Миры и Грани Шестигранника. История 20. "Паучья королева"

В это утро первым проснулся Эрион, выбрался из-под всех конечностей, укутал Араньо в одеяло как в кокон. И отправился проверять, что там вокруг, где лошади, и как далеко еще до шоссе. Лошади остались на месте, он заметил следы «шипованых» мутантов, подбиравшихся к стоянке, но те в нескольких метрах развернулись и ушли. Напуганные ими лошади сбились в кучу поближе к фургону. Эрион погладил животных по шеям. Значит, мутанты тут будут попадаться. Что ж, Араньо будет, кого жрать. Вот кстати насчет жратвы! Надо умыться и что-нибудь съесть с утра, например, консервированную кашу с мясом. Распаковать давешнюю коробку, приготовленную Араньо специально для человеческих нужд, без погрома в кузове он бы не сумел — слишком много там было всего. Но Паук, по всей видимости, предвидел такое развитие событий и оставил начатую Эрионом консерву, горелку и пачку галет прямо у бортика, чтобы тот нашел сразу, как откроет дверь. Эрион порадовался такой заботливости, решив про себя, что в ближайшем же городе перевернет аптеки и детские магазины, чтобы добыть питание. Конечно, он не мог не понимать, что на одной только детской смеси Араньо не прожить. Он хищник, и питаться должен так, как и положено хищнику. И с этим никакое воспитание не справится — просто невозможно сделать из тигра травоядное, он от этого погибнет. Придется пожертвовать лошадьми. А потом мутантами. Что делать, если мутантов не будет, Эрион пока не придумал. Он понятия не имел, повсеместное ли это явление, или так повезло только равнинным частям страны. Так далеко на северо-восток он еще никогда не забирался, хотя когда-то давно, в прошлой жизни, хотел путешествовать и посмотреть всю страну, от Тихого до Атлантического. В машине завозились. — Проснулся? — окликнул Эрион. — Доброе утро, — голос был еще сонный, неразборчивый. Скорее уж, бормотание на грани понимания: «Бр-утр». — Выспался? Вылезай, тут прохладно, тебе сразу станет легче. Осталось немного, скоро выберемся на шоссе, припасешь лошадей. И постараемся побыстрее домчаться до заправки. Араньо выполз из фургона, в одних тонких джинсах, растопырился всеми конечностями, прогибаясь и потягиваясь. — Хорошо! А в фургоне лежит маленькая канистра бензина. Я ее украл в поселении. — Чудно, оставим на крайний случай. Иди умываться, это поможет проснуться совсем. От ручья Паук вернулся уже совсем бодрым — вода была такая, что ломило зубы. У Эриона, конечно — клыки Араньо зубами были не в полной мере, скорее, костяными наконечниками желез, через которые он впрыскивал яд и пищеварительный секрет. — Поехали, — Эрион закончил завтракать, забрался в машину. — По пути расскажу про основы человеческих отношений. И начнем с понятия семьи. — Семья — это мама, папа и ребенок. Так? — Араньо запряг лошадей, скрежетнул, направляя упряжку в нужную сторону, через пологие берега ручья. — Иногда больше. Бывают еще родители родителей, бывают сестры и братья. Лошади плелись, фургон медленно выкатывался в сторону шоссе, Эрион рассказывал про институт брака, зачем он был нужен, про то, что теперь он возвращается. — А когда-то было сложно. Мы не знали, сколько народу выжило, да и сейчас не знаем. Женщины рожали по пять детей. У меня самого где-то четверо зачатых, только тех, в ком я уверен. Может быть, их больше. — Это хорошо, — протянул Араньо, явно думая о чем-то, чего Эрион не понимал. — Но у тебя нет женщины, которая была бы только твоей, да? — Нет, я никогда не хотел связывать себя с кем-то, кого могу навсегда оставить, столкнувшись с мутантами. Араньо долго сосредоточенно молчал, обдумывая сказанное, потом выдал: — Я хочу семью. — И из кого она будет состоять? Араньо, это глупо, я не знаю, чем прокормить тебя, а если еще и дети будут… — Эрион осекся. — Да какие дети, я даже не знаю, какого ты пола, можешь ли ты рожать! И для зачатия нужно вообще-то двое. — Чтобы узнать, нужно попробовать, я ведь уже говорил. У тебя есть… — Паук задумался, вспоминая, - А, у тебя есть член. У меня есть два отверстия. У женщины так? Нет? — Так, да. Отложим этот разговор на пару лет, хорошо? Пока что просто поживем вдвоем, семья начинается с двух человек. — Хорошо. А почему не сейчас? — Потому что ты слишком юн для таких отношений, — Эрион посмотрел в окно. — Почему? Я самостоятельное и взрослое существо, способное позаботиться о своей королеве и своем потомстве. — Тебе четырнадцать лет, может, ты и самостоятельный, но не взрослый, — отрезал Эрион. — Я не сплю с теми, кому меньше восемнадцати. Араньо уставился на него, забыв о дороге. — А… почему — не спишь? Мы же спали вместе. И сегодня… — Не занимаюсь сексом, — поправился Эрион. — Спать — сплю. Даже с удовольствием. — С удовольствием — это как? — Мне нравится с тобой спать, когда ты меня обнимаешь, спишь под боком, — Эрион чувствовал себя глупо, объясняя. — Мне тоже. Когда ты рядом, я чувствую себя, как в теплом-теплом коконе, который никто не найдет и не нападет на меня. Охотник прикусил губу и отвернулся. И вот что ты на это скажешь? Значит, правда, доверял? И все еще доверяет. Эрион улыбнулся своим мыслям. Семья… Охотник на мутантов и мутант. Сказать кому — подумают, что сбрендил. Может, так и есть? Мозги не выдержали и спеклись. Да нет, чушь, все с ним норм. Это мутант ему попался ненормальный. — И все-таки, почему именно я — твоя королева? Были ведь и другие охотники, — не выдержал он. — Охотников много, королева — одна. Это как… ну… Как будто я — оборотень, они — собаки. А ты — волк. Кто оборотню ближе? — Волк, — отозвался Эрион. — Ладно. Что еще ты хочешь узнать о людях? — Я хочу узнать о тебе. Люди меня не слишком интересуют, если они не пища, но ты сказал, что питаться людьми нельзя. Араньо сосредоточенно смотрел вперед, хотя с его выпуклыми фасеточными глазами это «вперед» могло включать в себя и вид охотника, и все вокруг. Эриону было интересно узнать, как он видит мир и его в частности, но как спросить? — Что именно тебе интересно? — Все. Кем ты был до гнева богов? Как жил? Какая у тебя была семья. Сколько тебе лет? Что ты любишь, кроме каши с тушенкой и макарон? — Мне тридцать два года. Я был чуть старше тебя, когда пришел Вихрь. Был обычным подростком, всегда мечтал зарабатывать на жизнь, рисуя комиксы. После Вихря меня нашел Док, научил всему, что знал и умел сам. Потом уже я защищал его от мутантов, а он готовил еду и лекарства. Люблю… Я не знаю, что я люблю, сейчас выбирать не из чего. Люблю слушать дождь. Люблю, когда есть крыша над головой, когда тепло, когда есть еда. — А что такое комиксы? А ты любишь читать? У меня есть немного книг. Все, что я смог сохранить от мутантов, когда остался один. У меня был выбор — или книги, или мама… Эрион принялся рассказывать про комиксы, про любимых героев, про книги, которые читал в детстве и юности, про фильмы, компьютерные игры. Это все казалось сейчас таким далеким, словно приснилось. Араньо внимательно слушал, хотя многого не понимал, но перебивать не торопился. У него была очень хорошая память. Себя и все, что происходило с ним и вокруг, он помнил практически с момента рождения. Правда, лучше запоминал услышанное и увиденное, чем прочитанное. Читать было трудно — мелкий шрифт множился в глазах, но читать он научился гораздо раньше, чем говорить с родителями, используя не голос, как они, а телепатию. Слух у него был тоже уникальным, он мог заставить себя слышать только определенный диапазон частот. Конечно, таких умных слов он не знал, только то, что может отсечь звуки окружающего мира, оставив шорох шагов мутанта и его дыхание, сердцебиение. — Вот, такой была жизнь до Вихря. И таким был я, — закончил Эрион. — Что-то было проще, что-то сложнее. — Я потом расспрошу тебя о том, что я не понял. Ты голоден, скоро будет какой-то источник воды, я не знаю, какой, так далеко я не заходил. Остановимся там на обед. — Хорошо. Ты спрашивай, если что-то не понимаешь, для меня-то понятия и слова привычны. — Что такое компьютер и телек? Папа упоминал компьютеры, но я тогда еще не умел спрашивать так, чтобы меня слышали. Или просто он меня слышать не мог. — Это… Не знаю, даже как объяснить, такие технические штуки. Сейчас от них нет никакого проку, по большей части. Я покажу тебе потом, если найдем. — Хорошо, — Араньо насторожился, натянул вожжи, останавливая лошадей и прислушиваясь. Он перебирал диапазоны, отсекая привычные звуки прерии. — Моторы. Я слышу моторы. Далеко отсюда, два… нет, три. Легкие машины, вроде ваших мотоциклов. — Странно, в этой части… Постараемся не встречаться с ними. — Здесь был Дорсайд, кажется, если я верно помню карту. Доберемся до воды и остановимся, ладно? Эрион кивнул. То, что здесь люди, было слегка подозрительно. Впереди поселение? Почему они не давали о себе знать? — Трое, это могут быть охотники, — подгоняя лошадей, уже уставших и едва тянущих тяжело груженый фургон, заметил Араньо. — Может быть, просто далеко заехали от своего поселения? Разведчики? — Может быть, но постараемся не встречаться с ними пока что. Не уверен, что хочу объясняться, откуда здесь взялся. — Почему? Хотя я бы тоже не хотел с ними встречаться, у охотников обычно хорошее чутье на мутантов. — Потому что трудно объяснять, почему я тут с фургоном припасов и куда-то еду. — Ну… путешествуешь? Решил найти новое логово? Араньо даже не понадобилось направлять почуявших воду и отдых лошадей к рощице, показавшейся на горизонте. Они сами налегли на свою паутинную упряжь, торопясь к водопою. — Это вряд ли. И еще придется рассказывать о тебе, — Эрион нахмурился. — Мы не так далеко от нашего поселения, за пятнадцать лет можно было бы найтись. Мы поддерживаем связь даже с поселениями, которые в пяти днях езды от нас. Паук кивнул, перегнулся через спинку кресла, разыскивая свою толстовку и куртку. Если вдруг на них кто-то выскочит, сразу в нем мутанта не опознают в одежде и с капюшоном на голове. — Если что-то спросят, просто сиди тихо, говорить буду я. На людей нападать только в случае крайней необходимости, — инструктировал его Эрион. — Хорошо. Могу не убивать даже, просто парализовать. Но тогда они очнутся и кинутся за нами. Рощица приближалась. Шум моторов — тоже. Араньо нервничал. На равнине укрыться было негде, кроме этой рощи, а люди, судя по всему, направлялись именно туда. — Посмотрим, может быть, они даже относительно мирные. Жаль, что оружия нет, против огнестрельного я буду бесполезен. Паук провел ладонью по запечатанному паутиной бардачку. Туда он сложил все оружие охотника. — Расчехляй, — Эрион перешел в режим, который сам называл боевым. Клей с паутины исчез, она осыпалась на пол, открывая дверцу. Эрион повесил на пояс пистолеты, отправил в ботинок нож. — Езжай прямо туда, сразу стрелять не станут. Араньо нацепил на нос очки и взвизгнул, подгоняя вымотанных, почти загнанных лошадей. — Они сейчас упадут. Боюсь, нам придется ехать дальше самоходом. — Оставим их здесь, лошади на крыше вызовут немало вопросов. Я сяду за руль, попытаемся договориться с разведчиками. В рощу они въехали почти синхронно: тяжело груженый фургон и три мотоцикла. Араньо забился на заднее сидение, как приказал Эрион. Хотя вся его сущность требовала напасть — запах еды дразнил чувствительное обоняние, в ядовитых железах копился парализующий яд. Эрион вышел из фургона, мотоциклисты слезли со своих железных коней. — Привет, — охотник заговорил первым. Кожаные куртки, глухие шлемы. Не разглядеть даже, кто это такие. Все трое вооружены до зубов. Эриона держали под прицелом двое, третий шагнул в сторону фургона. — Кто у тебя там еще? — голос был неприятным, сиплым, будто горло говорившего было давно и намертво сорвано. — Мой ученик. Мы решили покататься по стране. Народ, мы из поселения Западная Река, и на мутантов вроде бы не слишком похожи, — Эрион примирительно улыбался. — Что-то твой ученик больно молчалив и труслив, — процедил охотник. — Пусть вылезает. Посмотрим на него. — Эрион? — голос Араньо чуть дрожал, но явно не от страха, а от бешенства и охотничьего азарта. — Не трогайте ребенка, на нас недавно напали мутанты, — Эрион отступил к фургону. — Араньо, не высовывайся пока. — Стоять, шваль! Лег на землю, руки за голову! — Эрион, ложись. Посмотришь по ситуации, — Паук потянул с себя куртку — ему нужны были свободные руки для нападения. Эрион улегся, заложив руки за голову, в сторону от того места, куда открывалось поле действия для Паука. — Ты, мелкий, выходи. И Паук вышел. Выметнулся черно-бело-алой молнией, сшибая сиплого на землю с такой силой, что тот сложился пополам и затих. Выстрелы и высокий, разрывающий уши визг раздались одновременно. Эрион перекатился, убравшись под машину. Паук справится и без его помощи, а вот под раздачу попасть не хотелось. Все было кончено очень быстро. Три тела неподвижно замерли на истоптанной траве, Араньо опустился на колени, прижимая руки к левому боку и правому плечу. — Жив? Цел? — Эрион подошел к нему. — Жив. Не совсем цел, но это мелочи. Просто задело. Тот первый — еще жив. Допросишь? — Допрошу. Эрион поднял охотника, прислонил спиной к дереву и стащил с того шлем. Сначала ему показалось, что это мутант. Но потом он понял — это был все же человек, просто обезображенный следами когтей. У него не было носа, верхней губы, одного глаза. Горло представляло собой сплошной шрам, перепаханное поле. — Что у вас случилось? — ужаснулся Эрион. — Какие мутанты у вас там водятся? Охотник захрипел, открывая уцелевший глаз. Увидел подобравшегося к ним Араньо, уже натянувшего куртку, пряча руки, взгляд налился ненавистью. — С-с-сука! — Расслабься, это просто ребенок Вихря. Что с вашим поселением? — Эрион встряхнул его. — Поселение, — шрамолицый сплюнул кровавую слюну. — Его нет больше. И ехать в ту сторону не советую. Хотя твою тварь там могут принять, как родную. Мразь! Мы истребляем их, а ты спасаешь?! — Я тоже охотник на мутантов. Он не такой. У него есть разум, — Эрион задумался, значит, поселения нет, мутанты там либо очень свирепы, либо их слишком много. — Там много тварей? Или какой-то новый вид вируса? Наши безмозглы, неповоротливы и больше похожи на роботов. — Тогда вам очень и очень повезло, — охотник закашлялся. — Идиоты… впрочем, скоро волна докатится и сюда… — и затих. — Я не хотел их убивать, — Араньо, отошедший от драки, виновато опустил голову. — Ничего. Собери пока их оружие. Значит, все-таки мутанты идут на обитаемые земли. Надо вернуться и предупредить поселения, проект «Великий пролив» должен быть приведен в действие. Несколько десятков мощных зарядов проделают реку, небольшую, хватит и пятидесяти метров. Плавать мутанты не умеют, так что волна остановится на берегу. Но для этого проект надо запустить заранее. Эрион задумался. Ехать вперед, посмотреть, что там за мутанты или возвращаться, бросив фургон. Араньо понимал, что путь к горам отрезан. И с мечтой о собственном логове можно проститься. Потому что его королева — тоже человек, и продолжать путь — значит лезть в лапы страшной гибели. Но пока помалкивал — ждал решения Эриона. — Насколько быстро ты передвигаешься и как вынослив? — Эрион стащил тела в пустошь, положил в ряд. — Путь от Западной Реки до Торстана могу пробежать за три часа, — отозвался Паук. — Я о том, чтобы ты сходил на разведку вперед и посмотрел, что там за мутанты. Может статься, там обычные наши идиоты, а эти придурки просто не умеют стрелять. Если же там какие-то особенные… Нам придется очень быстро убираться отсюда обратно. — Разведи мне смеси. Надо залечить раны, иначе я буду двигаться медленнее обычного. Араньо зарылся в багаж, достал сверток поменьше, разворачивая его и раздеваясь. В свертке была его одежда — легкие трикотажные спортивные штаны, носки и поношенные кроссовки. Больше ничего он надевать не стал — чем прохладнее ему будет, тем быстрее он будет двигаться. Эрион развел костер, вскипятил воды и развел теплую смесь для Паука. — У них очень мало патронов, либо рьяно отстреливались, либо изначально были плохо вооружены. — Если там были в основном курортные городки, как ты говорил, то им и неоткуда было взять много оружия. В правом верхнем плече Араньо медленно затягивалось сквозное пулевое ранение, слева все было лучше — пуля чиркнула по ребру, не причинив особого вреда. Он торопливо и жадно поглощал свою пищу, стараясь очистить котелок до капли. — Будь осторожен, не вступай в открытый бой. Если они крупнее и сильнее наших… Это плохо. — Я постараюсь. Еще постараюсь держать с тобой связь. Не знаю, как далеко способен говорить с тобой, но все равно попробую. Все, я готов. Араньо поднялся, встряхнул головой, расправляя свой хохолок, Эриону даже показалось, что тот шевелится без ветра, словно тысячи чутких вибрисс. — Давай. Я пока выкопаю им могилу. Паук шагнул к нему, потерся о плечо, прижавшись на пару мгновений, отступил и размазался в пространстве, словно в ускоренной перемотке. Эрион принялся за могилу, земля долбилась плохо, но все-таки он вырыл яму, в которую удалось сложить всех трех охотников. Как относиться к тому, что Паук убил людей, он пока не знал. С одной стороны, увидь охотники Араньо и узнай в нем мутанта, стреляли бы на поражение сразу и без разговоров. С другой, могли пристрелить и Эриона тоже, Паук его защищал. С третьей, он мог и не убивать, просто парализовать — еще три охотника поселению были бы кстати, если мутанты попрут волной. Но сделанного уже не исправить, охотники мертвы. Может быть, есть еще, где-то впереди. Не бежали же эти трое от мутантов, бросив все, уезжая в никуда? Он проверил их мотоциклы. Мощные машины, правда, все в следах от когтей, грязи и пыли, но заправлены, видимо, недавно под завязку. Значит, там, в той стороне, оставались не выкачанные досуха заправки. Маленькое поселение? Если Паук сообщит, что мутантов не слишком много, или там обычные твари, можно попытаться прорваться туда. — Пока тишина, — голос Араньо прозвучал внезапно и так, словно он стоял рядом. — Чувствую себя гонцом из сказки про Маленького Мука. Ты знаешь такую? — Знаю. Поселения на горизонте есть? Трупы мутантов? Трупы людей? Араньо не ответил — да и как бы он его услышал? Сколько бы Эрион ни приглядывался, увидеть бегущего Паука не мог. Тот двигался со всей доступной ему скоростью, стремительно и бесшумно. Значит, ничего. Хорошо это или плохо? Мутанты создали свое логово или все-таки охотники не справились. — Все еще тишина, — через полчаса голос Араньо слышался уже гораздо тише и глуше. — Я не понимаю, от чего они бежали, Эрион. Там была заправочная станция, я глянул — горючее есть. До нее примерно четыре часа езды. Теперь и Эрион перестал что-либо понимать. Может быть, Паук бежит не в ту сторону? Или мутанты выходят только ночью. Но заправка. Охотники где-то заправлялись, возможно, именно там. Он глянул на солнце, клонящееся к закату. Надеялся, что Пауку хватит ума вернуться вовремя, пока не наступила ночь. Метки там или не метки, но неизвестные мутанты тревогу внушали вполне закономерно. — Я нашел…..ление… — едва слышно, прерывисто прозвучало в тишине. — Похоже…..пы разо…..ли сверху. Крыла…...юсь, слышишь? Возвра… «Нашел поселение» и «возвращаюсь» Эриона порадовало. Темнеть начинало куда стремительнее, чем ему бы того хотелось. А вот «трупы», «разорвали» и что-то там про крылатых и «сверху» — совсем нет. И если блядские мутанты в блядских горах отрастили блядские крылья, это будет блядский пиздец. А еще, кажется, его блядски заклинило. Он проверил фургон. Прочность кузова вызывала сомнения, отсутствие стекла в кабине вообще не радовало. Если что, придется запереться и просто надеяться, что мутанты тупые и выколупывать их не догадаются. Может быть, если Араньо залепит проем лобового стекла паутиной, которая не поддается никаким ножам, а только его когтям, это их и спасет. Может быть. Если Араньо успеет до полной темноты. Солнце немилосердно быстро скрывалось за горизонтом, с востока наползала бархатно-фиолетовая мгла, стремительно отвоевывая у неба право накрыть мир. Звезд не было видно — мгла была, похоже, не просто так. Эрион всмотрелся в нее, хмыкнул: кажется, будет гроза, там уже бледно мелькали зарницы. — Чтоб вас всех молниями перебило, твари, — пробормотал он, забираясь в кабину. — …крылатые… — голос Араньо прорезался внезапно, пока еще тихий. — Похожи на огромных стрекоз. Стрекозы тоже хищники, ты знал? Это не мутанты в полном смысле слова, Эрион. Или, вернее, мутанты, но не из людей. Мутировавшие животные, новая напасть. И что с этим делать? Где взять еще парочку мутировавших пауков для защиты от стрекоз? А когти… откуда у стрекозы когти? Что-то же поцарапало мотоциклы. — Я кое-что принесу. Надо проверить, но там мне было немного некогда. Араньо снова замолчал, заставляя нервничать Эриона. Что значит — немного некогда?! Что он принесет?