Dreams from the past

Отвар и волшебный заговор Гендальфа подействовали безотказно на юного Бильбо, и тот напрочь забыл, как он вернулся домой в тот вечер, потерял из своей памяти свечение на ночной поляне, Смауга и мигание холодных звёзд. Он снова вернулся к нормальной жизни подрастающего мальчика. Единственное, что изменилось — мама чаще рассказывала сказки о крылатых существах, непостижимых для фантазии ребёнка — они казались ему несуществующими, но величественными тварями. К нему вернулись воспоминания, когда остолбеневший на месте хоббит, не торопясь, снял кольцо с пальца, отшвырнув его далеко в золотую кучу. Чувство жуткого, сковывающего движения страха сменилось потерянностью и тупым непониманием происходящего. Его окатила волна дрожи — отрывки из детства лихорадочно мелькали. За эти года дракон стал ещё более жестоким и злобным, и, услышав как кто-то «осторожно» крадётся у него подносом, позвякивая золотыми монетами, Смауг пробудился, свирепея у бедного хоббита на глазах. Дракон сам позабыл о Бильбо, и он сперва не понял, почему вор, плутая по пещере уже несколько часов, беспрекословно повиновался его просьбе показаться наружу. — Это я, — произнёс хоббит заикающимся голосом, не отводя глаз от поражающих размеров Смауга. — Бильбо. Мы были знакомы… в детстве. — ещё один шаг вперёд, к смертельной опасности, ближе к пасти чудовища. Огненная ярость в глазах создания растворялась в расширенных зрачках, когда колени чуть не плачущего низкорослика подогнулись. — Ты помнишь? Ответом послужили крепкие объятия хоббита и его старого крылатого друга. На совете магов было решено, что дракон будет на стороне гномов, при условии, что его стражем будет Бильбо, после чего оба получат свободу. Оседлавший Бочку снова не прогадал со своим обещанием — гномы сковали Смаугу чешую из вечного металла. Она ни разу не подвела дракона в бою, стрелы отлетали от неё, подобно щепкам. Торин лично выдал Бильбо снаряжение, хотя громоздкие лачуга и шлем были ему несколько великоваты. Союзники восхищались и даже завидовали единству дракона и хоббита в бою, как Смауг безмолвно парил в небе и внезапно, с сотрясающим землю рёвом атаковал врагов, пока хоббит, держась за спину дракона мёртвой хваткой и оглядывая поле битвы сквозь языки пламени, продумывал ходы следующего нападения. Но, к сожалению, без бед на войне не обойтись — Бильбо к завершению боя задело копьё. Заметив, как дракон покидает бой, гномы догадались: со стражем случилось что-то плохое, но они не стали их останавливать, а продолжили добивать оставшихся, уже выбившихся из сил соперников. Последний раз Смауга видели жители Озёрного Города, который рассёк гладь водоёма вслед за крошечной точкой, стремительно падающей с высоты. Потеряв сознание, Бильбо со слабым стоном соскользнул вниз. Последнее, что осталось в его сознании — пронзающий спину стальной наконечник, мутные, серые облака, похожие на илистое дно, и ощущение нехватки воздуха, от которой страшно хотелось кричать. В итоге обоим удалось спасти и даже найти людей, готовых сделать перевязку, но от шума и расспросов болтливых женщин Бильбо становилось только хуже. Сами же горожане боялись подойти к дракону, поэтому хоббит снова каким-то образом оказался под опекой Смауга, будучи укутанным меж его колец. Периодически выныривая из сна, хоббит постоянно пытался что-то сказать, но вместо этого он невнятно шептал сухими губами: — Жарко, — едва выдохнул он, теряя связь с реальностью. Капли пота скатились по покрытому пылью виску. — Мне очень жарко. — Я знаю, — понимающе прогудел дракон, ещё туже затянувшись туловищем вокруг стража, словно защищая его от внешнего мира. — Тебе нужно отдохнуть, я буду рядом. — Облако пара остудило озноб хоббита и приятно согрело его. - Спи, Бильбо. Ему снилось широкое, бесконечное ромашковое поле.