Под покровом вечной ночи И в тревогах злого дня, Отголосками несозданных стихов Буду я сиять, буду жить Под осколками взглядов, Только там ты меня найдешь… Я буду там, и для меня Открыты все пути, Закрой глаза и думай обо мне, Я буду там, как милость тех, Кто не сумел дойти, Я буду там, клянусь тебе...
Пролог
5 марта 2016 г. в 15:07
Когда на поляну принесли бездыханное тело котёнка, с потемневшей шерсти которого стекала холодная вода вперемешку с ещё тёплой кровью, лагерь облетел звучный голос.
Воины не дрогнули. Ну а что? Котёнком больше, котёнком меньше — какая им-то разница? К чему им знать, что у него завтра состоялось бы посвящение и он бы верой и правдой служил племени?
Они — взрослые как телом, так и душой, им и не такое приходилось видеть. Они давно перестали что-либо чувствовать.
Но вот поток мрачных мыслей о тленности бытия и об охоте прервало появление черного кота. Юный ученик хранителей покоя, который только сегодня играл с другом на собрании, на негнущихся лапах бросился к телу. Где-то глубоко в душе больно укололо, когда он, сам ещё не так давно вышедший из Перьевой, с горестным воплем уткнулся в холодную шерсть.
— Чёртов кусок лисьего дерьма, — донеслось до Мерцающеглазика. Он обернулся, увидев перед собой котёнка, который был немногим младше ушедшего так внезапно Мятнокрылышка. Котёнок, обладающий, увы, вовсе не детским взором, рванул когтями траву, сильно прижав уши к голове.
— Ты его знал? — сиплый голос ученика привлек внимание Полярненького, только сейчас, кажется, осознавшего, что не он один подошел проститься с самым дорогим на свете существом.
— Знал ли я его? — кот нервно, почти безумно рассмеялся. — Все эти луны мы были вместе. Грязные бродяги, которые ели-то раз в двое суток, мы всегда прикрывали и защищали друг друга. Ни на шаг, понимаешь? Ни на шаг я от него не отходил!
— Понимаю-понимаю! — тёмный ученик сел и быстро закивал, стараясь предотвратить истерику странного котёнка. Взрослые коты стали оглядываться, то и дело с подозрением глядя на бурого полосатого котика, но тот тоже сел, пригладив шёрстку, и посмотрел в глаза Мерцающеглазику. Его взгляд был холоден, словно ничего не произошло. Лишь по мелкой дрожи, которая пробегала по телам обоих котов, было видно, что они нервничают.
— Мы жили в горах, — тихо продолжил бурый котёнок с глазами старца. — Прятались от ветра, от лавин, охотились и выживали в одиночку, пока он не сказал, что хочет прийти в это, — кот стиснул зубы, чтобы не выругаться. Прижав уши, он продолжил. — племя…
— Племя не виновато! — вдруг выпалил будущий хранитель, после чего поймал недобрый, вдумчивый взгляд.
— Конечно, оно ни при чём. И никто ни при чём. Но я в отчаянии, и поэтому, только поэтому, я должен верить, что кто-то виноват в смерти единственного, кто у меня был, — Полярненький махнул хвостом и устремил взгляд куда-то вверх, заставив Мерцающеглазика всерьёз задуматься над этими словами. — Потеряв его, я потерял всё.
Ученик знал Мятнокрылышка не долго, но он остался в его памяти добрым и отзывчивым котом. Он не был с ним так близок, как будущий ученик. Полярненький положил хвост на лапу собеседника, прося его внимания, после чего мордой указал наверх.
В широко открытых, мокрых от слёз глазах юных порождений Луны мелькнула падающая звезда. Полярненький стремглав бросился за ней, а Мерцающеглазик, шокированный таким поворотом событий, посмотрел ему вслед. Вдруг до него дошло, что хочет сделать кот и, выругавшись, он тихо прошептал нежное «Прощай» другу и помчался за этим ненормальным.
— Котятам нельзя выходить! — орал он так громко, как только мог, чтобы Хранители покоя тут же ринулись наперерез обезумевшему от горя котёнку. Однако в этот раз на поляне никого не было, и только одна любопытная кошка высунула пеструю мордочку, чтобы посмотреть, что происходит.
— Нам надо его поймать! — крикнул в ответ Полярненький.
— Кого поймать?! — Мерцающеглазик быстро поравнялся с котёнком.
— Мятнокрылышка! Он спускается! — котёнок быстро завернул, подрезав и едва не сбив ученика Искрящегося.
— Ты спятил! — заорал серый кот, в ужасе распахнув глаза, когда котёнок полез в воду. — Ты же утонешь!
Вода забурлила. Падающая звезда лучами коснулась водной глади и та заискрилась подобно снегу. В носы котов ударил свежий, приятный запах мяты, после чего в голове Мерцающеглазика пронеслись те слова Полярненького: «Он спускается».
Неужели?! Кот охнул и забегал, не решаясь зайти в воду, ведь плавать-то он не умел. Крики привлекли внимание запоздавшего вечернего патруля. Мерцающеглазик успел разглядеть плечистого хранителя покоя Птичьего и светлую шерсть собственного наставника.
— В воде два котёнка, — на ходу бросил тот, вбегая вместе с Птичьим в воду.
— Два..? Но как же... — и действительно. Полярненький, неуклюже вцепившись в шесть маленького котёнка, пытался выплыть, но течение упорно мешало. Холод тёмных вод острыми когтями впился в шкуру котёнка и тянул его на дно.
Птичий ухватил своего приёмного сына, а Искрящийся — чёрную маленькую кошечку, которую Полярненький тут же взял лапкой за хвост, словно боясь, что их снова разлучат.
Было давно за полночь, Полярненький и Мерцающеглазик сидели над котёнком. Кошечка тихо пискнула и открыла свои глазки, и оба кота вздрогнули, а Полярненький расплылся в улыбке.
Цвета индиго, испуганные, в них была видна та сила, то рвение жить...
...прямо как у него.
Добро пожаловать домой, Мятнокрылышек.