Глава 4. Лютик. Неблагодарность.
Жизнь сама по себе такая добродетель, что тот, кто лишен ее, если даже наделен всеми прочими добродетелями, никогда не будет настоящим человеком.
©Ромен Роллан
Я опять тут. Пещера. Как же много воспоминаний и все, которые хочется забыть, чтобы не страдать. Тряпки служили ковром. Прикатанные за несколько месяцев булыжники, выполняющие роль мебели. Кстати, чья это была идея? Неудобно же. Уже не важно. Но…было прикольно. Катить их после школы откуда-то издалека, быть перепачканными и жутко уставшими, а потом идти домой, как ни в чём не бывало и делать уроки. Школа и вправду отошла на второй план. Древние, сколько лет прошло? Неужели эти двое и правда прожили столь долго? Я рада. Хотя бы одну малость я смогла им дать. Робко подхожу к своему «стулу», сажусь за «стол». Тут было наше место. Хоть далеко от дома и неудобно, мы всегда шли сюда. Рассеянно осматриваю знакомые места. Все стены разрисованы. Цветочки нарисованы Джунко, что-то непонятное и абстрактное калякал Юудай. Мои каракули… были куда более скрытны: на полу, в углах, по всем стенам и всё в фальшивых формулах алтаря. Как бесстыдно. Дети ещё в самом начале выписали себе приговор при моей лёгкой помощи. Вот и верь после моего поступкам людям. Названные брат и сестра вот уже несколько месяцев лежат в больнице. Они не хотели умирать. Я не желала их смерти. Тогда вопрос: какого чёрта я вообще запустила грёбанный механизм?! Ха, забыла. Всё ради Кала. Моего и его эгоизма. Всё получится. Всё должно получиться. Обязательно. Ребят даже запретили навещать, только их родителей пускают. Всё происходило почти также как в моих воспоминаниях: неизлечимая на вид болезнь с летальным исходом. Только когда Батх приносил в жертву моих родных, мне не было так больно. Не перестаю задаваться вопросом: почему же сейчас мне настолько невыносимо? Много приключений мы пережили вместе. Меня даже местные бандюги брали в заложники из-за Риохея и Юудая. Тогда досталось всем, кроме меня. И мы снова пришли домой, словно побить старшеклассников так просто, как кот чихнул… Было нормально. Или когда зловредный мячик упал в реку? Джунко очень расстроилась. На следующий день рождение ей и родные, и я с Риохеем подарили по мячику. Слишком часто у сестрёнки они исчезали. Радости было! Её счастливые глаза… Было счастливо. А когда Масато остался на второй и третий год со мной в классе? Риохей активно участвовал в жизни клуба и всё равно защищал меня от хулигана и его подпевал. Жаль, что Юудай так ни разу и не попал в мой класс. Но он тоже защищал меня. А Джунко училась в школе для девочек… Было тоскливо. И хотя мы могли всё меньше проводить время вместе, было хорошо. Просто проводить время в одном клубе с рыжим. Забавно, что он пошёл за мной в клуб рукоделия. Зато нас никто не трогал. У японцев редко кто полезет в сложившуюся компанию. Мы могли делать то, что хотели: я вышивала бисером, а Юудай постигал дзен с оригами… Было радостно. Когда наша тройка собиралась вместе у кого-то из нас дома, то Джунко всегда читала нам сказки или рассказы. А когда нашли пьесы, пытались читать по ролям… Было хорошо. Риохей помогал по дому, часто ездил на соревнования. Защищал нас, будучи близко, но далеко. Ему никогда не сиделось на месте. Наша же троица помогала старшему брату делать уроки. Даже несмотря на то, что он спящий контрактор этого мира… Были «мы». Раньше ничего не надо было, кроме этих счастливых деньков. Я растянула процесс настолько, насколько могла. Мучила ли я их? Не знаю. Я уже давно ни черта не знаю. Меня пустили к больным всего лишь один раз. Вряд ли они меня узнали. Глядя на них, сердце кровью обливалось. И что? Имею ли я права успокаивать себя верой в их счастливое перерождение? Без памяти, без меня, зато вместе. Всё как раньше. Всё как до встречи со мной. Пещера холодит. Передёргиваю плечами. Они – самое лучшее, светлое, кто когда-либо встречался мне в той и этой жизнях. Они – лучшее, что могло со мной случиться. Но не для них. Да, они моя настоящая семья. Кто знает, как сталась бы жизнь Сасагавы Киоко, будь она чистым листом изначально. Встретила бы этих двоих? Испортила бы им жизнь, как я? Или они бы оставались незнакомцами до конца своих дней? Мне…неведомо. И очень хреново. Променять Джунко и Юудая на Кала… Когда я свернула не туда? Был ли этот поворот вообще? Бесполезно. Я с самого начала не ехала, летела по наклонной. Стыд охватывает меня. Горю заживо без огня. Мне не может быть плевать! Но почему, за что? Зачем с таким нетерпением жду и содействую освобождению Кала? Это ли не та самая старая привычка, мешающая быть человеком? Я уже давно не плакала по старому миру. Он мне стал чужим, абсолютно ненужным. Но если меня пнули из того мира, то явно забыли вынуть тот мир из меня. Старые привычки остались при мне. Хотя подобной искренней привязанности, которую мне дали ребята, там ни разу не получала в ответ. Получается, меня все использовали? Да. Как и я. В ответ или нет, уже не важно. Таков тот мир, в котором я когда-то жила. Не сказать, что счастливо. Но несчастливо тоже нельзя сказать… Было никак. Девять лет. Много это или мало для той, кто прожил больше в одиннадцать раз? Не самый солидный возраст для контрактора. И…моя семья из того мира давным давно мертва. Люди не могут жить столько же, сколько контракторы. Я к ним никогда и не думала возвращаться, хотя Батх меня не держал. Мой учитель всё же опытный манипулятор. Вспомнить о той семье только сейчас. Даже не зная, зачем мне дана память о них. Просто к слову пришлись. У меня всё получится. Как-никак было целых три года, чтобы подготовиться. Хотя никаких сил нет, желания думать о провале тоже отсутствует. Всё будет идеально благодаря братику и сестрёнке. Щурюсь. О, древние, что я творю? Раньше только вредный артефакт был дорог моему сердцу. Теперь же. Стоит ли говорить, что всё иначе или изменилось? Нет, тогда я не запускала бы ритуал. Поздно беспокоится, плакать бесполезно. Теперь уж точно. Отобранную жизнь не вернуть. Мне не вернуть. Возможно, Живия смогла бы оказать услугу, как ученице Батха… Кому я вру? Её нет. В этом мире Древних зовут Богами, они не больше, чем часть истории или культуры. Они не помогут. Никто. Надежды нет, а я занимаюсь глупостью. Прикусываю нижнюю губу до крови. Обидно. Не за себя. Не только за себя. Время пришло – пришло горькое осознание. Дольше тянуть нет смысла. Встаю с камня, простого булыжника, что умудрился подарить беззаботные воспоминания. В голове пусто, задыхаюсь. Мокро в носу и на губах. Смазываю пальцами. Кровь. Нужно начинать, у меня нет времени. Само моё естество сопротивлялось ритуалу. Но кто меня заставлял? Правильно. Мне остаётся лишь стыдливо молчать. Как человечно. Не знать, чего хочешь и всё равно лезть в чёртову бездну. Ты ведь помнишь? Нужно начать пока человек держится на жалких остатках жизненной энергии. Они умрут и если ты не успеешь, всё уйдёт в никуда. Стисни зубы и начни уже! На-до-е-ло. Биться головой об стенку. Дошла до алтаря, будто находясь в бреду. Плюхнулась на колени, убираю мешавшиеся тряпки. Осторожно, так, чтобы не повредить рисунок – чертёж смерти Джунко и Юудая. Они так старательно его выводили. Круг дружбы? Ну-ну. Руки и колени разбиты в кровь от падения. Грязь и пыль забивались в маленькие ранки, принося заслуженную боль. Моя кровь – доминирующая, смешивается с проступившими рубиновыми жилками алтаря. Кап-кап – продолжала капать кровь дальше. Всё кончено. Теперь у нас нет будущего. Джунко не станет женой Риохея и матерью его детей, моей невесткой, тётей. Юудай – моим мужем и отцом наших детей, свояком Риохея, дядей. Их родители будут лить слёзы над могилами годами, оставаясь безутешными. Не понятно, смогут ли жить дальше. И умрут, не увидев ничего. Будет одна сплошная пустота. Я снова одна. Плюс Риохей. Лучше ему никогда не знать, что произошло на самом деле. Как и всем. Я тоже не хочу знать и не то, чтобы меня что-то не устраивало, но… Именно я. Только я. Протянула руки близких людей к смерти. Осознанно убила людей, которых любила. Не впервые. Только боль прочно проросла во мне. На их могиле. Тоже буду плакать? Рядом с их родителями и родными. От утраты. Оттого, что всем в округе известна наша дружба. Теперь наша дружба будет работа на публику? Мерзко. Чувствую привкус гнили во рту. Меня не пустят к ним. Я не пойду. Ритуал затихал. Сила, с которой сняли печати, заструилась по жилам. Тело было полно энергией. Сердце ускоренно забилось. Стоило петь, танцевать, у меня получилось! Но это был грандиозный провал. Я не слышала, не чувствовала Кала. Его не было. Его не существовало в этом мире. Лишь всепоглощающая тишина природы и рой мыслей в голове. Зря. Братик и сестрёнка умерли зря, их жизнь открыла нечто другое и мне неизведанное, принадлежащее этому миру. Я могу себя поздравить? Сарказм. Я действительно контрактор. - П-хаха-ха-ха-ха-х, – безумный смех вырвался против воли вместе со всхлипами. Меня трясёт. Впилась ладонью в лицо. Опрокинулась на бок. Сжалась в клубок. Нет! Не может быть… Я больше не нужна. Для артефакта именно я была вещью, через которую можно было видеть мир. Поэтому… Почему я снова контрактор?! Больно. Горько. Ненавистно. Зря. Всё фарс. Изначально. Я же знала? Или не знала? Подозревала? Своей глупостью сама себя лишила счастья длиною в жизнь. Я совершила это. Однако меня уже выкинули на свалку. На душе бесконечно пусто. Ком в горле. Тошнит. Слёзы лились градом. Кровь с растерзанной кожи мерзкими, мерными потоками стекала вниз. Почему, Кала? За что? Аметистовый дымок кружил вокруг. Моя новая сущность, способность? - Да нахрена ты мне сдалась?! Не в моих силах понять причину предательства старого товарища. Вымотанная всем, проваливаюсь в беспамятство. Там нет боли. Мир продолжал жить, доказывая никчемность всех смертей. _____________________________________________________ Зажмуриваюсь, вдавливая кулаками глазницы до пятен, упираясь руками в колени. Корчусь. Эти воспоминания… Трудно дышать, давай, выдох. - Ха-а-а-о-я, – вырвалось нечто непонятное. Убираю руки, закрывая ими голову. Всё нормально. - Киоко-чан, с тобой всё хорошо? – обеспокоенно спрашивает, кажется, Саяго Миоко. Нет, мне плохо. Плохо настолько давно, что ты ещё не успела родиться. Всё не нормально. А-а, плевать. Кладу руки на коленки. Лениво выпрямляю спину. Школа нервирует. Всё в ней напоминает о беззаботных деньках. Обычно успокаивающее вышивание бисером не помогает. Реабилитация заняла все летние каникулы, а итог? Нету его. На похороны меня предсказуемо не позвали. Прогнозируемо, старались вообще не упоминать их при мне. Это… как-то не правильно. Слишком легко были забыты. Как так? Мне не понять. Но изо всех сил старалась радоваться жизни. Ничего не бывает зазря, да? Даже то, что я вновь полноценный контрактор… Что хотела, то и получила. Не правда, ли? Нет. Немного стала ближе к Риохею, что каждый раз меня успокаивает после кошмаров. Всё же раньше он чувствовался больше как дополнение к нам, а не часть нас. Будучи также занятый боксом стал серьёзнее, даже пытается чередовать очередь готовки. С уборкой брат помогал мне изначально. Сама я не справлялась. Я меньше врала. У меня не оставалось сил на ложь. Возможно, поэтому братец стал бояться за меня ещё больше. Хотя казалось бы. В больнице брат всегда привносил шум и веселье. С ним было лучше. Нередко медсёстры даже выгоняли его из моей палаты. Жизнь постепенно вошла в колею. Однако. Кала научил меня: вера – наивысший грех; доверие – роскошь, которая редко когда заканчивается чем-то хорошим. Батх учил меня похожему… Забыли, пропускаем. Я не имею ни малейшего желания допускать к себе кого-либо помимо Риохея. Только его. Вероломно сожгла все портреты знакомых из иного мира. По правде говоря, они никогда не были мне нужны. Кто я? Обыкновенный житель маленького городка Намимори. Что мне нужно делать? Ответ очевиден: просто жить. В той жизни или в этой стремление к чему-либо великому и грандиозному – определённо не моё. Как я буду жить и зарабатывать? Ну, сотрудники в магазинах всегда нужны. Всё же. Всё же это моя жизнь. Не важно, в каком из миров именно. В обоих всё пошло по пиз… - Киоко-чан, ты меня слышишь? Ответь, пожалуйста, мне позвать учителя? Точно. Сейчас время обеда. На улице солнечная погода и приятный ветерок. Я никому особо не мешала, ела себе на лавочке во дворе школы. Ученики занимались, кто, чем захочет. Целый час свободы как-никак. Кто-то обедал как я. Юные маньяки своего дела разбрелись по клубам. Играли. Риохей не такой же, бокс для него нечто больше, чем игра. В конце-то-концов именно я его туда направила. Другие смотрели издалека. Молоко на губах не обсохло, а уже признаются в любви. Мне было бы смешно. Если бы не сталкеры. Масато в кои-то веке в другом классе, а покоя как не было, так и нет. Они иногда заставляют меня жалеть о своей милой мордашке. Нет. Обычно, Риохей доносит всю глубину их ошибок с первого раза. Особо упорствующие попадали в лазарет. Но единственный родитель далеко. Администрация школы ничего не могла поделать. Оставались только фестивали. Риохея теперь стараются запрягать в каждый из них. С меня всегда хватало вышивки узоров на костюмах и представление своих работ. Большего от меня не требовали. Нужно ли мне говорить о главной печали? Савада Тсунаёши тоже стал жертвой моего очарования. Не было печали, называется. Местный запечатанный контрактор, за которым ведётся контроль. Вопрос: как не попасть впросак и переплёт? С такими-то шикарными перспективами. Тем более защитить Риохея. В этом мире к женщинам относятся снисходительнее, поэтому не удивлюсь, если братик окажется в приоритете. Но, но… Рядом со мной сидела прилипала Саяга Миоко. Вроде бы девочка-припевочка. Кажется, даже реально поёт. Я припоминаю, так как проверяла её на пригодность в жертвы. Одноклассники, учителя и родные обожали Миоко. Казалось миниатюрную голубоглазую брюнеточку обожал сам Бог. Хм, местный Древний. Тогда вряд ли. Артефакты любят только себя. Уже мелочью во всём Миоко была идеальною. Ей всегда и на всё везло. Ну, меня она не касается. Однако моё безразличие пришлось ей по вкусу. Что, меня также необходимо очаровать, как всех? Какое неприятное чувство. Как будто мошенница окучивает. Если бы брюнетка не обращала на меня внимания… Мечты. Меня терзают смутные подозрения, что именно она навлекла на меня внимание Савады. Идиотка, дай мне спокойно пожить! - Извини, Миоко-чан, немного отвлеклась, не надо звать учителя, – отстранённо ответила. Мымра. Не трогай меня. - Ну вот, всегда ты так, – надутые губки и руки в боки ни капли меня не впечатлили. – Почему ты так делаешь? А тебе прям всё на свете надо знать? - Ну, – приставила пальчик к подбородку, – у меня в последнее время ничего не получается. Я пытаюсь, пытаюсь, толку нет. А я так хотела обрадовать братика. Миоко-чан, а у тебя получается готовить моти? Они такие сложные, – я и дерево, и дурочка. Ля-ля-ля. Пф. Что за приступ идиотизма на меня нашёл? - Не беспокойся, я тебе помогу. Они совсем не сложные нужно быть просто аккуратной. Сначала… Дальнейшая болтовня не требовала моего участия. Саяга могла трещать до конца света. Был бы слушатель. Характеристика, вписывающаяся в её образ. С ней даже полезно дружить в конкретном социуме. Единственная же истина такова: мне она не нужна ни в каком виде. Точка. Скоро ей надоест такая «дружба». Я же выказываю достаточно внимания? Взрослые умиляются. Обе такие хорошенькие и умненькие девочки дружат. Вот радость им! Дурацкий выверт местного менталитета. Хоть поесть успела и то радует. Прикрываю глаза. Я сокрыла силу в теле, зная о Саваде и его няньках. Такой лёгкий холодок. Вовсе безликий, просто сгусток энергии. Так не привычно, хотя без сомнений безопасней. - … Готовые моти я обильно посыпаю крахмалом или какао, чтобы они не слиплись. Вот и всё, – Саяго весело взмахивает руками. - Понятненько, – бормочу, как будто задумчиво. Брюнетка продолжает болтать. Скоро перемена закончится? Я не хочу покидать это местечко первая, капитулируя. К ногам катится мячик. Почти такой же, какой лежит у меня дома в подсобке. Накланяюсь, поднимая. - Киоко-чан, кидай сюда, – чистый девчачий голос. Глас мертвяка. Слишком знакомый голос. Мурашки пробежали по позвоночнику. Ко мне подбежала она. Всё такая же рыжая с низкими хвостиками. С такими же синющими не пристало чистыми глазами. От незамедлительного побега меня спасла Мияго. Ребёнок никак не реагировала на оживший труп бывшей соседки. Джунко, рассмеявшись, убежала, чтобы точно исчезнуть в знакомой дымке. Сила контрактора, ныне столь слабая, что обычный человек ничего не заметил, всё же решила поиграть со мной? Что же посмотрим. Усмехнулась. Надеюсь никто из наблюдателей не заметил. Вдох, выдох. Сплошные проблемы. Примечания: Кала – санскритское слово, означающее «время». В яванской мифологии бог разрушения. Батх – дух в армянской мифологии. Определяет судьбу человека при рождении. Живия – польская богиня-врачевательница. В славянской мифологии Живия приносит смерть и дарит жизнь. Невестка – жена брата. Свояк – муж сестры. -чан (ちゃん, ты) — примерный аналог уменьшительно-ласкательных суффиксов в русском языке. Указывает на близость и неофициальность отношений. Используется людьми равного социального положения или возраста, старшими по отношению к младшим, с которыми складываются близкие отношения. В основном употребляется маленькими детьми, близкими подругами, взрослыми по отношению к детям, молодыми людьми по отношению к своим девушкам. Моти – традиционные новогодние японские сладости. Это маленькие кексы с большим объемом начинки и тоненьким слоем рисового теста.