Долина Кукол

      Я не могла ничего увидеть, так как лежала на столе, и в глаза мне пылающе светила настольная лампа. Приходилось жмуриться, чтобы не ослепнуть. Но кажется, что только что я лишилась всех чувств одновременно. Ослепла, оглохла и потеряла дар речи. Анна уже нависала надо мной и с особой нежностью касалась губами кожи вдоль моей шеи – от уха до ключиц. "Она сказала что-то про то, может ли называть меня своей девушкой? Я правильно услышала?" "Вроде того. Да." — ответило подсознание, задумчиво приложив палец к подбородку. В общем, с таким спокойным видом, как так и надо. Хоть и находится в таком же немом ступоре, как и я. "И что мне с этим делать..?" "Вот я удивляюсь! Откуда такая голова, и чего только в этой голове нет! Вроде умная дамочка, но порой ставишь в тупик!" "Всё потому что я не могу поверить в то, что происходит. Сон какой-то. Так не бывает! Я знаю, что чудеса случаются в Рождество, но сейчас ни черта не Рождество!" — Эльза... – её робкий голос мгновенно выбросил меня из внутренних диалогов с моим подсознанием; я распахнула глаза, о чём секунду спустя пожалела. Яркий свет от лампочки снова ударил по глазам, — Эльза, я могу продолжить? — А..? – я не могла связать двух слов и это всё, что удалось выдавить. И мой возглас больше походил на томный вздох, а не на вопросительный тон. — Просто ты не ответила. – я, тяжело дыша, хлопала глазами, стыдясь чего-то. Смотреть на её лицо было так же неудобно, как лежать на столе, — Ты...хочешь быть со мной? Я не верила в это до тех пор, пока она не повторила это снова. Не верила собственным ушам. Значит, мне это не снится. На меня уже хотел напасть истерический смех, но я сдержала его за улыбкой во всё лицо. — Честно? Я мечтала об этом... Тут произошло то, чего я точно не ожидала. Мне казалось, что Анна сейчас снова просияет и улыбнётся, но нет. Точнее, не совсем: мой ответ заставил её глаза наполниться страстью. Она не выключила лампочку, что светила мне в глаза, а скинула её на пол. Грохот никак не впечатлил нас. Анна не впилась с жадностью в мои губы, а мягко их поцеловала. Однако, этот поцелуй был не нежный и порхающий, как раньше, а жаркий, глубокий, тягучий, как горячий сладкий мёд. Я пыталась дышать чаще хотя бы через нос. Удавалось сделать вдох через раз. Её рука скользнула на мой живот, и тёплые пальцы коснулись моей кожи под майкой. Это заставило мой пресс стать каменным, а в груди и паху задрожало. Будто внутри меня находятся струны, которые находились в состоянии покоя, а сейчас Анна умело играет на них, извлекая музыку для её ушей, которая вырывается тихими стонами. Я усиленно пыталась не стонать, хотя на кой чёрт мне сдерживаться? Почему-то я стыдилась перед ней испустить стон. Для меня это всегда звучало как-то слишком интимно. Но когда её влажный язык провёл по моей нижней губе, глухой стон я сдержать не смогла. Это было в первый раз, когда я услышала свой настоящий стон удовольствия. Спину охватили мурашки, и тут язык Анны, минуя мои зубы, юркнул в мой рот. Это ощущение было слишком новым для меня, и я резко отпрянула. — Что такое? – спросила она с томным волнением, явно испугавшись моей реакции, — Тебе не понравилось? — Мне...кхм...безумно понравилось, просто это было слишком неожиданно и ново. – я улыбалась, как дурочка. Наверное, мне должно быть стыдно, что дожив до своего возраста, я ничего подобного не ощущала. — Тебя никогда не целовали по-французски? – Анна слишком мило и нежно улыбалась, поэтому ко мне возвращалась уверенность. — Нет. Сейчас – впервые. — Трудно поверить, что такую хорошенькую, как ты, так не целовали. Что ж, привыкай. — её улыбка не спала даже тогда, когда она снова прильнула к моим губам. На этот раз я впустила её язык в свой рот. Секунду это казалось странным, но потом чувствовать его на своём нёбе становилось всё приятнее и приятнее. Когда-то мне казались подобные поцелуи отвратительными. Но это, всё таки, зависит от человека, с которым это делаешь. Приятен он тебе или нет. Да, сейчас меня целует человек, успевший стать для меня всем. И я забываю, как дышать, оттого начинает кружиться голова. Мой язык встречается с её языком, и поцелуй становится ещё сладостнее! Я хочу полностью принадлежать ей! Анна будто выпивает меня всю через этот поцелуй. Я не знаю, как ещё это описать!       Рыжая вдруг разорвала поцелуй и переметнулась на мою шею. Её рука скользнула ещё дальше под мою майку, и я вскрикнула: — Боже!... — Ого. – Анна усмехнулась и взглянула на меня, – Всё хорошо? — Что ты со мной делаешь... — дышать было крайне тяжело. Воздуха всё меньше и меньше. — Ничего такого, Эльза. Всего лишь признаюсь в любви. — В чём? Оооо боже... – я почувствовала её руки на своих рёбрах. Под майкой. Она, наверное, уже успела оставить на моей шее кучу засосов. Судя по всему, ждала моего одобрения, чтобы коснуться руками чуть выше. В этот момент я почувствовала прилив смелости и обхватила её шею руками. Притянула её лицо ближе и поцеловала. Я думала, что у меня не получится, и моё отсутствие опыта будет очень заметно. Однако, я вложила в этот поцелуй как можно больше своих чувств, и получилось очень даже... недурно. — Можно. – прошептала я, отчего она распахнула глаза, улыбнулась и накрыла мои груди ладонями. Под футболкой. Меня сковал озноб, который тут же превратился в жар и стал растекаться по всему телу. Когда она нашла мой затвердевший сосок — тут же прильнула к этой вершине губами и языком сквозь футболку, смачивая ткань. Я впилась зубами в тыльную сторону своего запястья и издавала тихие вздохи, что, по-моему, только больше заводило её. И когда влажная ткань майки стала настолько прозрачной, что сквозь неё розовая жемчужинка стала ещё заметнее, Анна мягко надавила коленом между моих ног. — - Мммм... – я вцепилась ногтями в её затылок, отчего она простонала и слегка прикусила мою нижнюю губу. — В тебе, оказывается, столько страсти... – сказала она, глядя в мои глаза, которые застилала пелена желания. — Это всё ты... – ответила я. Дыхание совсем сбилось. — Неужели? – рыжая страстно улыбнулась и надавила коленом ещё сильнее. — Господи, Анна! Пощади... – теперь я уже потеряла всякий стыд и стонала, как настоящая куртизанка! — Переберёмся в место поудобнее? – хихикнула Анна, сидя верхом на мне. Моя спина болела от того, что я всё это время лежала на твёрдом холодном столе. — А раньше было нельзя... – договорить мне она не дала, слова наклонившись и поцеловав. — Как только ты подошла к моему столу, рассматривая куклу, я решила, что это самый подходящий момент. Я давно думала о том, какого это — заниматься любовью на столе...       Правду говорят: есть разница между ласками по любви и ласками без любви. Я ещё в старшей школе пробовала заводить отношения с каким-то парнем, которого не любила. Он был красив, проявлял инициативу, а я встречалась с ним потому, что "надо было с кем-то встречаться". Я поняла, что это глупость только тогда, когда поступила в колледж. Думала, что у меня что-то к нему проснётся. Какие-то чувства. Он был добр и ласков. Заботлив. Но не торкнуло. И даже когда целовал – я ничего не чувствовала. До постели дело так и не дошло. Так что, можно сказать, я досталась Анне совершенно невинной. Вернее, биологически, конечно, это не так, если вспоминать приключения в душевой кабинке. Я говорю о том, чтобы поделиться своим телом с другим человеком. Почему я говорю такое? Да потому что я прекрасно понимала, к чему всё идёт, что сегодня, сейчас может всё случиться.       Хорошо, что постель находилась не в другом конце квартиры, а в этой же комнате. Со своей затёкшей спиной я вряд ли ещё бы куда-нибудь добралась. Чего греха таить – такого поворота я не ожидала: сидеть на кровати в пижамной одежде в объятиях возлюбленной. Очевидно, что мы обе были взволнованы настолько, что не в состоянии различить, кто из нас дрожит сильнее. Анна шумно дышала в моё плечо, обдавая его жаром, её руки уже пробрались под мою футболку и гладили спину. Я обратила внимание, что даже мои жевательные мышцы напряжены. Как только я пальцами добралась до подола её майки, медленно и осторожно касалась ими вдоль её уже обнажённой спины, я чувствовала, как снова сжимаются и напрягаются её плечи и лопатки. Такое ощущение, что она хочет прижаться сильнее, обнять крепче. Откровенно говоря, в моей голове спорили две мысли: одна мысль отвечала за желание, страсть и возбуждение, а другая – за чувства, боязнь напугать и причинить боль. Я старалась вести себя как можно нежнее, обхватив губами кожу на шее Анны, затем мочку уха, ведь не исключено, что для неё это тоже первый раз. Теперь я наслаждалась её тихими, волнующими вздохами. Первый раз должен быть идеальным. — Анна, ты боишься? – прошептала я, всё ещё колеблясь руками у подола её майки. — Не очень... – Анна улыбнулась, но продолжить не решалась так же, как и я, – Я знаю, что ты не причинишь мне вреда. Поэтому и верю тебе. Просто я о таком только грезила в своих фантазиях и не думала, что это станет реальностью так скоро. Более того, не ожидала, что я проявлю инициативу. – рыжая голова смущённо уткнулась в моё плечо. — Я тем более не ожидала, Анна. Однако, признаться, в глубоких мечтах страстно этого желала. Хах, мне странно даже то, что я сейчас так легко в этом тебе признаюсь! – Анна подняла голову и исподлобья взглянула на меня. Я рукой провела по одной из её медных растрепавшихся косичек, – Но ты не бойся. Ведь я в самом деле причинить тебе зло просто не смогу. – эти слова были не только для неё, но и для меня. У меня рука не поднимется навредить ей. — Спасибо. – её губы поцеловали мои, — Я знала это, но мне правда нужно было это слышать. – её руки задрали мою майку уже смелее, обнажая живот, который тут же напрягся, и я резко втянула в себя воздух. — Я всего лишь хочу увидеть. Действительно ли мои догадки художника верны, – руки ползли всё выше, а зелёные глаза кокетливо метнулись на моё зардевшееся лицо, – И насколько хорошо я умею раздевать глазами. Футболка полетела на паркет, и я предстала перед объектом любви и безумия с полностью обнажённым торсом. Кожа покрылась мурашками, позвоночник стал прямым подобно линейке. Было прохладно, но в груди господствовал такой зной, что в аду, наверное, и то посвежее будет. Я не сразу сумела поднять на неё глаза. Она увидела мою грудь. Ну и что? У неё такая же есть. Да, будем успокаивать себя, конечно. Да ещё так глупо успокаивать. — Ох, Эльза... – выдохнула она трясущимся голосом... восхищения? У меня, вроде бы, не третий размер. И уж тем более не шестой, а гораздо меньше, – У тебя кожа прозрачная! Я удивлённо смотрела на неё в упор и краснела. Да нет, она мне льстит. — Любой скульптор душу бы отдал за шанс слепить с тебя скульптуру... — Перестань, это слишком мне льстит. — я уже закрыла лицо рукой с каким-то детским желанием спрятаться. — Вовсе нет! Я как художник официально заявляю, что передо мной богиня во плоти! Ты невероятно красивая! Я думала, что сердце остановится прямо здесь. Ей нравится моё тело. Ей нравлюсь я. Тем не менее, сидеть так мне было неловко, хоть неловкость и заменялась постепенно уверенностью в своей красоте: — Так ты будешь скульптуру лепить, или мы всё таки... – Анна вцепилась ладонями в мои обнажённые плечи и повалила на простыни, нависая сверху. — Скульптуру я уже слепила. Лежит в ящике стола. – промурлыкала она и стала осыпать поцелуями моё лицо, шею, плечи, грудь. Мои глаза снова закатились и, казалось, сейчас увидят мозг изнутри. Стонать и вздыхать я уже не так стеснялась, поэтому стоны стали чуть громче. Вернее, я не особо думала о них – удерживать их было невозможно. Я с обнажённой грудью на кровати, внизу всё свело, а надо мной мой любимый человек. Своим полуобнажённым телом я ощущаю тяжесть Анны над собой, маленькие, нежные руки на своей коже, о которых я мечтала, держа в руках её перчатки. Трудно было поверить, что она тоже делает это первый раз, потому что для новичка это слишком отточенные действия. Когда её ласки дошли до живота, узел внутри него затянулся туже. С каждым поцелуем и прикосновением казалось, что её власть надо мной сгущается, как тучи перед дождём. Пальцы Анны уже цеплялись за пижамные шорты, готовясь начать их стягивать вслед за футболкой. — Постой... постой... – приостановила её я, пытаясь выровнять дыхание. Она сразу остановилась. Замерла, – Я... тоже хочу видеть тебя... Анна отстранилась, села на мои бёдра верхом. С кошачьим взглядом и нежной улыбкой обняла себя, взялась за низ майки и ловко сняла её через голову. Рыжие косы упали на розовые плечи, покрытые веснушками. Под мягкими изгибами живота виднелся пресс, а то, что находилось выше, было настолько прекрасным, что если я начну это описывать, я потеряю сознание. Сердце замерло. По моему взгляду рыжеволосая красавица поняла, что мне явно нравится то, что я вижу. И правильно поняла, судя по моей малиновой физиономии. — Как я люблю твои глаза... – Анна стала наклоняться, снова нависая надо мной так, что её упругая грудь почти касалась моей, — когда они при тусклом освещении из синих становятся почти чёрными. Точно как сапфир... — Молчи уже, художница. – мои руки резко обхватили её плечи и притянули к себе. Я хотела всем своим телом, всей своей кожей ощутить её близость. Напиться ей. Анна молча стала стягивать мои пижамные шорты. Я приподняла таз, чтобы ей удалось сделать это быстрее. То, как я стряхивала шорты с ноги, когда они сползли, было нелепо и смешно. Однако смех отпал, когда я оказалась перед ней в одних голубых трусах. — Красивые кружева. Для кого, интересно, ты носишь такие? — А то ты не догадываешься. – ответила я с улыбкой, и Анна ладонью протяжно и туго надавила на лобковую кость сквозь бельё. Я сильно укусила себя за нижнюю губу, а потом и вовсе закрыла пол лица тыльной стороной руки, когда она провела рукой по всей промежности. А там уже, между прочим, уже всё успело довольно сильно увлажниться. — О-о-о... это ты так сильно рада меня видеть? — задорно произнесла Анна, и её рука, не медля больше ни секунды, в мгновении ока проскользнула под бельё и, наконец, коснулась похолодевшими пальцами сокровенного места. Дрожь пробежалась по всему телу, я испустила громкий стон, не сразу заметив, как трусов уже на мне не оказалось. Какая она шустрая. Возбуждение слишком сильно застилало глаза, затуманивало разум, что я уже без всякого стыда стонала на каждое её медленное нежное движение пальцами в моей промежности. Анна нагнулась, и только сейчас я ощутила телом то, что она тоже успела всё с себя снять. Теперь мы были обе обнажены полностью. Тела словно соединились в любовном союзе, ровно как и наши души. Её горячие губы обжигали мои скулы, шею, пока её горячие пальцы играли уже внутри меня. Ума не приложу, что она там делала такого, от чего я плавилась, как сыр. Я чувствовала себя раскалённой магмой, которая растекается в разные стороны по кровати. Руками я вцепилась в хрупкое тело Анны, которая уже покрылась испариной, как и я. Мои бёдра становились тяжёлыми, спина выгибалась всё больше, а я уже откровенно кричала, вцепляясь в её спину ногтями, из-за чего Анна стонала вместе со мной, хотя это она сейчас доставляет удовольствие мне. Но, бывает такое, что людям приятнее дарить подарки, нежели получать. Тем не менее, между стонами, умудряюсь усыпать её плечи морем поцелуев, получая взамен её сладкие тяжёлые вздохи. Своим коленом я оказалась в её промежности, и она его благополучно оседлала. Её влажное лоно, которое я чувствовала своим коленом, заводило меня ещё сильнее, а Анна испускала уже не вздохи, а стоны, так как фокус с коленом и промежностью теперь исполняла я, попутно получая удовольствие и стараясь доставить его ей. Сейчас я не чувствую себя той девочкой, которую обижали в школе. Той девушкой, которую на работе считали сдержанной феминисткой и ледяной королевой. Я чувствовала себя сексуальной женщиной, которая, как многие мечтают, отдала невинность любимому человеку. Своенравной львицей, как меня назвала Анна, которая рычит и мурчит от удовольствия. Мои бёдра двигаются активнее навстречу движений Анны, приближая к пику. В этот момент я ощутила одновременно дрожь, пульсацию и напряжение сначала в ступнях, потом всё это прокатилось вдоль по ногам, вытягивая их. Спина изогнулась вместе с шеей, и я, уперевшись почти лбом в подушку, пыталась вдохнуть воздух, которого не было. Я содрогалась всем телом, когда Анна медленно, нежно, заботливо целовала мою выгнутую шею.        Что-либо сказать сил не было. Я не могла поверить в происходящее. Да, я уже говорила это – знаю. Если это сон, то лучше никогда не просыпаться. А если нет, то я не представляю, что может быть прекраснее! Тело было ватным, и я уже засыпала прямо так, даже не сменив положение, хотя бы не перевернувшись на бок. Проваливаясь в сон, последнее, что я чувствовала – это прохладное одеяло, накинутое на меня обнажённую и тихая фраза над самым ухом: — Моя любимая...