В объятьях тьмы

      Грудь под рукой приподнялась и я ладонью почувствовал, как девушка выдохнула, пытаясь убрать с себя руку, прижимающую её к кровати. — И куда это мы собрались? — сонно бурчу я, рывком укладывая её на место. — Я есть хочу! Либо корми сам, либо я за себя не отвечаю! — грозно прошипела Кассия, царапая ноготками мне руку. — Встань на колени и попроси вежливо, всё-таки от этого зависит твоё самочувствие… — девушка шумно выдохнула и, проворчав некоторые проклятья в мой счёт, повернулась ко мне спиной. — Поголодаю лучше. — через некоторое время сказала она. Интересно все попадающие в это тело такие упертые? — А в ванную мне тоже нужно на коленях просить? — Нет. — Тогда мне надо в ванную. — Зачем? — Ты сам хоть чувствуешь, как глупо звучит твой вопрос? — недовольно спросила Кассия, пытаясь встать.       Шумно выдыхаю и убираю руку. Девушка поднимается с кровати и недоверчиво смотрит на меня, встающего за ней. Накидываю рубашку под пристальным прищуренным взглядом и выхожу за ней. Уже около ванной комнаты дверь захлопнулась у меня перед носом. Какие мы вдруг стеснительные стали. — Я вот тут сижу и думаю, что можно так долго делать в ванной… — спустя минут двадцать спрашиваю я довольно громко, чтобы любитель воды меня услышал. В ответ, как все это время слышу журчание воды. Не прекращающийся поток… — Кассия? Если что-нибудь не скажешь, я войду. — прислушиваясь, поднимаюсь на ноги (до этого я сидел на полу).       Кап-кап-кап…       С силой жму на дверную ручку и плечом выбиваю дверь. Кран, как и ожидалось, течёт в полупустую ванну, создавая шум. Усевшись за тумбочкой, Кассия знатного обложилась пустыми пачками от таблеток вокруг себя, до этого, видимо, пройдясь бритвой по запястьям. — Ну что за идиотка?! — садясь рядом с отключившейся девушкой, резко выпаливаю я. Это ж как надо постараться, чтобы столько таблеток сожрать? Сумасшедшая дура…       Поднимаю Кассию и усаживаю в ванну. Слегка прокусив запястье, с силой прижимаю к приоткрытым губам. ***       Руками вцепившись в поручни, шумно выдыхаю. Ещё чуть-чуть и потеряю сознание, наверное… Брат делает ещё один рывок, не жалея для меня силушки и завязывает маленький бантик на спине. — Не боишься в обморок грохнуться в таком корсете? — рассматривая результат в виде тоненькой талии, спросил Юма. — Юмочка, это должен самый прекрасный день, и я должна быть не менее прекрасна! — отпускаю поручни и делаю небольшой шажок. Платье само совершенство, я бы, наверное, очарованно вздохнула, если бы могла… — Ты и без этого хороша, надо тебе себя мучить? — привыкая к одежде, медленно и очень аккуратно подхожу к брату, провожу тому по щеке ладонями. — Да Юма, можешь считать, что я мазохистка, но я буду либо в этом платье, либо не буду вообще. — весьма не девичьим голосом пропела я, ибо сзади что-то впилось в спину. Парень рывком повернул меня к себе спиной и чуть ослабил узелок. — Сомневаюсь, что Субару столько же, сколько и ты старается подготовиться к этой свадьбе… — опираясь о косяк двери плечом, проговорил Юма. И да, он до сих пор не может принять то, что мы с младшим Сакамаки вместе. Что он только не делал, чтобы избавиться от него. Самолично чуть ли не каждый день его предупреждаю, что если он хоть попытается сделать что-то, что может сорвать свадьбу — я его буду пытать долго и без сожаления, чтобы он понял на сколько это важное для меня событие. И вот опять он начал выражать своё недовольство… — На нем подготовка площадки… — пытаясь дотянуться до вязочек, прошипела я. Ну просто нереально развязать на себе корсет. — Да помоги, я, кажется, задыхаюсь! — оттягивая лиф и тяжело дыша, кряхчу я. Юма резко дергает за веревочку и вся конструкция постепенно ослабляет давление. — А я-то думаю, чего его не видно последнее время. Ты уверена, что он сделает все как надо? — Ты издеваешься? Я ему столько раз повторяла, что уже невозможно что-то сделать так. И, в конце концов, он тоже имеет право сделать свой вклад в оформление. Нежелательно, конечно, но имеет. — Жалко что-то мне его становится… — пробурчал парень себе под нос. — Что-что? — Да я и не говорил ничего. — отмахнулся Юма. — Слушай, а кто свидетелем-то будет? — Невольно замираю и нервно прикусываю губу. Обидеться — да. На долго — скорее всего. А может и не обидется? Будь, что будет! — Охико и Руки. — быстро тараторю я. — То есть не я? — спрашивает Юма. Ну все… — Прости, просто… — Ну и хорошо. — перебив меня, выдохнул братец. — Че?.. — Ну не люблю я такое и сам бы отказался, ты уж прости. — шумно выдыхаю. Буря миновала. Быстро натянув на себя лёгкое платьице, поворачиваюсь к парню и, звонко чмокнув того в щеку, выбегаю из комнаты. Надо еще этих горе-свидетелей найти, и съездить к Субару, и перепроверить списки, и ещё раз всех обо всем предупредить, и ещё чертова туча дел! ***       Крепко сжав запястье девушки, пытающейся поспевать за мной, резко и даже немного грубо вталкиваю её в черный лимузин. Со дня, когда Кассия пыталась себя (точнее оболочку) убить прошло не много, не мало неделя. И после этого она ещё не раз пыталась совершить суицид, но этому вечно мешал я, вечно ходящий по пятам за ней (теперь).       Девушка, пообещавшая сохранять молчание пять дней назад, так ни разу ничего и не сказала. Даже сейчас она мирно сидит напротив и поглядывает в окно, наблюдает. Не сказал бы что её молчание мне нравится, но и не раздражает, вроде. — Ты хоть с Кико-то разговаривать будешь? — спустя пару минут тишины спрашиваю я, глядя на неё. Взгляд плавно перемещается с лица на тонкую шею, с неё на декольте, хоть я и сказал ей надеть что-нибудь более закрытое. Не потому что я равную, не потому что меня раздражает, что кто-то будет видеть то, что принадлежит мне… Я говорил, что меня не раздражает её молчание? Нет! Раздражает и даже очень, особенно когда это вопрос!       Пересаживаюсь на сидение рядом с ней и, немного задрав подол платья, хватаю её за бедро, вдавливая кончики пальцев. Кассия словно нехотя обращает на меня внимание, но молчит. — Отвечай. — Мне ты ничего не сделаешь, это ведь не моё тело. Так что синяки ты ставишь не мне. — негромко проговорила она. — Да, с ней я буду говорить. — Прекрасно. — ослабляя хватку, сквозь зубы говорю я. Охико делала бы что угодно, но не молчала бы это точно. — Если ты и дальше будешь меня игнорировать — будет только хуже. Боль же ты чувствуешь, не так ли? — Даже если я что-то говорю, ты слышишь только то, что хочешь. — Когда это я так делал? — Все время. — и вновь замолчала. Как же это бесит. — Тебе нравится меня раздражать и не обращать на меня внимания? — Как ты, так и я. — Что именно ты имеешь в виду? — Тебе плевать на мои чувства. — повернувшись снова ко мне, сказала она. — Да, Руки, я не бесчувственная кукла, которую можно кусать, трахать и запирать в темнице! — Вообще-то по большей части это она меня кусала… Я даже не помню делал ли это. — И что же ты ко мне чувствуешь, ранимая ты наша? — Я тебе это уже говорила. Да что там! Если я даже скажу это сотни раз прямо в лицо ты все равно не обратишь на это внимание, потому что я не Охико! Надо будет поздравить её в следующий раз, покорить сердце такого толстолоба как ты — нужно ещё постараться… — В смысле в следующий раз? — Да пошёл ты. — резко хватают её за плечи и притягиваю ближе к себе, смотря прямо в глаза. — Говори! — Дверь автомобиля распахивается и заглядывает водитель. Как оказалось, мы уже минут десять как приехали. ***       Плавно поглаживая кота на руках, оглядываясь по сторонам. Вот и Руки с Кассией приехали. Нда, актёр из него не очень, хотя видно что старается. Взяв «Охико» под руку, они вроде спокойно идут к своим местам, но если чуть присмотреться то сразу становится понятно, что девушка не горит желанием идти и её чуть ли не волокут за собой.       Настоящая же Ко положила голову мне на руку и молча наблюдает за всем происходящем. Обидно ей, наверное. Коготки то врезаются мне в кожу, то прячутся и мою руку гладит мохнатая лапка. И я ничего не могу сделать.       Все, как по команде затихают у своих мест и у алтаря возникает тёмная фигура. Это и есть Субару? Светлые волосы расчесаны, но все равно можно заметить несколько непослушных прядок. Ярко-алые глаза устремлены к арке в конце дорожки, освещаемой маленькими наземными фонарями. Такой грубый с виду, а так нервничает, то сжимая кулаки, то разжимая их.       Коготки Ко с силой впились мне в палец и я, посмотрев на неё, повернулся туда же куда и она. В арке, скрываемая белоснежной фатой, появилась невеста. Сопровождаемая тихим цоканьем каблучков, девушка плавно приближалась к жениху, держа перед собой аккуратный букетик из пятнистых роз. Шелест ткани в пышной юбке, тихий шёпот где-то вдали, гулко бьющееся сердце кота на руках — непривычная для меня смесь.       Кико подошла к парню и немного напряглась в плечах. Охико же как-то странно замотала головой, ударяясь о мою грудь. Кассия, придерживаемая Руки, у алтаря тоже в этот момент слегка пошатнулась.       Не зная зачем я повернулся в сторону Кусто, едва освещаемых лунным светом, в которых что-то виднелось. Через некоторое время я всё-таки смог разглядеть что это. Хитрая ухмылка не покидала лица одноглазого, а в руке тем временем блеснуло острие меча. Красного меча. В момент Шин исчез будто его и не было.       Ко ещё раз дернула головой и безвольно повисла у меня на руках. Взметнув глаза к алтарю, я оглядел Кассию и перевёл взгляд на Руки, который уже через пару секунд ловил тело сестры.