The last song

Сантана крутит в руках начатую пачку сигарет, реквизированную у Пакермана, пытаясь понять: зачем, бросивший курить после смерти Фина, Пак таскает с собой источник соблазна? Некоторые сигареты в пачке измяты, что доказывает: их бравый летчик часто крутит их между пальцами. Но почему-то не курит, не выбрасывает. Иррациональное поведение друга заботит Лопез больше, чем собственная свадьба, что должна начаться с минуты на минуту. Но вместо того, чтобы снять халат, расправить платье и поправить безупречный макияж, Сантана достает из потрепанной пачки сигарету и прикуривает, ища что-нибудь на роль пепельницы. Едкий сигаретный дым въедается в белоснежную фату невесты, а Сантана может думать только о глупости Пака, неспособного просто выбросить дурацкие сигареты — напоминание о собственной глупости. Сантана делает глубокую затяжку, заполняя никотином здоровые легкие, и почему-то дрожит сжимающая сигарету рука, а во рту сухо, как в пустыне Сахара. А все потому, что глупость Пакермана напомнила о ее собственной. Нет, конечно, Сантана не дымила, как паровоз, в отличии от Пака. Сью бы подвесила ее на флагман вместо флага, если бы застукала курящей. У Лопез были другие увлечения: она обожала мстить. Хитроумно. Жестоко. Продуманно. Сантану Лопез удостоили титула "Самая большая стерва в МакКинзи" не за красивые глазки. Горло раздирает с непривычки, но невеста снова подносит сигарету к пухлым губам для очередной затяжки. Томные, темно-карие глаза затягивает поволокой воспоминаний о ее маленькой мести, ударившей рикошетом по ней самой. Этого следовало ожидать. Когда Стерва из школы МакКензи приняла вызов от Дьявола из академии Далтон, уже ничто не могло быть как прежде... Она всего лишь хотела отомстить Себастьяну Смайту за унижение. Дурацкий вишневый коктейль, запах которого до сих пор ассоциировался у девушки с поражением. Смайт прилюдно унизил ее, он должен был заплатить. Подходящая возможность представилась только через несколько месяцев, но это было ничто — Сантана умела ждать. Ее гнев стал лишь сильнее, как выдержанное вино. Она собиралась разрушить репутацию Себастьяна Смайта — открытого гея, звезды академии Далтон, солиста "Соловьев", расчетливого ублюдка и манипулятора — поцелуем. О, это должно было быть феерично. Не будь они по разную сторону баррикад, стали бы лучшими друзьями, но жизнь распорядилась иначе. Сантана помнила тот день, будто это было вчера; как поджимались от предвкушения пальцы на ногах, потели от волнения ладони, казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, проломив ребра... Она подкараулила Себастьяна на очередных отборочных, выждала, когда вокруг будет по-больше людей и поцеловала. Впилась в тонкие губы, удерживая растерявшегося парня за лацканы фирменного пиджака "Соловьев". А потом он ответил, и ее будто ударило током. Искуситель стал искушаемым, а гомон шокированных их поведением людей заглушил звук сердцебиения двух бьющихся в унисон сердец. В тот день они постоянно встречались взглядами. Когда настала очередь выступать "Новых горизонтов", Сантана Лопез пела, смотря в бесстыжие глаза Себастьяна Смайта, говорящие лучше любых слов: они закончат то, что она начала. Девушка не знала, что беспокоило ее больше, обещание в глазах Смайта, или то, что она была совсем не против. — Один раз, если кому-то хоть обмолвишься, я вырву тебе язык, — ловко снимая с себя одежду, предупредила Лопез раздевающегося напротив Смайта. Они уединились в номере отеля тем же вечером, придя к взаимному соглашению, что единственный способ избавиться от непонятного, обоюдоострого желания — поддаться. — Один раз, — согласно кивнул Себастьян. — И не жди после этого послаблений на отборочных. — Заткнись! — "вежливо" попросила Сантана, запрыгивая на придурка, не желая тратить время на глупую болтовню, напряжение между ними грозило убить их обоих, если они от него не избавятся. Себастьян счел ниже своего достоинства отвечать на это. Придерживая девушку за попку, он первым поцеловал недовольно надутые губки, перемещая их обоих к кровати... — Это было странно, — обессиленно лежа на плече парня спустя несколько часов, со смешком признала Лопез. — Никогда не трахалась с геем. — Ты у меня тоже первая лесбиянка, — не остался в долгу Смайт. Теперь, когда разрядка была получена, природная язвительность проснулась у обоих. — Наверное, это какая-то химическая реакция, — рисуя пальцем на груди Себастьяна, предположила девушка. — Мозг вырабатывает слишком много эндорфина, когда мы рядом, отсюда иррациональная тяга, — разложила все по полочкам Лопез. — А как в твою теорию вписываются электрические разряды между нами? — наблюдая за ее манипуляциями, полюбопытствовал Смайт. — Мы оба сделали слишком много плохого. Слышал о негативной энергетике? — приподнялась Лопез, чтобы быть ближе к его лицу. На лице девушки играла проказливая улыбка. — Тогда нам лучше держаться друг от друга подальше, — усмехнулся Себастьян. — Если ты конечно не собираешься стать паинькой. — Это вряд ли... Сантана пришла в себя от боли в обожженных пальцах — сама не замечая того, что выкурила сигарету до самого фильтра. Встретившись взглядом со своим отражением, Лопез оцепенела: она выходит замуж. Больше не будет сумасшедших уикендов с Себастьяном Смайтом, будящим в ней все самое плохое. Теперь для нее существует только Британи. Милая, добрая Британи. Такая глупая, когда дело касается обычных вещей, хоть и гений. Сантана переводит взгляд на все еще сжимающую окурок руку. На запястье блестит тонкий неброский браслет — подарок Себастьяна на окончание школы. Похоже, не один Пак не в силах избавиться от следов своей ошибки. Выбросив окурок, Сантана решительно взялась за хрупкую застежку, намереваясь снять украшение, но в последний момент остановилась. — Боже! Тут нечем дышать, — заходит в ее импровизированную гримерку Блейн, активно размахивая руками, чтобы разогнать сигаретный дым. — Я все понимаю, свадебные волнения и все-такое, но не стоит себя травить. — Ты прав, — с облегчением соглашается невеста. Ну конечно, это все дурацкие предсвадебные волнения, которые исчезнут, как только она увидит Британи у алтаря. Скинув халат, Сантана поправила платье. — Нам пора. Идя к алтарю под руку с Блейном Андерсоном, Сантана чувствует, как с каждым шагом к Брит ее тревоги исчезают. Когда Лопез достигает алтаря ее переполняет только искренняя радость. Произнося клятвы и целуя свою жену, Сантана выкидывает глупые мысли из головы, и только тонкий браслет на запястье и пропахшая никотином фата, напоминали, что прошлое не отпустит ее никогда...