Эрорист №1

      Неужели Негиси действительно в Париже? Он до сих пор не мог поверить в это. Действительно, Соичи находился сейчас на самой вершине пирамиды своих модных потребностей — быть в самом сердце моды и стиля! Кажется, жизнь прекрасна! .. — Эй, Соичи, ты меня вообще слушаешь? — Жизнь была бы прекрасна. Если бы не одно но. Соичи — а точнее, Краузер, был на очередном этапе своего первого мирового турне. Они уже объехали половину мира, на очереди как раз была Франция. — Простите меня, шеф, я немного замечтался. До сих пор не верится, что мы в Париже! Не могу дождаться, когда мы доедем до отеля и я смогу прогуляться по городу. — Балда! — Шеф метнула в Соичи горящий сигаретный окурок, попав тому точно промеж глаз. — Ты прослушал мой инструктаж! Ладно, повторю еще раз. Сегодня вечером ты выступаешь прямо перед Эйфелевой башней. Покажи этим лягушатникам, как надо трахать! И свинью не жалей! — Шеф мечтательно посмотрела в окно, словно вспоминая что-то. — А если ты устроишь то же самое, что сделал с Токийской телебашней… Короче, ты меня понял! Не смей слажать, а то я тебе голову оторву и к заднице пришью.       К этому моменту автобус как раз остановился перед отелем. Соичи, едва только получил ключи от номера, забежал в свои апартаменты, переоделся, оставил багаж и, схватив с собой гитару, отправился гулять по Парижу. Сперва, конечно, он накупил сувениров своей маме и Айкаве, но истинной его целью были Елисейские поля. Он желал выступить для почтенной парижской публики со своей песней «Сладкая любимая» перед тем, как вечером вновь стать порождением ада. Однако эффект он произвел абсолютно противоположный тому, который он ожидал. Парижане восприняли его музыку еще хуже, чем японские слушатели. В итоге, Соичи, весь в слезах и гнилых овощах забежал в туалет. Эти лягушатники еще не понимали всего того ужаса, который их ожидал.       Из туалета вышел уже Иоганн Краузер II. Решительной походкой он направился к одному из уличных музыкантов. Со словами «Вы, лягушатники, нихера не смыслите в музыке!» он дал ему подзатыльник и отобрал электрогитару. — И первая нах композиция — «SATSUGAI»! — Соичи – нет, Краузер! — весь отдался музыке. И толпа вокруг все росла и росла, а вместе с ней Соичи все больше заводился. Однако к этому моменту уже стемнело, да и погода начала портиться — небо затянуло черными тучами. Но Краузеру было все равно, что грядет буря! Он вспомнил наказ шефа — показать французам, как надо трахать! — Сегодня я оскверню ваш главный символ! Я затрахаю Эйфелеву башню! — Прокричав это, он, с гордостью короля, направился на Марсово поле, а вслед за ним, подобно свите, семенили его фанаты. К тому времени, как Краузер добрался до башни, весь город был в курсе, что DMC уже в городе и начали творить свои непотребства несколько раньше намеченного графика. Посмотреть на самый вопиющий акт вандализма собралась половина Парижа. Даже полицейские просто стояли в сторонке — их уже предупредили о буйном нраве Краузера и его смертоносной технике убийства копов. — А ну, подсадил меня, живо! — Соичи дал неудачно попавшемуся под руку фанату под дых и, с его помощью, забрался на опору Эйфелевой башни и принялся ее насиловать. — Неважно, как ты велика, меня не остановишь, сучья башня! — Негиси нарастил темп. — И не таких трахали! Я адский террорист! Вчера оттрахал Триумфальную арку! А завтра Лувр взорву! Ведь я террорист из ада! — Go to DMC! Go to DMC! — Толпа неистовствовала. Как раз в этот момент на башне зажглась иллюминация. — Глядите, башня отвечает взаимностью!       Разразилась настоящая буря. Бушевали фанаты, буйствовала погода. То, что сперва было мелким дождем, постепенно переросло в тропический шторм, не иначе! Вода падала практически сплошной стеной, а в небе сверкали молнии. Одна из них угодила прямо в вершину Эйфелевой башни. Яркая вспышка, длившаяся буквально секунду — и Краузера уже не было на опоре башни. — Глядите, а старушка-то кончила! Вот только где Краузер? Видимо, ему этого было мало, и он отправился в ад, трахнуть пару своих шлюшек, не иначе! — Ты все-таки сделал это снова, Негиси… — Шеф с удовлетворением наблюдала за происходящим по телевизору. — Учитесь, обалдуи, как надо веселиться на отдыхе за рубежом!