Благословение

      – Мы должны сделать переливание, – категорично произнёс Казуки, смотря на тело Соши. Тот только что прошёл осмотр, и некоторые участки кожи оказались покрыты кристаллами.       – Прошло только четыре дня. Ты ещё не восстановился от предыдущего! – возразил Минаширо, пытаясь надеть рубашку, однако Казуки остановил его, схватив за руку.       – Соши, мы же договорились! – настойчиво смотря ему в глаза, заявил Макабе. Друг скрипнул зубами, глядя в его бледное лицо и тёмные круги под глазами. – Тооми-сенсей сказала, что я вырабатываю больше крови, чем нормальный человек, так что всё будет в порядке.       – Если бы всё было в порядке, ты бы так не выглядел и не шатался на ветру! – Соши выдернул свою руку из его пальцев и отстранился.       – Тооми-сенсей, скажите ему! – Казуки повернулся к доктору, которая стояла поодаль.       – Я понимаю твоё волнение, Минаширо-кун, – тихо начала она. – Но Казуки-кун прав – мы должны делать переливание, как только появятся первые признаки кристаллизации. У Казуки-куна и правда отмечена большая выработка крови, чем у обычного человека. Просто мы забираем больше нормы, поэтому он так выглядит, – с сожалением отметила она. – Однако осталось совсем немного, – голос Чизуру тут же приободрился. – По моим расчётам – ещё два-три переливания, и фактор мутации в твоём организме будет полностью подавлен. С Казуки-куном ничего не случится, – она доброжелательно улыбнулась.       Таким образом им снова удалось уговорить Соши сделать переливание. Когда они лежали друг напротив друга, Казуки с интересом наблюдал за тем, как рассыпаются кристаллы, и очищается тело друга. Почему-то это зрелище каждый раз завораживало его. Однако после этого ему приходилось расплатиться. Такое частое переливание пагубно сказывалось на нём, и силы юноши постепенно уходили, а времени для восстановления было слишком мало. У него появилась хроническая усталость и бессилие. Казуки жил буквально лишь мыслью о том, что только он один может спасти Соши. Это осознание придавало ему сил и заставляло до сих пор улыбаться.       – Казуки… – опустошенно выдохнул Минаширо, буквально таща его тело на себе. – Больше я не позволю так изводить себя, – ногой открыв дверь палаты, прошептал он.       – Ничего, Соши, правда ничего… – опустившись на кровать, пролепетал Макабе, с нежностью смотря на друга. – Когда всё закончится, я буду просто лежать в кровати и набираться сил, – слабо улыбнувшись, ответил он. – А где моя порция шоколада? Тооми-сенсей не дала тебе?       Нахмурившись, Минаширо опустился на корточки и достал из тумбочки целую горсть плиток.       – Я их складываю сюда после каждого переливания, – прошептал он, освобождая плитку от обёртки и протягивая Казуки. – Но ты даже половины не съедаешь, – посетовал он, видя, как друг еле пережёвывает несколько долек.       – Не знаю, меня почему-то не тянет, – ответил Казуки, глядя в потолок. В первые минуты после переливания он действительно чувствовал себя обессиленным, но постепенно энергия возвращалась, хотя и не в полной мере.       – Твой отец не спрашивает, где ты всё время пропадаешь? – снова подсовывая ему шоколад, поинтересовался Соши. В отличие от друга после переливания он чувствовал себя обновлённым и был полон сил.       – Нет. Он обычно не задаёт таких вопросов, хотя я знаю, что волнуется. Поэтому я смог успокоить его, – Казуки снова улыбнулся. – Сказал, что порой ночую у друга. Наверное, он сам понял, у какого, – проглатывая растопленный во рту шоколад, добавил парень. – Это ведь так естественно – ночевать у друга, – неоднозначно взглянув на Соши, Казуки облизнул губы после растопленного шоколада и прикрыл глаза. Спустя полминуты он услышал скрип кровати и почувствовал, как к его губам прижалось что-то мягкое и тёплое. Язык нежно провёл по коже и неуверенно проскользнул в рот. Казуки, обхватив его своими губами, приподнял ослабевшие руки и обвил ими плечи склонённого Минаширо.       Каждый вечер, когда Казуки приходил сюда, заканчивался этим. Они уже настолько привыкли целоваться перед сном, что это превратилось в какой-то обязательный ритуал. Даже не раздумывая, они сами тянулись друг к другу и пропадали в этом удивительном ощущении на несколько долгих минут.       – Соши… Сегодня я тоже не пойду домой, – прошептал Макабе, когда друг отстранился. Минаширо с некоторым сожалением коснулся его бледной щеки.       – Ты слишком слаб, Казуки, – проронил он, чувствуя, как сложно сдержать себя в его присутствии. Казуки, перехватив его ладонь, замотал головой.       – Нет. У меня ещё остались силы. К тому же, когда мы делаем это… кажется, мне становится лучше, – смущенно добавил он. – Поцелуи ведь не требуют много энергии.       – Не хочу лишить тебя последних сил, – проронил Минаширо, вопреки словам склоняясь ниже и снова касаясь заветных мягких губ. Ощущения были такими сладкими и лёгкими, будто они наслаждались нежнейшим воздушным десертом. Взяв ложечку, останавливались, чтобы распробовать её вкус, а затем продолжали с новым порывом. Казалось, сколько бы минут не прошло, это никогда не надоест, однако, когда Соши хотел поцеловать его в очередной раз, Казуки внезапно отвернул голову, смотря в сторону.       – Тебе надоело? – Минаширо судорожно попытался рассчитать в голове длительность и количество идеального поцелуя, а затем сравнить со своими. Вышла весьма разительная цифра. Нет ничего удивительного в том, что Казуки это могло надоесть. И почему только раньше он об этом не подумал!       – Нет, не надоело, – внезапно возразил Макабе, заводя друга в математический тупик: его расчеты не подтвердились.       – Тогда в чём же дело… – озадачился Соши.       – После того раза ты больше не прикасался ко мне. Почему? – тихо спросил Казуки, ощущая, как загорелись щёки и уши.       – Не прикасался к тебе? – сначала Соши удивился, а потом, вспомнив этот неловкий момент, тоже смутился и отвёл глаза. – Я думал, что позволил себе лишнего, и что ты, возможно, был против этого, – признался он. – Ведь нам всегда было достаточно лишь поцелуев.       Казуки развернул голову и так посмотрел на друга, что у того по позвоночнику будто разряд пропустили.       – Я не против, Соши, – беззастенчиво произнёс Макабе. – Более того, я хочу этого. Хочу… твоих прикосновений, – уже не так смело добавил он. Пока друг пребывал в замешательстве, юноша приподнялся и непослушными пальцами расстегнул рубашку.       – Казуки… – ошеломлённо выдохнул Соши, когда парень, помедлив, стянул ещё и футболку.       – Может быть, благословение получила не только моя кровь, но и всё моё тело. Если оно сможет помочь, то я буду счастлив отдать тебе и его, как отдаю свою кровь… – прильнув к другу, он осторожно коснулся губами его шеи, и тот невольно содрогнулся от приятного ощущения.       – Похоже, мне не хватит жизни, чтобы расплатиться с тобой за всё, что ты делаешь, – запустив пальцы в его волосы, Соши мягко отстранил от себя его голову и, чуть склонившись, снова коснулся губ. Не отрываясь друг от друга, они упали на кровать. Казуки, оказавшись снизу, цеплялся пальцами за джемпер на его спине, сжимая их настолько сильно, что ткань практически трещала по швам. Целую минуту их губы безотрывно смыкались друг с другом, прежде чем поцелуй не ослабил их жажду.       – Ты не должен расплачиваться, Соши, – сбивчиво прошептал Казуки, смотря в его глаза. – Потому что половину из того, что я делаю, я делаю для себя.       – Разве? – удивился Минаширо, ласково поглаживая его по щеке.       – Да, – Казуки улыбнулся, прикрывая глаза и прижимаясь к его ладони своей. – Хочу привязать тебя к себе, сделать зависимым… – виновато проговорил он. – Это так эгоистично, но…       – В этом нет ничего эгоистичного, – возразил Соши, убрав руку и оперевшись ладонями в постель возле его головы. – Потому что я тоже этого хочу, но не могу, ибо сейчас я живу лишь благодаря тебе и для тебя, Казуки… – Минаширо произнёс эти слова с таким чувством, что глаза друга отчего-то стали влажными. Не говоря ни слова, он схватил Соши за плечи и поцеловал с такой страстью, что у того закружилась голова. Ладони Соши жадно скользнули по его обнаженному телу и остановились у пояса брюк, которые будто служили преградой. Казуки чувствовал его прикосновения на бёдрах через ткань. Они будоражили его, но хотелось большего. Их пылкий поцелуй привёл к тому, что Макабе оказался сверху и, ненадолго отстранившись от объекта обожания, снял с себя брюки, стремясь к тому, чтобы больше не имелось никаких препятствий к его телу. Избавившись от своей одежды, он с надеждой посмотрел на Соши и неуверенно протянул руки, смыкая пальцы на краях его джемпера.       – Всё нормально, на тебе сегодня ведь нет следов кристаллизации, – прошептал Макабе, внутренне ощущая, что Соши не хочет, чтобы друг касался его кожи в целях безопасности. Однако Казуки всё же настоял на своём, и через несколько мгновений с наслаждением приник к его обнаженному телу, проводя ладонями по плечам и ощущая гладкость кожи. Вот бы навсегда забыть об этих кристаллах! А после этого чувствовать тепло его тела каждый день…       Он с лёгкостью поддался движению его тела и прижался спиной к постели, а согнутые в локтях руки положил вдоль головы. Глаза сами собой закатывались от удовольствия, когда Соши выполнил его желание и начал прикасаться к его телу. Его горячие ладони проводили по бокам, а губы скользили по шее и плечам. Пальцы Казуки невольно стиснули край подушки, когда гибкий кончик языка коснулся груди, а ладони легли на живот и двинулись вниз. Он закрыл глаза, и ощущения будто усилились в несколько раз. Пальцы Минаширо нежно гладили его бёдра, и Казуки, согнув ноги в коленях, развёл их шире. Он не видел, что делает Соши, но чувствовал его каждой клеточкой тела. Его пальцы ещё сильнее впились в подушку, а ноги напряглись, когда весь жар и все ощущения сосредоточились в паху. Казуки пришлось стиснуть зубы и сомкнуть губы, чтобы не выпустить странных звуков, рвущихся наружу. Эти прикосновения языка к его плоти были слишком приятными и волнующими, а ощущения из обычного трепета перерастали в сильное возбуждение и жгучую похоть, которая больше всего пугала парня, ибо она норовила завладеть его существом и заставляла потерять себя.       – Соши… – Казуки преподнёс руку к губам, будто пытался заглушить свой голос, однако его шёпот в ночной тишине прозвучал очень чётко и ясно. Выпрямившись, Минаширо взглянул на него сверху вниз, и в глазах друга заметил то же желание, что наполняло его.       – Возьми моё тело… – выдохнул он, понимая, что готов потерять остатки разума. Это ощущение, страшное ощущение, будто фестум завладевает его мыслями. Соши заметно содрогнулся и, склонившись над другом, прижал свою ладонь к его щеке.       – Казуки, у тебя практически нет сил, ты сам не понимаешь, о чём говоришь. Снова хочешь принести себя в жертву? – протестуя против его слов, сказал он.       На что парень яростно замотал головой.       – Нет, я хочу этого, – порывисто произнёс он, цепляясь за плечи друга. – Хочу отдать тебе своё тело и заполучить твоё. Хочу знать и ощущать, что сейчас, в эту минуту ближе нас нет никого. Я хочу стать тобой, почувствовать, что чувствуешь ты. Разве ты не желаешь того же?       – Хочу стать тобой… – на губах Соши внезапно появилась улыбка. Он приложил свою ладонь к сердцу Казуки и прошептал: – Ты – это я.       – Я – это ты, – словно эхом отозвались его слова, и Макабе тоже улыбнулся. А после закрыл глаза, вновь отдаваясь ощущениям. Прошло ещё несколько долгих и наполненных нетерпением минут, и его тело было готово принять любовника. Веки юноши затрепетали, и он вновь посмотрел на друга, часто и глубоко дыша. Соши осторожно, но крепко стиснул его ноги под коленом и двинулся вперед, наваливаясь на его тело. Каузки изогнул спину, а его руки инстинктивно обхватили юношу за плечи.       – Соши... – чувственно выдохнул он, ощущая, как тело друга слилось с его собственным. Отчего-то теперь он не мог смотреть на Минаширо и повернул голову в сторону, пытаясь скрыть выступивший румянец на щеках. Сердце так колотилось в груди, что казалось, его стук заглушает все остальные звуки. Тело горело и словно было скованно раскалёнными цепями. Но это не причиняло боли. Наоборот – хотелось ещё больше, окончательно раствориться в этом огне вместе с ним.       – Казуки… – где-то совсем рядом прозвучал его шёпот, и юноша почувствовал обжигающие поцелуи на своей шее. Соши полностью накрыл его своим телом, и Макабе тут же опутал его своими руками и ногами. Пальцы стиснули длинные светлые волосы, которые спадали с плеч и будто укрывали их тела. Пребывающий в неизведанном ранее опьянении, Казуки почувствовал, как его голову повернули, а к губам приникли другие горячие губы. Он их жадно обхватил, стремясь поглотить всё, что даёт ему Соши. Или отдаёт он сам? Где заканчивается существо Соши и начинается его собственное? Этого Казуки уже не мог понять. К этому он и стремился, этого он и хотел. Его и Соши больше не существует. Есть только они.