил Проул. — Несколько суток. Инквизитор не спал. Ни на минуту не отходил от хранителя, отпаивая того отварами и меняя холодные компрессы. Дини ши лежал на боку, завернувшись в тонкое одеяло и тяжело дышал, в очередной раз провалившись в лихорадочную дрему. То, что под ним медленно начинает расползаться кровавое пятно, первым понял Кейд, валяющийся пушистым клубком на полу кухни у ног Проула. Оборотень почуял запах и зарычал от такого близкого соблазна… сожрать дивного! Говорили, что мясо у них нежнее, чем у людей. — Что такое, Кейд? — Проул, сидевший рядом с Перси за столом в кухне, поднялся, чтобы выяснить, в чем дело. Спрингер спал в соседней комнате и через открытую дверь его было видно, но лежал он спиной к стене. — Кровью пахнет! Так вкусно… — завыл оборотень, яростно щелкнув челюстями. — Не смей! — щенка рванули за загривок, откидывая от двери и опрокидывая на спину. — Быстро! Уходи! Иначе посажу на серебрянную цепь! — Проул понимал, что в случае нападения на дини ши Перси оборотня убьет, не задумываясь, даже глазом моргнуть никто не успеет, и чтобы этого не случилось, надо было изолировать того от запаха. Перси предоставил Проулу разбираться с оборотнем, а сам рванул к дивному, мягко переворачивая дини ши на живот, следя за тем, чтобы тот мог дышать. По одеялу расползалось кровавое пятно. Спрингер едва слышимо застонал, и когда Перси стянул с него мокрую ткань, хрупкая и дрожащая основа крыла вяло трепыхнулась, освободившись от давления. Кости были некрупными, но при прорыве повредили крупные сосуды под кожей, рефлекторно пытаясь распрямиться и появиться на свет. Учитывая, что крыльев было две штуки — крови было много. Перси схватил воду, тряпицы и рванул к партнеру. — Проул! Помоги мне! — крикнул ведьмак, начиная шептать заклинания, одновременно стараясь вытереть кровь и не задеть дрожащие хрупкие основы пока что еще небольших крыльев и всеми способами остановить кровь. — Иду! — Проул ждал, когда уйдет Кейд. Он и так отшвырнул оборотня, должен был обиженно заскулить и уйти… потом еще спасибо скажет, что не дал съесть партнера Перси. — Я не буду его есть! Но этот запах… — оборотень чихнул и выскочил на улицу, чтобы успокоиться и желательно поохотиться. Кровь и кровь, что его дернуло? Стоило съесть кого-то, кто не являлся партнером высшей судебной инстанции большинства нелюдей. Проул удостоверился, что оборотень вернул контроль над разумом и вернулся к Перси, помогая тому прижимать кровоточащие края ран, пока ведьмак готовил бинты. Оба даже сразу не заметили, что Спрингер проснулся и даже немного соображает сквозь лихорадку. Время для возвращения он выбрал, конечно, не лучшее. — Перси… — простонал дивный, не понимая, что происходит. Спина горела, будто ему снова вырвали крылья, голова была тяжелая и его всего трясло, хотя сил не было даже на то, чтобы приподняться. — Больно… — Спрингер? — ведьмак чуть бинт не выронил. Как не вовремя… — Тише, дивный мой, — начал уговаривать инквизитор. — Я тут, с тобой. Мне помогает Проул, и мы сейчас тебя очень аккуратно перетянем. Кровотечение закроется под действием трав и магии и будет не так больно. Потерпи немного, совсем немного. Перси старался говорить с партнером, Проул же осторожно просунул руки под живот и под плечи, приподнимая дини ши, чтобы Перси мог перебинтовать раны хранителя. Инквизитор накладывал повязку, оставляя на свободе маленькие хрупкие крылышки и стараясь сделать так, чтобы материя не натирала нежную кожу у основания ран. — Что со мной? Я поранился? — удивленно пробормотал дивный, совершенно не понимая, что происходит. Впрочем, он вскоре отключился, снова теряя сознание, потому что воспалительный процесс не пошел на спад — костяная основа крыльев быстро набирала в размерах и вполне естественно росла, продолжая повреждать кожу и мышцы. Перси и Проул с тревогой и одновременно интересом следили за стремительным развитием крыльев дини ши, размах которых уже совсем скоро достигал почти трех метров, после чего рост резко прекратился. Повязки приходилось менять едва ли не каждый час, но кровь уже не хлестала из разрывов, поддавшись магии двух ведьмаков, только края ран все еще выглядели не очень хорошо, но с этим время обещало справиться. Спрингер больше не приходил в себя, но лихорадка ушла и дини ши провалился в спокойный сон, так что Проул даже уговорил Перси немного поспать, пообещав наблюдать за дивным. Дини ши лежал на боку, крылья были аккуратно уложены в полураскрытом состоянии у него за спиной, чтобы не зажались и не тянули подживающие раны своим весом, одновременно позволяя беспрепятственно наблюдать. Перья, по сравнению с развитием костей, нарастали намного медленнее, крупными и темными полосами с белыми краплениями расцвечивая перепонки и напоминали больше всего окрасом лесную сову. — Все уже почти закончилось… — Перси погладил дивного по волосам, когда тот через пару дней пришел в себя, открыв ясные глаза с осмысленным взглядом, не затянутые дымкой лихорадочного бреда. — Наконец-то, — пробормотал дини ши с облегчением, чуть неловко хлопая крыльями и чувствуя себя… неуютно. Он так мечтал о них, но сейчас… Они были словно чужие. В том, что сможет взлететь на них, Спрингер был сильно не уверен. Заметив смущение Спрингера от своих же крыльев, ведьмаки его укрыли легким покрывалом, чтобы спал спокойно и не испытывал неудобств, восстанавливая силы. Перси пока что об этом не заговаривал, а Проул тактично не замечал и уже сообщил другу, что собирается уходить, потому что полная луна скоро и с Кейдом надо быть рядом. — Благодарю тебя за все, что ты сделал для нас обоих, — инквизитор чуть склонил голову, — я у тебя в долгу, и, если понадоблюсь, ты знаешь, как меня призвать. — Был рад помочь, Перси, но, боюсь, это была наша последняя совместная битва, — Проул вздохнул, — мы с Кейдом уйдем из города завтра ночью. Люди в этих краях совсем потеряли страх и уважение к другим расам. Найдем местечко спокойнее. Будем жить вместе, начнем все заново. Может быть наши дороги еще пересекутся. — Пусть вам обоим сопутствует удача, — не то, чтобы это было неожиданно или удивительно, но инквизитор жалел, что такой толковый лекарь покидает его края. Пусть по-своему, но они действительно дружили. Да и было надежнее и спокойнее знать, что неподалеку есть кто-то, кто может оказать помощь, когда собственного могущества оказывается недостаточно для спасения того, кто тебе дорог. Ведьмак кивнул на прощание, закрывая за другом дверь и вернулся к партнеру, садясь рядом и тихо наблюдая за сном дини ши. Тот стал спать спокойнее, все же лихорадку они победили, но покрывало на крыльях изредка приподнималось. Увлекшись успокаивающим зрелищем живущих собственной жизнью крыльев, Перси даже не сразу заметил, что Спрингер проснулся и потянулся к нему: — Иди ко мне. Почему ты не ложишься? — дини ши выдохнул, мягко втаскивая партнера себе под бок. — Прости, что доставил столько проблем. Я не знал, что так произойдёт. Перси придвинулся вплотную, давая себя уложить, но стараясь не уснуть: хотел следить за Спрингером и быть уверенным, что тому ничего не угрожает. — Все в порядке. Я рад, что крылья… — ведьмак зевнул. — Я тоже. Хотя не чувствую… удивления. Словно так и должно быть. Это неправильно, — дивный вздохнул и уложил Перси рядом с собой. — Все же так и должно быть, у тебя должны быть крылья, — Перси поцеловал снова задремавшего дини ши и отключился следом, положив голову тому на предплечье, чтобы не вздумал вставать и разгуливать, пока инквизитор немного передохнет… Ведьмак проснулся ранним утром, удовлетворенно отметив, что хранитель с ним рядом и еще спит, а значит можно не сразу вставать, а немного поваляться, наслаждаясь теплом и спокойствием впервые за очень долгое время. Над ними как купол нависало одно из крыльев, в которые Спрингер инстинктивно пытался завернуть во сне их обоих. Перья смешно топорщились и щекотали шею, но дини ши спал и на подвиги пока не рвался. Ведьмак аккуратно вылез из-под крыла, накидывая на партнера покрывало и начиная разбираться с завтраком и необходимыми травами, чтобы перевязать партнера. Крылья работали, но раны еще заживали, причем отчего-то не так быстро, как обычно у дини ши. Впрочем, что мог — Перси делал, а все остальное должна была исправить сама природа. К вечеру Спрингер все-таки поднялся, несмотря на слабость. — Со мной все в порядке, Перси. Я не могу больше лежать, хочу выйти. Ведьмак вздохнул и подошел вплотную, поддерживая дини ши на всякий случай. — Хорошо. Но только не перенапрягайся. И будь осторожен, — добавил Перси, когда кончик крыла снес с полки чашку. Спрингер с некоторым недоумением покосился на крыло и постарался сложить его как можно аккуратнее, заново привыкая к изменившемуся балансу и новым конечностям, которые, казалось, хоть и были его частью, но в некотором роде жили своей собственной жизнью. Крылья были острыми, как у хищной птицы, и на улице дивный наконец смог медленно распрямить их, делая легкие махи, проверяя функциональность и чувствуя, наконец, что теперь он… полноценный. Дини ши прижал к себе партнера и поцеловал, пытаясь передать ему свой восторг. Однако, несмотря на всю радость, кое-чего он не знал: — Но я не понимаю, как Древо могло ошибиться — Ну… не знаю. Наверное, никто не всеведущ, — пожал плечами ведьмак, ощущая, как потоки воздуха от слегка взмахивающих крыльев скользят по лицу, будто легкие поглаживания. — Или ты особенный. Мало ли почему у тебя столько лет спустя стали отрастать крылья? Инквизитор не знал ответов на вопросы дивного, но был рад видеть его счастливым, наблюдая, как закатное солнце играет на блестящих перьях. — Тебе не больно? Раны еще не зажили до конца. — Саднит и неприятно. А так нормально. Раньше они были белые… ну, да ладно. У Спрингера было много вопросов и их точно следовало задавать не Перси. — Когда ты сможешь взлететь, как думаешь? — инквизитору очень хотелось бы на это посмотреть, но дини ши внезапно помрачнел и покачал головой. — После перерождения в хранителя я стал зависим от магии Духа леса, с его уходом… это вряд ли возможно. Получить такое бесполезное напоминание о своем увечье было больно, но вовсе не иметь крыльев было совершенно неправильно, будто его попытались перекроить, но бросили на середине, так что, пожалуй, Спрингер был скорее готов смириться с неспособностью взлететь, чем вовсе жить так, как жил раньше. — Нет ничего невозможного, ты же видел, даже Древо ошибается, — отозвался инквизитор, почти не сомневаясь, что сможет что-то придумать. В конце концов, магия — это его вотчина, и о ней он знает очень более чем достаточно. Вернуть крылья своему дивному он не мог, но найти способ передать энергию, чтобы они снова набрали силу — определенно собирался.