Виртуальная любовь

      Утром, проснувшись очень рано от неприятного привкуса во рту вчерашней туалетной воды, увидел мирно спящего начальника рядом. Сейчас он выглядит вполне нормальным парнем, без всяких извращенных фантазий, но стоит ему открыть глаза — совсем другой человек. Почему такой властный самовлюбленный тип, жаждущий сексуальных утех, может быть временами таким умиротворенно милым, словно ангелок-переросток с картин Микеланджело: взъерошенные, слегка кучерявые волосы, длинные черные ресницы… Поразительно… Ни одного волоска на теле, этот момент меня постоянно удивляет, не может же он постоянно все брить.       Только послушайте, о чем я думаю! Вчера меня шантажом принуждал этот козел, а я лежу и смотрю на него спящего. Сойти с ума! Что творится со мной? Вместо того чтобы ненавидеть его, я ищу ему оправдания. Почему я решил, что он может быть другим? Да это самая распространенная ошибка человечества — каждый думает, что может стать особенным для человека, который ему нравится. А он мне нравится? Нравится, зараза! Еще как! Глубоко внутри я даже могу сознаться сам себе, что он прав, когда говорит, что меня притягивает сила. Да, это то, что заставляет бешено стучать мое сердце. Напор и настойчивость возбуждают. Разве это не упоительное чувство, когда тебя безумно хотят? Только… Он мужик! Самый настоящий самец. Вот что я не могу ему простить. Не могу ему позволить узнать, что тянет к нему. Нет, это не для меня! Уж лучше виртуальные отношения, чем стать «игрушкой на час» в мужских руках.       Попытка встать отдалась болезненным ощущением в район копчика.       Это однозначно не для меня!       — Ты куда? — за спиной раздался его сонный голос.       — В туалет.       — Зачем? — Это уже слишком, тоталитарный режим какой-то.       — Поссать! Или это запрещено?!       — Помочь? — Уже помог, теперь хожу с трудом.       — Сам справлюсь!       — Обезболивающее в кухне на полке возьми. Выпей сразу две таблетки.       Какие мы заботливые!       Вернувшись, застал его в той же позе, что и когда уходил. Лежит голый, даже не прикрывается одеялом.       — Чего стоишь? Иди ложись.       — На работу сегодня.       — Не смеши меня. Отправляю тебя в больничный отпуск до конца недели.       Спасибо, что не в декретный или сразу в морг.       — Можно мне домой?       — Нет! — Вот я дурак! На секунду подумал, что в нем появилось хоть чуточку жалости. — Ложись, еще поспим. Или так сильно болит?       — А тебе какая разница? Что-то вчера тебя это мало волновало.       — Ты сам виноват! — Да кто бы сомневался! Это я сам себе вставлял эту штуку до упора. — Я же говорил тебе подготовиться, а ты, как всегда, не послушал! Говорил — расслабься, а ты сжимал еще сильнее.       — Ну ты и козел! Еще скажи, что я должен был получать удовольствие от этого процесса.       — Хотелось бы… А то орущий от боли или удовольствия — очень большая разница. Знаешь, как это звучало? «По-мо-ги-т-е-е! Спа-си-и-и-те! Уби-ваю-ю-ют!»       Что-что, а это уже слишком!       — А ты!.. Ты!.. Ты бы видел себя со стороны! Ты как машина по штамповке пробок! Вот! — Что я сейчас сказал, и сам плохо понимаю. — Долбил своим поршнем, как кролик на спаривании! Вены на лбу повыступали, пот лил, как из ведра, я думал, сдохнешь на мне, педик!       — И не мечтай! По крайней мере, помирать ближайший месяц-полтора не планирую. Так что… Готовься получше, дорогой!       — Чтоб тебя!..       — Тебя, дорогой! Тебя!       Что там я говорил об ангелочке? Забудьте!       Попытка уйти спать в другую комнату не увенчалась успехом. Голый извращенец поймал в дверях и, забросив на плечо, силой уложил в постель. Еще, козел, забросив ногу сверху, лишил возможности двигаться.       — Спи давай, «пострадавшая сторона»! — К чему теперь эти поцелуи в затылок после вылитой кучи грязи? Не понимаю я его!