Лис с кошачьим сердцем

— Глик, исчезни, — прошептал кот как можно тише. Спутник мурлыкнул, скользнул по боку пушистым хвостом и юркнул за куст. — Наблюдай. Но чтобы тебя самого не видели. — названный завозился в кустах. Кот знал, что Глик не подведет. Отодвинув тяжелые от капель папоротники, оглянулся в поисках свободного места. Ну и дыра! Грязь, гомон, дым. Народу столько, что не то что мышке упасть негде, мухе не втиснуться. Кого только нет! Мельком оглядев сборище, он заметил котов, манулов, парочку рысей, и даже мэнкса, судя по полосатой шерсти. Только у этих настолько хрупкое телосложение и напрочь отсутствует хвост. Заходить не хотелось, но кисточки на ушах ощутимо потеплели, как только кот ступил на порог оврага. Именно сюда вело пророчество — сказительница врать не может. Глик чуть шикнул из-за кустов, призывая меня посмотреть вправо. Ага, вот и он. Прячется, значит, шельма. Морда наклонена, лапы в перчатках, согнулся, положив лапы на поваленный ствол дерева. Да ты, приятель, сам себя с головой выдаешь… Ладно, пора. — Ближе. Напарник послушно приблизился, шмыгнув за куст, что поближе. Такие как он прекрасно чувствовали все шорохи и умели бесшумно передвигаться. «Морда», низко склонённая, явно не собиралось рассыпаться в откровениях перед первым встречным. Что ж, и не таких раскалывали. — Не отвлекаю? — начал кот, придвигаясь поближе к собеседнику. Будущему собеседнику. Из-под повешенной морды сверкнули голубые глаза, лапы в перчатках крепко вцепились когтями в кору. Незнакомец явно нервничал. — Не помогаю, — прохрипел он, не поднимая головы. — Я и не предлагал. Глик скользнул в следующий куст, совсем тихо, и незаметно выполз наружу. Ищи-ищи, приятель, надо удостовериться, что это он. А уж дальше — моя задача. Спустя полусъеденной мыши он ощутил, как Глик легонько скребется рядом. Так, отлично. — Что это? — кивнул я в сторону голых деревьев, и, как только собеседник отвернулся, провел лапой над его головой. Легкие чары отвлечения внимания не позволили никому заметить мой маневр. — А? — Да, померещилось. Через пару минут я отметил подрагивающие лапы собеседника. Сработало, кто бы сомневался. Наклонившись, вгляделся в чуть потускневшие голубые глаза. — Где он? Мне что-то ответили, но кот не расслышал. Гам в овраге явно преодолел отметку «шумно» и достиг уровня балагана. Собеседник физически не мог говорить громко, уж кот об этом позаботился, но сейчас это ему только мешало. За его спиной явно намечалась заварушка. Манул, парочка котов неприветливого вида, рысь — судя по густой короткой шерсти и облезлых кисточках на ушах — повскакивали со своих мест. Манул размахнулся большой лапой с выпущенными когтями, Рысь заорала дурниной. Тигр, видимо здесь главный, вымелся из толпы других, но не успел: клубок спутанных тел уже катался по траве. Кот предусмотрительно отодвинулся подальше. — Тупоголовый, старый безумец! Думай своей башкой, прежде чем говорить такое королеве тайги! — заорала рысь, как только ее оттащили от полосования манула. Между двумя бросилась одна крупная кошка, отталкивая друг от друга рассвирепевших хищников. — Ты не знаешь о чем говоришь! — рявкнула кошка, клацнув зубами в сторону рыси. Так-с, лучше нырнуть за дерево и наблюдать. Не лучшее место для обзора, но, по крайней мере, все слышно. Драка продолжилась. Ровно до тех пор, пока в овраг не ввалились трое громил. В одно мгновение стало тихо, как на кладбище в пасмурный день. — Всем стоять! Которого? — спросил громила, что шел впереди. — Этого забирайте, — велел тигр. Со своего места кот видел, как парочка оставшихся скрутили оцелота. Постойте-постойте, но в драке он его не заметил… Послышались какие-то разговоры про пророчество, эксперимент. Коту показалось, что самое время выйти ему. Зашуршав листьями, он выпрыгнул и встал рядом с очагом драки и разборок. Как только громилы оставили после себя лишь запах, рысь, манул, тигр и другие продолжили бурные объяснения. — Ты не понимаешь что может произойти, неразумное создание! Если твоя идея провалится?! Всем — конец! — рычала рысь, словно наступая на тигра и несколько не боясь того, что он в разы крупнее нее. — Я в сотый раз повторяю — это лишь эксперимент! А если он пройдет успешно? Жизнь котов кардинально изменится! — встрял манул, встав рядом с тигром. — НО НЕ К ЛУЧШЕМУ! — истерически завопила королева тайги и от бессильной злобы полоснула землю. Тигр сделал шаг вперед. Кот машинально отступил и заметил как с другой стороны его напарник шмыгает между котами. Молодец, приятель, скоро вся информация будет у них на лапах. — Просто дай им шанс. — тигр сузил глаза, но рысь выдержала столь злой взгляд, когда другие всегда отворачивались. Нет, королева не позволит себе показать, что она чего-то или кого-то боится. Рысь прождала полминуты, бегло оглядывая то тигра, то его окружение. Наконец, она раздула ноздри, вдохнула побольше воздуха и что есть силы громко воскликнула: — Все здесь присутствующие! Вы действительно считаете, что он — прав? Неужели вы за то, что бы ставить эксперименты над котами, живущими в племенах? Какое же неуважение и бестактность надо проявить, что бы сказать такую…идиотскую идею! — как и всегда, рысь была чрезвычайно дерзка и своенравна. Тигру оставалось лишь пытаться скрыть нарастающее бешенство и медленно рвать когтями траву. — Сегодня он пускает в их жизнь наших врагов, а завтра? Может, даст нашим врагам управлять нами? Нельзя до… Раздался удар, мяв, и рысь валялась на траве, барахтаясь под мощной тигриной лапой в попытке убрать ее с шеи. — Замолчи. — прошипел тигр, сдержавшись от более грубых слов, а потом дернув, убрался подальше от рыси, которая тут же закашлялась. Полосатый поднял голову вверх, показывая свое превосходство и уверенность, ведь он хотел что бы «публика» следовала его словам, если можно было назвать это сборище кошачьих. — Мы не можем топтаться на месте. Надо двигаться дальше. Друга надо держать близко, а врага — еще ближе! Если мы позволим себе этот опыт, кто знает, может мы совершим большой скачок в развитии племен? Присутствующие разбушевались. Кот отошел, чуть не затерявшись в толпе. Так, еще раз проверим… Клык — на месте, стрелка — тут, флакон…а где он? Черт, потерялся! Кот тут же кинулся обратно в толпу, начав рыскать по траве. Он снова выглянул к вдруг зарычавшему тигру. Посередине поляны лежал манул. На клыках — кровавая пена, рядом лежат клочки шерсти. — Это не я! Не я! — кричала тем временем рысь, но ее оттащили непонятно откуда взявшиеся громилы в непонятно куда. — И вы ей поверите?! — взревел тигр. Толпа зашумела, одобряя слова. Голос полосатого становился все громче и убедительней. Он не взглянул на тело манула, а лишь продолжил речь. — Все мы прекрасно знаем, что эксперимент поможет всем нам! И если я сказал, что он будет — значит я сдержу свое слово! Толпа одобрительно зашумела.

***

      Белая луна висела шаром в черном ночном небе и бросала тусклый свет на темную поляну. Там лежала рыжая кошка, но в темноте ее шерсть окрасилась в темно-красную. Рядом стоял серый кот. Его когти в гневе вонзались в землю, а хвост недовольно хлестал по бокам кота.       — Ты мне больше не нужна! — в ярости рявкнул он, сильнее впиваясь в землю, он отвернулся.       — Но, Мышегрив, постой, подожди… Это не моя вина… — обессиленно прошептала кошка.        — Я не желаю слушать твои объяснения! — выкрикнул Мышегрив и резко развернулся. — Твои котята! Они родились мертвыми! — он ткнул лапой два крошечных комочков, которые не двигались.       — Мышегрив…       — Что «Мышегрив»?! Отстань от меня! Ты родила мне дохлых котят!       — Но я люблю тебя… — тихо сказала рыжая кошка.       — А я тебя нет! — рявкнул серый. — Я найду другую, которая сможет родить мне нормальных котят! Понятно?!       С этими словами он развернулся и пошел прочь с поляны. Рыжая королева зарыдала. Как он мог? И это после того, как клялся в вечной любви? «Это не моя вина, что котята были не жизнеспособными…»       Кошка устало поднялась с земли взяла в пасть мертвых котят. «Вся эта любовь ни к чему хорошему не приведет, Рыжеухая! Он странный тип, и от него у меня рвота подступает к горлу!», — вспомнились рыжей слова сестры, которая знала о возлюбленном из другого племени.       — Ты была права, Шипобрюшка. Он предал меня, — в пустоту проговорила Рыжеухая.        Вырыв длинную ямку, кошка аккуратно положила двух котят. Пошел дождь. Сначала он накрапывал, но через недолгое время он полил как из ведра. Рыжеухая воткнула палку в раскисшую землю, тупо уставившись на мокрую землю, где схоронила котят.        Зачем ей жить? Любимый бросил, котята мертвы, а в племени не найдется того кота, что захочет связать с ней свою судьбу. Она не знала, сколько просидела около могилы — минуту, час, а может сутки, но вскоре на горизонте забрезжил рассвет.       Дождь прекратился, и кошка подставила сгорбившуюся спину лучам восходящего солнца. Наконец она шелохнулась, пару раз моргнула, будто пробуждаясь ото сна. Пройдясь по поляне, она водила по воздуху носом, пытаясь учуять хоть какую-нибудь дичь. Уже весна, добыча должна была выбираться из нор. Хотя, дичь ей больше не нужна.       Она шла умирать.       Кошка тихим, мерным шагом зашагала к озеру. Теплая галька грела и колола подушечки лап, но сейчас Рыжеухой было абсолютно плевать на физическую боль, когда моральная была гораздо сильнее. Единственный выход, который Рыжеухая видела в своей жизни — суицид. Встанет в середину озера да захлебнется, ведь всегда плавала гораздо хуже чем «плохо».       Резко остановившись, кошка замерла от испуга. В воздухе отчетливо чувствовался запах лисы. Причем, свежий. Потом королева презрительно фыркнула и отогнала страх.       Ей незачем жить. Но, однако умереть под клыками лисы будет быстрее и менее болезненно, чем топиться целый час. Вот и найдут ее растерзанный труп соплеменники… А может и не найдут, ведь она покинула племена пол-луны тому назад.       Королева пошла по запаху, устремив пустой, бессмысленный взгляд куда-то вперед, в пустоту. Да, уж, ей не позавидуешь… Рыжая заметила, что к отвратительному запаху лисы примешивается такая слабая струйка чего-то очень знакомого…молоко! Так у нее еще и лисята!       Рыжеухая сжала клыки. И еще молоком. Принюхавшись, кошка поняла, что пахнет еще чем-то вонючим, но вспомнить не могла, что это.        Наконец, пробираясь по роще, она уперлась в широкую нору. Оттуда доносилось слабый писк. В нос Рыжеухой тут же ударил запах падали. Так вот чем воняло!       От этого смрада даже в носу защипало. Кошка просунула голову в темную нору и тут же уткнулась во что-то мягкое. С омерзением она отдернула морду, а потом, просунув лапу, почувствовала чью-то шерсть.       «Фу! Это же дохлая лиса!»       Ухватившись когтями за холодную шерсть, кошка вытащила тело лисы. От нее ужасно воняло. Но писк продолжался. Просунув голову еще раз, в темноте она увидела очертания. Это был маленький лисенок! Взяв за шкирку маленький рыжий комочек, она вышла.       Положив детеныша на землю, королева сузила глаза, а в голове вспыхнула мысль. «У него нет матери, а у меня есть молоко… Какой же бред! Я совсем с ума сошла! Хотя…Я должна попробовать.»       Хмыкнув, кошка взяла лисенка в зубы и глянула на его мертвую мать. Возможно, сейчас она спасет ему жизнь.       Удобно устроившись под корнями дуба, кошка собрала из опавших листочков мягкое гнездышко и подставила к животу голодного лисенка. Тот сначала водил мокрым длинным носиком по шерсти, а потом с жадностью стал сосать молоко.