Трилогия: Гореть

Глава 2,5. Первые кровавые слёзы и Девятихвостый Лис Даже сквозь сон чёрную угрозу, словно скала нависшую над ними, не почувствовать было невозможно. От наэлектризованного лишней энергией воздуха становилось горько во рту и тяжело в груди, а в ушах противно пищало и бешено стучало сердце. Мадара распахнул глаза. Было тихо. Лишь стрекотали за окном кузнечики, нашёптывал свою унылую песню ночной ветер… и чирикала взбешённая чакра. Учиха резко сел. Глаза, тут же став алыми, отсканировали комнату и оставались на Сакуре. Наклонившись, Мадара осторожно провёл рукой по её шее. Лицо его тут же исказило раздражение и злость. Она смогла сломать его печать! Сакура не была глупой, но всё же он не думал, что она сможет преодолеть его гендзюцу. Хотя это было неудивительно, ведь накладывал он его ещё с помощью своих «старых» глаз. Сделай он это сейчас, она бы и думать забыла о кулоне, что он подарил ей. Благо, хоть догадалась дальше носить его, оставив видимость. Мадара был уверен, что она смогла распознать его защитную печать, он специально поставил среднюю, если вдруг произойдёт нечто подобное. Но вряд ли Сакура могла знать, что именно слабые печати защитного направления напрочь перебивают остальную чакру для счётчиков дзюцу, наложенную на возможные следующие печати. Она и не могла знать об этом. Ведь Мадара был единственным, кто мог наложить слабую печать поверх сильной. Только он знал, как можно вплести чакру в волокна, при этом не разрушив всей концепции построения и рядов законов. Опять тряхнули чакровые волны и зарябило перед глазами. Учиха поднял голову и выглянул в окно. На улице что-то творилось… — Сакура, — позвал он тихо и потрепал девушку по плечу. — Сакура, вставай. Девушка что-то пробормотала во сне и попыталась отодвинуться от него, захватив с собой одеяло. — Сакура! — он схватил одеяло и потянул его на себя. Девушка не ответила. Учиха нахмурился, но больше трогать её не стал. Поднявшись с постели, он стал поспешно натягивать на себя одежду. Что-то недовольно проворчав, Сакура повернулась к нему. — Куда ты собрался? — хрипло поинтересовалась она. — Мне казалось, это ты должна была первой почувствовать… — туманно ответил Мадара. Девушка нахмурилась и перевела взгляд в окно. На улице было слишком тихо и, несмотря на это, напряжённо. Чертыхнувшись, Сакура неуклюже вылезла из кровати, успев запутаться в одеяле, и тоже стала собираться. — Как ты думаешь, кто на этот раз? — спросила она, закрепляя сумку с кунаями на бедре. — Чакры слишком много... И она однородна, — стал размышлять вслух Мадара. — Я бы предположил, что на нас опять решил напасть какой-то клан, но даже для клана Учиха и Хьюга вместе взятых столько чакры будет многовато… Но зачем на такую не ущербную и относительно мирную деревню, которую даже имени не имеет и почти никогда не обозначается на торговых картах вести целую армию? Девушка пожала плечами. — Насколько я знаю, у вас немало врагов… Мадара перевёл на неё взгляд своих алых глаз. Так странно, совсем недавно, у неё потели ладони от страха, когда он так смотрел на неё, а сейчас она даже не заметила, что он уже активировал шаринган. — Нашим врагам не нужна целая деревня… — пояснил он и направился к окну. Сакура вздохнула. С этой работой шиноби иногда напрочь забываешь, зачем вообще нужны двери… ~ * ~ Сакура еле поспевала за Мадарой. Он мчался с такой скоростью, что иногда даже полностью исчезал из поля зрения, смазываясь в одну чёрную линию. Девушке пришлось приложить немало усилий, чтобы не потерять его вовсе из виду. Попросить его замедлиться было свыше её сил. Она даже не представляла, как могла пострадать её гордость лишь от презрительной ухмылки, которой одарит её Учиха, и потому упрямо тянула себя к краю, направляя в ноги всё больше и больше чакры. Чем дольше они шли на запад, тем сильнее усиливались колебания чакры, тем горячее становился воздух. И было ясно, что теперь даже Мадара не знал, кто мог посягнуть на их деревню, и что именно им было нужно. А всё было просто… Когда они пробрались к поляне, после которой начинались горы, дышать было почти невозможно из-за дыма и бешенной концентрации чакры в воздухе, всё стало ясно. Девятихвостый Лис уже давно знал о том, что к нему идут, и лишь ждал свою добычу, спокойно разлёгшись на поляне, заняв её почти на четверть и уложив в метров сто деревьев под своими девятью огромными хвостами. Мадара безразлично разглядывал громадную морду перед ним. Это было, конечно, совсем не то, чего он ожидал. По его расчётам, демон должен был спать ещё около десятка лет, может, чуть больше. Видимо, они его случайно разбудили. Сакура, застывшая чуть позади него, могла поклясться, что Лис ухмылялся. Его умные глаза разглядывали их, и девушке становилось не по себе, ведь наверняка сейчас Кьюби раздумывал над тем, как бы развлечь себя с их помощью, конечно. Сакура перевела взгляд на Мадару. Тот был спокоен, как будто перед ним была не огромная лисица, одна лапа которой была больше его самого в несколько раз, способная сжечь его лишь своим дыханием, а безобидная собачонка какой-то неведомой породы, определить которую он сейчас пытался. — Что ты здесь делаешь? — наконец разорвал повисшую тишину Учиха. Сакура недоверчиво покосилась на него. Она никогда не считала Мадару ни глупцом, ни смельчаком. Эти два определения было просто невозможно связать с Учиха, но сейчас ей стало казаться, что она ранее очень сильно ошибалась. Даже Наруто не обладал стольким безрассудством, чтобы, стоя перед истинным демоном, волю которого не сдерживало абсолютно ничего, вот так беспардонно спросить о том, что он, чёрт побери, здесь делал. Что мог делать кровожадный биджу вблизи деревни полной людей? Свежим воздухом дышать?! Сакура подняла руку и стала массировать правый висок. У нее, похоже, скоро начнётся истерика. Лис поднял голову и, разинув свою огромную пасть, в которую разом бы поместился целый дом1, заржал. Сакура могла видеть, как на лице Мадары заиграли желваки и сжались его кулаки. Она не знала, что он собирался делать, но могла гарантировать, что техника врат здесь будет полностью бесполезна. Они находились в эпицентре чакры демона, плотность которой была настолько невероятна, что допусти они в это место вливание хотя бы одной сотой того же количества чакры, которая уже была здесь и всё взлетит ко всем чертям. Лису-то может ничего и не будет, он чадо огня, как-никак, а вот их, разорвёт на кусочки так, что даже мокрого места не останется. Внезапно смех Кьюби оборвался. Лис приподнялся на передних лапах и, сощурившись, уставился на Учиха, так безрассудно бросившего ему вызов. Глупые людишки. Они такие забавные и такие высокомерные. Он ненавидел их просто за то, что они были. И одновременно не мог существовать без них, ибо его и без того пресная, бесконечно долгая жизнь становилась настолько скучной, что единственное, чего он мог желать, так это забвения. Когда людей становилось слишком мало, или они, наконец, учились быстро убегать, он просто уходил в свою пещеру и засыпал там на долгие-долгие годы. А уж когда он, наконец, просыпался, люди уже не помнили об угрозе Девятихвостного Лиса, и он терроризировал целые страны, убивал вволю и сжигал всё на своём пути. Его братья не находили в этом забавы, пожалуй, только Некомата разделяла его пристрастия, но и она решила жить с человеком. Ей, видите ли, было веселее находиться в ком-то, нежели существовать самой. Остальные же предпочитали вообще не высовываться, попрятавшись, кто в водоёмах, кто под землёй, а кто и в самом небе. Глаза человека были красными. Они смотрели на него бесстрастно, будто он не боялся его. Но Кьюби прекрасно знал, что таится за этим показным бесстрашием. Сколько народу он поубивал, и были среди них и с такой маской. Лис полностью поднялся на лапы и навис над человеком. — Знаешь ли ты, чем отличается слабое существо от сильного, когда горит в моём пламени? — наклонив голову в сторону, поинтересовался демон. В его глазах Сакура ясно видела развлечение. Мадара молчал. Девушка сомневалась, что он даже думал над тем, что сказал биджу. Сейчас Учиха наверняка прокручивал в своей голове уже готовый план и отметал неуместные в нём детали. Так и не дождавшись ответа, Кьюби наклонился к ним и выдохнул Мадаре в лицо облако дыма. — Ничем. Учиха успел увернуться от огромной зубастой пасти только благодаря своим отточенными годами тренировок рефлексам. Лис напал неожиданно. Мадара думал, что он ещё долго будет разглагольствовать на свои философские темы. Всё-таки отсутствие общения для разумного существа накладывало свой отпечаток, но, то ли демон был не очень разговорчив, то ли его больше воодушевляла бойня, он не стал ждать долго. Сакуре оставалось только радоваться, что основной целью Кьюби стал Мадара. Если Учиха ещё мог осилить такой темп, то она выдохлась на первой же тайм-линии. Было удивительно, с какой скоростью могла перемещаться туша в несколько тонн. И хвосты биджу вовсе не были для него обузой, он управлял ими мастерски, и девушке лишь приходилось гадать, сколько процентов мозга могло работать у демона, чтобы управлять сразу тринадцатью конечностями2, при этом разговаривать и быть в состоянии более или менее адекватно (хотя и кровожадно) мыслить. Возможно, будь она в другой ситуации, и огромная лапа, с когтями, один из которых сошёл бы за не плохую секиру, не опустилась совсем рядом с ней, она бы расценила Кьюби как гения. С таким запасом чакры и развитостью он превышал по умственным показателям своих собратьев, он даже был способен мыслить на мировые темы, такие как смерть, жизнь, или боль, при том, что это было ему абсолютно непонятно. Вряд ли можно было применить по отношению к демону такое слово, как смерть — он бессмертен, а значит, и жизни как таковой у него нет. А боли Кьюби не мог испытывать по определению, потому что это было его обычное состояние. Вообще, само слово «демон» содержало в себе столько боли, которую бы не могло разом перенести и тысяча человек, а находясь в постоянном огне, из-за чего, чтобы выжить, метаболизм должен был быть быстрее, чем у человека в несколько миллионов раз… Когда человек был серьёзно ранен и одновременно отравлен, медики обычно увеличивали его обмен веществ в два, максимум в три раза, и при этом он испытывал жуткую боль, заглушаемую только несколькими порциями сильнейшего обезболивающего. Думать тогда, какую боль мог испытывать Лис, вообще не хотелось, от одной только этой мысли её начинало тошнить. Мадара увернулся от столба пламени, вырвавшегося из пасти демона и, сложив печати, протянул нити туцикавата3, которые временно могли задержать Лиса. И опять переместился, чтобы не попасть под удар десятиметрового рыжего хвоста. Кьюби брал не быстротой, как казалось Сакуре, он брал своей массой и гибкостью. Демон почти и не перемещался. Он лишь делал всего несколько шагов, а из-за постоянно движущихся длинных хвостов казалось, что он везде. Почти все техники, практикуемые кланом Учиха и являющиеся в обычных боях визитной карточкой Мадары, сейчас были абсолютно бесполезны. Более того, используй он тот же катон - и его же техника бы обернулась против него. Лис был демоном огня, соответственно, любой огонь подчинялся ему. Учиха не рисковал применять аматерацу. Если вдруг окажется, что и оно нипочем биджу и, к тому же, он сможет управлять им или хотя бы успеет всосать часть чёрного пламени в себя — они обречены. Кьюби сотрёт их с лица земли, а заодно и саму землю с млечного пути, а Мадара Учиха останется в истории как самый глупый ниндзя, когда-либо существовавший вообще. Бороться с демоном огня огнём. Бред. Мадара нашёл глазами Сакуру как раз в тот момент, когда один из хвостов задел девушку, и она пролетела метров шесть, приземлившись чуть левее острого сука, торчащего из земли, но всё же задев его. Царапина — не больше, но Кьюби застыл и шумно втянул в себя воздух. Демон отвернулся от Мадары к девушке, которая уже залечивала царапину, в надежде, что это не её кровь привлекла внимание демона. — Какой знакомый запах… — протянул Лис, облизнувшись, и сделал шаг к Сакуре. — Ты была в моей пещере совсем недавно… — утвердил он, ещё раз вдохнув в себя воздух. — Да-а, ты была там… Сакура была беспомощна. Она ничего не могла противопоставить демону без подготовки и прочной тактики. Когда она следовала за Мадарой, она никак не ожидала встретиться с демоном огня. Она была не готова к этому, они оба не ожидали того, что биджу вдруг очнётся и, соответственно, это теперь играло против них. Девушка смотрела в огромные красные глаза демона, с каждой секундой теряющие свой разум, и понимала, что он разорвёт её на тысячи маленьких кусочков, выпьет всю её кровь, измажет в ней свои огромные лапы и морду и будет долго облизываться, вспоминая, как раздирал её немощное тельце на части. Она зажмурилась. Бежать бесполезно. Если уж даже великому Четвертому Хокаге пришлось отдать свою жизнь, чтобы только лишь спрятать Кьюби за решётку в теле собственного сына, чего уж говорить о ней. — Как странно… — Лис будто пытался уже сейчас увидеть её внутренности. — Такое необычное существо… Такое странное и… другое… Глаза девушки расширились. Нежели демон мог видеть её суть, как это могла делать Дива? Но больше биджу ничего не сказал, его глаза окончательно померкли, в них осталось лишь всепожирающее безумие. У него были такие огромные зрачки, что Сакуре казалось, будто они это всё, что осталось от её мира. Они становились всё ближе и ближе, она знала, что демон двигался к ней с невероятной скоростью, но она видела все детали этого. Как взметнулись огненные хвосты, как приоткрылась пасть, как лапы поднимались над землёй, и эти сумасшедшие глаза… Сакура не успела понять, что произошло, жар охватил её с головой, она чувствовала, как пот течёт по её спине и лицу, её швырнуло в сторону, и оказавшийся перед ней Мадара прошептал в самую морду Лису: — Спи ещё столько же, сколько спал. Было странно видеть на звериной огненной морде сразу столько эмоций. Сперва Сакуре показалось, что Лис хотел опять заржать, но вдруг его взгляд остекленел и он, подняв морду к небу, взвыл и с хлопком растворился в воздухе, оставив после себя огромное белое облако дыма. А Мадара покачнувшись, рухнул на землю лицом вниз. Девушка сразу же кинулась к нему. Перевернув Учиха на спину, она выдохнула и отдёрнула руки. Всё его лицо, грудь, руки — они были сожжены. А из красных глаз текла кровь. Она не знала, что с ней случилось, но ей никогда не было так сложно успокоить себя, чтобы приступить к немедленному лечению. Он был изуродован. И он был полностью в её власти. Она могла убить его. Исполнить свою миссию. Вот он, тот шанс. И мир никогда не будет прежним. Не будет безжалостных Акацуки, Итачи никогда не вырежет весь свой клан, и Саске не станет эмоциональным инвалидом. Наруто не придётся носить в себе эту чёртову тварь, и Коноха не будет разрушена несколько раз подряд. Ведь Хаширама сможет сделать всё сам, не так ли? Ей нужно лишь остановить его сердце. Наверное, это можно было бы даже назвать милосердием. Она была бы удивлена, почему Мадара не кричал от боли, если бы не знала наперёд, что его связки просто сварились. Он был всё ещё в сознании. Его шаринган уже погас, но льющаяся кровь из глаз делала их ужаснее, чем даже когда он исполнял аматерацу. Она бы могла всё объяснить. Для того чтобы приступить к лечению сожженных внутренних тканей, на несколько секунд ей будет нужно остановить его сердце. Она может просто сказать, что он не выдержал… Она опустила руки на его грудь и послала к пальцам чакру. Сакура смотрела ему в глаза и на мгновение она смогла увидеть в его ледяном взгляде панику. Он ведь всё понял… — Это будет не больно… — прошептала она и, резко выпустив из пальцев чакру, выбила импульс, поступающий в его сердце для нового сокращения. Сердце Учиха Мадары замерло. Его видение стало темнеть. Он знал, она остановила его сердце. И на мгновение он даже подумал, что она решила убить его. Но потом усмехнулся про себя. Нет, Сакура была не способна на это. Она не предаст его. Ни за что. Это наверняка было необходимо, чтобы залечить внутренние ткани, он как-то давно читал что-то подобное. Если залечивать внутренние ткани, когда сердце ещё качает кровь, то мышцы могли случайно сократиться или, что ещё хуже, напрячься, что могло бы привести к разрыву, и их пришлось бы восстанавливать не частично, а полностью. Так же он знал, что ещё не было изобретено техники, которая бы позволяла временно останавливать сердце, гарантируя хотя бы пятьдесят процентов того, что оно пойдёт потом вновь. Но это была Сакура. И он почему-то доверял ей. Она бы не позволила ему умереть. Ведь так? А Сакура лишь смотрела, как меркнут его глаза. И ничего не делала… 1Минато не запечатал в Наруто Кьюби целиком. В Узумаки лишь часть чакры демона, следовательно, и сам биджу стал меньше. Я предположила, что ранее Кьюби был куда огромнее и сильнее, т.к. чакры у него было больше. И, исходя из моей теории, если оставить девятихвостому кол-во чакры, которая бывает у обычного человека, Лис был бы размером примерно с человека. 2 ну, я думаю, это должно быть понятно. Наложения и прочая биология. Вот вы бы справились, скажем, с ещё одной рукой? Мы и двумя-то руками не всегда можем синхронно двигать, что уж говорить о третьей конечности. Лис же должен был следить за перемещениями своих лап и девяти хвостов из чего следует, что мозг его намного более развит чем человеческий. К тому же он имеет память, может слогать речь и мыслить. 3 экзамен на Чунин, вроде. Все помнят, какие нити использовал Саске, чтобы привязать Орочимару к дереву? Я думаю все) Поблагодарить или просто высказать свое мнение автору, а также поставить оценку можно здесь. Автору будет приятно :)