Ты - мой личный запас морфия 2: Прощение ангелов

- Дядя Энди! – крик Джуди заполнил каждый уголок гостиной. Она бежала ко мне сломя голову, счастливо улыбаясь, чем меня сильно удивила. Я знаю, что у детей хорошая память, но всё же не думал, что она вспомнит меня спустя пять лет. Я успел подхватить её на руки прежде, чем она врезалась бы своим носом мне в живот. Джуди стала выше, её короткие светлые волосы заметно отросли и потемнели. Теперь она не такая светловолосая как папа, а очаровательная брюнетка подобно Дорис. Дочка Эвона весело захохотала и обхватила мою шею руками. Она так сильно сжимала меня в своих объятьях, что мне на какую-то секунду показалось, будто меня пытаются удушить. - Ничего себе, принцесса, как ты выросла, - смеюсь как ребенок. - Я уже совсем большая! – она восторженно восклицает и разводит руки в сторону, как бы показывая насколько она большая. - Я хожу во второй класс и наконец-то научилась завязывать шнурки. - А ещё у нас появилась привычка таскать мамины туфли и краситься, - смеется Дорис, выходя из кухни. Она практически не изменилась. Такая же стройная и молодая. Рождение сына сделало её только красивее. - Дорис. Она дарит теплую улыбку и обхватывает меня поперек талии. Я обнимаю её в ответ. Эти пять лет не отдалили нас, кажется даже наоборот. - С возвращением, - её голос совсем тихий. Когда она отстраняется от меня, её глаза мокрые от слез. - Ну давай, ещё реветь начни, - Эвон недовольно бурчит и стирает большим пальцем слёзы жены. – Мне твоих сериалов хватает. - Ты просто бесчувственный чурбан, Эвон Катчер! – восклицает Дорис и хлопает его ладонью по плечу. - Ну, извини, дорогая, я не могу плакать каждый раз, когда эта идиотка кричит: «Педро, я люблю тебя, и даже смерть не разлучит нас!» Меня пробирает на смех. Собственный голос кажется каким-то странным. Я забыл, когда я смеялся в последний раз. - Да ну тебя, - девушка отмахивается от Эвона, как от назойливой мухи. – Тедди, иди сюда и познакомься с Энди. Пятилетний мальчик испуганно выглядывает из-за темно-коричневого дивана. У него глаза матери, но светлая и пышная отцовская копна волос. Он медленно и уверенно подходит к матери, дабы не показать, что ему страшно. Настоящий боец. Дорис хватает его за маленькую ладошку и подталкивает вперед. - Знакомься, это Энди. Он очень хороший. Энди наш друг, - голос Дорис заботливый и тихий. Я приседаю на корточки, дабы быть с мальчиком на его уровне. Он копия своего отца. Тедди испуганно водит глазами от меня к матери, потом на отца и сестру, после чего подходит ближе и протягивает маленькую ручонку. - Тедди, - тихо шепчет и наклоняет голову вниз, пряча под густой челкой глаза. - Энди. Приятно познакомится, - весело выдаю в ответ и крепко сжимаю его руку, но не настолько, чтобы он почувствовал боль. Мальчик кивает головой и быстро уходит к Эвону. Джуди стоит с самодовольным видом. Она радуется тому, что старше брата и совсем уже большая. - Ну рассказывайте, что у вас нового? - С нами теперь живет Эмма! – весело восклицает Джуди. - Она очень хорошая и красивая. Эмма постоянно делает мне хлопья с молоком, - поддерживает сестру брат. Это всё ещё слишком больно: слышать её имя.

***

Pov Эмма

Ólafur Arnalds - Near Light

В комнате все ещё витает запах страсти. Фрэнк в который раз утянул меня в пучину наслаждения. Его ласки умелые и нежные. Они заставляют забыть обо всем, кружат голову и сознание, оставляя после себя только приятную истому. Он смотрит в потолок и выводит известные только ему узоры на моей спине. Лежать на нем, полностью обнаженной, моё любимое занятие. Он перестает разрисовывать мою спину и начинает играться с моими волосами. Фрэнк безумно теплый. - Завтра Рождественский ужин. Ты ведь пойдешь на него со мной? - Это будет удобно? - Катчеры мне как семья, а ты мой парень, и я не хочу, чтобы ты сидел всю ночь в пустой квартире. - Помимо тебя там ещё будет семья Дорис. - Не будет. Её мать отказалась от неё, когда та забеременела в шестнадцать. Они не общаются. Ты должен там быть. - Я буду там, не волнуйся. Теплые губы прижимаются к моей макушке. Мой взгляд цепляется за татуировку на левом предплечье, когда я поворачиваю голову. Черное огромное перо рассыпается на стаю птиц, которая взлетает с его предплечья на грудную клетку туда, где бьется горячее сердце. Неосознанно хочется дотронуться до татуировки в нижней части моего живота. Он везде. Нет, его больше не существует, не в моей жизни. - Что не так с тату? – его голос тихий. Ему можно доверять. Фрэнк всегда замечает изменения в моём настроении. - Ничего. - Я люблю тебя, Эмма. Я приподнимаюсь и целую пересохшие губы мужчины. Он нужен мне. Меня в которые раз за сегодня подминают под себя и жадно целуют. Его руки сминают белоснежные простыни, когда он сжимает мои бедра. Я ерошу такие любимые светлые волосы и прижимаюсь ещё ближе. Я задыхаюсь от нежности.

***

Pov Энди

Bring Me the Horizon - Doomed

Часы пробили полночь. Сегодня был насыщенный день. Я успел узнать, что ранчо Катчеров процветает, Дорис хочет ещё одного ребенка, а Эвон не против и двух. Он хочет большую семью. Ещё Джуди много рассказывала о своей школе, а Тедди наконец-то перестал меня пугаться. Но я практически ничего не узнал о ней. Эвон сказал, что Эмма заселилась в комнату, в которой мы ночевали, когда приезжали сюда в прошлый раз. Зайти в эту комнату значит не только вернутся в прошлое, но и увидеть кем стала Эмма. Кровать тихо скрипит, когда я сажусь и спускаю ноги на пол. Локти упираются в колени, и я прячу лицо в ладонях. Мне не уснуть. Теперь, когда я знаю, что она живет в этом доме, смириться с тем, что меня больше нет в её жизни ещё сложнее. Сложно, потому что понимаю, что буду видеть её и слышать такой любимый голос, но она не будет больше моей. Не сейчас. Поднимаюсь с кровати и иду к выходу из комнаты. Мне всего лишь нужно подняться по лестнице и отпереть дверь. Я должен войти в эту комнату. Металлическая ручка холодная. Становится трудно дышать. Меня пробирает на смех. Я убил стольких людей, но не могу открыть какую-то дверь? Злость охватывает мой рассудок, и я с силой дергаю дверь. Резкий запах бананов и ещё каких-то цитрусов ударяет в нос. Мне словно дали под дых. Она всегда так пахла. Я прикрываю глаза, втягивая носом такой любимый запах. Земля уходит из под ног. На какую-то долю секунды мне кажется, что Эмма передо мной. Она улыбается, как и в тот день, когда я сделал ей татуировку, протягивает ко мне руки, чтобы обнять и исчезает. Боль сжимает грудь. Как же я ненавижу её! Она сделала меня слабым! Взгляд цепляется за банку с бананами и цитрусовыми внутри. Они залиты водой, поэтому в комнате такой запах. Обычные ароматизаторы. Стена напротив кровати завешана различными рисунками. Говорят, что в рисунках отображена душа человека, который их рисовал. Рисунки Эммы черно-белые. Ни одного яркого оттенка кроме серого. И это всё люди. Её мама и папа, какой-то парень с вьющимися волосами. Ему около тридцати. Скорее всего это и есть Фрэнк. А совсем рядом рисунок с моим портретом. В нём прорисовано всё до мельчайшей детали, кроме одной: здесь нет моего лица. Только белое пятно. Начинаю хаотично бегать глазами по рисункам, лежащим на столе: женщины и дети, старики и подростки - их всех переполняет боль, они обезумели, их лица искривлены в гримасе ужаса, там, где должны быть глаза, лицо перечеркивают узкие прямоугольники. Меня пробирает озноб, и я делаю несколько шагов назад. Дверь в ванную открыта настежь. Пальцы задевают выключатель. Свет падает на тёмно-синюю плитку. Полочки заставлены различными баночками и щеточками, на самом краю стоит полный стакан различных карандашей и кистей, кое-где виднеется тушь. Моя Эмма никогда не любила всей этой косметики. На корзине для белья лежит платье: верх темно-зеленый, а на подоле юбки рассыпаны мелкие цветы. Это то самое платье, которое я заставил её когда-то купить. В висках пульсирует боль, воспоминания одно за другим стреляют в голове. Они ранят. Мир в который раз тускнеет, и горло душит крик. Это было так давно. Сознание заполняет смех. Её смех. Вылетаю из ванной комнаты, сцепив зубы. Я не в силах больше этого вынести. Она везде. Мне снится по ночам её улыбка. Я ненавижу просыпаться, потому что во снах я чувствую на щеках её теплые ладони, я чувствую, как горят мои губы, когда она их целует, я чувствую всё. А в реальности только пустота. Холодная режущая пустота. Взгляд снова цепляется за портрет мужчины с вьющимися волосами. Хочется сорвать этот листок и сжечь, разорвать, смять! Хочется уничтожить его. Но это бесполезно. Фрэнк не исчезнет от этого, как и не исчезнут её чувства к нему. Нужно уходить отсюда. Эта комната давит, она заставляет задыхаться от боли. Прикрываю глаза, цепляясь остатками разума за её смех. Насколько же он прекрасен. Его уже практически не слышно. Голова разрывается от боли, и я ухожу из этого маленького мирка, где всё напоминает о ней. Нужно возвращаться в реальность и позволить пустоте поглотить меня.