Злоключения одного наемника

      Внезапный взрыв где-то вдалеке ударил по ушам. По ногам прошлась отдача. Нервы уже были на пределе. Ренридж не мог найти себе место, то и дело оглядываясь на внешне невозмутимого Неймона, который стоял рядом, скрестив за спиной руки. Уже несколько часов, как жители деревни, несколько солдат Доминиона и сам принц укрылись в труднопроходимых зарослях тропического леса на острове, но казалось, что прошла целая вечность. Наемник часто поднимал глаза на солнце, пытаясь отследить сколько же времени прошло, но оно казалось застыло на месте, не желая шевелиться.       «Помощь придет только через сутки» - упрямо прокручивалась в голове одна и та же фраза, принося с собой тревогу ожидания. Взрывы от сработавших магических мин-ловушек не добавляли спокойствия. Постоянно возникала перед глазами картина прорвавшихся через защитные отряды врагов, которые вот-вот нападут несметным количеством и снесут их маленький лагерь, унеся жизни затаившихся здесь людей.       Тоже самое испытывали и остальные. Вся каджитская деревня была здесь. И каждый из них отказался сражаться. Ренридж понимал их чувства: для каждого это была чужая война, и никто не хотел умирать за идеалы Талмора. Да и никто из них не являлся солдатом или воином. Охотники, землепашцы да торговцы. Здесь был тот мальчишка, который недавно сжег ферму. Он держал за руку свою сестру, успокаивая и неустанно повторяя, что все будет хорошо. Казалось, он хотел убедить в этом не только её, но и себя. Дальше в толпе, обняв свою Зали, призраком стоял не так давно полный решимости маормер, еле слышно шепча что-то на ухо своей подруге. Ренридж пару часов назад наблюдал, как каджитка слезами и мольбой заставила любимого остаться с ней и не отправляться на передовую. Неподалеку стояли могучие пахмары с фермы, стеной окружив маленьких каджитов – котят недавно убитого торговца. Котята плакали навзрыд, несмотря на старания пахмаров их успокоить. Каждого из собравшихся здесь Ренридж знал. А от того было еще страшнее, что всего за какие-то сутки решится будут они жить или же нет.       Хотелось зажмуриться, а, открыв глаза, обнаружить себя далеко-далеко отсюда. И даже уже неважно где. Но это не помогало. Вокруг были джунгли, напуганные жители деревни и собственный страх.       Вновь взгляд на Неймона. Хоть и ненадолго, но от сердца отлегло. Его уверенный вид, прямая спина и сосредоточенный взгляд внушали мысль, что все обойдется, что он их вытащит из сложившейся ситуации, что у него есть основания в этой уверенности.       Вот только оснований не было. Мужчина предполагал разные исходы, и их шансы на успех стремительно таяли. Он не понимал почему местные жители наотрез отказались помогать, ослушались приказов главы деревни, и даже более того – остались глухи ко всем доводам, что от них зависит дальнейшая судьба их семей. Без каджитов отряд эльфов долго не подержится. Слишком мало людей против нескончаемого потока маормеров. Неймон уже отдал необходимые приказы по обороне и большего уже сделать не мог. В его силах было только правильно расставить фигуры по доске, а дальше остается не допустить панику среди своих подчиненных, быть эталоном для них, а самому ждать и надеяться. Надеяться, что Пелидила не убьет случайной стрелой, и тот продолжит руководить защитой на местности; надеяться, что помощь все же придет; надеяться, что Ренридж вовремя заметит магию некромантов, решившихся наконец применить свое последнее заклинание, которое отрежет их на этом маленьком островке от основных сил Доминиона. Тогда можно будет отправить отряд солдат, оставшихся здесь, чтобы остановить действие заклинания. Но вот наемника лучше оставить при себе. На этом острове таится немало опасностей и оставлять жителей деревни совсем без охраны не стоит. А пока пусть оставшиеся солдаты будут здесь – они обеспечат возможность отступления, если прорвется линия обороны.       Ренридж даже не догадывался о переживаниях друга, как и остальные безвольно отдавая свою жизнь в его руки. Большего пока не оставалось. Они так же, как и Неймон и все остальные, ждали.       Солнце мучительно медленно плыло по небу, но все-таки двигалось. Время шло. Взрывы стали звучать все реже. Наемник не знал считать ли это добрым знаком или же нет, но посмотрев на Неймона, заметил, как пролегла складка на хмурящемся лбу друга. Значит, это все-таки плохой знак.       Неймон подозвал к себе одного из солдат и отдал приказ, так тихо, что слышал только подчиненный. После чего тот коротко кивнул и стремительно скрылся в зарослях по направлению к линии обороны. Наемник уже не мог ничего с собой поделать. Нервы не выдерживали, растянувшись до звенящего предела. Не владея собой, Ренридж подошел к альтмеру, но не успел и слова сказать, как мужчина кивком головы указал следовать за собой.       - Некроманты еще не дали о себе знать? – Сразу поинтересовался Неймон, стоило им двоим только отойти чуть дальше, где от остальных их скрывали высокие густые заросли. Вряд ли бы их даже кто-то услышал.       Ренридж только в ответ покачал головой. Никаких признаков заклинаний некромантов, которые те описывали в своих записях, не было. Хотя с полной уверенностью наемник не мог утверждать, что некроманты еще не приступили к своему заклинанию.       Мужчина напротив задумчиво сложил на груди руки и погрузился в свои мысли. Наемник подошел чуть ближе, взглядом изучая лицо друга, вглядываясь и отчаянно ища способы унять свою нарастающую панику. Бездействие давило ощущением беспомощности.       - Почему не напасть сейчас на них? – В свою очередь задался вопросом Ренридж, а спустя секунду и отвечая на него. – Хотя нет… нельзя. Людей слишком мало, а мы не знаем, где некроманты будут проводить свой ритуал.       - Это верно, - кивнул мужчина, скрестив на груди руки. – Если верить твоему докладу, то им необходимо определенное количество… ресурсов. Значит, у них будет только одна попытка за эти сутки. Но у нас слишком мало людей. У нас так же только одна попытка их остановить. Вот только, боюсь, мы не продержимся до прихода основных сил. Надеюсь, ты будешь со мной до самого конца. Если вдруг мы не справимся, то я предпочел бы принять смерть от руки друга, чем попасть к маормерам и их некромантам.       Альтмер рассуждал так спокойно, будто бы не он только что сообщил об их смертном приговоре. По спине наемника пробежался озноб. Неужели и правда они погибнут здесь? Их незавидное положение что-то напоминало… И было такое чувство, что Ренридж что-то забывает сделать. Забывает что-то сказать. Только и смотрел в эти желтые глаза друга, пытаясь вспомнить. Чувство чего-то упущенного никак не отставало.       - А если каджиты выступят? – Выпалил первое, что пришло в голову Ренридж.       Неймон что-то вновь обдумывал, хмурился, а затем неспешно кивнул:       - В таком случае у нас будет шанс. Но заставить подняться этих каджитов, чтобы защитить свой дом, просто невозможно. Думаю, нам придется покинуть это место. Враг скоро поймет, где нас искать. А без командования растерянных на поле боя солдат не составит труда перебить. Я отправил одного из своих людей разведать и передать последние свои приказы Пелидилу о передислокации.       Словно разрядом поразило Ренриджа понимание, что дела их хуже некуда. Наемник знал, что место, в котором они укрылись, уже было подготовлено альтмером заранее, а значит, здесь находились запасы оружия и зелий. Даже броня. Все это было спрятано на случай внезапной атаки, когда пришлось бы срочно покидать деревню. Иными словами, вооружить местных жителей можно.       Но вот сердце сжималось от мысли, что они пойдут в бой. Куда им! Если охотники и умели пользоваться луком, то остальные вряд ли вообще держали до этого оружие в руках. Хотя если Неймон говорит, что это даст им шанс…       Неймон… Ренридж вновь смотрел на друга, но глупые мысли вновь и вновь заполняли голову. Наемник не раз ловил себя на том, что оглядывается на него чаще, чем положено, наблюдает дольше, чем положено. Думает о нем чаще, чем положено. Если и раньше это можно было списать на восхищение или же зависть, что альтмер такой, каким никогда не быть неуклюжему и грубому Ренриджу, то сейчас… Сейчас Ренридж не знал, что ответить себе на это. Все заполнил лишь страх. Понимание, что будет с Неймоном. Принца альтмеров, брата королевы, просто так не убьют. Не подарят легкой смерти. Хотя любая смерть Неймона была недопустима. Сама мысль, что эти желтые глаза потухнут, приводила наемника в ужас. Нет. Кто угодно, но не он. Пусть кто угодно, но не Неймон. Пусть умрут солдаты, пусть умрет ворчливый Пелидил, пусть умрут те добрые каджиты, пусть умрет сам Ренридж. Но не Неймон.       Альтмер что-то говорил. Кажется, спрашивал. Но в голове наемника стоял гул, мешающий что-либо услышать. Существовал только этот страх, увидеть мертвым мужчину перед собой. Минута, час, а может всего мгновение, и наступила тишина. Гул стих. Появился шум леса, голос Неймона и твердая уверенность в том, что стоит делать дальше.       - Ты знаешь, что делать с каджитами, если они пойдут в бой? Как нас использовать? – Перебил наемник.       Мужчина удивленно посмотрел на него и кивнул. Он стоял так близко, но… всегда было какое-то «но». Неймон всегда был недосягаем, держал незримую дистанцию, воздвигая между ними стену отношений командира и подчиненного. Или же нелепой дружбы. По крайней мере такой теперь она виделась Ренриджу. Вдох и выдох, чтобы наполнить себя решимостью. В конце концов быть может это последний день наемника.       - У нас больше не будет времени поговорить, - рука наемника потянулась к темной и непроницаемой маске Ренриджа. Голос стал шепотом, вынуждая Неймона невольно прислушиваться, даже слегка склониться из-за разницы с ростом собеседника. – Делай с нами все что необходимо, но, когда некроманты начнут действовать, я заберу троих и уйду. Можешь положиться на меня. Я сделаю все, что угодно, но некромантов остановлю. – Так же тихо была снята маска Ренриджа. Наемник не знал, но все же сомневался в том, что друг видит лицо собеседника. Все-таки капюшон и вторая, тканевая маска до самых глаз, мешали. Другая рука медленно потянулась к камзолу внимательно слушающего мужчины, который не успел переодеться в доспехи, а сейчас старательно пытался понять куда клонит приятель. – Не знаю, вернусь ли я… Не хочу потом жалеть, что мой шанс был упущен, как когда-то. Больше не хочу держать все в себе. Желаю сказать свое «прощай».       Альтмер только сводил брови, окончательно запутавшись в чужих словах, когда рука Ренриджа резко и цепко схватила его, сжав лацканы камзола, и с силой дернула на себя, заставляя нагнуться немного ниже до уровня невысокого друга.       Наемник коротко поцеловал его. Всего мгновение, да и то между ними был клочок ткани от маски наемника, но этого было достаточно. Достаточно, чтобы не жалеть больше ни о чем. Чтобы наконец понять свою глупую привязанность к альтмеру и желание быть полезным для него. Быть может сегодня умрет Ренридж… нет, умрет Крис.       Зато Неймон будет жив. Несмотря ни на что.       Пришло время действовать. Рука в железной перчатке отпустила мягкую ткань, а маска вновь легла на своё место, возвращая уверенного и сильного Ренриджа, который хоть и не знал до конца, что делать дальше, но был полон решимости довести дело до конца и принести победу любым способом.       Выскочив из зарослей туда, где ожидали своей участи жители деревни и солдаты Доминиона, наемник легко запрыгнул на старое поваленное дерево, которое должно было служить хоть какой-то преградой на пути вражеских солдат, если они найдут это место. Множество пар глаз сразу обратились в сторону Ренриджа. Каждого сводило с ума это бессильное ожидание.       Обведя взглядом толпу, Ренридж увидел обычных селян, но никак не бесстрашных воинов. Любители лунного сахара, шутники и добрые лентяи. И вот сейчас они растеряны, а их страх ощущался, обволакивая и наемника. Страх немыслимо сильное чувство. Оставалось только направить его по другому пути, превратив в сильный поток, который сотрет с острова всех маормеров.       - Эй, народ пустыни! – Зло крикнул Ренридж, заставляя всех без исключения обратить на себя внимание. – Почему вы прячетесь здесь, когда чертовы эльфы грабят и разоряют ваши дома?! Они посягнули на вашу землю! Землю каджитов! Неужели какие-то эльфы напугали вас? Быть может, вы обычные домашние коты?!       Самое нелюбимое оскорбление каджитов попало в цель – взъерошенная шерсть на загривках, некоторые с остервенением забили хвостами. Где-то из толпы раздалось шипение.       - Да! Домашние коты! – Продолжал злить толпу наемник. – Гордые каджиты никогда не уступили бы свою землю чужакам. А тут какие-то эльфы – слабые и никчемные! У них нет ни острого зрения, ни смертоносных когтей! Так почему вы сидите тут, когда можно убивать хилых эльфов, посягнувших на то, что принадлежит вам?!       Уши у собравшихся встали торчком. Они вспомнили и свою нелюбовь к чужакам. Нелюбовь, которая под действием страха начала обращаться в ненависть.       - Эти чертовы эльфы заявились на вашу землю! Поэтому убьем их! – Кричал Ренридж, а толпа уже изредка выкрикивала обрывки фраз наемника. – Они убили нашего брата! Оставили котят без отца! – Наемник указал на плакавших детей каджита-торговца. – И мы отомстим им за это! Убьем всех эльфов! Так гласят обычаи! Если дерево упадет и придавит нашего брата, что мы сделаем? - Вырубим весь лес!!! - Раздался нестройный крик толпы, сходящей с ума от злобы.       Необъятный страх, приправленный ненавистью, заставлял каджитов впадать в безумие. Ощущение толпы стирало для каждого рамки правильного и дозволенного. Каджиты опьянели от нахлынувшей на них злобы и перестали мыслить здраво.       - Так поступим как полагается! Познакомим захватчиков с нашими когтями! Смерть всем эльфам! – В последний раз крикнул Ренридж, поднимая вверх зажатую в кулак руку.       - Смерть всем эльфам! – Бешено скандировала толпа, повторив жест наемника.       Под всеобщие крики, позади толпы с парой своих верных солдат, которые нервно вцепились в свои мечи, стоял бледный, и впервые на памяти наемника, растерянный Неймон.