Благословение

      – Соши… – сквозь сон улыбнулся Казуки, чувствуя, что к его волосам прикасаются любимые руки.       – Наконец-то я проснулся раньше тебя, – целуя его в макушку, отозвался Минаширо. – И поймал. Потому что ты постоянно сбегаешь от меня с утра.       – Просто есть причины, ты же знаешь. Если бы я мог, проводил бы с тобой каждую минуту, – открыв глаза, Казуки потянулся и перевернулся на спину. Их взгляды тут же столкнулись, и юноша едва заметно покраснел, вспомнив о проведённой ночи.       – Ты не жалеешь? – тихо спросил Соши, глядя на его тело, нижняя часть которого была укрыта покрывалом.       – Ни сколько, – мягко ответил Казуки и, приподнявшись, приник к его губам, даря нежный утренний поцелуй. – Неужели ты снова опасался? – заметив, как Минаширо облегченно выдохнул, ухмыльнулся он.       – Не этого, а того, что могу неправильно понять тебя, – пробурчал тот, тоже смутившись. – Но, похоже, я всё-таки научился этому.       – Неужели это было так сложно? – откинув одеяло, Казуки поднялся на ноги. Голова снова закружилась и в глазах потемнело, однако он не подал вида, чтобы лишний раз не беспокоить Соши. После переливания он был слаб, а после такой насыщенной ночи ослаб ещё больше. Но продолжал улыбаться, потому что был уверен, что справится со всем.       Подобрав свою одежду, парень отправился в душ, а Соши, упав на подушку, снова глубоко выдохнул. По телу растекалось такое приятное тепло, словно в него опять перелили несколько порций крови. Ему невольно подумалось, что, возможно, Казуки был прав: его тело, так же, как и кровь, способно исцелить Минаширо.       «Тогда я вообще не должен отпускать его», – наблюдая за тем, как парень выходит из душа, пришёл к выводу Соши.       – Уже уходишь?       – Да. Но к вечеру я обязательно вернусь, обещаю, – ласково ответил Казуки, забирая с собой все принесенные коробки из-под еды. – Что ты хочешь на ужин?       – Ничего конкретного. Просто приди сам, – проронил Соши, провожая друга тёплым взглядом. Когда он ушёл, Соши корил себя за то, что не мог проснуться ещё раньше, до рассвета, чтобы подольше глядеть на спящего Казуки. Ему было просто жизненно необходимо видеть его, смотреть в мягкие карие глаза и слышать его тихий вкрадчивый голос. Только когда Казуки находился рядом, у Соши появлялись силы, надежда и вера в будущее.       Около часа он просто лежал на кровати и смотрел в потолок, вспоминая и размышляя о прошедшей ночи. То, что Казуки существует в этом мире – само по себе благословение. Вот только раньше он не задумывался об этом, воспринимая друга не как что-то особенное, а как должное. И лишь теперь, находясь на грани жизни и смерти, понял, насколько тот бесценен для него. Неужели Курусу Мисао хотел показать ему именно это? Это и есть смысл его благословения?       Приближалось время осмотра и, поднявшись с кровати, Соши прошёл в ванную. Остановился напротив зеркала и как следует рассмотрел себя. Следов кристаллизации на его теле не было, хотя сразу после переливания их и не должно быть. Мысли сами собой вновь наполнились образом Казуки. Они сблизились настолько, насколько это возможно между людьми. Чувства, что росли и крепли наконец-то вырвались наружу. Соши не жалел об этом, как и не жалел Казуки. Теперь, когда у него появился шанс выжить, и Казуки стал настолько близок, Минаширо впервые за долгое время ощутил себя счастливым. Осталось совсем немного. По словам Тооми-сенсей всего несколько переливаний, и они смогут избавиться от этого проклятия. Казуки, возможно, больше не будет жертвовать своей кровью и пребывать в ослабленном состоянии, а тело Соши перестанет кристаллизироваться. Они смогут быть вместе и не только, как друзья. Счастье казалось таким близким, что стоило только протянуть руку и взять его.       – Ты не забыл? Что твой срок уже подошёл к концу?       Казалось, его сердце заледенело за мгновение, и всё счастье, что окружало его, обратилось в прах. Услышав позади себя голос, Соши резко развернулся, а в глаза ударил золотистый свет. Он зажмурился и вдруг почувствовал в голове резкую боль. Парень рухнул на колени, стиснув руками голову, а его тело внезапно начало стремительно кристаллизироваться.       – Нет! – взревел Соши, выползая из ванной и пытаясь достигнуть тревожной кнопки, что была у изголовья кровати. – Ты не посмеешь… – прохрипел он, едва различая объекты перед глазами. – Казуки столько сделал для меня… – вцепившись рукой в кровать, Соши неимоверным усилим заставил себя подняться и, чуть не выдернув шнур, нажал на эту кнопку, одновременно лишаясь сознания.       Сегодня Казуки понадобилось больше времени, чтобы добраться до дома. Он медленно шёл, с трудом передвигая ноги и чувствуя бессилие. К счастью, с утра солнце светило не так ярко, а воздух был ещё прохладным, поэтому парень без происшествий добрался до дома. Отец уже проснулся и сидел в мастерской. Поприветствовав его, Казуки прошёл на кухню, но готовить принялся не сразу, а сначала сел на табурет, отдыхая после утренней прогулки. Несмотря на то, что тело было измождено, душа пребывала в спокойствии и блаженстве. Когда Соши исцелится, а Казуки восстановится, они смогут познать друг друга в полной мере, отдавшись без остатка. А до этого момента…       «Я потерплю, Соши», – парень поднялся на ноги и, надев фартук, приблизился к плите. Однако он задел стоящую на столе чашку, и та, упав на пол, разбилась.       – Ну вот… – вздохнув, Казуки опустился на корточки и принялся собирать мелкие осколки, как вдруг в тишине дома оглушительно зазвенел телефон.       – Отец, возьмёшь трубку? – слабым голосом спросил юноша, однако ответа не получил. Вероятно, Фумихико уже отправился в душ. Отложив осколки, Казуки снова выпрямился и сам подошёл к телефону.       – Я слушаю, – подняв телефонную трубку, произнёс парень.       – Казуки-кун? – на том конце раздался взволнованный голос Чизуру, и Макабе сразу же узнал его.       – Что случилось, Тооми-сенсей? – предчувствуя что-то неладное, быстро спросил Казуки. – Я только недавно был у Вас. Вы что-то забыли мне сказать?.       – Нет, дело не в этом. Кажется, у Минаширо-куна обострение, – сбивчиво произнесла Чизуру. – Его тело снова начало кристаллизироваться. Немного, но он потерял сознание. Нужно срочно сделать переливание, Казуки-кун.       – Но ведь… мы делали это только вчера, – в панике ответил Макабе. – Не должно быть никакой кристаллизации…       – Не знаю, почему это случилось, похоже на реакцию отторжения. Да, я понимаю, что ты очень слаб, но ему нужно совсем немного, чтобы он дотянул до следующего раза. Если бы… мы могли сразу заменить всю его кровь, было бы проще, но, к сожалению, это невозможно…       – Я скоро буду, Тооми-сенсей! – повесив трубку, Казуки сорвался с места и, вылетев из дома, тут же побежал к больнице. Однако этот пусть показался ему ещё длиннее, чем с утра. Солнце успело подняться, ярко светило и било по глазам, а влажный воздух был очень тяжелым. Пробежав половину пути, Казуки стал задыхаться, хотя физически он был очень ловок и вынослив. От слабости и духоты у него начала кружиться голова, и вскоре он был вынужден брести пешком, едва разбирая дорогу. Путь показался бесконечным, и сколько бы парень не шёл, никак не мог увидеть здания больницы, которая стояла на самом холме.       Наконец, показались очертание крыши, и Казуки прибавил шаг. Ему оставалось перейти всего лишь один перекрёсток, чтобы оказаться на финишной прямой, как вдруг что-то случилось. Что именно, Макабе так и не понял, однако его сердце в эту секунду болезненно сжалось, а мысли наполнил образ Соши.       Силы покинули его, и Казуки начал терять сознание. Одновременно за спиной раздался пронзительный звук сирены. Оборачиваясь, парень почувствовал, как свет фар ослепляет его и слышится отчаянный скрип шин. Если бы у него осталась хоть капля сил, он бы просто отскочил в сторону и уберёг себя, однако не было даже этого, а его опустошенное тело просто опустилось на мощённую дорогу. После этого свет фар потух, а сознание наполнила тьма, смешанная с болью.       – Каузки-кун! Казуки-кун!       Чей-то взволнованный голос звал его, но Макабе никак не мог открыть глаза. Его тело не двигалось, он абсолютно не чувствовал ни рук, ни ног, не мог повернуть головой и вообще будто не существовал. Однако всё же мог мыслить, значит, его сознание до сих пор живо. Спустя несколько минут он всё же смог с трудом открыть глаза, которые ничего не видели, кроме мутной плёнки.       – Казуки-кун! – взволнованный голос принадлежал Тооми-сенсей, Макабе едва узнал его, настолько трудно ему было мыслить.       – Где… я… – хрипло спросил он, не различая вокруг себя ничего.       – В больнице. Ты попал в серьёзную аварию, Казуки-кун, – голос Чизуру дрожал всё больше. – Мы делаем всё возможное, но… – голос прервался, а Макабе в бессилии закрыл глаза. Кажется, она плачет. Но отчего? Он попал в аварию, однако совсем не чувствует боли. Наоборот, ему очень спокойно, но тяжело. Это тело мешает ему. Хочется скорее избавиться от него и воспарить в высь…       – Я что, умираю... – снова прохрипел Казуки, не спрашивая, а констатируя факт. Похоже, он лежал на операционном столе, под ярким светом нескольких ламп, которые были похожи на те фары, что он видел в те последние мгновения. Тооми-сенсей была не одна, ей ассистировали ещё несколько врачей, однако Казуки не видел их, лишь слышал тихое звяканье металлических инструментов, которые, скорее всего, разрезали его тело. Надо же, он очнулся прямо посреди операции…       – Прости, Казуки-кун… – едва слышно произнесла Чизуру. – Задеты внутренние органы, кровотечение слишком сильное, а твоё тело отторгает донорскую кровь, наверное, из-за способности растворять кристаллы…       Казуки с шумом вздохнул, ощущая, как кровь идёт через рот. Его драгоценная кровь… Неужели он потерял настолько много? Как он мог так опрометчиво себя вести? Как мог позволить такому случиться? И вот он чувствует, что скоро совсем перестанет мыслить, потому что всё меньше понимает, что происходит. Он должен успеть сказать самое важное, пока не исчезнет совсем.       – Тооми… сенсей… – через силу произносил Макабе, уже не понимая, где находится. – Мою кровь… всю оставшуюся кровь перелейте Соши. До последней капли. Прошу Вас…       – Казуки-кун! – её отчаянный голос доносится словно сквозь толщу воды.       – Прошу… Вас… – из последних сил повторил Казуки, видя перед своими глазами золотистое сияние. Сейчас ему ничего не оставалось, как пойти за ним.