***
― И куда это ты собрался? ― уже у самых ворот, где ждал лимузин, остановил блондина голос Рейджи. ― В город, ― не оборачиваясь, ответил вампир, не выражая при этом никаких эмоций. ― О, и какова же причина? ― так же не показывая никакой заинтересованности, спросил брюнет. Шу тяжело вздохнул и обернулся. ― А почему я должен перед тобой отчит...― вампир запнулся на полуслове из-за несильного ветерка, подувшего на него со стороны брата. «Опять этот запах... сводит с ума! Чёрт!» ― выругался про себя старший Сакамаки. Щёки легонько полыхнули бледно-розовым румянцем. Это не осталось незамеченным. ― Да, ты прав. Ты не должен мне ничего объяснять, да и мне это не особо интересно, ― холодно промолвил Рейджи. Его губы тронула мимолётная победная улыбка, которая тут же пропала. ― Просто я тоже собирался ехать в город, чтобы прикупить кое-что. Так что поедем вместе, ― закончил тот и направился к машине. ― Что? ― от удивления прохрипел блондин. ― Нет, бери другую машину или вызови себе такси, ― гамма понимал, что в таком маленьком замкнутом пространстве долго себя сдерживать не сможет. Также он не понимал, о чем думает Рейджи. Неужели он сможет сдерживать себя эти полтора часа, которые они будут ехать до города? Или... Неужели... Ему противен его... Запах? Почему-то от этих мыслей в области груди неприятно кольнуло. ― Почему? ― поравнявшись с братом, наигранно удивлённо спросил альфа, наблюдая за реакцией старшего. Нос брюнета тут же уловил лёгкие нотки ванили ― запах гаммы, который можно было почуять сквозь дезодорант. ― С какой стати я должен приносить лишние расходы или так расточительно тратить топливо? Не говори глупостей! Как назло, причин, чтобы парировать, в голове не оказалось. Закрыв глаза, блондин собрался с мужеством. Не теряя ни секунды, старший Сакамаки нацепил на лицо маску безразличия и, не сказав ни слова, сел в лимузин.***
«Где я просчитался? Почему я сразу не подумал о такой проблеме?» ― внутренне корил себя Рейджи, сидя на кожаном кресле лимузина. Напротив него сидел Шу, испепеляя его взглядом, что для бесхребетного ничтожества было совсем не шаблонно. В воздухе салона витал запах ванили и лесных ягод. В штанах обоих было болезненно тесно. И если брюнет хоть как-то пытался скрыть своё возбуждение за маской безразличия, которая то и дело давала трещины, выказывая все эмоции своего хозяина, то блондин даже не пытался скрыть тот факт, что он, откровенно говоря, желает своего брата. На щеках пылал румянец, по вискам стекали капельки пота, дыхание было сбито. ― Ну, ты доволен!? ― сквозь зубы процедил Шу. Он медленно прилёг на кресло в горизонтальном положении и начал медленно расстёгивать пуговицы на рубашке. Одну за другой ― тонкими длинными пальцами, открывая вид на идеальное тело с белоснежной кожей. Эстет напряженно следил за каждым его движением. ― Что ты творишь? ― с лёгкой хрипотцой поинтересовался альфа. ― Мне жарко, ― беспечно ответил вампир, поворачивая голову и смотря возбуждёнными глазами на брата. Рубашка слетела на обивку пола автомобиля. ― Ты не мог бы открыть окно надо мной? ― шёпотом попросил Шу. «Ну хоть одна здравая мысль! Хотя бы запах выветрится!» ― со вздохом подумал Рейджи, не заметив подвоха и понимая, что ленивая задница напротив и пальцем не пошевелит. Как только альфа склонился над гаммой и потянулся за кнопкой, чтобы открыть окно, его неожиданно подмяли под себя и страстно впились в его губы. Полуобнаженный кусал их до крови и тут же слизывал выступавшие алые капельки. Блондин не мог оторваться от столь желанных, сладких губ, с каждой секундой целуя всё с большим напором. Это стало последней каплей для альфы, поэтому в следующий момент гамма оказался грубо прижат к сидению. Слегка отдышавшись, Рейджи вновь вернулся к горячим мягким губам. Их языки вновь и вновь сплетались в страстном танце, забывая о том, что воздух даже им нужен в небольших количествах. ― П… подожди… ― легонько толкнув брата в грудь, отстраняясь, пробормотал Шу, пытаясь отдышаться. Альфе это не понравилось. Сейчас его глаза блестели от возбуждения, губы исказились в зверином оскале. ― Ну что ещё? ― практически прорычал вампир, грубо схватив за светлую копну волос. Шу от этого голоса непроизвольно дёрнулся. С одной стороны, ему было немного страшновато и непривычно видеть самого близкого из братьев в таком состоянии. С другой стороны, не могло не радовать то, что это вывело самого Рейджи из привычной колеи, да и этот низкий тембр брата особенно возбуждал. ― Я… Я больше не могу… Возьми меня... Пожалуйста, ― простонал старший Сакамаки. Рейджи завис на секунду и разразился злорадным смехом. «Только подумать... И это наследник Темного Царства! Это Принц Потустороннего Мира. Тот, кто является перворожденным... И он просит осквернить свое тело ― и кого? Соперника, своего брата... Изумительно!» Оскал, что можно сравнить лишь с издевательской усмешкой, тронул его лицо, пробуждая на коже Шу стадо мурашек. Словно предмет искусства, эстет пронзительно рассматривал каждый миллиметр тела, будто сверяя в уме, стоит ли эта игра свеч. Такие же, как и у Шу, тонкие фаланги, не лишенные силы, изучали все изгибы и углубления как в перчатке, так и без нее; ощущения разнились, но младшему брату такой поворот был только на руку. Блондин изнывал от ласк, чуть жмуря глаза и скомкано выдыхая воздух, все не веря в свое счастье ― того, что эти самые руки, которые тысячи раз готовы были пронзить его шпагой и отравить ядами, теперь прикасались к нему с удивительной бережностью, оставляя после себя огонь желания, от которого хотелось взорваться, подобно вулкану, переполненного жгучей лавой. Хоть смех брата и смущал, данное лицо не могло лгать в данный момент. На лице Рейджи не читалось больше отвращения и негодования, на нём были лишь зверское любопытство и темная страсть. ― Рей-джи... ― томно вздыхая и не понимая, почему брюнет все еще медлит, Шу подался вперед, но его тут же прижали к кожаному сидению затылком. ― Закрой рот, ― небрежно бросил алоглазый и приказал прислушаться. Рядом раздавались шумные голоса людей, проходящих мимо, звук сигналящих гудков и тысячи шагающих ног, звонкий лай собак, а также чириканье птиц. Они приехали в город. ― Приехали, господа Сакамаки, ― прогудел голос фамильяра через динамики, и машина с легкостью затормозила около назначенного места. Разочарование, охватившее Шу, только начинало разрастаться. Рейджи равнодушно отвернулся и с самым надменным выражением лица оставил салон автомобиля. Его контроль над собой просто бесил. Вынырнув наружу, Сакамаки Рейджи подставил лицо потоку воздуха. Да, накал страстей в машине чуть не перешел ту черту, за которой безвозвратно рухнет часть планов. А они еще имеют себе цену, а потому, если и прыгать в омут к чертям, то нужно быть в снаряжении и подготовленным. Шу являлся самым что ни на есть омутом из синих, как небо и океаны, глаз. Омутом, где ненависть соперничала с физиологией, от которой так больно упиралось достоинство, опьяненное запахом, что так хотелось поглощать... Овладевать, изучать. Даже если в порыве можно преступить свои поставленные границы. Да, будь это Отец... Или даже Рихтер, дело было бы проще, однако если суть состоит в понятии другого существа... Ученый хотел бы расчленить Шу, чтобы понять, что с ним не так. Однако, все эти поцелуи... Все эти усердные попытки склонить его перед собой... Шу оказался интересным образцом... Кто бы мог подумать, что он попросит о «такой» услуге? Шагая и раздумывая о подобном, Рейджи вошел в старинное, на взгляд большинства общества, помещение. Дверь из ореха отворилась, и звонкие колокольчики дали понять, что посетитель пришел вовремя. Пожилой человек, радостно прихлопнул в ладоши и тут же вышел из-за своего места, чтобы лично поприветствовать гостя. ― Господин Сакамаки! Рад видеть Вас здесь... Присаживайтесь, ― пожимая поданную руку крепким рукопожатием, проскрипел он. ― Добрый вечер, Господин Миямодзи. Нет. Я тороплюсь и вынужден отказаться. Я бы хотел удостовериться в том, что мой предмет датируется шестнадцатым веком, если позволите. ― Прошу-прошу... Эта вещь... Она здесь, шкатулка тоже довольно древняя... Я полагал, что Вы приедете раньше... ― мужчина протянул дряхлыми руками необходимый объект. ― Были пробки. До Вас не так легко добраться в час пик. На стойку, перед гостем была поставлена бархатная ткань, а на нее возложена вещь, ради которой Рейджи проделал столь "тяжелый" путь. Молодой же человек с осторожностью начал свое изучение. И спустя пару минут, довольный результатом, кивнул и дал хозяину упаковать редкий экземпляр. ― Да, все так и есть. И резьба и сплав. Пожалуй, Вы отблагодарите моих поставщиков? ― алые рубины запульсировали, смотря в мутные глаза продавца антиквариата. ― Естественно, они уже награждены... Как Вы и просили, ― на лице старика мелькнула премерзкая улыбка. ― Тогда до скорого... ― не задерживаясь ни на секунду, Рейджи уже забрал пакет, который ему упаковали. ― Всего доброго...***
Шу еще долго приходил в себя от такого поступка со стороны Рейджи... И если могла клокотать ярость в этом теле, то она готова была, шипя, вырваться острыми, как шпаги, словами, полными обиды и ядовитыми колкостями, однако Рейджи смеялся не просто так, он издевался, заставляя чувствовать, показывать истинные эмоции... Да, определенно. Шу раздосадованно сдавил свою голову, осознавая эти отвлекающие маневры. Актер... А ведь он почти поверил, в то, что Рейджи сделает ЭТО с ним. Здесь. В машине. Не взирая ни на что. Какой же дурак! Как можно верить этим насмешливым глазам-гранатам? Это озарение настолько потрясло блондина, что, схватив рубашку и застегнув лишь пару пуговиц, он вылетел из машины, чтобы узнать правду и посмотреть в эти лживые глаза еще раз. Но нет. Естественно, причины его мыслей не оказалось рядом. Поток людей, снующих повсюду, сбивал запах альфы, а кулаки так и сжимались в предвкушении надрать кому-то задницу, а лучше ― поправить физиономию. К примеру, нос или даже челюсть... Пустые траты энергии утомляли. Но раз уж так сложилось... Глупо бы было не зайти в то место, ради которого Шу сел в лимузин и проделал этот изматывающий путь до города... Аптека была в трех шагах от припаркованного транспортного средства, дверцу которой так пафосно захлопнул наследник Сакамаки Того. Спустя минут десять, уже успокоившийся, собранный и готовый к отказу, Шу нырнул обратно в салон автомобиля. Рейджи сидел внутри, словно и не ждал его вовсе. ― Поехали! ― повелел он фамильяру, и машина тронулась. Шу меланхолично уткнулся в окно, делая вид, что ему интересен пейзаж за стеклом, в ушах снова играл Бетховен, но Рейджи вновь смотрел на него так же, как и за двадцать минут до этого. От этого взгляда в горле пересыхало, а тело словно тяжелело, будто было не способно на движения. Юноша привстал и сел рядом. Ладонь в перчатке легла на колено, и ощутимо двинулась к паху. Дыхание на шее, а затем ― мокрый поцелуй. Потом еще один, а затем в голове и глазах ― сплошная темнота.