"Прости меня, Господи, ибо я совратил..."

Он пришел вечером, когда прихожане уже почти разошлись. Высокий рыцарь в светлых доспехах зашел в церковь, стараясь не стукнуться головой о косяк и немного рассеянно оглядываясь по сторонам, но, увидев аббата, он посветлел лицом - Проула рыцарь знал уже давно. Священник же, увидев посетителя, наоборот, как-то немного занервничал. Не любил он возвращаться к тому, что было… Кейду он сказал... не все, утаив тот факт, что он давно потерял веру, да и его самого чуть не сожгли, когда он спас ребенка, дав ему уйти, не желая сжигать неразумное дитя, вот и пришлось придумать легенду и якобы замаливать грехи, став аббатом. Спрингер был тут... немного неуместен. А вот рыцарь искренне обрадовался, широко улыбнувшись: - Проул! Я рад тебя видеть! - прогрохотал он, смутившись и вовремя понизив голос до приемлемого уровня. - Совсем не ожидал, что вы тут будете, святой отец! - рыцарь с почтением склонился перед аббатом. Священнослужители всегда вызывали в нем трепет, и, хотя сам Спрингер проблемой это не считал, относясь ко всем представителям духовенства и церкви с пиететом, что позволяло тем легко манипулировать благородным рыцарем - он слепо выполнял приказы духовных лиц и... наверное, это было его единственным значительным минусом. - Я же стал настоятелем, чтобы искупить свои грехи, - степенно отозвался Проул, а потом поморщился, - осел здесь. Здесь и живу. И... я тоже рад тебя видеть, - аббат положил ладонь на плечо рыцаря. - Встань, дитя мое, - кривую ухмылку священник сумел подавить. Да уж. Дитя. Впрочем, Спрингер был неплохим рыцарем и очень хорошим воином. Жаль, что слишком подчиненный церкви... Спрингер поднялся с колена, продолжая улыбаться: - Ничего, зато ты служишь Господу нашему, а он умеет прощать. Я знал, что ты теперь настоятель, но не думал, что здесь. Я сам тут пару дней - перевели с отрядом охранять город. Увидел церковь, вот и решил... исповедаться, - взгляд рыцаря блуждал по церкви, задержавшись на убогом, который усердно отскребал пол. - О! У тебя даже служка здесь есть! - Да, прибился сирый да убогий... работает хорошо, вот я и разрешил ему остаться, - в очередной раз солгал Проул, надеясь, что гость не будет присматриваться. В следующую секунду произошло очень много событий. Аббат успел только кинуть взгляд на Кейда, чуть отвернувшись, Спрингер начать что-то говорить, и в этот же момент по пустой почти церкви просвистел арбалетный болт, пробивая Спрингеру доспех в уязвимом месте и входя в спину на приличную глубину. - Дьявол! - ругнулись у входа, после чего в проеме мелькнул плащ. Времени на второй выстрел не было, и стрелок спешил унести ноги, подпалив соседский сарай, чтобы создать панику и скрыться. Спрингер охнул от неожиданности - арбалетный болт удачно вошел в уязвимую часть доспехов, впрочем, сирый да убогий, увидев покушение, с довольно бодрой скоростью выскочил из церкви через боковой вход, чтобы попытаться выследить покушавшегося. Рыцарь же старался не шевелиться и сообразить, куда именно попала стрела и насколько все плохо. Кто-то организовал тушение пожара. - Тише, не шевелись... - Проул поддержал Спрингера. - Идем ко мне... Я позову лекаря. Аббат кое-как доволок до дома пострадавшего и уложил на живот, снимая с него доспехи, которые мог. - Не дергайся. Под левую лопатку вошел... Плохо. Вошедший рыцарь сообщил, что стрелка поймали и уже поместили в камеру, где Спрингер потом сам сможет пытками и побоями добиться информации от покушавшегося на его жизнь. Спрингер молчал, но было безумно больно, а главное - он не понимал, за что! - Послушай... пока лекарь не пришел... можно мне исповедоваться? - Он посмотрел на Проула, вытирая испарину со лба и стараясь дышать глубже. - Вдруг я не успею… - Не говори так, ты все успеешь, - аббат ободряюще положил другу руку на плечо. - Я слушаю тебя... сын мой,- Проул смотрел, как по белой рубахе рыцаря расползается алое пятно... шлак, где же лекарь?! Спрингер глубоко вздохнул, вздрогнув от боли. - Простите меня святой отец, ибо согрешил я. Я... я начал терять веру, - рыцарю было стыдно за свои слова, но это слишком долго его мучило. - Я не уверен, что все, что я делаю истинно и правильно. - Я прощаю тебе, как Бог прощает, - Проул положил ладонь на голову рыцарю. - Твои сомнения в себе и своих действиях не должны заставлять тебя сомневаться в Боге. Мы лишь дети его и воля его нам не всегда ясна. Так что покайся в прегрешениях своих вольных и невольных и да простит тебя Господь... – Спрингер не был тем, кому можно было сказать хоть что-то, кроме заученных речей о Боге. Спрингер еще что-то бормотал про свои грехи, но ему нужно было просто восстановить веру и убедиться, что все, что он делает - правильно. Аббат же старался ему аккуратно объяснить, даже намекнуть, пожалуй, что не все, что прикрывается именем божьим - божественная воля, единственно верная и приумножающая добро в этом мире. Спрингер все же был слишком прямолинеен и наворотить по чужой указке успел. Может быть, этот выстрел и был знаком свыше, что Спрингеру надо пересмотреть свое отношение? Через десяток минут явился и лекарь, осмотрел рану и сообщил, что Спрингеру повезло - отлежаться, вот и все. А если бы чуть в сторону... Даже яда не было. Видимо, стрелок понадеялся на свою меткость и, надо признать, что если бы не доспех - он бы попал точно в цель. - И долго он тут будет? – вернувшемуся Кейду гость не нравился, это было очевидно, но ничего не поделать ведь - раненного из окна не выкинешь, да и Проулу это не понравится. - Я тогда переночую в церкви. - Ты можешь лечь на печи, - отозвался Проул. - Это всего день-два. Спрингер крепкий, должен оправиться, хотя досталось ему крепко. - Аббат покачал головой, притягивая к себе за талию тифлинга и легонько прощупывая ему спину. - Ага, на печи. А потом меня опять на костер посадят. Ничего, потерплю пару дней, он ведь здесь не навсегда. - Разумеется нет, - тифлинга примирительно потрепали по волосам. - Все будет хорошо. Думаю, уже завтра вечером Спрингер сбежит. Не может долго лежать. Да и ему повезло, в общем, в тугой повязке походит и все будет хорошо. К тому же, у него рабочая рука правая, а не левая, - Кейду накинули на плечи одеяло. - Вот, возьми на ночь, там холодно. - Хорошо, - тифлинг подавил приступ неожиданной ревности и отправился ночевать в церковь, недовольно глянув на больного. Спрингер проснулся ближе к утру и со стоном сел, осторожно, чтобы не потревожить рану. - Спасибо, что выслушал. Мне это было необходимо. - Надеюсь, тебе стало легче, - Проул помог рыцарю встать и одеться. Арбалетный болт валялся тут же, как и лежали снятые доспехи. - Там тебе поймали убийцу, говорят, что тебя ждут, не трогают, - аббат заварил чай и стал хлопотать над завтраком, чтобы хоть немного с утра накормить-напоить гостя. - Хорошо, я с ним разберусь, спасибо, Проул. Спрингеру явно было легче, а на физические раны он не слишком обращал внимания, поэтому попрощавшись с аббатом, он ушел разбираться со стрелком. Того действительно оставили Спрингеру. Даже почти не избили, подвесив к потолку на цепях в кандалах. Пленника оставили в одних штанах, и даже в полутьме подвала было видно, насколько он тощий - ребра выступали. Стрелок пытался подтянуться и хоть как-то сменить неудобную позу, в которой все тело затекло, а запястья, казалось, совсем отнялись. Сил становилось все меньше. Он не спал, да и пить хотелось ужасно. Уже даже не получалось сплевывать кровью. - Зачем ты это сделал? - спокойно спросил у него Спрингер. Нельзя сказать, что ему нравились пытки - складывал костры он раньше точно так же, как и другие, но и облегчать участь узника он не собирался. Пока что. Хотя его жалкий вид вызывал жалость и сострадание. Пленник, впрочем, скрывать был не намерен, криво ухмыльнувшись: - А зачем ты, тварь ублюдочная, мать мою на костер кинул просто потому, что у нее были прекрасные рыжие кудри? Вас, уродов, самих толпами сжигать надо! Фанатики чертовы! - узник сплюнул кровью под ноги бывшему инквизитору. - На то была воля божья, - просто ответил Спрингер. Сколько таких мстителей было не сосчитать. И все считали виноватым именно его, когда отряд сжигал очередное поселение. - Я чист перед Богом и перед людьми. А одержимость местью тебя не излечит. Ну, убил бы ты меня и что дальше? Тебе бы не стало легче. - Да вы все уроды фанатичные! Нет на вас Бога, и не смейте им прикрываться! Доносчиков слушаете и людей верующих толпами на костер отправляете ни за что! Стало бы легче, зная, что на одного урода стало меньше, и я может быть спас от бесчестной расправы чью-то мать! Спрингера с наслаждением пнули в левое плечо изо всех оставшихся сил. - Чист он... да все ваши жирные свиньи за деньги не то что индульгенцию - мать родную продадут! Золото - ваш бог и ничего более! Спрингер только поморщился от слабого пинка. - Насколько я знаю, сейчас инквизиция упразднена, а отношения с нелюдями налаживаются. Я не отрицаю того, что совершал ошибки в прошлом, но не стоит забывать того, что травят вас не только из-за вашей необычности, - рыцарь сверкнул недобро глазами. - Необычности? - пленник рассмеялся в лицо инквизитору. - Да она была обычной женщиной! Совершенно обычной, но вот беда - соседка позавидовала и оклеветала, а вы и рады стараться! Толпа баранов... костром больше, костром меньше... - узник закашлялся. - Я ведь тебя запомнил... навсегда отпечаталось все в памяти на фоне этого горящего костра и ее криков... Иначе бы я не пришел за тобой, но надо было все же отравить стрелу... в следующий раз так и сделаю. Чтобы ты умирал медленно и мучительно, сгнивая изнутри и боясь есть, не зная, где еще найдешь смертельное угощение! - Стрелок сверкнул глазами, тяжело откидывая назад светлые густые волосы. - Увы, ведьмово отродье, тебе не доведется пустить болт ещё раз. Но мне жаль, что я отравил твою жизнь ненавистью и мстительностью, - Спрингер покачал головой и ушел. Завтра преступника уже казнят, это все-таки покушение. - Жаль ему... Надеюсь, что ты закончишь свою жизнь на собственном костре! - вслед инквизитору раздался ненормальный смех. Спрингер отдал приказ повесить преступника и благополучно про него забыл, разбираясь с городскими делами. Рана болела, и чувствовал он себя не шибко хорошо. Будет ему аукаться это все до конца жизни, наверняка. Он и сам, по правде говоря, не был уверен, что то, что он делал ранее, было... правильным. И сомнения приводили к пошатнувшейся вере. И пусть разговор с Проулом ему немного помог, но все равно... Не способствовали выздоровлению и моральному здоровью галлюцинации в виде того самого стрелка, который мелькал в разных частях города. Не видел Спрингера, не нападал, просто куда-то шел. Впрочем, галлюцинации были совсем не галлюцинации. Стрелок просто попал под амнистию и остался в живых. Впрочем, рана пусть медленно, но заживала, а Спрингер, узнав о решении суда, махнул рукой - пусть. Один раз живет, как-нибудь протянет, тем более у него есть его отряд. В городе рыцарь быстро навёл порядок и регулярно ходил в церковь, беседуя с Проулом - веру он все еще хоть как-то, но пытался вернуть, чувствуя себя из-за этого разбитым и дезориентированным. В одно из таких посещений он увидел на скамье во время службы того самого стрелка. Парень сидел в штанах и простой рубахе, рассеянно разглядывая обстановку и слушая проповедь. Спрингер же неистово молился, стараясь заглушить неправильное чувство разрозненности глубоко внутри себя. Парня как угрозу он уже не трактовал, посему не обращал на него внимания. Проул видел обоих и уже знал всю историю, поэтому после проповеди сказал Спрингеру, задавшему вопрос: - Ты совершил ошибку. И этот парень явился тебе божьей карой, хотя тоже был ослеплен местью. Возможно, тебе стоит добиться взаимопонимания с ним. Тогда вы оба достигнете духовного равновесия. Спрингер удивленно посмотрел на святого отца, озадаченно нахмурившись: - Ну... если ты так говоришь... - пробормотал он, кидая взгляд в сторону явно скучающего парня. И чего пришел, раз не любит церковь? - Поверь мне, если вы достигните понимания, то вам обоим станет легче. В тебе много стремления к вере и непонимания, что это такое, а нем много отрицания всего, что ты привык считать верой, и в то же время, он знает, во что действительно надо верить, - Проул бросил взгляд на тощего парня. Перси действительно скучал... ну, не то чтобы скучал, просто... задумался, наверное. Пришел убедиться воочию, что все сказанное тому инквизитору - правда и он не был голословен. И что его спасение от виселицы не случайность. Но местный аббат оказался весьма милым человеком, вот Перси и задумался немного... - Ладно, я попробую. Но не думаю, что он хочет взаимопонимания со мной. Вернее хочет вогнать кинжал в сердце, это определенно. - Так же как и ты, - пожал плечами Проул. - Но если у тебя получится - результат превзойдет ожидания. Впрочем, совету аббата рыцарь последовал, подойдя к парню и думая, как можно начать с ним разговор. - Эм... как давно ты нормально ел? - Не помню, - на автомате отозвался парень, все еще погруженный в свои мысли. - Мне не хочется. Сирый и убогий служка больше нуждается в подаянии, добрый человек, - Спрингер стоял почти у него за спиной и Перси просто не видел сразу, с кем разговаривает. - Может и убогий, но не такой уж сирый. Он слишком явно хочет показаться не тем, кем является, хотя и проявляет настоящее усердие, - Спрингер подозрительно рассматривал служку, который оттирал прилипший воск со свечей. - Так ли это важно? Каждый кажется тем, кем хочет казаться, или пытается хотя бы, - Перси не хотел поворачиваться. Ему оказалось внезапно интересно общаться с невидимым собеседником. Комфортно, - я сирота, но всегда хотел казаться сильнее, чем есть. Хотя, наверное, то, что меня держало все эти годы, серьезно надломилось. Принесло сюда вот... - парень передернул худыми плечами. - Ты и выглядишь сильнее, чем есть, но поесть тебе всё-таки следует. Важно... наверное, и важно. Хуже, когда ты всю жизнь следуешь какому-то предписанному пути, а потом в один момент понимаешь, что путь мог быть и неправильным. Что это... вернее что-то, что тебя вело, может оказаться неправильным, - Спрингер поднял взгляд на изображение одного из святых. - Наверное. Хотя, я не жалею, что он остался жив... наверное, так надо было, - Перси не уточнил, о ком он говорил, впрочем, уж кто-кто, а Спрингер должен был понять. - В общем, спасибо, но мне пора... - парень поднялся со своего места и обернулся, мгновенно отшатываясь и до побелевших костяшек вцепляясь в стоящую у него за спиной скамейку. - Если ты остался жить, значит, на то была воля Господа, - Спрингер спокойно, даже с оттенком дружелюбия смотря на парня. - Я просто хотел с тобой поговорить, не нужно бояться меня. Но ненависть твою я определенно заслужил, - впрочем, в былых деяниях рыцарь не раскаивался, и это было видно. На самом деле бояться стоило. Хрупкий парнишка со всеми признаками истощения был в разы меньше здорового рыцаря. Пожелай тот задушить его - Перси даже не смог бы сопротивляться - не было ни единого шанса на успех. - Что тебе нужно от меня? - парень отчетливо опасался. - Я же говорю - поговорить хочу. Можно за ужином, судя по всему, ты скоро упадешь в голодный обморок, - предложил Спрингер, чувствуя себя неожиданно неловко, и бросил взгляд на служку, подозрительно хмурясь. Ладно, это подождет, потом разберется. - Я ел утром, - отозвался парень, не уточняя, что это было, кажется, прошлым утром. Но его снедало любопытство. Что хочет это рыцарь? Убрать его самостоятельно без лишнего шума, чтобы никто не узнал? О чем им разговаривать? От спасительной скамейки он пока что не отходил, но вцепляться в нее перестал. - Где ты хочешь поговорить? - Неубедительно. Пойдем в таверну. Там много народу, я не причиню тебе вреда, - пообещал Спрингер. - И ты нормально поешь. Там отлично готовят. Пойдём? Парень все с тем же подозрением оттолкнулся от скамейки и сделал маленький шажок к Спрингеру. Он его ненавидел так долго, что, кажется, уже просто сам устал. Да и, видимо, само небо хранит этого рыцаря... - Хорошо, но у меня немного времени, - Перси не ненавидел этого рыцаря. Сейчас он его отчетливо боялся. - Не бойся. Мои помыслы чисты, - явно испуганного парня внезапно хотелось... уберечь. Жалость побуждала Спрингера действовать, как можно более мягко. - У тебя есть какие-то еще дела? Мы можем поговорить завтра. Или послезавтра, когда захочешь, - с готовностью предложил рыцарь. - Я помощник кузнеца, - вздохнул парень. - Он не любит, когда я... отлыниваю от работы. Перси вздохнул. У кузнеца он хорошо обучился и делал все больше работы за него, не получая при этом почти ничего. Жил там же, на правах почти что раба. Как этот служка - кормят за работу. И то, очень плохо кормят. Впрочем, разобрался во всем Перси еще мальчишкой. И за эти годы сумел создать себе незаметный хозяину капитал, которым пока что не мог воспользоваться, будучи практически чужой вещью. - Завтра воскресенье. Я буду свободен после полудня. - Таверна "Золотой гриф", я буду тебя там ждать, - Спрингер дружелюбно улыбнулся и ушел, находясь в некотором волнении. Если то, что сказал аббат – правда, значит он сможет вернуть себе душевное равновесие? И его больше не будут мучить вопросы? *** На следующий день Спрингер ждал парня в таверне, как и обещал, спокойно потягивая медовуху. Перси появился примерно в четыре, как раз дневные гости разбрелись, а вечернего шума еще не набилось. Мелкий парнишка огляделся и направился к Спрингеру, ловко лавируя между столиков. - Прошу прощения, что заставил ждать, - Перси было сложно обращаться к рыцарю. Имени не знал, а по статусу он выше, значит, подмастерье вообще с ним разговаривать не должен, только как слуга. - Ничего. Присаживайся. Еду принесут чуть позже. У Спрингера было много времени, чтобы обдумать разговор и... к стыду своему, он даже не знал, как его начать. И о чем говорить? Извиняться за то, что оставил парня сиротой? Но он не считал себя виноватым в этом. Он делал богоугодное дело и вины своей не видел, отнюдь. Попробовать позаботиться? Но это наверняка будет воспринято в штыки. - Я не голоден, - качнул головой Перси. Он действительно не чувствовал голода. Организм привык к минимуму пищи, и, пожалуй, сейчас он просто не смог бы съесть много, даже если бы захотел. - Так о чем... - Перси замялся, подбирая обращение. - О чем, нам нужно поговорить? - Больно кольнуло воспоминание того самого дня, когда Перси еще совсем мальчишкой увидел Спрингера... красивый. Уже тогда рыцарь в сияющих доспехах... Перси им не верил. Никогда не верил. И вот теперь... сидит преступно близко к убийце матери, которая никогда и не была ведьмой. Да и от церкви никогда не отрекалась, но кто бы разобрался... - Я бы хотел предложить тебе свою протекцию. Скорее всего, ты откажешься, но я хотел бы тебе помочь. Если Господу так будет угодно, - проговорил Спрингер и отхлебнул из кружки. Его самого смутили собственные слова - это было не совсем то, о чем он хотел поговорить... но если парень согласится, почему бы ему не помочь устроиться в обществе? Это самое малое, что для него мог бы сделать рыцарь. Да хотя бы во искупление! - Зачем? - Перси непонимающе смотрел на рыцаря. Он над ним смеется? - Тебе что, служка нужен? И ты решил сделать слугу из меня? Я думал, что уже достаточно натерпелся. - Парень беззлобно покачал головой и чуть вздрогнул. - Нет! Я дал обет, и я из Ордена, мне не нужны слуги. Я просто хочу помочь тебе. То есть, я не хочу обидеть или оскорбить тебя, но тебе явно живется не очень легко. Но если это оскорбляет тебя… Перси оценивающе окинул взглядом рыцаря. Слова "обет, Орден" ему ни о чем не сказали, но про то, что слуги рыцарю не нужны, парень понял и совсем запутался в чужих мотивах. - Я не понимаю, почему тебя это внезапно беспокоит. Подкупить меня не удастся. Но ты можешь не бояться, я не буду предпринимать попыток тебя отравить. Если тебя оставили в живых, значит, нужен еще зачем-то на этой земле. - Я действительно хочу тебе просто помочь. Ты не выглядишь довольным жизнью. Вот и всё. Прости, что отнял твоё время. И всё-таки поешь, ужин скоро принесут, - попросил рыцарь, поднимаясь из-за стола и окончательно загнанный в угол собственными непонятными мыслями. Ему нужно привести себя в порядок и тогда... возможно он придумает, как ещё наладить отношения с пареньком. - Не уходи, - внезапно попросил помощник кузнеца. Пареньку не хотелось ужинать одному. Было непривычно, да и наверняка, он и десятой части не съест. - Ты настаивал на встрече. Побудь хотя бы до конца ужина. - Хорошо, - после непродолжительного молчания, пока парень ел, рыцарь неожиданно решил представиться. – Кстати, меня зовут Спрингер. Ты не знаешь, где здесь живет кузнец? Я еще не успел здесь обжиться… Как парнишка и предполагал, съел он совсем немного. Но было вкусно. Было такое ощущение, что он объелся на неделю вперед. - Перси, - пожал плечами паренек, поднимаясь вслед за Спрингером. - Я помощник кузнеца. Разумеется, я знаю, где он живет. Я покажу. - Худая фигурка пошла чуть впереди, указывая дорогу. - А что нужно? Все равно делать мне... - криво усмехнулся парень. - Тебе? Это хорошо. Сломал свой клинок. Хотелось бы его восстановить, - он похлопал по перевязи с мечом, который в городе носил за плечами, чтобы не пугать крестьян. - Я буду рад, если ты сможешь посмотреть и сказать, возможно ли восстановление. Жаль будет потерять верного товарища. - Мы пришли. Это здесь, - паренек показал на большой и крепкий дом. Кузнецам всегда неплохо жилось. - Мастерская за углом, но уже поздно. Будет лучше посмотреть на клинок с утра при солнечном свете. Тогда можно будет сказать точно. - Перси бегал глазами от дома на Спрингера и обратно. Наверняка хозяин будет недоволен его отсутствием. - Я могу оставить клинок тебе. Мы... то есть я живу в сторожевой башне. Можешь зайти, когда посмотришь. Или прислать ворона, я зайду, - Спрингер снял ножны, бережно передавая их Перси - старые, потертые, но заботливо ухоженные. Перси убрал руки за спину. - Не нужно. Меня обвинят в краже, - впрочем, на меч подмастерье смотрел во все глаза. Красиво. Делал явно мастер. - Приходить лучше завтра с самого утра. Я не сплю. Может и мастер посмотрит. - Мастер смотрит на нас прямо сейчас из окна. Утром у меня распределение нарядов, и я просто не смогу. А без меча - сам понимаешь - как без рук. Давай, обратимся к нему, - предложил Спрингер, бросив взгляд на дом. Перси сразу как-то сжался и покорно проследовал ко входу в дом, открыв перед Спрингером обе двери, но не входя дальше веранды. Рыцарь прошел в кухню, где ждал хозяин, а подмастерье остался в своем уголке - на веранде. Во всяком случае Спрингер умел давить авторитетом, объяснив кузнецу, что ему надо и, оставив предоплату, ушел, подмигнув Перси. Отношение кузнеца к подмастерью сразу было видно, и Спрингер брезгливо поморщился - не любил он столь явного пренебрежения. Как только дверь за гостем закрылась, Перси быстро выговорили за поздние похождения, всучили меч, наказав заняться этим с самого утра, да пободрее! - Понравился ты заказчику. Так что будешь все его замечания учитывать и всячески его ублажать. Видная фигура, да и заплатит неплохо, - хмыкнул в усы кузнец, подзатыльником подкрепляя свои слова и отправляясь спать. Спрингер пришел вечером следующего дня – поинтересоваться, можно ли восстановить переломленный почти по полам клинок, который, невзирая на возраст, был в хорошем состоянии. Попал он сразу в гости и за стол к хозяину дома. Из мастерской, однако, доносились удары молота по наковальне. - Завтра будет готов, клинок будет восстановлен, и даже гарду вернем в первоначальное состояние, как новый будет, не узнаете, что ломался, прослужит еще дважды по столько! - уверял хозяин. - Врать не нужно - он уже достаточно стар, чтобы носить его чисто для порядка. Но я рад, что ваш ученик сможет его восстановить. Золотые руки. Мастер явно обиделся и поджал губы, потеряв значительную часть своего гостеприимства. - Он не занимается такими важными и сложными заданиями. Ваш клинок восстанавливал я, и сейчас он остывает. Завтра будет восстановлена гарда. До встречи, - кузнец сдержанно поклонился. "Ага, так я и поверил", - Спрингер вежливо улыбнулся и ушёл. Ладно, спросит у Перси - во всяком случае, он сказал, что будет ждать подмастерье с клинком все в той же таверне. Перси и пришел вечером. Поздно довольно, часов в девять. На скуле красовался кровоподтек, с собой он принес продолговатый предмет, завернутый в мешковину. Подмастерье немного нервно огляделся и, найдя Спрингера взглядом, пошел к нему, положив на стол меч, но не спеша садиться рядом. - Вот, ваш меч готов, - Перси чуть склонил голову в знак подчинения. Мастер ему очень хорошо объяснил, что с клиентами язык распускать не следует и уж тем более отвечать фамильярностями. - Эй, что случилось, он тебя бил, что ли? За что? - Перси аккуратно ухватили за запястье и заставили сесть. Рыцарь заглянул в чужие глаза, но ответ, в принципе, уже знал - он был на лице паренька. Перси послушно сел. Ему напомнили, что он собственность мастера, права голоса не имеет, и должен выполнять задания, а то "разбаловался", как выразился Мастер, напоминая подмастерью положение вещей. А еще ему приказали быть повнимательнее к клиенту, чтобы он принес побольше денег в оплату работы. - Все хорошо, правда, - Перси старался не поднимать глаза на Спрингера. Хозяин почти в открытую потребовал соблазнить рыцаря. Доспехи, мечи... золотая жила же! Было стыдно. - Если нужно, я поговорю с ним, и он оставит тебя в покое, - рыцарь попытался заглянуть в глаза подмастерью снова - ну не дело же так над парнем издеваться! Тем более, хорош в своем деле, в этом Спрингер был уверен. - Я хочу защитить тебя. - Не нужно, пожалуйста! - испугался парень. - Он имеет на это право. К тому же, я, правда, в порядке. Лучше оцените работу. Меч был почти перекован заново, но гарда на лезвии полностью повторена, как и была. - Перси развернул мешковину, извлекая тускло блестящий в полумраке меч. Спрингер такой реакции удивился. Он не думал, что все будет так плохо. Меч он принял с почтением и удовольствием, рассматривая его. - О, восхитительная работа! - он протянул мешочек с деньгами Перси. - Но советую забрать свою долю и отдать только то, что причитается хозяину. - Здесь нет моей доли, меч был отдан на починку Мастеру, он знает, сколько это стоит, - чуть грустно улыбнулся Перси, поднимаясь со своего места и, поклонившись, направляясь к выходу. - Приходите еще. Мастер будет рад помочь. В своеобразное рабство он попал... ну, не то чтобы по глупости, но все же случайно. После смерти матери скитался по сомнительным местам, а потом был подобран этим мужчиной и взят на работу. Ну и потом уже никто не разбирался. Сирота без рода? Как нелюбимый член семьи - подневольный. Все. Игрушка, которая кое-что умеет. Оставалось только покориться обстоятельствам. Впрочем, подмастерье у кузнеца дергали теперь регулярно - Спрингер активно начал переобмундировывать стражу города и попросил кузнеца парня отпустить помогать в кузнице стражей - ну а что, золото за это он получает, чего ему мальчишку не отпустить? Мастер возможности заработать не упускал, заодно расходы на то, чтобы еще не кормить вообще лишнего человека. Перси же познакомили с малость раздолбайским и отмороженным, но доблестным отрядом городской охраны и на новом месте активно откармливали. Откармливался Перси не очень хорошо, все же свои особенности организма, да и старался не растягивать желудок. Все же, все это скоро закончится, а потом опять к Мастеру и мучиться голодом парень не хотел, поэтому и не ел почти ничего, работая на износ и приходя ночевать к хозяину почти ночью. Тот, впрочем, очень быстро понял, что отдолжать подмастерье ему стало не совсем выгодно, потому что в своей мастерской работать некому, а нового учить долго и затратно, поэтому когда Перси как-то пришел домой, валясь с ног от усталости, его отправили в кузницу, разбирать и шлифовать заготовки, а с первыми лучами солнца начинать ковать заказы. Пришедшему же Спрингеру сообщили, что подмастерье приболел. Впрочем, Перси кое-как держался до вечера, но под конец уже потерял сосредоточенность и получил серьезный ожог руки. Работать при такой травме он просто не мог. Слушая, как ругает его за неуклюжесть хозяин, он обреченно осознавал, что теперь все закончится. И Спрингеру он будет просто бесполезен, и хозяин еще обругает... Впрочем, после двух суток в кузнице без сна, он уже просто не соображал. Кое-как забинтовав ему руку, подмастерье выгнали на веранду в его уголок на лавку. Боль мешала, конечно... но Перси так устал... Финансовый поток мигом прекратился - Спрингер изъяснился довольно резко, но ясно - пока подмастерье цел, здоров и работает у него - деньги текут. Подмастерья нет - никаких крупных заказов кузнецу не видать. Спрингеру же сообщили, что в болезни подмастерья никто не виноват, и заказы надо оплачивать, потому что они выполняются. И не его, Спрингера дело, как и кем. Хозяин пошел на принцип, почуяв, что рыцарь заинтересован в парнишке. Перси разборок не видел и не слышал: спал, как убитый. Потом когда проснулся, всполошился, что опоздал в кузницу к Спрингеру и тихонько застонал, ударившись рукой о стену спросонок. Когда пришел лекарь, Перси уже слышал - прислали ближе к вечеру - хмурый седой мужик, который смотрел на кузнеца безразличным взглядом и монотонно повторял, то ему нужно осмотреть пациента. И как ругался мастер и посылал к дьяволу непонятного гостя, сообщая ему, что не собирается ни за что платить, и что лекарь может катиться отсюда. Подмастерье испуганно жался в уголок. - Всё уже заплачено. И если вы не дадите мне осмотреть моего пациента, то я обращусь к городничему, - спокойно ответил лекарь, пожимая плечами и собираясь уходить. - Ладно, заходите, - хозяин махнул рукой и отступил, рыкнув мельком на Перси, вжавшегося в угол. Паренек большими глазами смотрел на лекаря. - Здравствуйте. - Привет, - уже намного дружелюбнее ответил седой лекарь подмастерью. - Покажи мне руку, пожалуйста. Перси протянул забинтованную конечность лекарю. Было больно. Ткань пристала к коже. Ожог был длинный от запястья до сгиба локтя широкая кривая воспаленная полоса. Лекарь неодобрительно покачал головой, осторожно обрабатывая рану парня и проверяя его общее состояние. Ожог был сложный и нуждался в постоянном уходе. Отчего-то Ретч был уверен, что здесь ухода внятного точно не будет. - Спасибо, - Перси смотрел на лекаря большими глазами и не понимал, что происходит. - А что вы... то есть… кто? - подмастерье путался и не знал, что спросить толком. От боли его мутило. - Лекарь я. Ретчет. Сиди, пожалуйста, спокойно, скоро полегчает. Но ожог достаточно большой, тебе нужен хороший уход, - хозяина лекарь игнорировал, разговаривая с пациентом. - Иначе можешь остаться без руки. - Не хотелось бы, - пробормотал Перси. - Что мне делать? Мне нужно работать, - подмастерье смотрел то на лекаря, то на хозяина дома. Тот был явно недоволен происходящим. - Одной рукой? - С иронией спросил лекарь. – Ну, или можешь подписать себе приговор и помереть прямо сейчас, потому что работать ты не сможешь. Либо же некоторое время хорошего ухода за ожогом, и ты снова в строю. Выбирай. - Я не знаю... что надо делать, - Перси опасливо косился на Мастера. Зачем ему калека? Выкинет на улицу, если Перси не сможет работать, и умрет он там от истощения. А если пойдет сейчас работать, то вообще без руки останется и закончит жизнь так же. Черт... лучше бы его тогда повесили... - Я не могу не работать, - попытался он объяснить лекарю. - Можно же что-то сделать, чтобы не болело и чтобы я мог заниматься делом? - Нет, нельзя. Либо сразу помираешь, либо лечишься и восстанавливаешь себе руку, - лекарь немного помолчал. - Можешь пока пожить у меня, больных нет, так что уход обеспечу, да и твое лечение уже оплачено. Перси колебался. Поживет... а потом куда? Можно подумать, Мастер будет его ждать! - Я не знаю... Подмастерье все так же косился на хозяина. Тот впрочем, таки обозначил свою позицию очень четко: - Уйдешь - можешь не возвращаться, неблагодарная маленькая дрянь. Вырастили, вскормили как родного... - мастер фыркнул и вышел. Ретчет хмыкнул. - Я бы на твоём месте заботился о своём здоровье. Впрочем, можешь остаться, я ни к чему тебя не принуждаю, - лекарь принялся собираться. Жалко парня, но вряд ли он решится уйти. - Мне некуда идти, - обреченно отозвался парень. - Уйду - умру от голода на улице. Но спасибо вам большое за помощь, мне, правда, стало легче. - Перси несмело улыбнулся и встал, чтобы проводить лекаря. - Надеюсь, что рука протянет подольше, - попытался болезненно пошутить Перси. - Не говори глупости. Ты работаешь в кузне стражи, да и их начальник оплатил тебе лечение. Поживешь у меня, а когда снова сможешь работать - они тебя устроят. Хороших кузнецов сейчас днем с огнем не сыщешь, - ответил Ретчет. - Будешь работать сейчас – не будет ничего хорошего. Или раньше загнешься от боли. - Спрингер? - удивился подмастерье. Внезапного защитника и опекуна он все еще боялся и сторонился. Все-таки, они оба как-то не должны были питать друг к другу теплых чувств, но Спрингер о нем явно заботился, и Перси уже хотя и привыкал понемногу к нему, но все равно шугался огромного рыцаря. Подмастерье от удивления забылся и поднял руку, чтобы почесать затылок, ойкнув от боли. Даже простые действия не давались. Какая там работа... может Рэтчет и прав… - Подумай над этим. Я живу возле рынка, сразу увидишь дом с садом трав - это мой. Приходи. И не затягивай, я облегчил только на время, - лекарь ушел к себе. Перси попрощался и отправился в кузню вслед за мастером. Мелкие заготовки переносить он мог, подмести, подкинуть угля, но к вечеру Мастер на него насел серьезнее, потребовав закончить работу за него, а у Перси в жаре адски разболелась рука. Он едва не плакал от боли, терпя из последних сил, надеясь, что его вот-вот отпустят... чуда не произошло. Когда он не смог поднять молот, едва не потеряв сознание от боли и чуть не испортив заготовку, Мастер на него наорал и таки выгнал, еще и отпинав напоследок и ударив по лицу на прощание. Ну и не дав, разумеется, ни копейки. Штаны и рубаха у парня тоже были в единственном экземпляре. Оправившись немного и сумев подняться, он таки сумел добрести до дома лекаря уже в сумерки. Ретчет только покачал головой, впуская гостя в свой дом. Обследовав и напоив его отваром, он смазал ушибы и поменял повязку на руке, укладывая его спать. Дом лекаря был пуст - Ретч недавно всех разогнал. Да и недолюбливали его немного - внешне грубого и неотесанного, нелюдимого лекаря, но он был лучшим, и к нему всегда обращались за помощью. Перси было неловко от того, что он сначала отказался, а потом пришел к лекарю. Впрочем, сил терпеть не было. Засыпая, Перси внезапно задумался: что будет делать Спрингер, когда придет в кузницу и не обнаружит там его? Заказов все же несколько там его осталось... Ну, это было в любом случае дело Спрингера, и пока что Ретч лечил подмастерье, заставляя его хорошо питаться и меняя повязки. Лекарь был не особо разговорчив, но на контакт шел, общаясь от парня и показывая ему свой сад. Перси медленно, но начинал есть. Конечно, не быстро, но вес он немного набирал, уходила нездоровая бледность, круги под глазами, сходили ссадины. Его смущало то, что он просто живет за чужой счет в чужом доме и помогать по мелочам, но старался. Подмести пол, принести воды. Одной рукой наловчился справляться. Да и медику компанию составлял, один раз даже подсказав какую-то настойку. - У меня отец был алхимиком, - признался парень. - Отравился газом и задохнулся. Но я кое-что знаю. И книги его у меня есть. - О, заслуживает уважения. Полезно для общего развития. Хотя я не шибко смыслю в алхимии. Философские камни там... по мне, так это попытка магии без магического таланта, - он фыркнул, перебирая травы и отбирая нужное. - Не знаю, мать моя была обычной женщиной, хорошим стрелком очень, - с теплотой вспомнил паренек, - отца не помню. Хотя мать вроде не говорила про магию. Алхимия не только камни и магия, - улыбнулся Перси. - Это наука в первую очередь, почти как наука лекарей. Только еще не изучена хорошо. От нечего делать подмастерье действительно стал заниматься и читать, что-то считал, дописывал, но эксперименты ставить не решался, да и чужой дом все же... а это все баловство. Он кузнец. И все.