Неожиданно... 2

      Шу приходил в себя с трудом. Сознание всё намеревалось снова уплыть в темноту. Тело было ватным и не слушалось.       Это состояние было хорошо знакомо вампиру. Он частенько чувствовал себя таким овощем, когда брат в очередной раз подсыпал ему в еду яд или какое-то новое усовершенствованное снотворное.       Юноша знал о всех попытках Рейджи избавиться от него, ведь каким бы безвкусным не был яд, чутьё всё равно подсознательно указывало на опасность. Но Шу не пытался каким-либо способом остановить брата или обезопасить себя. Он даже временами надеялся, что когда-нибудь задумки брата всё же удастся, и он больше не откроет глаза.       Шу уже давно не для чего было жить. Его ничего не удерживало в этом мире. После Его смерти всё потеряло смысл. Ему стало не для кого бороться за свою будущее.       На сердце было тяжело. Так происходило всегда, когда приходили воспоминания о Нём.       С губ сорвался тяжёлый вздох. Надо было приходить в себя. Веки тяжело приоткрылись. Перед глазами всё плыло. При попытке дотянуться рукой и протереть глаза, он услышал какой-то металлический звон. Моргнув несколько раз, Шу всё же сфокусировал зрение.       То, что он увидел перед глазами… удивило его. Красная комната. Шу лежал распростёртый на красно-чёрной кушетке, как у гинекологов, с широко разведёнными ногами и закованными над головой в цепи руками.       Никто точно не помнил, почему комната была так названа: то ли из-за того, что она была выполнена сплошь в красных тонах, лишь иногда разбавляясь чёрным цветом, то ли из-за того, что именно в ней творилось.       Вампиры приводили сюда своих жертв, когда хотели поиграться или наказать их. Ох, сколько же здесь было пролито крови. Сколько эта комната повидала кровавой страсти.       Шу очень редко пользовался ей. Ему было лень слишком много времени тратить на жертв, да и в большинстве своём почти все они вызывали в нём лишь отвращение.       И вот теперь он и сам оказался здесь, связанный по рукам и ногам. В том кто привёл его сюда Шу не сомневался. Вот только зачем? Что сподвигло братца перейти от зелий к пыткам? Его течка?       Стоило только вспомнить о ней, как сразу сквозь, проходящее, онемение в теле, начал просачиваться зуд между ягодиц и боль в колом стоящем члене, которому было тесно в плотных брюках.       Шу с трудом осознавал свои ощущения. Было одновременно столько чувств, что казалось от этого можно взорваться. И одновременно казалось, что это происходило словно не с ним, будто во сне. От этого начинало давить на виски.       Возбуждение становилось всё ощутимей. Дыхание начинало сбиваться. По виску вниз по щеке потекла капля пота.       В одном из тёмных углов показалось движение. Вампир впился туда своим пронзительным взглядом, силясь что-нибудь разглядеть. Но то ли из-за яда, то ли из-за первой течки, сотрясающей организм, зрение отказывалось разглядывать существо в темноте, а приглушённый свет в комнате этому не способствовал.       Некоторое время спустя, из того угла вышел брюнет, который был одет в белоснежную рубашку, расстегнутую на первые три пуговицы, и чёрные брюки. Юноши внимательно наблюдали друг за другом, ловя каждое движение вампира напротив. Их ароматы тянулись друг к другу, сплетались, создавая непередаваемое сочетание. Они словно были предназначены друг для друга. Их так и хотелось смешать сильнее. Оставить его на теле партнёра навсегда.       Это сбивало с толку. Как у таких несовместимых личностей могли быть такие, идеально сочетающиеся, запахи?       Каждый из юношей прекрасно понимали, что они совсем не подходят друг другу. Слишком много ссор, плохих воспоминаний, и тайн разделяют их. Но тогда почему заледеневшие сердца так рвутся друг к другу? — Честно говоря, я слегка удивлён, — немного хрипло хмыкнул блондин. — Почему именно эта комната? Ты вполне мог бы провести все свои опыты у себя в лаборатории. Или… Боялся, что я там всё провоняю? — по особому выделив последнее слово, спросил Шу, криво ухмыляясь. Он как обычно пытался спрятать свои истинные эмоции, закрыться, чтобы хоть немного чувствовать себя в безопасности. — Удивлён? — тихий голос отразился от стен и заставил юношу на кресле тихонько вздохнуть через рот. Альфу хотелось до чёртиков в глазах. В особенности хотелось именно этого альфу. Но нельзя. Нельзя этого показывать. — Ну надо же. Мне наконец-то удалось выбить из тебя хоть какие-то эмоции, — притворно удивился Рейджи. — Оказывается не так уж сильно ты и прогнил, раз можешь ещё что-то испытывать. Уж думал никогда этого не увижу, — в комнате воцарилась тишина. — Зачем тебе это? — Шу давно задавался этим вопросом. Но блондин уже и сам себе казался давно мёртвым, и он и сам уже не цеплялся за жизнь, просто существуя. Поэтому и не стал давать жизнь ростку любопытства. Да и вряд ли брат был бы так сговорчив. — Просто было интересно на сколько тебя хватит, — пожал плечами Рейджи. — Обычный эксперимент. — И сколько он продлится на этот раз? — бровь, вне зависимости от желания хозяина начинала подрагивать. Уголки губ Рейджи слегка приподнялись. Случилось! Он наконец-то смог добиться эмоций от брата! Наслаждение от этого подрагивало в кончиках пальцев и где-то в области груди. В глазах заплясали дьявольские искорки удовольствия.       Рейджи приблизился к кушетке и плавным движением руки словно из воздуха извлек небольшую квадратную шкатулку. Она была обита черным бархатом и украшена золотым узором. Парень открыл крышку коробочки и из нее полилась нежная мелодия, которая несмотря на всю свою мелодичность в тишине и мрачности комнаты все же звучала слегка зловеще. Шу с удивлением воззрился на содержимое шкатулки. На черной небольшой подушечке лежал старинный золотой перстень. Середину его украшал голубой, как глаза Шу, сапфир, который удерживали золотые завитки перстня. Смотря на него сложно было сказать мужское или женское оно было. Приглядевшись, вампир с удивлением узнал в перстне обручальное кольцо матери. — Знаешь, я долго думал как получить все и сразу, — немного погодя, начал Рейджи. — Поначалу мне нужно было просто стать следующим претендентом на место отца, но в свете последних событий, я решил, что мне будет все же жаль расставаться с такой безотказной подопытной мышкой, — брови Шу в удивлении приподнялись. Почему-то в этом предложении ему слышалось только «мне будет жаль с тобой расставаться». Рейджи взял кольцо и поставил шкатулку на стол не закрывая, чтобы музыка не прекращалась. — Да и терять того кто мог бы подарить мне сильного и чистого кровью наследника было бы наиглупейшим из всех моих действий. Так что я решил поступить так, — Рейджи с поразительной нежностью (или это было проявление педантичности?) взял заведенную над головой ладонь Шу и надел на безымянный палец кольцо. Блондин опешив, даже позабыл о сопротивлении. Тем временем брюнет склонился к лицу брата и оперся на спинку кресла руками по обе стороны от его головы. — Я сделаю тебя своим младшим супругом. В результате чего, я стану следующим претендентом на трон и получу, весьма недурную снаружи игрушку в вечное пользование, — парень издал тихий смешок и прошелся языком между губами гаммы, после чего отстранился и куда-то пошел. — И не противно тебе будет со мной? — отойдя от шока наконец-то слегка хрипло заговорил Шу. — Я же сказал, — Рейджи вновь появился из темноты, в его руке был темный саквояж, на губах играла предвкушающая улыбка. — Внешне ты весьма недурен, я бы даже сказал почти в моем вкусе, да и запах твой подозрительно сильно на меня влияет. Ну, а внутренне я тебя перевоспитаю так как мне будет необходимо, потому тебе не следует волноваться об этом. — брюнет водрузил свою ношу на столик, где все еще играла шкатулка и открыл его.       К своему сожалению, Шу не мог разглядеть, что находилось в нем. Но глядя на довольное лицо Рея внизу живота все становилось еще горячее и влажнее от странного предвкушения.       Наконец-таки что-то для себя решив, брюнет извлек из чемоданчика какую-то вещь и подошел ближе. Когда его ладонь раскрылась, Шу мысленно застонал. Зажимы-вибраторы для сосков. Член уже в конец возбужденный и твердый очень сильно уперся в ткань брюк. Эти черные небольшие металлические зажимы, больше походившие на штанги-пирсинг на беспроводном управлении так и обещали своим видом море удовольствия. Не удержавшись Шу облизнул губы. Рейджи, смотревший за реакцией брата, быстро приблизился к лицу брата и успел лизнуть его язык. Дышать обоим было тяжело они смотрели глаза в глаза. Зрачки у обоих были расширены. Только сейчас блондин заметил, что брюнет без очков.       Было так приятно просто находиться рядом лицом к друг другу и дышать одним горячим воздухом, который, казалось, мог даже растопить их сердца. Не без сожаления, которое он все же не показал на лице, Рейджи отстранился и начал расстегивать пуговицы на рубашке брата. Бледное поджарое тело так и манило к себе. Но не так быстро. Рейджи ухмыльнулся. Он уж давно усвоил, что чем дольше ждешь тем потом сильнее удовольствие от получаемого.       Рей установил зажимы-штанги на сосках гаммы. Шу обратил внимание на едва заметное подрагивание пальцев брата. И тут брюнет включил вибрацию на самый медленный режим. Блондин от такой неожиданности слегка выгнулся и глухо застонал. Скулы окрасил едва заметный нежный румянец. Глядя, малиновые глаза на миг полыхнули адским пламенем. — Да, вот так, — парень улыбнулся уголками губ и слегка огладил живот гаммы. — Не сдерживайся. Неприятно, знаешь ли, трахать бесчувственную куклу, — в его голосе отчетливо слышалась насмешка, прикрываемая нежными нотками. — Поэтому давай же! Доставь мне удовольствие, порадуй меня. Покажи как сильно ты меня хочешь, — и черт возьми, после этих слов Шу действительно захотел порадовать брата и заслужить его похвалу. Но не пожалеет ли он после, позволив себе такую слабость? А, в принципе уже было все равно. Тело уже все решило за него. Блондин слегка приоткрыл глаза и посмотрел на брата затуманенным взглядом, уговаривая не медлить и показывая как тот ему необходим.       В груди Рейджи что-то шевельнулось. Никто на него еще не смотрел так. И дело было вовсе не в желании и вожделении. Просто ему вдруг показалось, что никому и никогда он не был нужен настолько сильно, как сейчас брату. И это заставило что-то заныть в груди. Захотелось заполучить этот взгляд снова, а еще лучше заставить его вовсе не исчезать.       Рейджи вновь приблизился ближе и впился наконец-таки в губы брата полноценным поцелуем. Кусая, посасывая губы, играя с языком. Поцелуй был напористым, влажным, властным, подчиняющим и заставляющим все мысли разом покинуть голову. Когда альфа отстранился, блондин не удержался и шепнул: «Ещё.» — Всему свое время, — улыбнулся (!) Рей и вновь отправился к саквояжу. На этот раз из него он достал красную ленту.       Вернувшись, он начал медленно расстегивать ремень на брюках парня, при этом ухмыляясь и посматривая на ёжившегося в нетерпении парня. Ремень был откинут в сторону на пол. Затем он расстегнул пуговицу и ширинку. — Приподнимись, — голос казался бархатным и тягучим. Шу приподнял бёдра и Рейджи, на радость гаммы моментально сдернул брюки вместе с трусами. Блондин застонал от облегчения. Его член прижался покрасневшей головкой к животу. Запах гаммы тут же усилился. Теперь в нижней части тела он был полностью голым. Альфа тут же облизал его всего взглядом и огладил рукой голень. Шу снова поёрзал, мысленно моля что-нибудь сделать. Рейджи ухмыльнулся и, не отрывая взгляда от глаз брата, приблизился к внутренней стороне бедра, целуя, ставя засос, двигаясь ближе к сочащейся смазкой отверстию. Шу вцепился зубами предплечье, прокусывая нежную кожу клыками, чтобы не застонать. Тем временем Рейджи добрался до цели и на пробу лизнул пульсирующий комочек мышц. — Сладко, — это стало последней каплей. Промычав что-то в руку гамма выгнулся и излился себе на живот. Впрочем облегчения это почти не принесло, а член как стоял колом так и продолжал стоять. — Запомни это ощущение, Шу, теперь ты сможешь кончить еще не скоро, — на этих словах он повязал красную ленту вокруг члена не позволяющую более получить, желаемое, облегчение. Рей в последний раз лизнул, сочащееся сладкими соками, отверстие слегка проникая языком внутрь и отстранился. — Мм… — протестующе застонал гамма, но поделать естественно ничего не смог. Рейджи снова вернулся к саквояжу, любовно проводя по нему рукой и вытащил на свет плеть, поблескивающую на свету своей черной кожей. Приблизившись, Рейджи погладил брата по щеке рукояткой. — Разомкни зубы и больше не делай так, — строго сказал альфа, и гамма не смог не подчиниться. На его губах была размазана его собственная кровь. — Я же говорил тебе, что не хочу чтобы ты сдерживал себя. Я хочу слышать насколько тебе приятно, — рукояткой он приподнял подбородок брата и склонившись слизал освежающую кровь с его губ. — Пожалуйста, пожалуйста… — прошептал светловолосый едва слышно. Однако Рейджи решил не обращать внимания на еле слышную мольбу. Он отстранился и повел плетью вниз. Ее хвосты задевали соски с вибратором и гамма вздрагивал всем телом от этого. Плеть достигла члена. Подразнила его слегка, а затем размахнувшись, Рейджи нанес первый удар по ягодицам. Боль смешалась с наслаждением и возбуждение усилилось, ознаменовав это хриплым гортанным стоном. За первым ударом последовал второй, третий, четвертый… Его ягодицы приятно жгло. Дыхание было уже настолько тяжелым, что можно было бы подумать, что у него горячка. Рейджи погладил ладонью теплую бархатную кожу и, перевернув плеть обратной стороной проник внутрь. Шу почти вскрикнул, не ожидав такого. Обождав немного, брюнет задвигал плетью. Гамма отзывчиво поддавался назад. Чувство заполненности чуть облегчало его состояние, но это было совсем не то. — Замени её… Замени её собой! — запросил тот. Рейджи резко вытянул плеть из прохода и нахмурился. — Здесь я приказываю! Думаю я слишком нежно с тобой обходился, — альфа несильно, словно в назидание приложился плетью на член и мошонку, от чего блондин почти всхлипнул. — Тебя следует наказать. — Нет, не надо, прост… — Здесь я решаю что надо, а что нет! — Рейджи снова приложился плетью по тем же местам, но уже заметно сильнее. Этого Шу выдержать не смог и, приоткрыв рот в немом крике, забился в сухом оргазме. — Ах, ты! — вампир грубо схватился за подбородок парня и в губы прошипел. — Непослушная грязная потаскуха! Тебя нужно жестко отодрать как следует, — Рейджи жестко схватил того за волосы и, справившись с собственной ширинкой, резко проник в него до конца. Стон, готовый сорваться с губ гаммы потонул в жестком кровавом поцелуе.       Чувство того как член сжимают бархатистые складочки принесло долгожданное облегчение. Все это время альфе было сдерживаться ничуть не легче своего партнера, но ничего, вот-вот он получит заслуженную разрядку, а после успеет еще наиграться с ним.       Рейджи двигался быстро, резко, вколачивая гамму в кресло. Он больно тянул волосы назад, кусал за шею, слизывал кровь, оставлял темно-фиолетовые засосы. Не обходил вниманием и грудь.       Шу чувствовал себя мазохистом, но ему черт возьми нравилось все это. И он стонал и с упоением поддавался этим грубым ласкам.       Когда альфа почувствовал свой финал, он все же смилостивился и развязал ленту на члене гаммы. Тот тут же выгнулся точно кошка и бурно излился себе на живот. Рейджи обхватил не в меру чувствительный сейчас орган партнера и принялся двигать по нему дожимая, вытягивая все до последней капли.       Оргазм, накативший на альфу был просто оглушительным. В ушах зашумело с такой силой, что это даже перекрыло мелодию шкатулки. Узел стал расширяться. Рейджи должен признаться — это была его первая сцепка. Он никогда еще ни на ком не хотел оставлять свой запах. И он даже не думал, что этот первый — будет его ненавистный брат. Но сожаление не собиралось на него накатывать. И вообще внутри было какое-то чувство правильности происходящего. Словно так и должно быть. Может так оно и есть, кто знает. Альфа снял вибраторы с сосков и откинул их в стороны. Шу с облегчением вздохнул. Хотелось помассировать их, чтобы унять дрожь, но и то, что вибраторы наконец сняли с чувствительных мест было достаточно.       Брюнет освободил руки и ноги гаммы. Тот тут же обхватил шею брата и обвил талию ногами, прижимаясь ближе и потираясь саднящими сосками о грудь альфы. Подхватив, свою ношу под бедра, вампир перенес их на огромную кровать с балдахином, из черного дерева, застеленную алыми шелковыми простынями. Он уложил их обоих на кровать, устроив гамму спиной к себе. Аккуратно избавился от брюк с нижним бельем и приобнял гамму положив тому руку на живот. — Черт, что ты творишь вообще? — Шу прикрыл глаза ладонью. — Я не готов к ребенку. Да и вообще не уверен, что когда-нибудь буду готов к вынашиванию ребенка, — Рейджи решил пока не отвечать и лишь слегка погладил ладонью живот. От этого жеста Шу стало как-то неожиданно спокойнее. Он накрыл ладонь брата и замолк. На его руке сверкал перстень, означающий, что он теперь принадлежит альфе и вроде как по его словам вообще не имеет права голоса. Почему-то накатила апатия. После смерти Эдгара он полностью переменился. Тот веселый и позитивный мальчик выцвел и появился теперешний Шу Сакамаки. Ему не хотелось бы жить, не к чему и незачем это делать. Бесцельное существование. А теперь все это. Его брат, кольцо, возможный ребенок. Что дальше? Он же угробит этого ребенка! Превратится в своих же родителей. — Перестань. Возьми себя уже в руки, — требовательно заговорил парень. — На Его смерти жизнь не заканчивается. — Шу вздрогнул. Рейджи поморщился, представив, что было бы узнай Шу правду о Его смерти. — И ты будешь жить дальше, — с нажимом проговорил тот. — Теперь тебе будет ради чего. Перестань делать из себя бесхребетное существо. Живи просто назло всем… — Рейджи и сам не уследил как в последнем предложении сказал свой жизненный девиз. Да. Назло всем и всему. — А сейчас спи. Вскоре ты поймешь, что этот отдых тебе очень необходим, — Шу прикусил губу и послушно закрыл глаза. Он подумает над этим всем позже. Рей незаметно тяжело вздохнул и уткнулся носом в макушку брата. Где-то там играла шкатулка и вампир незаметно проваливался в беспокойный сон. — Ну и куда ты собрался? — черноволосый мальчик стоял в дверном проеме, скрестив руки на груди, и смотрел на то как его брат собрался снова сбежать из дома через окно. — Гулять, с Эдгаром, — осторожно ответил тот спускаясь с подоконника. — Рейджи прошу не рассказывай маме! — он молитвенно сложил руки перед собою. — Если хочешь можешь пойти с нами… — Пф, нет, спасибо, воздержусь от прогулки со всякими безродными нищебродами, — брезгливо выплюнул мальчик. — Он не нищеброд! Он не виноват, что родился в бедной семье! — Мне плевать, — холодно ответили ему. — это дела не меняет. Я просто называю слова своими именами. — Ах, так! — мальчик топнул ножкой. — Тогда ты!... Ты… — он отчаянно желал задеть побольнее чтобы защитить друга. — Тогда ты заносчивый, скучный… Кретин! Вот! И ты никогда не будешь и в половину таким как Эдгар! — крикнул в запале тот и быстро выбежал из комнаты через окно. А черноволосый мальчик остался стоять на месте, сжимая в руках тетрадь, которую Шу не заметил. Маленький Рей взглянул на нее и на тонкую бумагу упали пару капель. Было очень обидно за себя. А ведь он пришел предупредить, что завтра будет контрольная и хотел помочь в подготовке, чтобы Шу не ругали. — Ну и ладно, я тебе еще покажу, — всхлипнул парень, вытер рукавом слезы и выбежал из комнаты.       Этой ночью он совершил ужасное. Он даже не понимал, что на него нашло. Он просто сделал это, дождавшись когда друзья разойдутся и Эдгар вернется в деревню. А затем поджёг ее. Поджёг…       И только прибежав в свою комнату он понял, что совершил. Ему стало очень страшно! Настолько страшно, что он прорыдал всю ночь. Когда на следующий день он вышел из комнаты во второй половине дня он узнал, что Шу еще не выходил из комнаты. Брат не вышел и после. Ночью Рей всё же решил заглянуть к нему.       На большой кровати накрывшись с головой одеялом вздрагивал маленький комочек в безудержных рыданиях. Рейджи стало еще страшнее. Он подошел ближе на негнущихся ногах и положил руку на, кажется, спину брата. — Шу?... — неуверенно позвал тот. — Уходи, — он даже не вылез из-под одеяла. Мальчик тут же убрал руку. — Убирайся! Сегодня ночью Он умер! Теперь ты доволен?! Его больше нет… — брюнет вздрогнул. Шу даже не знал кто это сделал и все равно злился на него? За что? Почему? Неужели Рейджи ему всегда подсознательно не нравился? Злость вернулась. Нет! Он все сделал правильно! Шу ему больше не брат. Отныне - они враги…       Проморгавшись, Рей с удивлением обнаружил себя в Красной комнате. После такого маленького и очень реального путешествия во времени он был слегка дезориентирован. На подушке он даже обнаружил мокрое пятно. Видимо он плакал во сне. Вампир тут же перевернул подушку на другую сторону, чтобы никто не увидел этого.       Сцепка уже прекратилась и теперь Шу лежал к нему лицом. Они не обнимались, не прижимались друг к другу, просто лежали очень близко и дышали одним воздухом.       Рейджи много раз видел как Шу спит. Но в этот раз что-то неуловимо поменялось. Сейчас выглядел каким-то разомлевшим, излишне расслабленным. Такого хотелось защищать. Хоть Рей и понимал, что при должном желании его брат может дать фору кому угодно, в случае чего.       Воспоминания из прошлого показались ему смешными. Нет, не те моменты, где речь шла об убийствах, а те, где раскрывались тайны их вражды. Ему казалось это настолько смешным и бессмысленным, что хотелось рассмеяться как невменяемому, на пустом месте, но он молчал. И в его душу, о которой он многие годы не вспоминал, начала закрадываться печаль. А ведь это он во всем виноват: разрушил это белокурое существо, сломал, разбил в дребезги и продолжал разрушать оставшееся дальше, напрочь забыв истинную причину всего этого — обиду из детства, обиду маленького ребенка. Рей казался сам себе смешным и нелепым.       Он нежно очертил большим пальцем нижнюю покусанную губу и запечатлел на них нежный поцелуй.       Синие глаза приоткрылись. Шу толком не успел проснуться и что-то осмыслить, но покорно ответил на поцелуй.        Рейджи притянул блондина ближе, утыкаясь тому в волосы. Шу обнял его в ответ. Сам себе Рейджи пообещал, что постарается склеить сердце гаммы и хоть немного искупить свою вину. Он защитит его от всех. Не позволит более страдать. Слишком много тот пережил незаслуженных ударов судьбы.       Кто знает, что будет дальше. Эти двое слишком много наворотили дел. Каждому есть, что скрывать. Такие непохожие, разные и в тоже время поразительно подходящие друг другу вампиры. Никто не сможет предугадать как сложится их жизнь в дальнейшем. Но может жизнь, зародившаяся в теле гаммы, даст шанс этим двоим на новую жизнь? Жизнь с чистого листа, где не будет больше печали и бед. Слишком много плохого им пришлось пережить. Так может пора белой полосе уже начаться?       Будем на это надеяться, а пока, оставим этих парней вновь убаюканных мелодией шкатулки…