***
В полшестого утра Дугласа бесцеремонно стащили за ногу с кровати. Альфа сел, потирая ушибленную поясницу, и вперил испепеляющий взгляд в довольную физиономию мужа. На Майлзе были шорты камуфляжной расцветки и белая майка, выразительно облегавшая мускулистую грудь и все восемь кубиков пресса. — Тебя не добудишься, дорогой, — проворковал омега. — А вдруг война? — рывком выхватил у мужа одеяло, с которым тот не пожелал расстаться во время падения, и бросил его на стоящее в углу комнаты кресло. Дуглас забрался в постель и на всякий случай вцепился покрепче в подушку, решив, что доспит и без одеяла. Не тут-то было. Дверь омега распахнул настежь, поэтому плач из детской было прекрасно слышно. — Там ребенок… — пробубнил альфа в подушку. Майлз подошел к кровати, склонился над ним и отчеканил прямо в ухо: — Да, твой сын жаждет внимания. Поэтому ты сейчас встанешь, поменяешь ему подгузники, покормишь и будешь развлекать. — Я? — сонливость как рукой сняло, Дуглас резко сел, чуть не выбив затылком мужу парочку зубов. — Почему не ты? — У меня пробежка, — Майлз отступил, прикрывая рукой рот и морщась от боли, а затем схватил оставленную альфой на секунду подушку и кинул ее к одеялу. — Как ты жесток! — простонал Дуглас, сворачиваясь калачиком на пустой постели. — Хватит дрыхнуть! — омега повторил маневр со стаскиванием мужа с кровати и рванул на выход, но был перехвачен, возвращен в комнату и брошен на кровать. Дуглас в считанные мгновения оседлал бедра Майлза, завел ему руки за голову и сжал кисти в сильных пальцах. Омега, не ожидавший от мужа столь стремительной реакции, няпрягся под ним, размышляя, стоит ли начинать утро с драки. Они нередко устраивали потасовки, точнее, Майлз устраивал, и обычно выходил из них победителем — их силы были примерно равны, но у омеги было в этом больше опыта, плюс Дуглас быстро терял запал и боялся причинить мужу серьезный вред. Майлз, напротив, его не жалел, и несколько раз их семейные разборки заканчивались для альфы травмпунктом. Рассудив, что сломанное ребро или вывернутая рука помешают мужу присматривать за ребенком, Майлз решил пойти другим путем: улыбнулся уголком рта, подмигнул и медленно облизнул губы. Глаза Дугласа широко распахнулись, а зрачки расширились — тело отреагировало мгновенно, а разум отказывался верить, что муж с ним заигрывает — омега не подпускал его к себе в последние месяцы беременности и эти две недели после родов, да и до этого проявлял инициативу только в течку. Альфа уже на стенку готов был лезть от недотраха. Дуглас наклонился к омеге и впился в его губы жестким, собственническим поцелуем. Майлз разомкнул губы, впуская чужой язык в рот и тихонько застонал. Дуглас, который с ума сходил от его стонов, освободил кисти мужа от тисков и нырнул обеими ладонями под майку, с наслаждением заскользив по рельефному торсу. Омега мгновенно пришел в форму после родов — по шесть часов убивался в спортзале, разрабатывая отвыкшие от нагрузок мышцы и подтягивая слегка обвисшую кожу. Когда-то Дугласа смущала альфоподобность мужа, ведь он всегда предпочитал миниатюрных стройных и гибких омежек, его даже на бет никогда не тянуло. Но они с Майлзом были истинными, и он не мог не возбуждать, каким бы ни было его тело. Омега перехватил инициативу в поцелуе, положил руки мужу на плечи, сжал с силой, мгновение — и вот уже Дуглас оказался снизу, а его ноги по-прежнему стискивали бедра Майлза, делая позу совершенно недвусмысленной. Пока альфа не опомнился, Майлз завел руки мужа за голову, удерживая, как Дуглас его до этого, прервал поцелуй и торжествующе улыбнулся. Толкнулся пару раз тазом вперед, плотно впечатываясь в пах Дугласа и проворковал: — Ну надо же, кажется, кто-то наконец согласен быть снизу! Мгновенно пришедший в себя альфа опустил ноги и попытался вывернуться. Майлза позабавила плещущаяся в его глазах паника. — Давай так: ты позволишь себя трахнуть, а я, так и быть, пропущу пробежку, дам тебе отлежаться и сам посижу с ребенком. — Не стоит, милый, я с радостью о нем позабочусь, — протараторил Дуглас, извиваясь в попытках скинуть с себя тяжелое тело. — Уверен? — омега сделал еще одно движение тазом вперед. — А если я не буду просить тебя посидеть с нашим сыном, скажем, пару недель? — Мне совсем не трудно! — альфа дернулся еще раз, ему наконец удалось освободить руки и спихнуть мужа. Дуглас спрыгнул с постели и понесся запираться в ванной. — Если будешь подставляться регулярно, я соглашусь, что растить детей — удел омег! — крикнул вслед мужу Майлз. — Я даже буду гладить твои рубашки! — Спасибо, не надо! — ответили ему уже из-за закрытой двери. Через пять минут омега подошел к ванной и постучал: — Выходи, посидишь с ребенком. Я давно уже должен бегать! Дуглас молчал, только за дверью слышалось какое-то шебуршание. — Не трясись, я даже близко не подойду к твоей заднице, — громко сказал Майлз и добавил уже тише. — По крайней мере, сегодня. Послышался звук смыва, шагов, воды, побежавшей в раковину. Альфа распахнул дверь неожиданно, Майлз едва успел отскочить, чтобы его не задело. — Чтоб я испугался омегу? — фыркнул Дуглас. — Возбудил, не дал и не понимает, что я делал в ванной, — альфа с гордо поднятой головой прошествовал в детскую. Майлз зашел проверить, как муж справляется со сменой подгузника. Дуглас вертел памперс в руках, силясь разобраться, что к чему, ребенок орал. Омега отпихнул мужчину и все сделал сам, гаркнув: «Учись, пока я жив». Альфа бросил на Майлза беспокойный взгляд и внутренне похолодел, представив, что придется самому возиться в детских какашках, варить каши и нести этот чудовищный груз ответственности за чужую жизнь в одиночку. К такому он определенно готов не был. — Я приготовил смесь, надеюсь, ты в состоянии найти соску на бутылочке и засунуть ее ребенку в рот, — омега передал сына Дугласу. — За это сделай что-нибудь пожрать. Только кухню не спали, — Майлз на секунду прильнул губами ко рту мужа, куснул за нижнюю губу и поспешил на пробежку. Альфа блаженно улыбнулся. Может, хоть вечером что перепадет, раз утром отшили. Дуглас подмигнул младенцу в своих руках, и, прихватив использованный памперс, спустился на кухню.***
Майлз зашел на последний круг, прогоняя в голове план дел на сегодня и мысленно ругаясь на муженька, подкинувшего ему столько работы с этим мутным заказом. Вынырнув из-за поворота, он ощутил удар в районе грудой клетки и резко затормозил. У его ног лежал скейтборд, а в метре от него упавший на спину молоденький омега ощупывал руками голову и болезненно морщился. Майлз подумал, что вряд ли можно получить сотрясение от удара об его грудь, какой бы твердой она не была. Омега оглядел незнакомца, вытаскивая наушники: среднего роста, худенький, короткие джинсовые шорты открывают коленки в ссадинах и синяках, просторная белая футболка сползла с острого плеча, открывая вид на татуировку под ключицей — ощерившуюся пантеру, в хвосте светло-русых волос пара прядей цвета фуксии. Внешний вид мальчишки не соответствовал элитному району, по которому он разъезжал на своем скейте. Майлз отпихнул носком кроссовки скейтборд, широко улыбнулся и протянул руку пострадавшему: — Заблудился, детка? Мальчишка смотрел на него пару мгновений широко распахнутыми глазами, а затем улыбнулся в ответ, ухватился за руку и встал с асфальта, свободной рукой отряхивая шорты. Потянул носом — и восхищенный взгляд сменился разочарованным. Таблетки-блокаторы начисто убирали присущий альфам и омегам специфический запах, а значит в глазах незнакомца Майлз был бетой. Несмотря на досадное открытие, лицо мальчишки быстро просветлело, и он, чуть сощурившись, завлекающе облизнул губы, совсем как Майлз, когда Дуглас прижимал его к кровати. Цепкий взгляд скользнул по миловидному лицу, отметил неярко подведенные серые глаза, блеклые мелкие веснушки на носу, проколотые по несколько раз уши и небольшие дырочки у брови, под нижней губой и в крыле носа — видимо, там недавно был пирсинг. Мальчишка был интересный, вполне в его вкусе. Майлз подумал, что опасно цеплять кого-то рядом с домом, под носом у мужа, но ему отчаянно не хватало восторженных вздохов и томных взглядов. Он обожал дразнить таких вот молоденьких омежек. — Майлз, — представился омега. Разжал пальцы, сомкнув их кольцом вокруг тонкого запястья и скользнул дальше по руке. Мальчишка, не отрывая взгляда от ползущих по его руке пальцев, выдохнул: — Ноэль. — Красивое имя, — мурлыкнул омега. Сильные пальцы остановились на предплечье, Майлз потянул нового знакомого на себя. Ноэль судорожно вздохнул и сделал пару шагов вперед, оказываясь впечатанным в каменный торс Майлза. Омега, уткнувшийся лицом в могучую грудь, медленно поднял голову и уставился на блондина в ожидании его дальнейших действий. В кармане Майлза завибрировал телефон. Омега ругнулся, отстранил от себя мальчишку и вытащил мобильник. На дисплее высветилось «Чертов Хьюстон», Майлз закатил глаза и ответил. Ребенок на заднем плане орал, а Дуглас раздраженно шипел в трубку: — Он никак не замолчит, я не знаю, что делаю не так! И качал, и песни пел, и карусель над кроватью включал, и мультики показывал. Ты скоро? — Уже иду, — прошипел омега и сбросил вызов. Эти альфы вечно строят из себя невесть что, но какими они становятся беспомощными, стоит оставить их наедине с младенцем! Похоже, время на приготовление завтрака у его муженька не было, и сегодня они поедут на работу с пустым желудком. Майлз переключил внимание на притихшего омегу, включая на полную свое обаяние: — Как насчет ужина в честь знакомства? Я угощаю. Ноэль на мгновение просиял, но тут же помрачнел: — Сегодня вряд ли, мне надо сидеть с ребенком. — У тебя есть ребенок? — вздернул бровь Майлз. На вид мальчишке было не больше двадцати. Рановато для детей. — Да нет же, я няней подрабатываю, — мотнул головой омега. — Ага, — до Майлза медленно начало доходить, что мальчишка забыл в элитном районе в такую рань. Их няня должна была прибыть как раз к восьми. Так неужели?.. — Не подскажешь, где тут живет семья Хьюстон? Омега побледнел, осознав, что объект для флирта был выбран крайне неудачно, но кивнул и сказал, что покажет дорогу. Только бы мальчишка оказался понятливым и не сболтнул Дугласу чего лишнего. Майлз бежал к дому трусцой, а мальчишка ехал на скейте. Омега старался не подавать виду, насколько взволнован. Они с Ноэлем обменялись телефонами, и Майлз расспрашивал его про работу. Оказалось, что мальчишка учился заочно на журналиста и работал по графику два через два в магазине спорттоваров, а детей нянчил не ради денег, а для души, в свободное от основной работы и учебы время. Майлз удивился бы, что со своей не самой стандартной внешностью он возится с малышней, а не зависает на панк-тусовках, если бы так не нервничал. Только на подходе к дому омега смог успокоиться, убедив себя, что ничего предосудительного не сделал, и даже если мальчишка скажет Дугласу про его приглашение отужинать вместе, он легко убедит мужа, что просто решил наладить с временной няней дружеские отношения. Дуглас в одних трусах распахнул дверь, воскликнув: «Ну наконец-то!», и тут же уставился на Ноэля. Майлз поднырнул под рукой мужа, которой тот упирался в косяк двери, и рванул в душ, предоставляя мальчишке возможность познакомиться с ним самому. Когда он, уже одетый, спустился вниз, Дуглас, облачившийся в темно-синий костюм, сидел на диване, в нетерпении постукивая пальцами по лежащему на коленях дипломату. Ноэля видно не было — похоже, ушел в детскую. Майлз посмотрел на Дугласа настороженно, гадая, сказал мальчишка что-нибудь или нет. Альфа бросил недовольное: «Почему вы, омеги, так долго торчите в душе?» и широким шагом направился к двери. Майлз выдохнул, улыбнулся и поспешил за мужем. Пронесло.