Серийный убийца.

      Джиён так же неподвижно лежала на кровати уже около трёх часов. А может и больше. Ей меньше всего хотелось думать о времени, которое истекало медленно. Тысячи мыслей лезли в голову, но девушка не хотела думать. Почему убийца обвинил её сестру? Разве Джиён чего-то не знала? Минджи никогда не скрывала от Джиён ничего. Сестры делились всем: любовными делами, проблемами на работе и в учёбе, незначительными встречами с друзьями.       Да, Джиён любила свою сестру. Воспоминания о ней, о её улыбке заставляли девушку ворочаться на кровати и жмурить глаза, чтобы подольше продержать в мыслях образ Минджи. Она была идеальным примером для Джиён, матерью и другом. Девушка не плакала по сестре, она тосковала. Просто за три года и слёз уже не осталось.       Джиён отвлёк свет в коридоре и скрип дверей, который распахнулись. В комнату вошёл один парень, как поняла по силуэту Джиён. Он не включил свет, а всего лишь нащупал стул и присел. Мужчина выглядел подозрительным. Ни он, ни тем более Джиён за все время пребывания в комнате ничего не сказали. Но, долго думая, Бён решился задать первый и последний вопрос Джиён: — Ты хочешь жить? — и почему из уст Бёна вырвался именно такой странный и идиотский вопрос.       Джиён задумалась. Хочет ли она жить? За все три года она жила спокойной жизнью? Нет. А хочет ли она жить в страхе и дальше? Нет. Но умирать для Джиён было малостью. Она хотела умереть как можно быстрее, чтобы не ощущать всю ту боль, что накопилась в горле и продолжала душить. — Я не хочу жить, но и не хочу умирать, — прошептала Джиён. — Поэтому, либо убейте меня, либо отпустите домой.       Джиён была умной девушкой и своим ответом поставила Бёна в неловкое положение. Парень убил бы одним выстрелом девчонку, но она должна помучиться, чтобы месть Бекхена осуществилась в полной мере. Бён ждал того самого звонка, который либо освободит его и Джиён, либо убьёт обоих. — Твоя сестра, Минджи, была любовницей моего отца, — сказал спокойно Бён, пытаясь всеми силами донести информацию до Джиён. — Свадьба была прикрытием. Но суть в том, что она любила моего отца, пока я любил её.       Бекхен не понимал, почему он говорит Джиён об этом. Девушка никогда и не узнала бы, если бы настоящий киллер до неё добрался. А у Бёна другой возможности не было. — Минджи не могла, — тихо прошептала Джиён, будто падая в неведение от бессилия. — Думаешь, Минджи растила тебя из лично заработанных денег? Она бы не смогла поднять на ноги тебя без помощи моего отца, — пробормотал Бён.       Да, мальчик жил с бабушкой, но иногда его насильно увозили домой, либо для порки, либо для важного дела. Обычно такими делами были сделки, в которых Бекхен участвовал. На словах Бёна картинки в голове Джиён, как Минжи давала ей карманные деньги, как забивала свой кошелёк купюрами до отвала, всплывали всё чаще. Джиён даже жалела, что не знала таких подробностей жизни своей сестры. — Ты лжёшь, — пробормотала Джиён. — Тогда зачем тебе её убивать, если ты любил её? — спросила девушка, привставая с кровати. — Из-за любви и убил, — сказал Бекхен. Но в темноте послышались шорохи, а через несколько минут ладони Джиён легли на колени Бекхена, заставляя парня вздрогнуть. — Она была всем для меня, единственным родным человеком, — громко вымолвила девушка.       Но Бён поднялся и со всей силы толкнул Джиён ногой назад. Девушка отлетела к кровати, но вновь поднялась на колени, нащупывая пыльный паркет. Мужчина не хотел ворошить тот комок в груди, что не давал дышать. Шагнув в сторону дверей, Бён нащупал включатель и зажёг свет в комнате. Джиён поморщила глаза от света, но удосужилась посмотреть на Бёна. На того самого киллера, который убил её сестру.       Бён вызывал отвращение у Джиён, хоть на самом деле Бекхен был красивым. Девушка просто не могла смотреть на того, кого ненавидела три года. Целых три года. — Я тебя ненавижу, — проговорила сквозь зубы Джиён. — Это взаимно, — сказал Бекхен, выключая свет и закрывая за собой двери.       И почему только Бён пошёл в комнату к Джиён? Зачем? От того, что девушка жадными глазами смотрела на него, ему легче не стало. Он думал, Джиён будет умолять о помощи, о пощаде, но девушка была пуста. Душа её была чистой, как тростниковый лист бумаги. Бекхен убивал не таких людей, как Джиён. Ему доставляло удовольствие, когда жертва умоляла, валялась на коленях перед ним. А он был могучий, великий Бог, который решал убить или нет. — И зачем ты к ней ходил? Легче стало? — спросил Чондэ. В этот момент Бёну захотелось что-то бросить в друга, но парень лишь сунул руки по карманам, проходя мимо и игнорируя Чондэ. — Тебе бы лишь бы ляпать, — пробурчал Бён. — Понесёшь через час еду ей, если выбросит, неси опять. Мне тут голодомор не нужен. Она нужна для плана. — А может она тебе нужна? Она так похожа на Минджи, — сказал Чондэ, но в этот момент в него действительно полетел какой-то настольный сувенир. Парень увернулся, но Бён на этом не остановился: — Ты хочешь, чтобы я достал пистолет и прострелил тебе голову? — спросил Бён. Но Чондэ улыбнулся, поднимая руки вверх. — Ухожу, псих, но ты подумай об этом. Джиён хороша, определённо. Даже лучше Минджи, — Ким быстро скрылся за дверью, чтобы в него не полетела очередная папка с документами. А Бекхен остался в раздумьях. И чем отличалась Джиён от Минджи? Внешне они были похожи как две капли воды, ну а характер Бён не мог сравнить, поскольку даже наблюдение за Джиён не помогло ему узнать девушку лучше.       Поднявшись с места, Бён взглянул на экран монитора, где на кровати ворочалась Джиён и усмехнулся. Может, Чондэ был прав, когда говорил, что Джиён могла бы пригодиться не только для приманки? Достав пистолет из настольного ящика, Бекхен покрутился ещё несколько минут у стола, затем отправился в Джиён.       Они были два психа, они подходили друг другу. Эта мысль натолкнула Бёна на то, что он бы с лёгкостью овладел Джиён, даже без её сердца, которое было разломлено по крупицам. Открыв двери ключом, Бекхен попутно зажёг свет, притупляя его пультом и взглянул на Джиён, которая тоже уставилась на него. Парень сел на стул, скрещивая руки, и проговорил: — Раздевайся, — приказал он Джиён, которая вылупила большие глаза на парня, не зная как принять услышанный приказ.       Но Бён на этом не остановился. Парень вынул пистолет из заднего кармана штанов и протянул перед Джиён, не давая ей выбора. Заметив пистолет, девушка поднялась с постели, но вместо того, чтобы слушаться и подчиняться Бекхену, она ответила: — Пристрели меня, просто, — хрипло проговорила Джиён. — Ты не слышала мой приказ? Сейчас же раздевайся, — закричал Бекхен, нацеливая пистолет на Джиён. Но девушка лишь подошла к нему и приставила ствол к грудной клетке. — Стреляй, — уверенно произнесла девушка, хоть голос уже подрагивал. — Стреляй в меня, убей. Я не хочу мучиться больше.       Бекхен силой оттолкнул девчонку, отчего она упала на пол с грохотом и, убрав пистолет в дальний угол, схватил Джиён за футболку. — Ты, что, такая смелая? Я тебя научу меня слушаться, — крепко выхватив подол футболки, Бекхен разорвал ткань, толкая Джиён на кровать. Девушка попыталась его оттолкнуть, но Бён всей тяжестью навис над ней, попутно снимая ремень своих брюк. — Отпорю по самые гланды, — Бён завел руки Джиён над головой и связал первой попавшейся тканью.       Но Джиён не брыкалась, девушка не кричала, а лишь иногда тяжело дышала, пытаясь навести себя на мысль, что это сон. Сон, в котором Джиён не хотела участвовать. Бён крепко связал ей руки, сжимая запястья тканью настолько, что Джиён казалось, что кожа лопнет, выпуская наружу кровь. А потом и вовсе схватился крепко за ремень, поднимая его над Джиён и задевая её ребра кожаным «кнутом». Удары приходились всей силой, как от души. Бён бил часто и каждый раз по нетронутым местам, оставляя на коже багровые пятна и царапины.       Джиён жмурилась, крепко сжимая зубы, но не произносила ни слова, ни звука. Её тело ослабевало с каждым ударом, а парень всё не останавливался. Шлепки создавали в полупустой комнате эхо, что было не очень приятно слушать. А рука, державшая ремень, дрожала сильнее. Бекхен будто боялся её убить, но все равно бил. А выпустив пар, парень быстро вышел из комнаты, которая наполнилась запахом спёкшейся крови. — Прикажи Ынби убрать в комнате и вымыть её, — скомандовал он Чондэ, который от удивления пролил случайно на себя кофе. — И пусть обработает раны. Меня не будет, я на дело. Кая беру с собой.       Бекхен был напуган, что очень ясно заметил Чондэ. Конечно, друг не знал, что точно произошло в комнате, где держали Джиён, но что-то явно было не так. И именно с Бекхеном, у которого пелена с глаз еще долго не сходила.