Идеальное оружие

— Гарри, — прокричала девушка с карими глазами и каштановой копной волос. На лице ее проявлялось явное раздражение и недовольство. — Гарри! — повторила она. — Хватит спать, уже полдень! — Гермиона, пожалуйста, отстань. Дай мне поспать, — простонал недовольно молодой человек с черными как смоль и растрепанными волосами. — Гарри, ты в течение двух месяцев только и спишь. Я думаю достаточно. Займись уже чем-то, — сказала девушка, при этом стаскивая одеяло. — Эй! — вскрикнул Гарри, после этого перевернулся на другой бок, засунув голову под подушку. — Гермиона, ну хватит, — послышался другой голос. В комнату зашел высокий, широкоплечий рыжий молодой человек с голубыми глазами и с улыбкой на лице. — Рон, лучше не вмешивайся, — теперь взгляд девушки упирался в новоприбывшего. — Герм, я просто не понимаю что в этом такого. Он заслужил немного отдыха, не правда ли? — Рональд! Мы это уже обсуждали, ему нужно чем-то заняться, — сказала девушка, уперевшись руками в бока. — Ладно, молчу-молчу, делай как знаешь, — сказал он, подняв руки с раскрытыми ладонями. Удовлетворившись, что ей больше никто не помешает достигнуть ее цели по пробуждению Гарри, она снова принялась расталкивать его бездвижное тело. — Все, ты мне не оставляешь выбора, — пробубнила она себе под нос и достала палочку. — Вингардиум Левиоса, — сказала она, указав на подушку, отлеветировав ее на другой конец комнаты. С кровати послышался недовольный стон. Девушка посмотрела на темную голову и недовольно выдохнула. Затем подняла палочку над черными волосами и произнесла: — Агуаменти. Из палочки тут же хлынула вода, намочив черную макушку. Гарри снова вскрикнул и спрыгнул с кровати с широко раскрытыми глазами. Лицо юноши можно было бы назвать непримечательным, если бы не его красивые яркие изумрудные глаза, которые сразу же приковывали к себе внимание. Также на лбу у него был необычный шрам в виде молнии. Гарри Поттер, так его звали, Мальчик-Который-Выжил и Спаситель Магического Мира. Все волшебники с малых лет помнят этого юношу. Но теперь с единственным отличием. Этим летом Гарри был у Целителя, который смог поправить его зрение, похоже после уничтожения Хоркруса это стало возможным. Ясно теперь что ему больше не нужно носить его „знаменитые“ очки. — Гермиона! — Ох, как мило, Гарри, вижу ты наконец-то проснулся, — сказала девушка ехидным тоном, мило улыбаясь. „С дьявольской улыбкой“, — подумал Гарри. — Раз ты проснулся, — продолжила она, — то одевайся, ты пойдешь с нами. На это из угла послышалось сдавленное хихиканье. Глаза Гарри нашли крупную скорчившуюся от смеха фигуру своего друга. — Ха-ха, смешно, Рон, — пробубнил он. — Верно подмечено, друг, — сказал рыжеволосый, переведя дыхание. — Но видел бы ты свое лицо! После этого последовал новый поток смеха. — Предатель. Смех Рона стал еще сильнее. Гарри закатил глаза, и отправился в ванную. Про себя Гарри радовался, что смог вызвать у него положительные эмоции. Всем было нелегко после смерти стольких дорогих им людей. После душа, Гарри уже не нашел своих друзей в комнате, поэтому спустился на первый этаж, и увидел что они сидят за столом на кухне. — Все-таки, Герм, куда мы идем? — спросил Гарри, присаживаясь за стол, около которого с хлопком появился старый домовой эльф Кричер, с тарелкой полной еды. — Завтрак для Мастера Поттера. Кричер, старался сделать, что понравится Мастеру Поттеру, сэр, — пробубнил Кричер. — Не то что этим грязнокровке и предателю крови, которые… — Кричер! — прервал его Гарри. — Спасибо, Кричер, можешь идти. — При Мадам…, — продолжил бубнить себе под нос старый эльф, испарившись из кухни с характерным звуком. — Мы сегодня идем в Хогвартс, как мы это с Роном делали на протяжении двух недель, — ответила Гермиона, не придавая внимания разыгравшейся сценке между эльфом и Гарри. — Реконструирование Хогвартса, да? — Да, Гарри, сегодня будут все, — втиснулся в разговор Рон, — Невилл, Симус, Дин, Луна, Джинни. При этом в глазах Рона промелькнул странный огонек. „Снова. С тех пор как закончилась война они — Рон и Гермиона — постоянно пытаются меня свести с Джинни, “ — подумал Гарри. После разрыва с ней, перед охотой за Хоркрусами Гарри был уверен, что если все закончится благополучно, если он выживет, если она выживет, то они будут вместе, когда-нибудь поженятся, создадут большую и любящую семью. Но он ошибался, он никогда не любил Джинни больше, чем как своего друга или возможно младшую сестру. Это осознание пришло к нему в Лесу Дина, когда он и Гермиона остались там только вдвоем, у него было много времени подумать над своей жизнью — прошлым, настоящим, возможным будущем. А подтверждение этим мыслям пришло в Годриковой Лощине, когда он увидел памятник своей собственной семье. „Джинни так похожа на мою мать. Черт, если бы мы продолжили встречаться, это означало бы что у меня идиотский Эдипов комплекс“, — мелькнула мысль в голове Гарри. Если бы он продолжил эти отношения это ни к чему бы не привело, это было бы несправедливо по отношению к ней. Он ее не любит — вот она, простая истина. Гарри проигнорировал взгляд Рона. Не было смысла отвечать, они уже много раз обсуждали эту ситуацию, и решили что это их с Джинни дело, и никто не будет вмешиваться. Как оказалось кроме его лучших друзей, которые пытаются стать тайными купидонами. „Неудачно. Совсем неудачно“, — ухмыльнулся про себя он. Взгляд Гарри обратился к Гермионе: — Хорошо, во сколько мне быть готовым? На лице всех трех друзей играла улыбка.

***

— Доброе утро, Мистер Поттер! — первое что услышал Гарри, ступивший из Камина. Единственный путь для друзей попасть в Хогвартс сейчас был только через Камин в кабинете Директора. Гарри переместился третьим после Рона и Гермионы. Он осмотрелся, найдя взглядом говорившего, мягко улыбнулся. — Доброе утро, Профессор Макгонагалл! — после слов, немного сконфуженно добавил, — точнее Директор Макгонагалл. — Ох, нет, Гарри, я все еще Профессор. Назначение вступит только через месяц, — ответила она. Гарри пригляделся к ней. Война оставила свой отпечаток, на ее лице стало больше заметных морщин. — Сегодня мы приводим в порядок Подземелье. Я надеюсь, ты присоединишься к нам Гарри. — Конечно он присоединится, за этим он сегодня с нами и пришел, — ответила за него Гермиона. Они стали обсуждать, что сегодня предстояло им сделать, поэтому Гарри перестал слушать, все равно Миона все расскажет. Поэтому он стал оглядываться в кабинете. Не так много чего изменилось после смерти Дамблдора, похоже Профессор Снейп ничего не менял. Взгляд переместился на пустую жердочку Фоукса, феникса. После конца 6-го курса его так никто и не видел. Медленно он обводил своим взором стол, стены, картины. Вдруг Гарри мельком заметил знакомый силуэт в одной из картин. Он посмотрел назад и нашел внимательный взгляд добрых серо-голубых глаз. Дамблдор. Так же как при жизни, он мягко улыбнулся черноволосому юноше, даже глаза излучали улыбку и скрытое веселье. — Как поживаешь, мальчик мой? — спросил он. От этих настолько знакомых, сказанных настолько тепло слов у Гарри встал комок в горле, он застыл и не мог выдавить ни слова из себя. — Мистер Поттер похоже как обычно проглотил свой язык когда не следует, — послышался мягкий тембр с саркастичными нотками в голосе. — Ну-ну, Северус, мальчик просто растерялся, — сказал весело Дамблдор. „Что-что, а Директор как всегда прав“, — удивился про себя Гарри. Он так и стоял под взглядом уже пяти людей. Похоже это событие привлекало к себе внимание всех, находившихся в помещении, людей. Гарри наконец-то прочистил горло и сказал: — Доброе утро, Профессор Дамблдор, Профессор Снейп, — при этом смотрел в глаза то одного — серо-голубые, то второго — глубокие и черные как сама ночь. Поофессор Снейп. После его смерти и осознания всей правды, у Гарри были смешанные чувства, возникло родственное тепло к этому мрачному и саркастичному человеку. Он всегда уважал его, хотя возможно никогда бы не признался никому в этом вслух, но сейчас это чувство было сильнее. Северус Снейп, он мог бы быть для Гарри чем-то большим, чем просто преподаватель в школе. Возможно если бы они не разругались с Лили, он бы стал близким другом семьи, возможно наравне с Сириусом, и был бы ему как дядя. „Дядя Северус, смешно“, — подумал Гарри. Но в душе Гарри было и чувство досады, горечи, что не смог предотвратить его убийство, и все та же теплота, что с самого начала он был всегда под присмотром близкого его маме человека, который делал все чтобы спасти его. Всегда. — Как хорошо теперь, что мне не придется учить этих идиотов. Учи, не учи, толку не будет, не суждено этим толстолобым познать такое тонкое искусство как Зелья, — прервал мысли Гарри, все тот же мрачный голос. „Что-что, а люди после смерти не меняются“, — весело подумал Гарри. — Как вы слышали, мы сегодня будем восстанавливать Подземелье. Ох, возможно даже Гостиную Слизерина, — подразнил его он. — Гриффиндорцы в комнатах Слизерина в Подземельях. Куда катится мир? — пробубнил Северус, и посмотрел в зеленые глаза. Уголки его губ немного приподнялись, в подобии улыбки. „Хотя это слишком далеко от улыбки“, — снова саркастичная мысль. — Ну, раз мы уже все обсудили, пойдемте, я провожу вас на место работ, — подала голос Минерва и пошла к выходу из кабинета. Рон и Гермиона последовали за ней. Гарри в последний раз взглянул на двух бывших директоров и тоже пошел к выходу под взглядом провожавших его двух пар глаз. Вчетвером они медленно проходили свой путь до Подземелий, спускаясь все ниже и ниже. Гарри плелся сзади, постоянно оглядываясь. Странное чувство тревоги охватило его. — Гарри, тебе нехорошо? — с заботой спросила Гермиона. — Не обращай внимания, Герм, все впорядке, — ответил он. — Знаешь, я пожалуй отлучусь ненадолго, потом вас догоню. Гермиона ничего не ответила только беспокойство читалось на ее лице, она кивнула и продолжила путь вместе с остальными. Гарри же оглянулся, постоял несколько секунд в уже пустом коридоре, решая что делать дальше, и направился к ближайшему туалету. Чем больше времени проходило, тем сильнее становилось беспокойство, пока не переросло в настоящую панику. „Что со мной не так?“ — подумал про себя Гарри. Наконец-то добравшись до места, Гарри влетел в помещение, быстро подошел к умывальнику и включил холодную воду. Он набрал ее в ладони и брызнул себе на лицо. Не помогает. Еще раз. И ещё раз. Вдруг мышцы Гарри по всему телу стали наливаться какой-то непонятной тяжестью. Он схватился за края раковины и опустил голову, прижавшись подбородком к груди. Тело охватила агония. Мышцы продолжили ныть и будто тяжелеть, пока на место тяжести не пришла боль. Гарри не смог сдержать крика и упал на колени. В голове его были панические мысли. Возможно ли что его кто-то проклял Темным Заклинанием или отравил? Возможно не заметил он рядом с собой Пожирателя Смерти? Это сейчас происходит только с ним или его друзья так же корчатся в агонии? Такие вопросы мелькали в его голове до тех пор пока боль стала настолько невыносимой, что стало невозможным думать о чем-либо еще. Гарри повалился на пол, тело его стало содрогаться как если бы он находился под заклинанием Круцио. Он не заметил мягкий зеленый свет над ним, будто одеяло укрывшее его. «Если бы Волдеморт сейчас выскочил из моей задницы и прокричал „Гарри, милый“, при этом проклянув меня фурункулами, мой день был бы лучше», — промелькнула последняя мысль у него в голове, прежде чем упасть во тьму бессознания.