Шоколадная симфония

Новый учебный год начался с весьма странных событий. Ремус до сих пор толком не мог понять, что происходит. Казалось, ещё вчера они жили спокойно, делали всякие глупости и прогуливали занятия, а уже сегодня всё изменилось. Точнее, изменился Джеймс. Он вернулся после летних каникул какой-то слишком самоуверенный и противный. Ещё в поезде к ним в купе по ошибке зашла рыжая девочка. Ремусу она показалась очень милой и улыбка у неё красивая, но Джеймс был совершенно другого мнения. Они начали острить друг другу едва ли не с порога. Всё закончилось слезами и захлопнутой прямо перед носом дверью. Ремус сначала решил, что друг просто не в духе, но дальше становилось только хуже. Теперь как только они пересекались с этой девочкой, сразу же поднимался огромный скандал. Похоже, они ненавидели друг друга. Масло в огонь подливало и то, что она общалась с Северусом. Короче говоря, Джеймса приходилось держать под контролем. А вместе с ним и Сириуса, который всегда готов стать на его сторону. Вот и сегодня перед кабинетом профессора Флитвика разгорелась перепалка. Ремус честно хотел помочь, но не знал, как это сделать. — Эй, рыжая! Не стой в проходе! — намеренно громко крикнул Джеймс, дёргая девочку за косу. — О, это ты, лохматый. Кто же ещё может не помещаться в проходе. — Рыжая зазнайка! — Лохматый двоечник. Ремус вздохнул, мягко подтолкнул Джеймса к столам. Нельзя задерживаться. И почему всегда приходилось это делать? — Эй, Ремус, — поддержала подругу девчонка с короткой стрижкой, — и чего ты с ними возишься? Они же совсем глупые. — Нормальные. — Жалко мне тебя, столько возможностей, а такая паршивая компания. Это плохо закончится. Ремусу с трудом удавалось держать Сириуса на месте. Такие слова его отчего-то задевали намного больше других. — Просто игнорируй, они того не стоят. Но накалявшуюся атмосферу разрядил профессор Флитвик. Видно, он не первый раз разнимает нерадивых учеников. Признаться честно, Ремусу очень тяжело давались такие встречи. Они словно высасывали все силы. И, отчасти, так оно и было. Больше всего пугало то, что многие мальчики становились такими же как Джеймс. Противостояние между ними и девочками достигало огромных масштабов. Ремус готов был кричать, что это едва ли не вселенская катастрофа, но старосты факультетов только улыбались и отчего-то начинали вспоминать своё детство. Атмосфера всеобщего безумия захлёстывала всех. Только Питер оставался верен себе: он учился. — Я так больше не могу. Ремус ввалился в комнату, и устало лёг на постель. Ему опять пришлось разнимать Джеймса и Лили. Так хотелось спокойствия. Конечно, он мог оставить всё как есть, но так не хочется, чтобы друг пострадал из-за своей невнимательности и вспыльчивости. — Ты слишком сильно переживаешь, — спокойно ответил Питер, отрываясь от книги. — Воспринимай это спокойнее. — Да как тут быть спокойным? Они словно с ума сошли! И что ему в этой Лили не нравится? — Скорее, нравится, — поправил Питер с широкой улыбкой. — Да нет, тут именно не нравится. — Ремус, мне кажется, Джеймсу как раз она нравится. Наверное, поэтому он ведёт себя настолько грубо. Питер действительно многое замечал. Он всегда был хорошим наблюдателем, от него сложно что-то скрыть. Но чтобы ситуация оказалась настолько сложной? Ремус понимал, что друг уделяет Лили уж слишком много внимания, однако такой вариант в голову не приходил. — Думаешь? И что же делать? — Ничего. Пусть сами разбираются. Я бы на твоём месте больше о себе беспокоился. Полнолуние скоро. Ремус вздохнул: он никогда не мог забыть о таких вещах. Слишком уж они болезненные. Да и проявляются заранее. Разве такое забудешь? Но сейчас самое время найти тайну Вальбурги. Если подождать ещё немного, то станет совсем плохо. Тогда будет не до сокровищ. Ремус выскользнул из комнаты поздно ночью. По телу пробежала волна дрожи: так страшно шастать тёмными коридорами в полном одиночестве. Нет, Филча бояться не стоит: волчий нюх уловит его запах намного раньше, чем тайна раскроется, но всё равно очень неуютно. Ремус готов был вернуться назад в любой момент, но что-то не позволяло этого сделать. Только вперёд. На третьем этаже пусто. Совсем никого нет, даже призраков. Они словно сбежали, чувствуя приближение оборотня. Ремус помотал головой, отгоняя эти мысли, принюхался. Тонкая вереница духов старосты Слизерина, отчётливый запах яблочного шампуня и кошек. Но чем глубже в дебри замка попадал Ремус, тем сильнее стушёвывались эти ароматы. Их снова поглотила звенящая пустота, такая мягкая, тёплая, знакомая. Тоненькая струйка запаха вела прямо к стене, в ней угадывались нотки корицы, кажется, и шоколада. Аромат скрылся за плотными камнями, но всё так же уверенно вёл дорожку к сокровищу. Ремус остановился в нерешительности: здесь не было никакого тайного хода. Или он просто не знал о его существовании. Пришлось внимательно осмотреть стену. Попробовать сдвинуть каждый камешек, до которого можно было дотянуться, но ничего не помогало. Даже простенькие заклинания, сказанные наспех и полушёпотом не дали результатов. Но Ремус не собирался сдаваться. Он чувствовал: за стеной есть пустота. И именно там ответы на все вопросы. Доспехи почему-то приковывали к себе внимание. Такие старые, потёртые, казалось, ничего необычного, но нюх услужливо подсказывал, что вокруг них каждый день крутились люди. Порой целыми толпами: дорожки запахов мягко огибали плечи и терялись где-то в дверях. Ремус повиновался чужим жизненным путям и начал ощупывать доспехи. Ничего. Внезапно пальцы наткнулись на едва ощутимую выпуклость. Она была похожа на шарик и послушно передвигалась под пальцами. Несколько неловких движений — картина наверху отъехала в сторону и открыла довольно узкий ход. Ремус с сомнением посмотрел в него. Нет, будь он нормальным человеком, ни за что бы туда не полез, но пустой запах метнулся в темноту, подсказывая, что это верный путь. Пришлось залезть на стол, чтобы дотянуться до входа. Квадратный тоннель никак не хотел заканчиваться или расширяться. Ремус мог принять это место за вентиляционную шахту, но не знал, пользовались ли маги такими вещами и стоили ли их. Очень даже навряд ли. Руки испачкались в какой-то липкой слизи, запахи, которых внезапно стало больше, вели всё дальше. Ремусу даже казалось, что у него под ногами валится пол. Это заставляло постоянно сглатывать накопившуюся слюну и отгонять мысли о возвращении в тёплую постель. Наконец-то ход вывел его в какую-то просторную комнату. В ней совсем ничего не было. Только два старых стола и какой-то шкаф. Запахи разом устремились к противоположной стене, словно намекая, что там есть продолжение тайного хода, но пустой аромат резко метнулся в сторону, прямо к одному из столов. Ремус неуверенно сел на пол, открыл нижний шкафчик. Потянулся к тонкой перегородке и, с трудом подцепив её ногтями, снял мешающую деталь. Под ней оказалось второе дно и разбитый пополам амулет. Красивая старинная вещица с множеством замысловатых узоров. Но какой был смысл оставлять сломанную вещь? Ремус покрутил в руках находку, развернул небольшой клочок бумаги, в который она была замотана. «Вещи хранят нашу память. Орион Блэк». Отчего-то проснулась злость. Запах принадлежал не Вальбурге, а её супругу. Пришлось плотно закрыть глаза, глубоко вздохнуть и попытаться себя успокоить. Совсем немного, чуть-чуть. Это всего лишь действие проклятия. Ничего страшного. Зато теперь есть наследие Ориона. Но ярость накатывала волнами, захлёстывая сознание, раздирая его на части. Этот запах вовсе не был таким же, как у Сириуса. Похож, но как только в руках оказался источник, голова пошла кругом. Это враждебный аромат, полный какой-то горечи, страха, отчаяния. От него становится дурно и немного тошнит. Ремус зажмурился плотнее, сунул находку в карман брюк и, с трудом цепляясь немеющими пальцами за стену, поплёлся к выходу. Но сил подняться наверх не было. Ход слишком высоко, лезть на стол тяжело. Ремус повернулся, ища хоть какую-то дверь, но поблизости ничего не было. Только дорожка запахов у другой стены. Похоже, выбора не было. Нужно искать другой путь отсюда. Повинуясь инстинктам, он направился к продолжению тайного хода, снова проваливаясь в тёмный и холодный коридор. Каждый шаг давался с невероятным трудом, словно окружение поглощало остатки сил. Запах от разбитого амулета сводил с ума. Ремус только сейчас ощущал, насколько от него веяло враждебностью и силой. Вероятно, это был особенный микс запахов, который не давал нормально думать. Такой же витал по дому Блэков. Да, отдалённо он действительно напоминал Сириуса, но лишь самую малость. Коридор закончился стеной, которая, слушаясь неловкого взмаха палочки, открыла проход на улицу. Ремус оглянулся: он оказался во дворике замка. Вот почему у этого хода клубилось столько запахов: старшекурсники часто им пользовались, чтобы улизнуть из здания. Непонятно только зачем посреди дороги делать комнату без окон и дверей. Глупо как-то. Нужно возвращаться в комнату, пока его пропажу не обнаружили. Но ноги совсем не слушались, а в голове такой ворох мыслей, что его сложно распутать. Внезапно запах Сириуса стал сильнее. Ремус принюхался, но тут же прижался к стене, пытаясь придумать оправдание. — О, а ты как тут оказался? — Сириус удивлённо приподнял палочку, стараясь, чтобы свет попал на лицо друга. — Ну, я просто… Гуляю. — Ночью? Ты странно себя ведёшь. Очень странно. Но как вышел? Я не видел тебя. — А, это. Тут тайный ход есть. По запахам нашёл. — Ух ты! Можешь по запахам находить тайные ходы? Это же круто. — Наверное. Я не думал, что встречу тебя здесь. Просто захотелось прогуляться. Уже возвращаюсь. — Представляешь: мы можем найти каждый тайный ход с твоими умениями! Ремус только растерянно кивал, сильно сжимая в кармане брюк амулет. Ему казалось, что Сириус просто решил проигнорировать это, но на самом деле ему всё известно. Это немного пугало. Отчего-то появился жуткий стыд. Хотелось провалиться сквозь землю, только бы не смотреть в чужие глаза. — Ты чего такой тихий? Случилось что-то? — Нет-нет. Всё прекрасно, — Ремус поспешно закивал головой. На несколько минут повисло молчание. Сириус смотрел как-то слишком внимательно, словно хотел в одно мгновение влезть в душу. — Не хочешь говорить — не надо, но врать ты совсем не умеешь. Ремус опустил голову ниже, чувствуя, как по лицу разлился румянец. Да, не самая приятная ситуация. Сейчас было бы логично завести разговор в другое русло, но отчего-то идеи не приходили в голову. — А сам что здесь делаешь? — наконец-то появилась хоть какая-то мысль. — Ха, вот, только посмотри какой улов. Сириус с готовностью открыл небольшой тканевой мешочек и протянул его прямо к лицу. Из темноты на Ремуса уставилось с десяток глаз. Жабы, заметив свободу, начали громко квакать, грозясь перебудить весь замок. — Зачем они тебе? — Джеймс попросил. Завтра будет очень весело. Напугаем девчонок! — В этом есть смысл? — Не будь занудой. Это ведь так весело. Мне нравится. Ремус только пожал плечами, сильнее сжимая разбитый амулет. Отчего-то он стал тёплым. Наверное, нагрелся от тела, но что-то внутри говорило, что это не так. Хотелось отшвырнуть его от себя, перестать собирать по Хогвартсу всякие сомнительные вещи, но любопытство брало верх. Ремус продолжал бездумно идти за другом, время от времени останавливаясь и принюхиваясь. От мешочка с жабами воняло болотом, какой-то травой и ещё чем-то. За колонной клубился запах дешёвых духов вперемешку с потом и, кажется, корицей. Наверное, кто-то снова без задней мысли целовался, пока их не застукали старосты. Ремус принюхался: тонкой струйкой вился аромат старосты Слизерина. Не самый приятный, но что поделать. Сириус хотел повернуть в небольшой коридорчик, но его удалось вовремя схватить за рукав и утянуть в другую сторону. — Там тот стрёмный парень со Слизерина. — Чувствуешь? — похоже, Сириуса это удивляло. — Да, я хорошо чувствую эти все запахи перед полнолунием. — Ух ты. А мой? Мой запах чувствуешь? Ремус удивлённо посмотрел на друга, безошибочно угадывая, где он в полной темноте. Глупый вопрос. Он ведь сказал, что чувствует все запахи. — А Питера? И Джеймса? — Да, вообще все. — И чем пахнет Джеймс? Ремус только вздохнул: ещё более глупый вопрос, но ответить придётся. С трудом получалось сформулировать свои мысли во что-то более-менее понятное человеку. Признаться честно, ему было сложно придумывать слова, чтобы описать это. Информация о запахах, которая попала вместе с укусом, не поддавалась системе знаков и выразить её довольно тяжело. Наверное, этого и не требовалось, но не объяснять же это Сириусу! — Чем-то вроде хвороста и яблок. Иногда потом, а ещё чем-то таким… ну… безбашенностью что ли? — Ты меня спрашиваешь? Понятия не имею, как она пахнет. — Я знаю, как, но не могу выразить. Его запах сам говорит, что этот человек храбрый, но немного безрассудный. Как-то так. Не могу объяснить. — А Питер? Чем он пахнет? — Питер? Наверное, едой. Ну, я имею виду не мясом или чем-то в этом роде, а праздничным ужином. Как Большой зал на Рождество. Да. И ещё спокойствием. — Вот как. А я? Ремус замялся. Он даже не представлял, что можно сказать в ответ. А Сириус словно понимал, не торопил, только осторожно пробирался пустынными коридорами замка, вовремя сворачивая в комнаты, когда рядом кто-то оказывался. Терпеливый. — Это сложно объяснить, — наконец-то сказал Ремус. — Я не знаю, чем ты пахнешь. Просто пахнешь и всё. Ничем и никак. Странно, правда? Оборотень, который не различает запахи. Прямо как хромой конь. Бесполезен. — Ничего подобного. Ты очень даже хороший оборотень. В комнату вернулись в молчании. Все уже давно спали. Сириус быстро затолкал мешок под кровать и тоже замотался в одеяло. Скоро рассвет, надо хоть немного вздремнуть. Но Ремусу не спалось. Он никак не мог выкинуть из головы мистера Блэка. Что же с ним не так? И что за странный запах? Он словно передаётся по наследству. Если задуматься, то так оно и было. За всё это время в Хогвартсе не было ни одного человека с таким же или похожим запахом. Значит, это характерно только для Блэков. Внезапно в голову пришла совсем уж глупая идея, но игнорировать её зов не получалось. Ремус выбрался из-под одеяла, вышел из комнаты и остановился посреди гостиной. Тихо. Ничего не видно и не слышно. Он глубоко вдохнул, сосредоточился. Хотелось заставить тело стать более звероподобным, научиться хоть немного контролировать свои инстинкты. Но они подчиняться не хотели, только заставляли болезненно морщиться. Нюх улавливал что угодно, кроме запаха разбитого амулета. Он словно играл в прятки, не хотел подчиняться никаким правилам. Ремус выдохнул, попытался ещё раз настроиться на правильный лад, но снова ничего не выходило. В гостиной обитало слишком много запахов, которые мешали полностью раствориться в нужном аромате, проанализировать его. Ещё и портреты странно посматривали на эту картину, тихо перешептываясь между собой. — Чем ты занимаешься? Ремус вздрогнул, обернулся. Джеймс стоял в дверях совсем сонный, видно недавно встал. Он недоумённо почёсывал кончик носа, придерживая другой рукой очки. — Да так, ничем, — пришлось поспешно спрятать амулет в карман. — Последнее время ты ведёшь себя странно. Ничего не случилось? — Нет, что ты. Просто не спится. Джеймс зевнул, потянулся и завалился на диван. Он долго всматривался в камин, а Ремус стоял, словно облитый холодной водой. Даже дышать было сложно. Отчего-то страх расползался по телу, не позволял дружелюбно улыбнуться и пойти спать. Ну или сделать вид, что всё действительно нормально. Чувствовать себя предателем, играющим в двойную игру, не очень приятно. Но Ремус понимал, что ни Джеймс, ни Сириус не поймут его странного увлечения. Единственный, с кем можно такими вещами поделиться — Питер, но и ему не особо хочется доверять такие тайны. — Мы беспокоимся. Если чувствуешь себя плохо, просто скажи нам. — Всё хорошо, правда. — Как знаешь. Но неважно во что ты вляпался, мы всегда готовы помочь тебе. Мы ведь друзья, верно? Кстати, как тебе идея с лягушками? Они идеальны. Сириус полночи потратил на то, чтобы столько наловить. — Зачем тебе именно болотные лягушки? Не проще наколдовать? — Ремусу только сейчас пришёл в голову этот вопрос. — Нет! Ты что. Эти лягушки настоящие. Только подумай: они целыми днями сидели в настоящем болоте. У них же удивительный болотный запах. Девчонки точно оценят. — Да уж, я чувствую… Ремус улыбнулся. Действительно, от наколдованных лягушек не шёл такой специфический запах. Но он не знал: чувствуют ли разницу простые люди? Он вот хорошо её ощущал. Ещё до того, как Сириус открыл мешок, понял, что именно в нём находится. Возможно, друзья были правы и во всём нужно искать свои плюсы? В конце концов, быть оборотнем хоть безумно больно и опасно, зато это даёт некоторые преимущества. Пришлось помотать головой, отгоняя эти мысли. Джеймс продолжал рассказывать свой великий план по запугиванию женской половины класса. Ремус слушал внимательно, растворяясь в чужом голосе, чувствуя, как тело постепенно слабеет, а зрение становится размытым. Полнолуние совсем близко. Внезапно амулет в кармане стал горячим, обжигая пальцы, словно хотел прожечь насквозь одежду. Всё смешивалось в одну большую непонятную эмоцию.