Уже, в какой раз я удивляюсь тому, как быстро пролетает время. Репетиции, отдых, прогулки, все это стало нашим компаньоном в последние дни, а до выступления парней оставались считанные дни. Это было даже странно, что полгода пролетели так быстро, а то, что мне через несколько дней нужно было улетать в Америку, совсем не радовала.
-Рен, а ты, куда летом поедешь? спросила я, когда мы лежали на его кровати.
-Лисёнок, ты же знаешь, что отдыхать я точно не буду, мой брат слишком заинтересован, чтобы прославить нашу семью, — ответил он, прижимая меня к себе крепче.
Ранмару и Масато уже давно смирились, что я бываю в их комнате, да что скрывать, иногда я даже у них и ночую. Смирились они настолько, что перестали замечать моё присутствие, и занимались своими делами. С одним смириться не могла только я, а именно с тем, что кто-то из этих троих мог в моём присутствии выйти из ванной в одном полотенце. На Рена я была готова смотреть всегда, но как появлялись они, я была готова глаза выколоть.
-Значит, я буду сидеть в твоей комнате, на твоей кровати и есть кучу разных пирожных, и буду толстеть, но зато счастливая, — подпрыгнула я на кровати и описывая своё свободное время.
-Только когда не будешь помещаться в проем, попрошу перекатиться в другое место, — сказал мимо проходящий Ранмару.
-Тоже мне, нашёлся дрыщ, — показала я ему язык.
-Мадам, вам не кажется, что у вас есть своя комната?
-Да ладно, тебе она не мешает, она же лежит не на твоей кровати, а на моей, — попытался успокоить нас Рен, но у него как обычно ничего не получилось, а все потому, что не надо меня трогать.
-Господин, а вам не кажется, что это не только ваша комната?
Ой, не надо меня трогать, если хочешь уйти целым, лучше ко мне не лезть, иначе одним укусом дело не закончится. Я существо вредное, не мстительное, но злопамятное, очень злопамятное.
-Смирись со своей участью холоп, — крикнула я, прыгая на него.
Везёт мне иногда на приключения, особенно моей пятой точке, нет, чтобы сидеть тихо, так меня тянет на подвиги. Вот после операции обязательно уеду в Россию, а там и в армию пойду, узнают тогда.
-Или ты сейчас же слезаешь, или я тебя скидываю, считаю до трёх, раз…
-Дядя, покатай меня, — сказала я, изображая голос маленького ребёнка.
-Два…
-Ой, какие нервные все стали, между прочим, нервные клетки не восстанавливаются, — а в медицине мне может любой позавидовать, не в музыку мне нужно было идти, а в медицину, лечила бы людей.
-Три…
И вот нашлось самое смешное, талант не просить, а у меня определённо талант доводить людей до нервного срыва.
-Катай меня, большая черепаха, катай.
Ранмару бегал по всей комнате и пытался скинуть меня со спины, Рен просто уже загибался от смеха держась за живот, даже вечно невозмутимый Масато улыбнулся нашему веселью. Да, не повезло другим, они не увидят мою победу над этим высокомерным индюком, а жаль, посмотреть было на что.
Он и кружился, и дрыгался, даже неимоверным образом пытался меня щекотать, но все безрезультатно.
-Эх, это даже лучше, чем представление в цирке, — закатывался от смеха Рен.
Эх, завидую я хладнокровности Масато, в любой ситуации, даже в такой, он сохраняет непроницаемое лицо, которое озаряет лишь слабая улыбка.
-Большая черепаха, прямо по курсу большой айсберг, приказываю снести его, — кричала я, указывая на ржущего Рена откуда-то взявшийся в моих руках тростью.
-Так точно моя госпожа, — вошёл во вкус седоволосый.
После этого, он покрепче схватил меня за ноги и с разгону побежал в сторону кровати рыжего. Если сказать, что Рен был в ужасе, ничего не сказать, он глазами забегал по комнате, пища где-нибудь укрытие, ответ пришёл сам собой. Со всего маху Дзингудзи рванул к спокойно сидящему Масато и прикрылся им, в надежде, что моя большая черепаха его не найдёт. Большая черепаха не был бы большой черепахой, если бы сразу туда не побежал, теперь в жертвах оказалось сразу двое, ну, а что, все началось с разноглазого, я тут вроде как ни при чем.
-На абордаж, — крикнула я, указывая на них все той же многострадальческой тростью, даже интересно стало, откуда она у них в комнате, а уж откуда она появилась в моих руках, оставалось очень большой загадкой, на решение которой я отправлюсь позже, прямо сидя, верхом на моей верной большой черепахе.
Как только моя большая черепаха остановится, я прикажу сварить их неё суп и скормлю его другим, потому что о составе этого супа буду знать только я. Из-за его жёсткого столкновения с небольшой лесенкой, я умудрилась перелететь через него и приземлиться мягкой посадкой прямо на Хидзирикаву, а тот по чистой случайности, нет правда, это вышло случайно, он просто лег сверху на Дзингудзи.
-Я убью тебя, — сказала я распластавшемуся на мне Ранмару.
-Не виноват госпожа, что вы мало едите, и, что вас уже сносит одним дуновением лёгкого ветерка, — а эта скотина ещё и злорадствовать умеет, голову с плеч этому смертному.
-Молчать холоп, царь говорит.
Где же ты средневековье, я бы там царем была, эх ладно, царицей, мечтать о большем я не смею.
-Ребят, я все понимаю, но вы немало весите, особенно когда втроём, — подал голос Рен с самых глубин телесного Тартара, ладно из-под трёх туш, что так спокойно лежали на бедном человеке.
-Не понимаю, как вообще меня впутали, — ну да недовольных много, только не я в этой виновата, а то седое тело, что лежало на мне и не спешило слезать.
-Слезь с меня, черепаха переросток.
К счастью он слез, а я вздохнул полной грудью, так же как те двое, что пали жертвами большой черепахи и меня, жаль парней, но что поделаешь, они сами меня запустили в их комнату, пусть теперь отдуваются.
-Я пошла к себе, — сказала я и пока все были не в состоянии меня поймать, я смылась в свою комнату.
Харуки как всегда не было, в последние четыре меня она пропадала либо на репетиции, либо с Сесилем. Вот и правду говорят, что в тихом омуте, черти водятся, то же самое можно было и сказать обо мне, особенно за последнюю неделю, что я множество, раз пыталась рассказать Рену, но либо мне не хватало смелости, либо он был сильно занят.
Собирая вещи, я множество раз ловила себя на мысли, что не горю желанием ехать на эту операцию, особенно когда Харука и парни так нуждались в моей поддержке, но стимулом было то, что я смогу снова слышать.
***
Аэропорт очень большой, если сравнивать его со станциями поездов, мой рейс должен отбывать ровно в восемь часов, а по слухам при взлете нужно отключать мобильный, что меня сильно огорчило, ведь я хотела посмотреть на выступление парней.
От моих мыслей меня отвлёк звонок от мамы.
-Да мам, скоро объявят посадку, поэтому я отключаюсь.
Да уж, я очень боялась садиться в самолёт, когда проходили таможню, я вся дрожала и норовилась в любой момент плюнуть на все и уехать на выступление парней.
Собирая вещи после того, как они уехали, я очень долго ревела, мне было просто жалко уезжать от них, а вопрос о том, когда я смогу вернуться, оставался без ответа. Рену я оставила лишь письмо, одиноко лежащее на его подушке.
Садясь в самолёт, моё волнение возросло в тысячи раз, страх и неуверенность, вот мои друзья, которые будут сопровождать меня в ближайшие полгода.
POV Рен
Её не было с самого начала выступления, до выхода я звонил, писал ей SMS, но все было безрезультатно, её телефон был выключен.
-Рен, должно быть она среди зрителей и просто у неё разрядился телефон, — успокаивал меня Маса.
На его слова я просто хмыкнул и оставил телефон в кармане куртки.
Это было просто волшебно, я пел и просто был счастлив, что это выбрал я сам, а не мой брат выбрал за меня. Мы зажигали на полную, радуясь сегодняшнему дню.
В общежитие я ехал уже с большим волнением, куда же делать Миэ, весь день она была сама не своя и по поведению выдавала волнение. Тогда, что же произошло? Именно этот вопрос меня мучил весь вечер, начиная ровно с того момента, как мы туда только приехали. Остальные праздновали, гуляли, мне же было не до этого, может я и выпил бокал шампанского, то только чтобы не обидеть друзей.
-Ребят, я на боковую, слишком устал, — сказал я уже «веселым» парням.
Они махнули на меня рукой и продолжили веселиться, даже если бы я ушел, молча, они бы наверно даже и не заметили бы моего отсутствия.
-Что это? — спросил я самого себя, когда заметил на своей подушке небольшой конверт с подписью «Рену».
Поспешно открыв, его я принялся читать то, что там было написано.
«Рен, я надеюсь, ты поймешь меня, хотя на прощение я уже даже и не надеюсь. Прости, что не смогла присутствовать на выступлении, уверена вы как всегда блистали, а иначе и быть не может. Я вынуждена уехать в Америку, собственно это и есть причина моего отсутствия, причину я хотела рассказать тебе уже последние четыре месяца, но все как-то смелости мне не хватало, да и сейчас я тоже не скажу.
Возможно, ты чувствуешь себя преданным, брошенным, но пожалуйста, не надо, я уехала не навсегда, через полгода я вернусь к вам. К тебе. С любовью, Миэ»
Не знаю, что сыграло большей болью, то, что она уехала, не объяснив причину, или то, что я действительно чувствовал себя брошенным. Она уехала, оставив здесь свою новую жизнь и вернулась к той старой, серой ежедневной жизни, которая преследовала её на протяжении жизни и которая переменилась с серого цвета, на мир, полный красок. А теперь, она просто испарилась так же неожиданно, как и появилась…
POV Миэ
Стоило мне включить телефон, как тут же начали приходить оповещения, что мне пытались звонить, я знаю, кто это может быть, но я же ведь дала слово, что вернусь к ним только когда окончательно буду здоровой.
Поэтому, Америка встречай меня…
