Ради тебя...

      В голове полный бардак. Мысли цепляются одна за другую и создают порочный круговорот, приводящий к хаосу.       Румпельштильцхен больше не принадлежит себе, и, он отчетливо это осознает. Кинжал Темного в руках этой сумасшедшей, мстительной Ведьмы, которую он с радостью задушил бы голыми руками. Для убийства этой зеленой твари он даже не стал бы использовать магию: слишком велика честь! Нет, жажда мести полыхает в нем ярким пламенем, и, он хочет видеть жалкое выражение ее лица, когда его руки сомкнуться на ее тонкой шее.       «Убить!» - шипит мерзкий голос в его голове.       Но только Темному удается сосредоточиться на этой мысли, ощутить сладостное предвкушение справедливого возмездия, как другой голос влезает в его голову и путает все мысли. «Румпель-бумпель!» - нараспев произносит он.       По телу бегут мурашки от осознания своего сумасшествия, в горле стоит огромный ком, и, Румпельштильцхен прилагает все силы, чтобы не вырваться из этого плена. Потому что, если он это сделает, его вновь обретенный сын, погибнет. Малыш Бей, на поиски которого он потратил свою жизнь, умрет.       И Темный борется с собой, цепляясь стальной хваткой за Нила, которого поместил в свое тело, словно в сосуд. Все, чтобы он жил. Все, чтобы не потерять своего мальчика снова.       Сквозь пелену мыслей до Румпельштильцхена доходит одна, очень важная: кажется, Ведьма запустила темное проклятие, отняв при этом у всех память. Значит, они возвращаются в Сторибрук, и, Зелина разделается со всеми, неугодными ей.       «Что ж, печальный финал…» - думает Темный, - «…но у меня есть моя месть!».       В руках он сжимает флакон с мутной жидкостью, который дала ему Ведьма. Это зелье сохранит ему память, и, Румпельштильцхен не забудет, кто погубил его сына. - Память – это боль, - задумчиво произносит Темный, - боль – это сила…для возмездия! – заключает он, готовый открыть пузырек и принять противоядие от забвения.       Руки не слушаются его, и, мгновением позже он ощущает дикую боль, а голос Нила становится все громче. Мысли сменяют одна другую, и, кажется, что голова вот-вот взорвется. Он чувствует, как его сын борется с ним, пытаясь выбраться из той оболочки, которой Румпельштильцхен окружил его, чтобы спасти.       Понимая, что вот-вот потеряет опору, Темный с силой прижимается к стене. Он отчетливо слышит, что пытается сказать ему сын.       «Я должен помешать ей!» - повторяет, как обезумевший, Нил.       Лицо Румпельштильцхена меняется, приобретая черты лица совсем другого человека, и, после непродолжительной борьбы Нил со стоном вырывается наружу. Его отец делает шаг вперед и падает с глухим звуком на пол. - Нам память не нужна, отец…а вот Эмме – да, - произносит Нил, сжимая в руках заветный флакон с зельем и направляясь к столу. В его голове стучит одна мысль. Он отчаянно хватается за нее, потому что знает: стоит ему ее отпустить, и, он упустит возможность помочь родным навсегда.       Словно в тумане он впивается зубами в ткань своего рукава, только чтобы одним резким движением оторвать от него кусок. Нетерпеливо хватая перо со стола, он неровным подчерком выводит несколько слов, которые, возможно, спасут столько жизней.       Шатаясь из стороны в сторону, спотыкаясь на каждом шагу, он с невероятным трудом преодолевает путь до окна и издает короткий свист. Белоснежный голубь откликается на его зов, готовый доставить послание в любую точку мира. - Найди Киллиана Джонса, хозяина «Веселого Роджера», - с усилием выговаривает Нил, привязывая к ноге птицы спасительную записку с зельем. – Найди Капитана Крюка! – произносит он, выпуская голубя из своих рук.       Сил для борьбы больше нет, и, Нил, отступив на шаг, падает, чтобы снова стать одним целым со своим отцом.