Dreams from the past

Маленький хоббит, тихо шмыгнув носиком, едва успел дотянуться до дверной ручки и повернуть её, как из комнаты донёсся недовольный, но всё же приятный женский голос: — Бильбо? Что ты делаешь в прихожей? Под пятками виновато скрипнула деревянная половица, выдав проказника с головой. Сглотнув, ребёнок слегка мотнул головой: — Н-ничего, просто я проснулся и… — остановившись, Бильбо поднял голову вверх: путь на свободу ему преграждала сама матушка Бэггинс, скрестив руки на груди. — И захотел послушать пение птиц. Честное слово, — едва прошептал он. Матушка, ласково усмехнувшись, опустилась на колени, чтобы погладить по голове своего озорника. Мальчик от её обеспокоенного лица перевёл взгляд на солнечный луч, падающего из круглого окошка, — он освещал её силуэт в белоснежной сорочке, пышные рыжие волосы и удивительно светлые голубые глаза, — Бильбо про себя пожелал, чтобы она осталась такой красивой навсегда. В его возрасте отвлекаться на подобные пустяки было в порядке вещей, и матушке ещё раз пришлось назвать мечтателя по имени. — Ты опять собрался идти в лес? — хулиган молча протянул из-за спины небольшую книгу в старом переплёте, где на обложке было аккуратно выведено: «Секретная и Очень Важная Книга Бильбо Б.» — Гендальф сказал, что центария расцветает рано утром, — призналось дитя, робко сжав кулачок. — Мама, этот цветок будет самым главным украшением моей книги! Матушка Бэггинс помнит, как сама в детстве не могла выносить тишины в доме, нагоняющую тоску на душу юного существа, и, не сумев противостоять блеску любопытных глаз, развела руки, чтобы принять его в прощальные объятия. — Ох уж этот Гендальф, — тяжело вздохнула она, пригладив курчавые волосы. — Вечно из-за его советов случаются какие-то приключения… — Я вернусь до обеда, обещаю, — радостно запрыгал хоббит, горячо чмокнув матушку в лоб, но женщине, похоже, было совсем не до ликования. Её улыбка быстро растаяла, и она заговорила серьёзным тоном: — Не уходи далеко, Бильбо. — В ответ она поцеловала его в розовую щёчку. — Помни, что я жду тебя дома. Ах, «Дом»! Пожалуй, нет скучнее места на всей земле, особенно — в Шире. Местные мальчики собирались играть только вечером, а в это время Бильбо, как самый младший из всех, уже зевал и бесполезно тёр ладошками слипавшиеся глаза, несмотря на его жгучее желание побегать вместе с ними ещё самую малость. Друзья решили в назначенное время спроваживать его домой, — не так-то уж легко нести на руках уснувшего хоббита. Чтобы побороть одиночество до ужина, он нашёл себе новое занятие, которое было гораздо интереснее игр с соседской ребятнёй — собирать редкие и полезные растения. Гендальф одобрил эту затею, так как некоторых из его находок он просил отыскать ещё раз, ибо они могли иметь лечебные свойства. Бильбо было это только в удовольствие, и если охота оказалась удачной, старик-волшебник садился около камина и рассказывал интересные, порою даже захватывающие истории про мир, который открывался за пределами Шира, а это было самой лучшей наградой для любознательного малыша. И он, и белый маг непременно верили: настанет день, и Бильбо обязательно переступит порог своей норки, чтобы когда-нибудь отправиться в настоящее путешествие. Не прошло и часу, как юный искатель приключений в обнимку с драгоценным сборником уже со всех ног бежал босиком по влажной, зелёной траве, на которой ещё только-только начали появляться серебристые капельки росы. Небольшой рюкзачок за спиной слегка подпрыгивал, погромыхивая — там обязательно лежали всякие нужные мелочи, которые могли бы пригодиться в пути: спички, пару монеток, бинт (на случай, если Бильбо порежется о листок — не смейтесь, для обладателя детской нежной кожи это было очень легко), плед, что-нибудь из еды и крохотная лупа, оставшаяся у него после отца. Свечение жёлтого диска лениво пробивалось сквозь молочный туман — это утро выдалось на удивление тихим и спокойным, чем именно и восхищался маленький хоббит. Перед тем, как заняться любимым делом, он обычно сидел под огромным, древним деревом, которое по слухам пережило уже далеко за тысячу лет. Возраст не имел для Бэггинса особого значения, как чудесный вид, открывавшийся вокруг, и чудесные ароматы, которые буквально кружили его голову. Не было места лучше, чтобы устроиться рядом на лёгком клетчатом покрывале и собраться с мыслями, обдумать предстоящую работу, а иногда заново пролистать книжку и полюбоваться пополнившейся с прошлого похода коллекцией. То дерево, а точнее, как его величали у хоббитов — Молчаливый Дуб — находилось на невысоком холме за речкой, путь к которому лежал через поле. Пройдя через речной мостик и достигнув холма, вы можете увидеть, как впереди раскинулся лес — Бильбо туда нечасто заглядывал, если это не было просьбой Гендальфа. Сегодня же дух приключений, свойственный родне по материнской линии Туков, заиграл в жилах хоббита с необыкновенной силой, и его будто бы потянуло в чащу. Бильбо ни капельки не сопротивлялся этому, несмотря на протесты внутреннего голоса о беспокойном сердце матушки. Вы можете винить его за безрассудность и непослушание, но хочется напомнить, что чем взрослее хоббит — тем зов путешествий волнует его всё реже и реже, уступая заботам о хозяйстве в хоббичьей норе, хлопотам о вкусной еде и беспокойствам о недостатке табака в курительной трубке. Но не будем о грустном; Бильбо ещё молод и полон сил, а чистых листов в книжке — практически больше половины, и он уже почти добрался до заветного холма, бодро прошлёпав по деревянным балкам речного мостика. Душа всё не могла нарадоваться облакам, отражению в воде и прохладному свежему ветру, дующему в лицо, как Бильбо немного убавил скорость бега и вовсе остановился. Он покрутил головой, принюхался и перебрал пальцами на ногах — словом, проверил, нет ли чего подозрительного в округе. Нет, солнце не скрылось за кучерявыми барашками и странные запахи не витали в воздухе — всё было замечательно, кроме того, что сегодня утром не было слышно пения птиц, а это было важным знаком пробуждения любого леса. Пернатые словно попрятались, но до осени было ещё много дней, а это могло означать лишь одно — в лесу затаилось явно что-то нехорошее. В крайнем случае — кто-кто. Отбросив эти мысли и пожав плечами, ребёнок с чистой душою и тем же беспечным настроением снова зашагал в путь. — Под-сол-нух. Ко-ло-ло… — Вздохнуть, немного поёрзать на месте, почесать светлый затылок. Нахмуриться, сузить глаза и снова уткнуться в книжку с наитруднейшими названиями. — Ко-ло-коль-чик. Колокольчик! — счастливо выкрикнул хоббит, оповестив всему лесу о своём достижении. Листва могучего дуба громко зашелестела, между корнями юркнула белка — старый мудрец одобрял успех мальчика, и, как казалось самому Бильбо, хвалил его и настаивал на прочтении ещё одной подписи Гендальфа под засохшими бутонами, приклеенными на страничке. Сосредоточившись и набрав воздуху в лёгких для последнего слова, Бильбо едва было приготовился произнести его, как до его чутких ушей донеслось не то гулкое рычание, не то бурление соседней речки. «Нет, — пронеслось в его голове, — птиц сегодня не было не спроста», и, торопливо пролистав оставшееся до конца для уверенности, хоббит аккуратно захлопнул книжку и убрал её в котомку, основательно завязав её двумя узелками. Лес был таким же умиротворённым, как и всегда, но внутреннее чутьё подсказывало мальчишке, что здесь явно что-то изменилось, и от этого он ещё прибавил шагу, ничего не страшась. Для пущей безопасности Бэггинс поднял с земли прутик, чтобы защищаться им, если навстречу попадутся летучие мыши. Они были вовсе не такими страшными, если сильно зажмуриться и махать орудием в разные стороны, не забывая не останавливаться ни на шаг и быстро направляться в сторону дома. Но сейчас Бильбо ещё не думал бежать без причины, тем более что на сегодня у него было запланировано пополнить коллекцию на целых две страницы. — Ты забыл прочесть предпоследнее название, маленький собиратель цветов, — насмешливо прогремел низкий голос из неоткуда, — ты решил идти сюда очень, очень зря.