***
— Ан гард, Чарльз! — предупредил коллегу младший дворецкий, встав в первую позицию для тренировки. Блеск игловидной рапиры замер на остром конце. Товарищ принял схожее положение. — Êtes-vous prêt? — добавил Грей ехидным тоном. Фиппс одарил его сдержанным кивком. — Тогда защищайся! — продолжал болтовню белесый оппонент, нападая на молчаливого соратника. Звон соприкасающегося железа затухал в уголках обширного зала для тренировок при королевском дворце. Ноги скользили по черно-белым ромбам напольной плитки, на столике стыл утренний чай — совсем ранний, стрелки часов еще не добрались до отметки «восемь» — и солнечный свет прокладывал себе дорогу внутрь сквозь высоченные окна. Полукругами поблескивали витражи, играя красными, синими и зелеными цветами. — Ты сегодня какой-то рассеянный, — Грей ткнул оружием в живот молодого человека. — Это из-за дела Торнотонов? — Да, — очередь наступать перешла к Фиппсу. — Опасения Ее Величества не беспочвенны. Вчера ночью удалось проследить за служанкой, которая сбросила в выгребную яму мешок, — лязг скользнувших друг по другу игл, Чарльзы одновременно увернулись. — Он был слишком велик для животных останков. — Вот как, — протянул младший. — Что же насчет твоего загадочного напарника? Ты явился поздно, не проронил ни слова и спустя пять минут уже отогревался у камина в своей комнате. — Горничная семьи Фантомхайв, — будто выплюнул Фиппс, понадеясь на замешательство коллеги. Лицо Грея взаправду посетило недоумение, за которым последовала легкая усмешка и во взгляде заплясали бесята. Он открылся, конец рапиры зацепил бок, но безоговорочная победа оппонента меркла по сравнению с разрастающимся в молодом человеке злорадством. — Острая на язык девчонка? — перефразировал на свой лад отменный фехтовальщик. — Она будет серее любой вшивой мыши. Все те три дня, что я провел в поместье, только слонялась и подавала чай, — дворецкий подкрепил слова презрительным фырканьем точно речь зашла о вязании крючком. «Три дня», — повторил про себя Фиппс. Целых три дня Грей имел шанс изучать мисс Грин. — Удивительно, однако, что к тебе, графу, в помощницы приставили служанку, — подкалывал младший. — Ясное дело, Цепной Пес не всю жизнь под боком будет… — Он послал рекомендательное письмо с просьбой рассматривать горничную как представителя дома Фантомхайв… — Куда катится мир? — прервал Чарльз. Юноша уселся за стол, взял чашку и откинулся на спинку стула. — Дворяне якшаются с простаками, по другую сторону женщины митингуют, требуя большего равноправия, на задворках скулят о свободе скотты. Никому не живется спокойно в благословенной старушке Британии! — он долил себе чаю, глаза его сверкнули хитро. — И, какого же сотрудничать с мисс… Гилл? — Грин, — поправил Фиппс. Грей тихо усмехнулся и тряхнул головой — челка мешала наблюдать за другом. — Вполне сносно. — И все? — Младший удивленно вскинул бровью. Он, любитель утрировать и превозносить обыденное, стал смотреть раздосадовано, даже сочувствующе на собеседника. — Никаких замечаний, колкостей, недовольства в адрес девицы? Чарльз, неужто нашлась та, чье присутствие не распаляет в тебе жажду управиться с задачей да поскорее? Высокий коллега продолжал строить из себя молчуна. Тогда Грей, недовольный, что все егозные попытки коту под хвост, решил действовать иначе. Он выдержал пару мгновений с чашкой у самых губ, наблюдая из-под молочных ресниц за пьющим другом, медленно вернул элемент сервиза на место и выдал следующее: — Твоя матушка будет к ней придирчивее остальных. Понадобилась минута, чтобы Фиппс откашлялся. Он то и дело метал упрекающие взгляды в потешающегося юнца, довольного и улыбающегося, проверяющего остроту рапиры. — Лишь бы языком трепать! — буркнул молодой человек, оттирая рот. Недовольство выразилось в брошенной скомканной салфетке, чей полет был стремителен и точен. Младший Чарльз закинул ногу на подлокотник. — Будь с ней деликатен, а то спугнешь девицу! — крикнул он вслед уходящему товарищу.***
Фиппс добрался до графского дома без приключений. Калитка была открыта, и молодой человек уже вознесся на крыльцовые ступени с намерением постучать в дверь, как вдруг услыхал тихое пение. Он несколько удивился, ведомый слухом, обогнул дом и вышел на задний двор - маленький в силу лондонской тесноты, но уютный и симпатичный. По большей части здесь главенствовала низкорослая трава, высокий забор увивал краснолистый плющ и вечнозеленые кусты тянулись изумрудной змеей по периметру. Расположившись на газоне, Нора копошилась в земле. Контрастность прошлого и теперешнего смутила Чарльза: рюши, шелка, кружева были променяны на обыденное грубое сукно, чьи угловатые заломы складок портили представление о стройной фигуре. Дворецкому пришло на ум, что проблема с замужеством у мисс Грин была именно материальная, потому как разглядеть за невзрачностью нарядов симпатичную девицу могли лишь наглые пьянчуги, ухлестывающие за каждой юбкой. «Симпатичную?» — повторил про себя граф, — «Господи, она же просто служанка!». — Подходить к девушкам со спины чревато последствиями, господин Фиппс, — заметила Лора, неотрывно разглядывая корни у саженца. На алеющих губах появилась улыбка. — Виноват, — пробормотал скоро молодой человек и как-то вовсе неожиданно для себя расстерялся. — Позвольте узнать, какими же? — Я могла ударить вас лопаткой, — пояснила горничная и демонстративно повертела садовой принадлежностью, — бросить горстку земли, дабы ослепить противника, закричать, на худой конец. — Вы так изобретательны в выборе защиты, но совсем забыли об этикете, — Чарльзу чудилось возмутительным, отчасти диковинным то, что беседу он ведет не глядя в глаза собеседнику. Тем более, с горничной. — Око за око. Вы тоже не соизволили известить о своем приходе слуг в доме, а вероломно проникли на задний двор и теперь уличаете меня в отсутствии воспитанности, — Нора наконец поднялась. Она, горделиво вздернув нос, прошествовала мимо сердящегося графа, отдалилась от него всего на пару шажков и обернулась. Фиппс с непримиримым видом сжимал кулаки. — Впрочем… вы не первый гость. — И кто же он? — дворецкий все больше и больше убеждался, что Грей прав, что Лора слишком распутна в общении, слишком открыта и не лишена колкости. Мисс Грин усмехнулась. В пелене солнечных лучей, дивным образом очерчивающих щуплый стан, горничная, казалось, светилась, а от улыбки и смешинок во взгляде веяло озорством. Служанка подошла к калитке, пальцы ее отодвинули щеколду, девушка поклонилась графу и промолвила: — Доброе утро, господин Фиппс. Прошу, следуйте за мной. «Язвительности через край» — думал Чарльз, идя чуть позади спутницы. Элеонора провела его через главную дверь в гостиную, где вели беседу знакомый принц-индус и неизвестный мужчина. Со спины — а именно в таком положении застал его молодой джентльмен — виднелись непослушные космы, кое-как напомаженные, принявшие форму под стать головному убору. — О, приветствую, мистер Фиппс! — отвлекся на вошедшего Сома и радушно заулыбался. Гость встрепенулся, резко встал, руки его непроизвольно прошлись по складкам костюма. — Господин Фиппс, это Фредерик Абберлайн, инспектор полиции и непосредственно наш советчик в деле о таинственных исчезновениях, — молодые люди обменялись рукопожатиями, после чего расселись вокруг продолговатого столика. Нора удалилась на кухню помогать Агни. — Для меня большая честь, господин Фиппс, — признался служитель закона, суетливо вынимая из внутреннего кармана плаща стопку бумаг. Он разложил документы перед собеседниками, открыл папку и протянул графу. Тот стал внимательно читать, в то время как принц вытягивал шею, щурился, сопел. Наконец он, обиженный, что оказался обделен бумагами, насупился и демонстративно пересел на другой край софы. От скуки Сома засмотрелся на аляповатый сервиз за стеклом буфетного шкафа. — Выходит, полиция давно следит за Торнотами? — Но все концы в воду, — обреченно выдохнул Фред. — Пропавшие посещали бакалею не единожды, а обыск дома не дал никаких результатов. — Задний двор тоже осматривали? — лицо офицера сперва побелело, затем щеки зарделись, весь он накренился чуть вбок и уставился на служанку, тихую и чертовски бесшумную. В свою очередь мисс Грин сохраняла тактичную бесстрастность. — Да… — Абберлайн продолжал разглядывать женский профиль секунды три, пока Элеонора расставляла чашки и тарелки. Затем будто отошел от легкого испуга и перевел взгляд на графа. — Да, конечно, — повторился он уже увереннее. — И, прошу прощения, в выгребную яму заглядывали? — усатый гость кивнул. Чарльз задумался, смотря на разложенные документы с фотографиями пропавших без вести. Тем временем Лора успела уйти и вернуться вновь, теперь уже стоя около софы и всем своим скромным видом демонстрируя высшую степень послушания. Фиппса эта ее неоднозначность раздражала: то она показывает зубки, то припадает и обхаживает кого ни попадя. Фредерик не мог определиться, на что обратить взор, посему, обнаружив книги с индийскими узорами, принялся изучать надписи. — Сборник поэзии, — пояснил принц, полулежа-полусидя на диване. — Под ним — ваше видение наших традиций. Местами забавное, особенно по части похорон. — Ну конечно! — воскликнула Нора. Присутствующие переглянулись, во взгляде каждого читалось недоумение. — Их сожгли, господа! Мужчины округлили глаза, потрясенные громким заявлением, погрузились в тяжелый мыслительный процесс. Первым просиял Чарльз. — Тогда шел ливень, запах гари притупился, а то и вовсе исчез, останки смешались с землей. — Поэтому было невозможно определить, что гниет в яме, — подхватил ободрившийся Фред. — Господин Сома, благодарим вас за помощь! — Пустяки, — индус небрежно махнул рукой, мол, каждый день так проходит. Абберлайн засобирался в участок. Лицо выражало ту степень приподнятого настроения, иной раз посещающего гончую, потерявшую след, но быстро отыскавшую его вновь. Мисс Грин подождала, пока инспектор спрятал документы, после вызвалась проводить его под предлогом изучения картины в холле. — Ох, вы не представляете, насколько интересно это произведение! — утверждал Фредерик, надевая котелок. Он остановился перед портретом, принялся жадно рассматривать дело рук мастера. — «Дневные мечты» … Россетти писал ее с Джейн Моррис, его… — молодой человек вспомнил, что балаболит не с мужчиной, потому запнулся и замер — не слишком ли многого взболтнул перед совсем юной девицей? — Его любовницы, — закончила Лора. Она тоже увлеклась рельефными складками на рукавах красавицы. — Сложная история, оба — люди окольцованные, оба влюбленные. — Вы похожи на нее. — Мистер Абберлайн, я хотела попросить вас, — Нора сделала вид, что пропустила мимо ушей комплимент, — не спешите предъявлять ордер на обыск и арест Торнотонам. Если дело было поручено моему хозяину, то его последствия не должны никоим образом просочится дальше трех строк в «Таймсе». Вы ведь понимаете, о чем я? — мисс Грин под конец перешла на шепоток. Фред захлопал ресницами, удивленный, задумчиво поправил перчатки. Фамилия Фантомхайв и слова «государственная важность» всегда шли рука об руку вместе с недосказанностью. И тьмой. Инспектор взглянул на служанку из-под загнутых полей котелка, бессознательно плененный улыбкой алых губ. Цепной Пес избирателен в подбрасываемых ему пешках. — Хорошо, — согласился Абберлайн. — Однако не позже сего же дня. Иначе тут как тут объявится желтая пресса. Спустя час Нора и Чарльз, вновь замаскировавшиеся, прогуливались по Гайд-парку. Горничная старалась без излишней резкости разглядывать все вокруг, запоминая окрестности и прохожих. Прожив в столице чуть меньше двух лет, она только и делала, что выращивала да продавала цветы. Потому неудивительным было ропотное стеснение, кое-закралось ей в сердце, стоило облачиться в обновки и коснуться Фиппса. Чтобы она и граф шли под руку… Немыслимо. На всякий случай Лора опустила взгляд. Да, так и есть: правая ладонь чуть-чуть касается заломов на рукаве мужского костюма (к слову, он был уже другой, как и платье мисс Грин). На неведомое чувство чужого тепла тело откликнулось мурашками. Нора коснулась зарумянившейся щеки, списала участившееся дыхание на слишком затянутый корсет, затем вспомнила, как легко просовывала мизинец между петлями шнуровки и покраснела пуще прежнего. — Мисс Грин, с вами все хорошо? — Да-да, — затараторила она в ответ. Ноготки постучали по деревянной ручке парасоли. — Вы молчаливы. — Не каждый день предстоит ловить семью мародеров, — цветочница выдохнула, втайне благодарная судьбе за Чарльза в роли спутника. Королевский дворецкий куда менее изощренный, в нем меньше яда, таинственности, он не распускает руки и не улыбается, он, похоже, брезгует ее кампанией. Будь Лора дочкой графа — или пусть даже барона — что позволило бы пускать гораздо, гораздо больше шпилек, она бы постаралась сдружиться с Фиппсом. Но они такие разные! Полные противоположности. Нора прикрыла глаза и глубоко вдохнула утренний воздух. — Не волнуйтесь, — как предсказуемы его фразы, право же. Впрочем, вчера, когда он настоял на сопровождении, Элеонора почти удивилась. Почти. — Волнение плохо сказывается на здоровье… — Женщины? — Нора вспыхнула. Ее темные глаза заискрились, а губы поджались. Фиппс второй раз пожалел, что осекся на самом неудачном моменте. — Уж не говорите мне, что верите в теорию блуждающей матки. Большей чепухи авантюристы не могли придумать. — Тогда изменчивость вашей натуры мне объяснить не под силу, — высказался молодой человек. Цветочница потянула его за рукав, вынуждая остановится, стала к нему лицом и заглянула в глаза. Граф не терял суровой каменности своих черт. — Господин Фиппс, уверяю, в моих интересах показать себя с лучшей стороны. Это мое первое серьезное задание, поручение милорда и Ее Величества, а также неповторимый опыт. Возможно, мне больше не выпадет честь называться вашей помощницей, и уж подавно — сестрой. Но прошу вас, не воспринимайте всерьез игру на публику, — уголки девичьих губ раздвинулись в полуулыбке. — В конце концов, я не единственная кандидатура. Чарльз переминался с ноги на ногу. Вспомнился разговор с королевой Викторией, то, как она степенно разъясняла сложившуюся ситуацию с временным отсутствием Фантомхайва. В припухших руках сжимался вскрытый конверт — молодой человек рассмотрел печать из красного сургуча и заглавную букву «Ф». Рекомендательное письмо. Оно позже попало к нему, так что граф изучил каждую загогулинку, но ни намека на то, с кем предстоит работать. И тогда в сердце закралось подозрение, однако Фиппс не полагался на интуицию, посему, удовлетворенный расписанными качествами, закрыл глаза на пол коллеги. Вернее, он был уверен, что увидит близкого друга семьи или старшего слугу, который отвесит вежливый поклон и непременно выкажет свое почтение. Вместо этого Чарльза с первых секунд знакомства словно лопатой огрели. Женщина. Даже не так, девушка, но особых изменений от названия не чувствуется. Мисс Грин. Элеонора. Бархатная роза в хитросплетении острых шипов, от того не менее притягательная. Белокурый дворецкий еще бы долго всматривался в ее глаза, ловя себя на мысли, что уподобился инспектору Абберлайну, однако знакомый голос раздался позади. — Мистер Харлей! — Торнотон если не летел, то точно размашисто вышагивал к молодым людям. Леди Хелен плыла чуть позади, как и полагается даме ее статуса, в кампании дочерей — серой скромницы Луизы и оживившейся Милли. Миссис прикрылась веером, наклонившись к младшей, что-то шепнула и поспешила вновь одаривать всех дежурной улыбкой. Призрачная Луиза пропала за широкими платанами. — Рад видеть вас, мистер Торнотон. — И мы приятно удивлены, — встряла женщина. Муж поглядел на нее с львиной снисходительностью. — Вы тоже придерживаетесь рекомендаций совершать утренние моционы? Ходит молва, что солнечные лучи до полудня полезны. Впрочем, я совершенно не вижу лиха в послеобеденных. На что нам тогда парасоли, верно, мисс Харлей? — Я убеждена, что атрибут вашего туалета создан для подчеркивания вашей же красоты, леди Торнотон, — не преминув возможностью, подсластила Нора. Женщина, удовлетворенная ее ответом, взмахнула опахалом у самого лица да так, что белые пылинки пудры взмыли в воздух. Тем временем Миллисент упорствовала в привлечении внимания Фиппса. Не сводя с него глаз, она рассеяно коснулась русых буклей, как бы проверяя результат горячих щипцов для завивки. Но волосы неизменно топорщились и выравнивались. — Моя дорогая Хелен, разве вы с Луизой и Милли не хотели подобрать ткань для пошива? — мистер Торнотон всеми возможными знаками намекал супруге, что пора бы ей отлучиться на неопределенный срок. Казалось, бакалейщика хватил нервный тик — настолько часто дергалось правое веко. — Мисс Харлей, полагаю, ваша помощь будет как нельзя кстати, — даже Норе, ранее не знававшей истинно аристократических повадок, мужское желание обособиться чудилось плавающим в штиль алым парусником, который не заметит разве что слепец. Миссис Торнотон была полуслепой. — Ах, да-да! Дорогая мисс Харлей знает толк в моде, она обязательно даст дельный совет! — Миллисент подхватила растерявшуюся лжеДжулию под локоток, заискивающе всматриваясь в глаза-угольки. Капор мисс Торнотон коснулся кружевной отделки Лориного зонтика. — Вы ведь не против? — вопрос адресован скорее брату, чем самой виновнице разговора. — Ничуть, — кратко и лаконично. Будто речь шла об аренде экипажа, а не о родне. Тонкая иголочка кольнула сердце, Нора обернулась, уже ведомая двумя леди, в надежде увидеть хоть каплю сочувствия, жалостливости, злорадства. Однако Фиппс непоколебим. Ну и поделом ей! Слишком высоко задрала нос, чуть коснувшись бархатно-кисейных штор и хрустящих воротничков. Никогда, никогда распущенность не была прощена блюстителями августейшего спокойствия, твердыми, как кремень, в своих убеждениях. Чтобы горничную — да в напарницы! Чарльз следил за тремя фигурами, плавно бороздившими парковую аллею, пока к ним не присоединилась, по-видимому, Луиза в неприметном серо-голубом наряде и маленькая девочка. Молодой человек вопросительно изогнул бровь. — Это Мелисса, двоюродная племянница Хелен, — ответствовал делец. — Ей не могут найти подходящую няньку, девочка… — мужчина пожевал губу, подбирая слова, — … скажем так, не здорова, — он секунды три выдержал молчание, затем резко оживился, о чем говорили покрасневшие щеки, — Мистер Харлей, леди Джулия в этом году будет снова блистать на выходе? — Да, если того пожелают родители, — дворецкий королевы прекрасно знал, сколь обманчива бывает прелюдия. Настоящая дочь парфюмеров второй год входила в круг дам, чьим уделом оставалось коротание бальных вечеров за столом, покуда маменьки-папеньки подыскивали зятя среди сонма кавалеров. Будь лицо мисс Харлей менее вытянутым сродни лошадиному, возможно, она бы уже давно выводила нитками узор на детском платьице. Но Торнотоны опирались на скудные сплетни и им с мисс Грин это на руку. — Признаюсь, я переживаю за судьбу старшей дочери. Ей недостает интеллигентности вашей сестры, — неплохой ход — уважить жертву ложкой меда, а затем уже переходить к делу. Однако мужчина ненароком напоминает все время, кем мисс Грин приходится Фиппсу. — Мисс Харлей свойственно конфузить окружающих. — Да что вы! — Торнотон промокнул лоб под цилиндром. — В любом случае, совместная прогулка пойдет им на пользу. Девушки любят все эти перчатки, бантики и — как их там? — «bibelots mignons». Лора была равнодушна к «милым безделушкам». В отрешении она проходила мимо витрин и останавливалась для вида, чтобы взвизгивающая Милли не заподозрила ее. Нет, ее, конечно же, впечатляли нагромождения муслина, шелка и парчи, и все же Нора так далека от изысков светских приемов, что лучше вовсе не притрагиваться. Она уже ошпарилась о Фиппса. Чарльз всецело заполонил мысли. Горничная сновала меж стеллажами, вспоминая его ровный голос и стальной взгляд. На снисходительную приписку внизу ей изначально не стоило рассчитывать: королева никогда не прознает о загадочном Фантомхайвском наместнике, помогшем фавориту-графу. Женщинам недопустимы смысловые нагрузки. Но ведь не так давно гремела слава сестер Бронте — писательниц и затворниц! Чем же Нора хуже йоркширских дочерей пастора? — Джулия, милочка, подите сюда, — когда Элеонора стала «милочкой», она и сама не заметила. Хелен Торнотон вместе с дочерями столпились около прилавка заморских свертков, при чем даже болезненного вида Луиза заинтересованно разглядывала узоры. Одна Мелисса-Мисса раскачивалась на каблучках и смотрела в другую сторону, где бумажные голуби в такт ее движениям вертелись на веревочках. — Как вам такой вариант? Лора изобразила верх придирчивости, пощупав края материи и наклонившись над складками настолько низко, что кудри коснулись шифона, удовлетворенно качнула головой. Спустя энное количество посещенных ателье, мисс Грин научилась различать настрой своих спутниц по интонации разговора и сейчас голос звучал ровно, почти без запинки. — Отлично, пойдет на подкладку. А что вы думаете касательного этого экземпляра? — Нора ничего не думала, молча вперила взгляд в метровые полотна будущей нижней юбки, производя несложные вычислительные операции. Получалась половина ее годового жалования с пятьюдесятью фунтами сверху. От такой суммы девушке стало не по себе. — Выточки тяжело будет делать, — ляпнула первое, что пришло в голову. — Простите, что вы сказали? — Лора словно очнулась и растерянно захлопала ресницами. Во взглядах ее спутниц читалась подозрительность, даже Мисса перестала стучать колодками по паркету и теперь пальчиком оглаживала уголок рта, уставившись на Норины черные завитки. — Ах, я имела ввиду, что сложный покрой только улучшит наряд, — улыбка, вызвавшая у дам ответную теплую снисходительность. Посудив сама, Элеонора решила, что могла бы юлить в светских разговорах с не меньшим успехом, но и без ревностной готовности. Задумавшись, мисс Грин и глазом не успела моргнуть, как Мелисса с силой дернула руку Луизы. — Что такое? — горничная удивленно навострила уши, возможно, впервые слушая журчащий шепот тихони Торнотон. — У тебя что-то болит? Ты хочешь выйти? — Луи-и-иза! — младшая загнанно огляделась и, встретившись взглядами с Джулией, жалостливо обратилась к ней: — Леди Харлей, прошу вас, присмотрите за Миссой, — бережливо переданная ладонь мигом обхватила тонкие Лорины пальцы. — Я мигом! Я сейчас! — затараторила девушка и вознеслась по лестнице на второй, и сразу — на третий этаж. Нора находила сложившуюся ситуацию неудачной: если бы это она выступила инициатором и коснулась Мелиссиных рук раньше, наверняка открылась бы завеса на многие тайны этой румяной молчуньи. Но шанс упущен, и ангел раздосадовано опустила глаза на девочку с пышными русыми буклями. — Согласна выйти на улицу? Здесь спертый воздух, — Мисса одобрила предложение кивком. Вот уж точно кто в рот воды набрал! Снаружи взаправду было легче дышать. Гарь заводских выхлопов не просачивалась дальше рубежей Ист и Вест-Эндовских округов, посему мисс Грин наблюдала за уличной жизнью без дымчатых разводов, открывая для себя новый, престижный Лондон. Перед переездом она бесчисленные минуты грезила именно такой столицей, чистой, ухоженной, цивилизованной, боясь представить масштабы города и работодателей, живущих на широкую ногу. О, да, когда-то в ее планы входила профессия гувернантки, что там, Элеонора цеплялась за возможность накопить денег и открыть небольшой пансион в родном Шропшире для бедных девочек. Образование стало обязательным, а худо-бедно отучившиеся в сельских школах ребятишки шли в подмастерья. Однако Нора, строптивая маленькая Нора… — Посторонись! Лошадь встала на дыбы, на солнце блеснули подковы. Цветочница стремглав подлетела к опешившей Мелиссе и рывком оттащила от края тротуара, отчего последняя негромко вскрикнула, обхватив женские юбки. Кэбби, обуздавший питомца, стал читать Лоре нравоучения о «внимательности к отпрыскам», на что девушка собиралась возразить, но замерла. Извозчик вопросительно изогнул бровь, посмотрел на незнакомку секунд пять, махнул рукой и покатил восвояси. Тем временем Мисса запрокинула голову и высвободила пальцы из мягких оков чужих, впиваясь точно шаловливый котенок в платяные складки. — Вот вы где, — Луиза c готовностью вернулась к обязанностям няньки, так что проворные Мелиссины ручки перекочевали на сизый хлопок. Прозрачная в бесцветном одеянии, младшая Торнотон погладила девочку по голове и хотела поблагодарить леди Харлей, когда не без доли удивления отметила сменившийся настрой собеседницы. Взгляд Джулии был рассеян, она беспокойно озиралась по сторонам, избегая прямого контакта. Наконец, в глазах мелькнул проблеск, и девушка кивнула, а Луиза обернулась интереса ради. Позади них, около указателя, статный брюнет приподнял шляпу. — Вынуждена отлучиться, мисс Луиза Торнотон, — бросила Нора, уже делая шаг навстречу джентльмену. — Это друг моего брата, не волнуйтесь. Мы всего-то посудачим о Джеймсе. Нора не слышала ропотного «да», не обратила внимания на смутившуюся собеседницу. Она шагала, подобрав юбки, ведомая шлейфом аромата, знакомого до невозможности. — Забавно, — хмыкнула Лора, когда молодой человек мог ее расслышать. — Меня предупреждали о яркой бестии, но ни слова в адрес сдержанных жнецов, — горничная протянула руку. Уильям замешкался, поправляя очки и мимоходом проверяя, осталась ли на месте прозрачная мышка. Касание губ почти не ощущалось сквозь перчатки, однако то, с каким скрипом было проделано движение, от ангела не укрылось. — Неужели настолько гадко? — полюбопытствовала мисс Грин. Глава Департамента снова вернул очки на переносицу. — Запах демона вызывает отвращение, знаете ли. — Но и вы фиалками не дышите, — чистейшей воды правда. Сырость могил скрывалась за ладаном и погребальными цветами и, если бы обоняние горничной не обострилось, она бы списала аромат на близость собора. Добавить щепотку формалина — и она в лавке Гробовщика. — Зачем пожаловали, мистер… — Уильям Ти Спирс. — Приятно познакомиться, я… — Элеонора Грин, двадцати лет отроду. Уроженка шропширских угодий Эктонов. Месяц назад при пожаре умерла от отравления угарным газом и истощения. Первый в моей практике клиент с особыми примечаниями. Вы поцелованы судьбой, мисс Грин, брошены в грязь и спасаете дьявольского мальчишку. Более безвыходную ситуацию тяжело представить. — Альтернативная встреча с Алым Жнецом становится все желаннее. — Диспетчер Сатклифф отсутствует, — брюнет захлопнул книгу и воззрился на цветочницу. Едко-зеленый оттенок его глаз завораживал не хуже демонических алых. — Ваше появление говорит о скорой смерти. Заглянуть в список вы, естественно, не позволите, потому сама наша беседа — всего лишь пустая трата времени, коей вы не страдаете. Посему, мистер Спирс, прощайте. — В списке значатся три человека, мисс Грин. Будьте бдительны, — Лора едва ли сумела отдернуть себя, чтобы не оглянуться, и не увидела, с каким выжиданием смотрел ей вслед жнец.