Я не вижу.

— Мелкий, ты в порядке? — взволновано поинтересовался Лави. — Ты кричал… — Скажи-ка на милость, что значит «не вижу»?! — прервал его Канда. — Мальчики! — как из ниоткуда выскочила Аня и с непониманием посмотрела на разлегшегося на песке Аллена и окруживших его Канду с Лави. — Вы чего это? — Ан-ня… — произнес дрожащим голосом еще не отошедший ото сна мальчик. — Я, кажется, заснул… — Так вот в чем дело! — деловито протянула кареглазая и пытливо уставилась на других парней, как бы намекая. — Ну ему кошмар приснился… — растерялся рыжий. — Мы его хотели разбудить.       Карие глаза расширились, и девушка, не обращая внимания на мечника и книжника, подскочила к ничего не понимающему седовласому экзорцисту. — Аллен, ты в порядке? — она обняла за плечи привставшего парня и заглянула в «смотрящие» на нее серые глаза. — Да, не волнуйся, — заторможенно ответил Джокер и поспешил натянуть на лицо улыбку. — Просто, прошлое вспомнил. Ничего страшного. — Но ты кри… — попытался возразить Книжник, но был перебит жестким голосом. — Я сказал — ничего страшного! — с нажимом перебил Ал, все так же не снимая с лица улыбку.       Лави ошарашенно и немного испуганно посмотрел на друга. Даже Канда недоумевающе выгнул бровь. На удивление, только их новая знакомая осталась спокойной, она только понимающе улыбнулась и на секунду прижалась к изо всех сил державшемуся Исполнителю. Тихо прошептав: «Держись. Все будет хорошо» — она отстранилась. — Ну что ж, время не резиновое, так что собирайтесь быстрей. Пойдем дальше, — официантка поднялась на ноги и отряхнула коленки от налипшего песка.       Канда последовал словам Ани и, подняв оставленные вещи, направился к подъему на изначальную тропу. Рыжик решил не отставать от друга, схватил свои вещи и с протяжным криком: «Юуууууууу! Подожди меня!!!» — побежал догонять мечника. Оставшийся сидеть на горячем песке Уолкер прикрыл рукой глаза, и на секунду на его лице появилась искренняя улыбка. — Спасибо, — прошептал он, прекрасно зная, что девушка еще не ушла и стоит рядом. — Хех, да не за что! — бросила через плечо уходящая в том же направлении, что и парни, Аня. — Догоняй! А то нашим темпом мы дойдем только к ночи! — сероглазый хмыкнул и, неспешно натянув рубашку, направился на звук голосов друзей, поднимаясь по песочному склону с проросшими островками травы. «И правда, чего это я? Все будет хорошо, надо только держаться! С каких пор я стал таким размазней?! — нахмурившись думал парень, одновременно с этим застегивая привычным движением рубаху. — Все это… в прошлом! Действительно! Я ведь все решил еще тогда. Хм, Мастер, наверное, посмеялся бы над моим состоянием!»       Бледное лицо окрасила горькая ухмылка. «Мастер бы меня хорошенько отделал…» — Мелкий, что-то ты совсем бледный! Я ж говорю, точно заболел! — неожиданно перед задумавшимся экзорцистом возникла рыжая макушка. — Во-первых, я — Аллен! Во-вторых, я тебе уже сотый раз говорю, что я здоров! — устало выдохнул Ал, но через секунду его лицо исказила хитрая лыба, которую он поспешил скрыть. Увидели тот оскал, к рыжему сожалению, только Аня и Канда. — Но ты последнее время странный! — воскликнул зеленоглазый и ткнул пальцем в грудь Аллена. — Я уверен, что ты болен! «Вроде будущий Книжник, а тупой, как пень!» — одновременно проскочила мысль в двух головах. Что-то слишком часто эти двое одинаково мыслят, говорят, у дураков мысли схожи… Слава Богу, они этого не знают! — Ну и что же во мне такого странного? — полюбопытствовал с хитрым прищуром Джокер. — Ну ты последнее время мало ешь, что для тебя просто ужас как странно. Тебе стало плохо в кабинете Смотрителя. Ты уставший и какой-то разбитый. Много спишь! Тебе снятся кошмары, — перечислял, загибая пальцы, Лави. — Начинаю опровергать! — игривым голосом объявил Аллен. — Когда это я мало ел? Сегодня я заказал меньше, конечно, но я никогда не пробовал русской кухни, так что выбрал сначала самые вкусные. — Стоп! — приостановила его ошарашенная таким заявлением Аня, выставив руку вперед. — Двадцать блюд это мало?! Сколько же ты ешь?! — Много, — отмахнулся от нее мальчик и продолжил: — У Комуи-сана мне действительно поплохело, но это не из-за болезни. Я позавчера был в баре и перебрал чуток.       Хоть тогда плохо ему не было, но тут он не соврал — он действительно был в баре — возвращал долг Учителя. Вернулся только к утру и проспал до обеда. — Эм… как бы, ты несовершеннолетний. — Лави на несколько секунд замер: ну не ожидал он от вечно правильного Аллена такого. — Ну и что? — хмыкнул мальчик. — Я и не планировал тогда пить, просто зашел отдать оплату за долг Учителя, ну и мне предложили бесплатно. Я и подумал: «почему бы и нет?» — Ну ты даешь! — рассмеялся рыжий. — Я одна не понимаю, чего в этом такого? — девочка задумчиво приложила пальчик к губам. — Ну выпил, и что? Тем более бесплатно! — Ты точно нормально себя чувствуешь? — продолжал допытываться Лави. — Точно! — уверил его Аллен и направил на Рыжего невинно-обиженный взгляд. — Или ты хочешь, чтобы я заболел?! — Нет конечно! — замахал руками Книжник. — Ты разбиваешь мне сердце! — наигранно зарыдал мальчик, положив руку на грудь, примерно туда, где расположено сердце. — Ая-яй, как тебе не стыдно, Лави! — продолжая игру, укорила парня официантка и прижала к себе беловолосого, гладя по голове. — Не слушай его, Аллен, он бяка!       Уолкер прыснул и уткнулся девушке в плечо пытаясь скрыть смех, выдавали его только подрагивающие плечи. — Вот сейчас я возьму и обижусь! — «надулся» одноглазый. — Да ладно тебе! Лучше побежали Канду догонять, а то он вон уже где! — сменил тему седовласый и побежал догонять мечника, который еще в начале разговора осмотрел их взглядом «что за придурки» и прибавил шаг, отдаляясь от них. — Юуууу! Подожди нас! — прокричали ему вслед. — Сколько раз просить, не называй меня так, Кролик ты блохастый! — донесся до них разъяренный крик японца. — Но это не я! — проныл Кроль. — Ага, не он, Я! — рассмеялась Аня и побежала вперед. — Кто последний, тот тухлое яйцо! — ЭЭЙ!!! — а в ответ был слышен только задорный смех девочки.

***

      Примерно через минут пять они вышли на проселочную дорогу, начали виднеться деревянные сельские домики. Пройдя еще немного, они наконец дошли до цели. Перед ними предстало красивое здание в голубых тонах и довольно больших габаритов. Типичная для первой четверти XIX века сельская церковь. Так называемый «восьмерик на четверике», наряженный в классические пилястры и четырехколонные тяжеловатые портики. В противоположность портика, луковка на восьмерике — легкая и стройная. Колокольня — со шпилем.       Подул ветер, приятно обдавая разгоряченные тела прохладой и донося до носов экзорцистов запах воды и тины. Слышно было только пение птиц, шуршание качающихся на ветру деревьев и шум воды. Царившую идиллию разорвал звон колоколов. Звенели они настолько громко, что слышно их было даже в городе. Громкий звук заставил Аллена закрыть уши ладонями и прошипеть сквозь зубы: — В такие моменты я проклинаю свой слух! — С тобой все нормально? — на подрагивающие плечи опустилась тяжелая ладонь Канды.       В ответ Уолкер хитро улыбнулся и пропел слащавым голосом: — Неужели БаКанда волнуется? — Тч, не дождешься! — фыркнул в ответ мечник и отвернулся. «Во~олну~уется» — хихикнул про себя беловолосый.       Только зазвенели колокола, массивные деревянные ворота распахнулись, и из церкви хлынула толпа людей. Пространство тут же заполнили голоса. — О, собрание закончилось! — радостно воскликнула кареглазая. — Пойдемте, Матушка как раз свободна должна быть сейчас.       Девушка схватила за руку Проклятого и потянула сквозь толпу к входу. Лави тоже хотел схватить за руку японца, но, получив от него тычек под ребра, успокоился и направился за друзьями.       Храм уже успел опустеть, и экзорцисты спокойно вошли. Внутри здание было небольшим. Зал был разделен на две части тонкой стеной. Стены первого зала были полностью исписаны фресками, на которых изображались сцены из библии. На правой стене изображено крещение Христа. На левой Адам и Ева. Но больше всего внимание привлекала сцена потопа, изображенная на потолке. Что-то одновременно завораживающее и пугающее.       Поняв, что от Лави, который завороженно рассматривал каждый уголок картины, ничего не дождешься, Аллен вздохнул и, кинув: «пойдемте», — направился на звук.       Пройдя через арку, ведущую во второй зал, он, ни на секунду не замирая, направился к женщине, одетой в черные одеяния. Она, что-то мурлыча себе под нос, протирала высокие подсвечники от воска.       Кстати говоря, эта комната, в отличии от первой, имела чисто белоснежные стены, на которых располагались разные иконы. Около каждой стены стояло по три позолоченных канделябра. На удивление, окна в здании были самые обычные, без каких-либо витражей. Под потолком висела золотая люстра со свечами вместо лампочек, чем-то напоминающая средневековую. Прямо под ней располагался алтарь. Заканчивал эту картину отделанный золотом иконостас. — Вот она! — радостно воскликнула девушка, стоило ей только увидеть монахиню.       Услышав голоса, та обернулась, вперив удивленный взгляд в вошедших. — Здравствуйте, — поняв, что слишком долго рассматривает странную компанию, она кашлянула и поздоровалась. Правда, сделала она это на русском, поэтому, кроме только подошедшего Лави и Ани, никто ничего не понял. — Здравствуйте, — вежливо поздоровался рыжий и тихо кинул парням: — Она поздоровалась.       Услышав это, Уолкер тоже поспешно поздоровался, слегка склонив голову. Канда только кивнул. — Матушка! — официантка повисла на улыбающейся служительнице Бога. — Я соску~училась! — Ты давненько не заходила, — мягко рассмеялась женщина, чуть прищурив свои голубые глаза, из-за чего вокруг них появилась сеточка морщинок. — Ну, что поделать, работа, — вздохнула кареглазая, но, вспомнив про новых друзей, которые смиренно ждали своей очереди, обернулась к ним и довольно громко представила их (С Матушкой она говорит на русском): — Это господа экзорцисты. Они иностранцы, так что, если что, переводить буду я. — Как интересно, — протянула голубоглазая, при этом осматривая их внимательным взглядом, будто что-то ища, остановила она свой взор на седом мальчике. От этого взгляда Ал вздрогнул, и у него появилось желание прикрыться руками. Заметив это, она мягко улыбнулась и тихо прошептала: «Не бойся, Дитя» — прекрасно зная, что мальчик услышит. «И она узнала, — сокрушался про себя Слепой. — Мастер, наверное, в гробу перевернулся… Хм, умер уже три года как, а кажется, встретились только вчера».

POV Аллен

      Мне было где-то около десяти. Прошел почти год с того момента, как я ослеп. Тогда мы с Кроссом жили у Матушки и Барбы. Я постепенно обвыкался со своей слепотой. Научился читать шрифтом Брайля, более-менее ориентировался в пространстве. Все уже хотели выдохнуть, но оказалось, что рано: неожиданно началось страшное. Мне казалось, я сойду с ума. Это было ужасно. Я слышал все, даже то, что происходило на другом конце города. Я чувствовал столько всего сразу. Казалось бы, что все хорошо, это же прекрасно, но это не так. Вы просто не представляете как это, когда твою голову разрывает на части от громких звуков и переизбытка информации. Учитель терпел, но когда всем в доме надоело наблюдать за моими мучениями, он пригласил к нам очень занятного человека.

Flashbak

      По скрипучим половицам коридора передвигался пожилой мужчина в темно-коричневом дорогом костюме. В руках у него была белая трость, а на глазах круглые черные очки, из-под которых выглядывали седые брови. Дойдя до нужной ему двери, он, не раздумывая, ее открыл.       В довольно просторной комнате было на удивление мало мебели. Всего лишь односпальная кровать около стены и деревянный письменный стол под крепко-накрепко закрытым и занавешенным темными шторами окном, из-за чего в спальне было темно и довольно душно.       Не обратив на это внимание, мужчина повернулся в сторону звуков возни, к кровати. На белых простынях в позе эмбриона лежал мальчик с седыми волосами. Глаза его были крепко зажмурены, а уши он прикрывал руками.       На секунду замерев, мужчина хмыкнул и замахнулся, кинув в седовласого свою трость. Мальчик не заставил себя ждать и резким движением руки поймал палку в нескольких сантиметрах от головы. Прокрутив трость в пальцах, он движением, как-будто кидает копье, кинул ее обратно владельцу. — С тобой все в порядке, — поймав «снаряд», усмехнулся старик. — Как тебя зовут? — А… Аллен, — чуть помедлив, тихо, почти шепотом ответил Уолкер. — Одевайся, Аллен. Выйдем.

***

      На лавочке в парке расположились двое: седой мальчик в черных очках квадратной формы и мужчина лет пятидесяти в таких же очках, только круглых. В одной руке у него была белая трость, а в другой вафельный рожок. Прохожие оборачивались и перешептывались, на что Аллен недовольно ворчал. — Сколько тебе было, когда ты ослеп? — спросил хриплым голосом дед, расслаблено откидываясь на удобную скамейку. — Девять, — облизав от мороженого губы, ответил будущий экзорцист. — Девять? Значит, девять лет ты читал книги, любовался небом, нырял девчонкам под юбки… <i>«К чему он клонит?» — не понимал ребенок. — А я этого был лишен: я родился слепым. Я тебе по этому поводу не плачусь, правда? — Нет. — Так вот, тебе девять. Вы с отцом идете по городу, и тут его сбивает… «А он неплохо осведомлен…» — …телега. Ты горевал, и к тебе пришел Толстозадый. Криком отчаяния ты вызвал душу и сделал из нее акуму. И тут тебя эта акума — БАХ! — насмерть… — рассказывая, он активно жестикулировал руками, чуть не заехав мороженым Алу в лицо. — Меня не убило… — опровергнул седовласый, а потом тихо добавил: — я убил. — Ты выжил! Слава Богу! Значит, ты выжил после призыва, после которого выжить просто невозможно, но Демон успел тебя порезать… — Мана не Демон! — вскинулся мальчишка, но был проигнорирован. — А что дальше? — Я слышу… — Что ты слышишь? — Все слышу! Кашель, драки, болтовню, мяуканье кошек… Иногда за много кварталов. Я чувствую все. Я знаю, где все находится, и когда что-то движется… — восторженно рассказывал седовласый, — но я не вижу. — Ты знаешь, как люди это называют? Дар. Особый дар. Который дан очень немногим. И заслужили его не многие. — Я об этом не задумывался… — ошарашенно выдал экс-Циркач. — Потому-то ты — дурак! — раздраженно прикрикнул Слепой. — Я не дурак, я умный! — обиделся Уолкер. — Потому что ты научился читать своими пальчиками шрифт Браиля? — выгнул бровь старик. — Ум не из книжек берется, пацан. Ум — это когда ты принимаешь нужное решение в нужное время. Например, сейчас. Что ты будешь делать, Аллен? Будешь всю жизнь плакать, засыпая в своих слезах, или решишь копнуть глубже и постараешься перемешать карты, которые раздала жизнь? Твой ход. «Что я буду делать? Надо принять решение…» — Никто не покупал мне мороженное с тех пор, как умер отец, — задумчиво изрек Исполнитель, покрутив рожок в руке. — Какой у него вкус? — спросил еще не пробующий купленную вкусняшку дед. — Ванильный, — лизнув мороженное, ответил Проклятый. — Все могут почувствовать ваниль, — мужчина пожал плечами, — а ты попробуй копнуть глубже. Используй свой дар. Знаешь, что у тебя? — он быстро распечатал свое мороженное и откусил кусочек. — Сахар, стручок ванили, молоко… с трех разных ферм и от трех разных коров. Химикаты и… грязь с рук мороженщика. Он утром ковырялся в саду.       Услышав это, мальчик скривился и вытер рот рукавом кофты. — Вокруг тебя целый мир, Аллен. Он огромен. Все, что тебе нужно — это смелость, чтобы его ощутить. Попробуй, — на секунду старик замер. — Вон собака… расскажи о ней.       Действительно, прямо перед лавкой прошел мужчина, ведущий за поводок лайку. — Он голодный. У него урчит в животе, и он жутко хочет съесть кусок колбасы, который несет в сумке вон та женщина.       Мимо парня с псом быстрым шагом проскочила немолодая женщина с грузными пакетами. Учуяв еду, лайка остановилась и хотела побежать за женщиной, но недовольный хозяин рванул на себя поводок. Псу только и оставалось, что жалостливо скульнуть и, поджав хвост, последовать за хозяином. — Неплохо, — одобрительно кивнул дед. — А, что насчет девушки?       В десяти метрах от них прогулочной походкой продвигалась молодая пара. Парень крепко держал за тонкую ручку краснеющую девушку. — Ее кожа очень горячая… — начал Аллен, внимательно прислушиваясь и стараясь игнорировать остальные звуки, — у нее быстро бьется сердце… Она больна? — Хуже, — усмехнулся мужчина. — Она влюбилась. А что с тем стариком?       Он указал на соседнюю лавочку, где сидел совсем старый старичок. Он улыбался смиренной улыбкой и кормил голубей. — Он… умирает, — опустил голову мальчик. — И ты ничего не можешь с этим поделать. Большой мир — это не только солнышко и цветочки. Для таких как мы, есть только один способ выжить — схватить этот мир за глотку и не отпускать, — он вытянул вперед руку и сжал ее в кулак. — Вы мне поможете? — осторожно спросил Уолкер. — Нет, я тебя обучу, как контролировать свой дар. Использовать его. И как сражаться. — Папа не хотел, чтобы я дрался… — Его здесь нет, — резко. — Тебе понадобятся навыки для войны. — Я даже не знаю вашего имени, — вспомнил. — Как мне вас называть? — У меня нет имени… называй, как хочешь. — Хорошо… Мастер.

Конец Flashbakʼa