Ты подаришь мне счастье?

      В окна душной спальни уже начали пробиваться первые лучи утреннего солнца сквозь тонкие занавески пастельного лимонного цвета, от чего комната постепенно заливалась ярким желтым светом. На часах было пять утра. Я опять не спал. На моих уставших от постоянного качания руках, наконец, спал сын. Тихо выдохнув, я побрел в детскую, чтобы оставить ребенка в кроватке, а самому вернуться и поспать хотя бы часа два. Возвращаясь в спальню и мечтая поскорее почувствовать мягкую подушку и тяжелое одеяло, я взглянул в зеркало через открытую дверь ванной комнаты. На меня смотрел явно не я, по крайней мере, не тот я, каким я себя помнил и знал двадцать два года своей жизни. На меня смотрел уставший и опухший и без того полноватый омега. Мои темно-рыжие когда-то волосы сейчас напоминают сальный и спутанный комок чего-то неопределенного. Под потухшими зелеными глазами залегли глубокие темные фиолетово-синие синяки, некогда розовая кожа отливала серым цветом, а по контуру лица виднелись ярко-красные прыщи. Моя растянутая футболка болотного цвета, которую я, кажется, позаимствовал у мужа, висела на мне, но не скрывала еще достаточно большого живота. Я трясущейся рукой дотронулся до живота и тихо всхлипнул. Сем спит, а муж еще не пришел, поэтому я могу дать волю своим эмоциям и позволить слезам градом стекать по моим рыхлым щекам. Не видя дороги, на ощупь я добрался до спальни. Там бессильно свалился на кровать, зарываясь в подушках и одеяле. Солнце начало пригревать и в спальне уже становилось жарко, поэтому уже через пять минут истеричного метания по широкой кровати я своей влажной спиной подмял под себя простынь. Еще через несколько минут, не обращая внимания на температуру под одеялом, я заснул, укрывшись с головой. Последней мыслью в моей голове было осознание того, что от постельного белья уже воняет и его надо постирать.       Да, не такую жизнь я себе представлял. Когда я согласился выйти замуж за своего истинного альфу Дерека, я мечтал о большом доме в пригороде, ближе к природе, о том, как наши будущие старшие дети будут играть на лужайке пред домом, а мой муж помогать мне с новорожденным сынишкой, как помогал со всеми предыдущими детьми. Как он будет нежно обнимать меня на кухне, проснувшись после меня, еще до того, как проснутся все остальные в доме. А вечерами, когда я уставший, но счастливый от домашних хлопот буду сидеть у него под боком, положив голову ему на грудь, он будет шептать мне, как сильно меня любит и что счастлив, что именно я его муж. Но моим мечтам, как оказалось, не суждено сбыться. Мы жили в шумном и душном центре города в многоквартирном доме на седьмом этаже. Квартира была большая, на три комнаты, две ванных, кухню, совмещенную со столовой, и гостиной. Столовую и гостиную разделял коридор, который упирался в одну из ванных, по правую сторону после гостиной шла наша спальня, у которой была отдельная ванная комната. По левую сторону коридора после кухни находилась еще одна спальня, а дальше — детская. После свадьбы у нас с Дереком все было прекрасно, это был действительно счастливый период моей жизни, я чувствовал его любовь и самозабвенно делился с ним своей. Но сразу после того, как я забеременел, Дерек охладел ко мне, его не было, даже когда меня забирали в роддом, а о помощи дальше и речи идти не могло, все было на мне. После рождения сына альфа начал сначала просто ходить со своими друзьями по барам и напиваться, но к полуночи возвращаться, но на последней неделе он часто ночевал не дома, возвращаясь только принять душ, переодеться, иногда поесть и снова уйти. Я же сидел с ребенком, почти не спал, скучал по мужу и никуда не выходил из дома. Конечно, ко мне приезжали мои родители, иногда заходил папа Дерека, но не скажешь же им о том, что у нас творится, не попросишь провести воспитательную беседу с моим супругом.       Входная дверь с грохотом открылась, и с большим шумом в квартиру ввалился альфа. Я быстро подскочил, понимая, что если не утихомирю мужа, то пробуждение Сема не заставит себя ждать. Мельком глянув на настенные часы в столовой, я понял, что спал полтора часа. Ну что ж, хоть что-то. Огромный широкоплечий альфа стоял, придерживаясь за тумбу рядом с дверью, и пытался стащить с себя когда-то до блеска натертые черные кожаные туфли. Получалось у него плохо, а все огромное по сравнению со мной тело покачивалось из стороны в строну. Помещение же медленно наполнялось запахом перегара, из-за которого нельзя было различить даже запах самого альфы, который я так любил.       Взгляд на меня он так и не поднял. Даже когда я стаскивал с него пыльные туфли, он мешал мне своими упрямыми попытками снять их сам и смотрел исключительно на обувь. В носу неприятно закололо, а на глазах предательски выступила влага. Стянув с него обувь, я попытался поддержать его и отвести в ванну. Но альфа только отмахнулся от меня и, покачиваясь, пошел на кухню.       Я бессильно упал на колени и закрыл лицо руками. От рук пахло так же, как и от альфы в этот момент. Вновь расплакаться мне не дал звон посуды и глухой грохот. Я быстро метнулся на звук и увидел, как Дерек безуспешно пытается встать с пола, облокачиваясь на столешницу локтем. Разбита была моя кружка и банка с овсяными хлопьями, на столешнице был разлит персиковый сок, большая часть которого уже успела стечь на пол. Рядом, почти в луже сока, лежала мягкая игрушка в виде мышонка.       «Он спотыкнулся об мягкую игрушку и упал?»       Я аккуратно обошел лужу и стал поднимать мужа. На этот раз я был более настойчивым. Закинув его руку себе за шею, я повел его из кухни. Альфа прошелся по липкому соку белыми носками.       В спальне я раздел Дерека и отправил его в душ. Затем, собрав его брюки и футболку, заодно взяв постельное белье, я пошел включать стиральную машину. Вернулся, заправил постель свежим бельем, открыл окно и, наконец, вдохнул полной грудью. Город уже просыпался, а солнце светило в полную силу. Свежий и прохладный воздух быстро наполнял комнату и приятно ласкал кожу, высушивая пот со лба. Звуков включенной воды я так и не услышал, поэтому, оторвавшись от окна, в которое хотелось прыгнуть, я побрел к мужу. Тот просто сидел в ванне, даже не пытаясь смыть с себя всю грязь, пот и запах. Его, кажется, все устраивало. Я сдавлено заскулил и начал настраивать воду. Мы молчали. Я не стал спрашивать, куда подевались рубашка и пиджак, и чью футболку я закинул стирать, а он просто не был способен сказать что-нибудь внятное, а уж тем более адекватное. Поэтому, уже когда я намыливал его каштановые волосы шампунем, начал всхлипывать, зная, что Дерек ничего не вспомнит после того как проспится. К концу водных процедур до нас донеслись крики сына, тут я зарыдал уже в голос, не скрывая ничего, ревел громко, скуля и всхлипывая. Оставив на альфу миссию по обтиранию его пьяного тела полотенцем и последующее его перемещение в кровать, я побежал к ребенку.       Соски болели, грудь была исщипана и опухла, руки немели и только на автомате качали Сема, голова кружилась, и я боялся упасть вместе с ребенком. Он вновь заснул — какое облегчение. Глаза жгло от недосыпа и слез, но перед тем, как пойти и хотя бы умыться, надо было убраться на кухне.       На часах было восемь. Город уже совсем оживился и гудел, в воцарившей тишине квартиры были особенно слышны звуки города. Сок был стерт с пола кухни и коридора, осколки вместе с овсянкой находились в мусорном ведре, а на руке образовалось пару кровоточащих ранок. Предстояло убрать в спальне следы сока. Когда я вошел с половой тряпкой в комнату, то обнаружил, что Дерек еще не спит, а сидит на застеленной кровати, сложив руки на широкой груди. Я даже ойкнул от неожиданности, уронив тряпку, когда заметил, что его янтарные глаза прямо и испытывающе смотрят на меня из-под густых бровей. Из окна подул уже теплый ветер. Так и не объявив причину подобно взгляда, Дерек встал и закрыл окно. Я же, воспользовавшись этим моментом, шмыгнул в ванную. Мне срочно необходим душ, скоро проснется Сем.       Горячие струи воды смывали пот и грязь с тела, волосы, позавчера завязанные в хвост, под напором воды выпрямились и доставали до плеч, но все так же были сильно спутаны. Я откинул голову назад и прошелся струями воды по шее. Горячая вода расслабляла уставшие мышцы. Изменив температуру на более прохладную, я взбодрил себя и привел в чувства. Расчесать волосы и толком их высушить мне не удалось. Проснулся Сем. Наспех натянув чистую одежду и выскочив из ванны, я краем глаза заметил, что Дерека в спальне нет. В квартире, к слову, его тоже не оказалось.