шерлок bbc

— Майкрофт, это ужасно! — причитал в телефонной трубке голос миссис Хадсон. — Не в моих правилах обсуждать квартирантов, пусть даже с их родственниками, но Шерлок — особый случай. Майкрофт нервно ослабил узел галстука и произнёс как мог ровно: — Успокойтесь, миссис Хадсон, и объясните всё по порядку. — С тех пор как уехал Джон, с Шерлоком нет никакого сладу! В комнатах бардак просто ужасающий. Джон как-то умудрялся заставлять его убираться, но мне такое не по силам. И эти обогреватели! Они включены круглосуточно. В мае месяце! В комнате жара как в тропиках, а Шерлок твердит, что моя квартира похожа на погреб. Майкрофт, я боюсь, что из-за перенапряжения электросети начнётся пожар. — Это всё или есть что-то ещё, миссис Хадсон? — К сожалению, да. Сегодня утром приходил тренер Шерлока по кикбоксингу. Хотел лично выяснить, почему Шерлок пропустил уже шестую тренировку. — Что?! — переспросил Майкрофт. — Он стал пропускать тренировки? — Да. Насколько я понимаю, Шерлок и раньше наплевательски относился к расписанию занятий, но всё же трижды в неделю приходил в клуб и занимался около часа. — Я знаю. — Шерлок не был в клубе две недели. Так сказал тренер во время их ссоры. Поймите меня правильно, Майкрофт, я не подслушивала, но они так громко кричали... Их слышала даже миссис Тёрнер... — И что такого ужасного вы услышали? — спросил Майкрофт. — Тренер откуда-то узнал, что Шерлок дважды участвовал в нелегальных турнирах по боям без правил. Тренер был просто в ярости! И я его понимаю... Миссис Тёрнер показала мне статью в газете, где говорится обо всех этих подпольных бойцовских клубах. Майкрофт, там творятся такие ужасы! Боюсь, что скоро Шерлок попадёт в очень крупные неприятности, если уже не попал. — Я поговорю с Шерлоком. Спасибо, что предупредили, миссис Хадсон. Я очень вам признателен. — Что вы, Майкрофт! Вы ведь знаете, как я отношусь к Шерлоку. Он мне почти как сын... Приезжайте поскорее. С Шерлоком творится что-то очень скверное. Он всё время молчит... Не так молчит, как обычно, понимаете? — Да, миссис Хадсон, понимаю. Я сейчас же приеду. ............. ............. Шерлока дома не оказалось. Бедлам, который он устроил в гостиной и на кухне, впечатление производил ошеломительное. Зато в комнате самого Шерлока был почти порядок. И ощущение нежилого помещения. — Он что, спит в гостиной? — уточнил Майкрофт. — Да, — кивнула миссис Хадсон, — в комнату он не заходил с тех самых пор, как уехал Джон. Все две недели даже по лестнице ни разу не поднялся. Если Шерлоку не хватало каких-то вещей, он покупал их, но в комнату к себе почему-то так и не зашёл. Майкрофт вернулся в гостиную, глянул на кухню, которая превратилась в гибрид химической лаборатории и городской свалки. — Где он ест? В той второсортной китайской харчевне, что в полуквартале отсюда? — У мистера Чоу очень хороший ресторан, Майкрофт. Но Шерлок не появлялся там две недели. Я спрашивала. — Значит опять жрёт всякую дрянь с уличных лотков! Если вообще вспоминает о том, что надо поесть. Миссис Хадсон сочувственно вздохнула. — Джон всегда мог заставить его покушать. Не знаю как, но мог. И готовил так вкусно. Мог даже сделать индийское карри и настоящий восточный плов. Последний раз я пробовала его между замужествами, когда мы с сестрой ездили в... — Шерлок заходит в комнату Джона? — перебил Майкрофт. — Нет. Говорю же — с тех пор, как Джон уехал, Шерлок ни разу не поднимался наверх. Но полностью оплатил аренду второй комнаты за три месяца вперёд. Зачем она ему? Тот джентльмен, у которого я купила этот дом, пользовался второй комнатой как кабинетом. Он был профессором истории, а в комнате держал библиотеку и маленький музей со всякими древностями. Весьма милый человек, рассказывал столько интересного о кельтах! И жена у него такая приятная... Работала звукорежиссёром на телевидении, но при этом терпеть не могла смотреть телевизор. Очень славная была пара. Только детей у них нет. Ужасная несправедливость! Всякие пьяницы и бездельники плодятся как тараканы, а хорошие, умные люди бездетны. — Миссис Хадсон перевела дыхание и продолжила свой нескончаемый монолог, не особо задумываясь о том, слушает ли её собеседник: — Когда я сказала риелтору, что хочу сдавать второй этаж в аренду, она посоветовала мне переделать кабинет в спальню, а гостиную разделить перегородкой на жилую часть и кухню. Так будет легче найти постояльцев. Она права, такие квартиры сдаются легче всего. Когда Шерлок сказал, что не хочет искать нового соседа и будет оплачивать всю аренду сам, я надеялась, что во вторую комнату он заберёт лабораторию. Но Шерлок вместо этого перестал пользоваться и первой. Ничего не понимаю. — Вы должны быть с ним построже, миссис Хадсон, — ответил Майкрофт. — Вызовите уборщиков, чтобы разобрались с этим бедламом, — взмахом руки Майкрофт очертил гостиную и кухню, — а счёт пусть оплатит Шерлок. — Он заплатит и тут же опять всё захламит. — А вы возьмите с него штраф за нарушение правил аренды. — Майкрофт, вы уверены, что это поможет? — Ну не пороть же его, — вздохнул Майкрофт. — Если в детстве не помогало, то сейчас тем более не подействует. «Мне нужен инспектор Лестрейд, — подумал Майкрофт. — Пусть нагрузит Шерлока новыми делами по самые пятки. Чтобы у братца и минуты не оставалось для глупостей». ............. ............. Встречаться с Грегом в подземном гараже одного из офисов МИДа — это больно и несправедливо. Но иначе он вообще не будет разговаривать. — Почему бы нам не поговорить в кабинете какого-нибудь уютного ресторана? — спрашивает Майкрофт. — Нет причин, по которым высокопоставленный чиновник мог приглашать на обед обычного инспектора. — Речь идёт о личном деле, а не о служебном. — У нас с вами нет личных дел, сэр, — отрубает Грегори. Майкрофт покрепче стискивает рукоять зонта. — Вы заботитесь о моём брате, инспектор. Рискуете должностью, званием и служебной репутацией, позволяя постореннему участвовать в расследования. — Закон обязывает граждан оказывать помощь полиции, а полицию — принимать её. — Всё верно, — кивнул Майкрофт. — Однако закон не учитывает, насколько паршивым может оказаться характер отдельных граждан. Например, Шерлока Холмса. — Пользы от консультаций Шерлока гораздо больше, чем вреда от его характера. Поэтому я очень признателен Шерлоку за его помощь. «А ты можешь катиться к чёрту!» — слышит Майкрофт невысказанное, но совершенно очевидное дополнение. — Мы знакомы уже пять лет, инспектор. Всё это время вы ясно даёте мне понять, как я вам неприятен, но при этом ни разу не отказались со мной встречаться. Почему? — С начальством не встречаются, к нему приходят по вызову. — Но я вам не начальник. — Зато можете приказывать моему непосредственному и вышестоящему начальству. Майкрофт усмехнулся: — Вам ведь плевать на карьеру, инспектор. Вы четырежды подавали рапорт о переводе в такие дыры, что о них даже подумать страшно, не то что там служить. Поэтому вы запросто могли послать меня по общеизвестному адресу. Однако до сих пор продолжаете терпеть наши встречи. Почему? — Хочу убедиться, что вы не собираетесь причинить вред Шерлоку Холмсу. — Что?! — оторопел Майкрофт. — Шерлок мой друг, и я стараюсь не допустить, чтобы с ним случилось что-то плохое. — И этим «плохим» вы считаете меня, его брата? — возмутился Майкрофт. — Да вы с ума сошли, инспектор! — Братские узы не мешают причинять неудобным родственникам зло, сэр. — Не в нашем с Шерлоком случае! Он мой брат, и я всё время забочусь о нём. — Майкрофт подошёл к Лестрейду ближе. — У Шерлока сейчас сложный период. Если вы действительно желаете ему добра, нагрузите побольше работой, чтобы не оставалось времени для глупостей. Вы меня понимаете? — Да. Но Шерлок не мой подчинённый, которому я могу приказать. Он сам решает, когда и в каком расследовании принять участие. Принцип, по которому ваш брат выбирает интересные для него дела, я не могу понять до сих пор. — Я тоже, — ответил Майкроф. — И всё же прошу вас попытаться решить эту проблему. — Сделаю всё, что в моих силах, — инспектор собрался уходить. — Подождите, — остановил его Майкрофт. — Я... Вы действительно не находите во мне ничего приятного? Нисколько? — А чего может быть приятного в чиновнике? Майкрофт на несколько мгновений закрыл глаза. Но почему всё так плохо? Шерлок опять доставляет проблемы, скоро об этом узнает мать и в очередной раз устроит показательную истерику на тему «неблагодарные дети», а отец охарактеризует Майкрофта несколькими безупречно вежливыми, но при этом убийственно-ядовитыми фразами. Шерлоку хорошо, спровоцировал отца, чтобы тот его в восемнадцать лет из дома выгнал, и с тех пор с родителями ни разу не разговаривал, все шишки от общения с ними падают только на Майкрофта. На работе — сплошные дебилы, причём большинство из них занимает высокие посты, и на основании этого полагает, что может приказывать Майкрофту Холмсу. А любимый человек, ради которого Майкрофт не задумываясь шагнул бы в огонь, смотрит на него как на досадную и обременительную помеху. — Неужели так трудно хотя бы один раз подумать обо мне не как о чиновнике, а как о человеке? — вырвалось у Майкрофта. Грегори посмотрел на него с удивлением. Мгновение подумал и ответил: — Вы брат Шерлока. Если бы не это, меня бы здесь не было. — Вы любите его? — спросил Майкрофт. Это была даже не боль... «Боль» — слишком слабое определение для крушения мира. Конечно же Грег любит Шерлока. Его невозможно не любить. А Майкрофт никогда не станет мешать счастью брата. Особенно теперь, когда Шерлок вновь рискует скатиться в трясину, в которой едва не утонул пять лет назад. Как сквозь толстую стену до Майкрофта донёсся раздражённый голос Грега: — Вы с ума сошли, мистер Холмс, или попросту пьяны? — Что? — переспросил Майкрофт. — Да то! Как вам в голову пришёл такой бред? — Но ведь вы предпочитаете мужчин... И... — Вот именно, что мужчин! Однако Шерлок к мужчинам, да и к Homo Sapiens’ам относится только биологически, а по жизни это ходячая чума, и трахаться с ним я не стал бы, будь он даже единственным мужиком на всей планете Земля! Майкрофт на мгновение оцепенел. Затем проговорил внезапно осипшим голосом: — За такие слова о моём брате я любому вырвал бы язык. Но... Я счастлив услышать эти слова от вас. — Что? — не понял Лестрейд. — Вы о чём? Майкрофт шагнул к нему вплотную, прикоснулся губами к губам. И отлетел на два ярда, отброшенный ударом кулака. — Я тебе не подстилка! — с бешенством рыкнул Лестрейд. Майкрофт осторожно прикоснулся кончиками пальцев к скуле. — Если вся проблема только в этом, — сказал он тихо, — я могу быть снизу. Подняться Майкрофт не пытался, просто сел на полу. Лестрейд вперил в него яростный взгляд: — Прикажи любому из своих референтов, их для того и держат, чтобы ублажать начальство всеми угодными ему способами. А я тебе не хастлер из секса по вызову. Лестрейд пошёл к выходу. — Грег! — отчаянно выкрикнул вслед ему Майкрофт. — Для меня это очень серьёзно. Я люблю тебя! Но Грег не обернулся. В любовь чиновника он не верил. ............. ............. Место преступления и место обнаружения трупа — далеко не всегда одно и то же. Вот и в этот раз убитую привезли и сбросили с моста, имитируя самоубийство. Имитация грубая, даже первокурсник полицейской школы в неё не поверит. Хуже с убитой — дорогой костюм, ожерелье и серьги жёлтого металла с прозрачными тёмно-зелёными вставками. Даже если это не настоящее золото и изумруды, а бижутерия, то цена у неё всё равно немалая. — Одежда и драгоценности не её, — вещал Шерлок. — Посмотрите на её руки — на них никогда не было маникюра. А женщина, которая покупает такую одежду, обязательно будет ухаживать за руками. И колготки. Они очень дешёвые, такие даже не продают, а дают в подарок в продуктовых отделах супермаркетов тем, кто покупает продукты сразу на несколько дней. Волосы покрашены дешёвой краской, которая пересушила убитой волосы. Будь у неё деньги на дорогие наряды, она и краску бы купила хорошую. Одежда слегка поношенная, а туфли совершенно новые, она проносила их не более двух-трёх часов, и только в помещении — на подошве всего лишь несколько царапин. Пройдись она в них по улице, царапин было бы больше. И туфли хотя и качественные, гораздо дороже тех, что могла позволить себе убитая, однако намного дешевле одежды. Обувь той, в чью одежду она переоделась, не подошла ей по размеру, и убитой купили новые. Лестрейд кивал, принимая информацию к сведению. Всё шло как обычно, но была какая-то тревожная нота, диссонанс. — Господин инспектор! — подбежал полицейский из оцепления. — Там вроде бы свидетель нашёлся. Глянул на Шерлока и спросил: — А кто это, сэр? — Приглашённый консультант. — Сэр, а он «колёсами» не балуется? — Нет, — быстро ответил Лестрейд. «Старею, — добавил он мысленно. — Стал терять хватку». Служба в уличном патруле быстро обучает замечать малейший неадекват у прохожих, в том числе и наркотическое опьянение. И этот навык остаётся навсегда. Но Лестрейду не хотелось верить, что Шерлок опять стал принимать наркотики. Ведь три года у него не было ни одного срыва. Лестрейд надеялся, то Шерлок завязал с наркотиками окончательно. Но как только что выяснилось, не завязал. «Пока Шерлок принял что-то лёгкое. Покрепче экстази, но не намного. Однако скоро он опять начнёт употреблять кокаин и героин». Лестрейд приказал Донован допросить свидетеля, полицейскому — вернуться в оцепление, а сам подошёл к Шерлоку, схватил его за лацкан пиджака и потащил к фургону ПКЛ, передвижной криминалистической лаборатории. — У нас был договор, — сказал Лестрейд. — Я позволяю тебе заниматься расследованиями, а ты не принимаешь наркотики. — Я не... — начал было Шерлок. — Андерсон! — окликнул Лестрейд судмедэксперта. — Возьми у него кровь на анализ. Бригс, Уайтли! — подозвал двух полицейских и толкнул к ним Шерлока. — Обыскать и оформить задержание на трое суток за противодействие полицейскому расследованию. — Это я противодействую?! — возмутился Шерлок. — Да я... — Ты нарушил договор, — оборвал Лестрейд. — О, наш дорогой психопат опять принялся за старое, — злорадно проговорил Андерсон. — Бывших наркоманов не бывает, так, Шерлок? Лестрейд смерил и Андерсона, и Шерлока досадливым взглядом и пошёл к Донован, которая разговаривала со свидетелем. На ходу достал телефон. — Бетерж? Привет, старина! Это Лестрейд. К тебе сейчас привезут Шерлока Холмса... Да-да, тот самый ненормальный гений. Запри его в камеру с наркоманами. Если понадобится, перетасуй комплектование камер, но сидеть Шерлок должен только с наркоманами. Я хочу, чтобы он во всех подробностях увидел, что такое настоящая ломка и насколько нерасторопна в таких случаях бесплатная медицина. Что? Нет, сам он пока что не наркоман в полном смысле слова, хотя до этого уже недолго осталось. Но Шерлок ещё может остановиться, поэтому я его к тебе и отправляю. Да, конечно, и ужин у Юсуфа, и его знаменитый кебаб я тебе обеспечу сегодня же вечером. Хорошо, пусть завтра. Заодно познакомлюсь с твоей невестой. Ну всё, давай. Удачи. ............. ............. — Я настаиваю, чтобы моего брата отпустили под залог, — сказал Майкрофт. — Обращайтесь к адвокату, сэр, — ответил Лестрейд. — Но пока он оформит все формальности, пройдёт как раз трое суток. Я об этом позабочусь. — Не имеете права! — возмутился Майкрофт. — Это превышение властных полномочий. — Ну так увольте меня, сэр. — Я предпочитаю, чтобы вы оставались на своём месте и занимались делом, инспектор. Лестрейда самодовольные и самоуверенные физиономии Холмсов раздражали всегда, но если от Шерлока была ощутимая польза, то Майкрофт — всего лишь заноза в заднице. Лестрейд придвинул Майкрофту заключение экспертизы. Тот взял лист, прочёл. Самодовольство как ветром сдуло. Лестрейд несколько мгновений с удовольствием созерцал бледный вид и растерянность Майкрофта. — Сэр, теперь вы согласны с тем, что трёхдневная отсидка подальше от точек распространения наркотиков пойдёт Шерлоку на пользу? Майкрофт кивнул и вышел из кабинета. ............. ............. По дороге домой Лестрейд зашёл в кондитерскую купить лакричное ассорти для Маришки. А после немного прогулялся в парке — это помогало успокоиться, сбросить напряжение. К концу прогулки вспомнил, что у Марины сегодня вечернее дежурство. Возвращаться в пустой дом не хотелось, и Лестрейд зашёл поужинать в небольшое уютное кафе. На его любимом месте в углу сидел Майкрофт. Лестрейд нахмурился. Что могло понадобиться этому типу в мелкой забегаловке дешёвого квартала? На столе перед Майкрофтом стояла кружка пива и тарелка жареной картошки с сосисками. Съел он, судя по всему, несколько ломтиков, если вообще ел. Майкрофт смотрел в окно. На аллейку, по которой Лестрейд должен пройти, возвращаясь домой. «Он ждал меня? Но зачем? Какого чёрта ему опять надо? И почему он один, без этой своей свиты?» От позы Холмса-старшего веяло отчаянием и безнадёжностью. Лестрейд подошёл, прикоснулся к плечу Майкрофта. Тот вздрогнул, резко обернулся. Увидел Лестрейда и припал губами к его руке. Лестрейд с растерянностью смотрел на его склонённую голову. «Он говорил правду?! Я действительно ему нравлюсь? Этот тип и в самом деле способен на нормальные человеческие чувства?» Лестрейд левой рукой осторожно погладил Майкрофта по волосам, высвободил правую руку. — Что-то случилось,.. Майкрофт? — Нет... Ничего сверх того, что уже есть. — С Шерлоком всё наладится. Бетерж присмотрит за ним, поэтому, если возникнут осложнения, в медсанчасти будут гораздо расторопнее, чем обычно. Трёх суток как раз достаточно, чтобы полностью очистить организм. А когда Шерлок выйдет, я суну ему все архивные глухари за последние лет семь. Он займётся делом, и времени на глупости не останется. Майкрофт кивнул. Лестрейд сел за другую сторону столика, заказал ужин. Когда официант ушёл, Майкрофт робко, самыми кончиками пальцев, погладил кисть Лестрейда. — Нет, — ответил тот. — Я пока не готов к этому. И не знаю, буду ли готов. Поэтому не хочу обнадёживать. Майкрофт покорно кивнул. — Ты всё ещё любишь Алексея Агапова? — спросил он. — Мёртвых нельзя любить. Алекс умер полтора года назад. — Его дочь осталась с тобой. — Марина и моя дочь! — Я понимаю... — тихо сказал Майкрофт. — Алекс не любил Лондон, не доверял ему... Правильно делал, как оказалось. Мне нельзя было настаивать на их переезде. — Ты не должен винить себя! Несчастные случаи бывают везде. Попасть в аварию Агаповы могли и в России. Лестрейд отрицательно качнул головой. — Лондон убил Алекса и покалечил руки Марины. Хотя переломы залечили даже успешнее, чем ожидалось, однако пианисткой она не будет уже никогда. — Но Марина успешно учится медфакультете. Все говорят, что она будет очень хорошим врачом. Марина ведь хочет стать психиатром? — У неё настоящий талант возвращать людям душевное равновесие. И она работает на полставки санитаркой в общей терапии, чтобы было побольше настоящей медпрактики. На следующий год Марину должны взять медсестрой в психосоматическое отделение. Тоже на полставки, чтобы не мешать учёбе. Майкрофт кивнул. — Она умная и сильная девочка. Смогла начать новую жизнь, в которой будет счастлива. Официант принёс ужин — всё ту же картошку с сосисками, взял оплату, ушёл. Майкрофт спросил: — Я и правда выгляжу так, как будто собираюсь причинить зло собственному брату? — А? — растерялся Лестрейд. — Нет-нет, что ты, нет. — Значит, правда. Но это не так! Я хочу для Шерлока только добра... У меня нет никого дороже, чем он. — Я знаю, — кивнул Лестрейд. — Ты позволишь сказать то же самое и о тебе? — Я... Нет. Мне трудно представить, что между нами возможны постоянные отношения. А обычный перепихон тебя вряд ли устроит. — Я хочу быть с тобой всегда. Но как и когда это будет, и будет ли вообще, решаешь ты. Лестрейду стало не по себе. Покорность этого самоуверенного и властного человека пугала своей неправильностью. — У тебя фарфоровая тарелка, — сказал Лестрейд. — Здесь их дают только постоянным клиентам. Обычных кормят из пластиковых. Майкрофт смутился. Лестрейд проговорил: — Неужели во всём Лондоне ты не мог найти никого лучше меня? Кругом полно красивых молодых парней! Такому, как ты, надо только пальцами щёлкнуть, и они сами в постель запрыгнут — хоть оптом, хоть в розницу. — Мне нужно не это. Лестрейд опустил глаза. — Ты сделал неудачный выбор, — сказал он. — Самый неудачный из всех возможных. Вечный инспектор без надежды на повышение, потрёпанный и обветшалый бесперспективник. — Грег, ты хоть помнишь, сколько тебе лет? — Я родился в... — Тебе тридцать один, Грег. Ты всего лишь на год старше моего брата. Все, даже ты сам, видят только седые волосы и усталость. Но на самом деле ты молод. У тебя вся жизнь впереди. Лестрейд молчал растерянно. — Я чувствую себя стариком... — проговорил он после долгой паузы. — Однако на самом деле ты молодой парень. Не юноша, но и не зрелый муж, тем более не старик. Лестрейд отрицательно качнул головой. — На самом деле человеку столько лет, насколько он себя чувствует. И паспортный возраст здесь ни при чём. — Тогда зачем превращать себя в старика? Не лучше ли чувствовать себя юношей? — У меня это и в восемнадцать лет не получалось. Сейчас тем более не получится. Майкрофт усмехнулся. — Ты упрям. Но я всё же попробую тебя переубедить. Лестрейд скептично хмыкнул. «Главное, — подумал Майкрофт, — что он не прогнал меня и не отказался». — Каким был Шерлок в детстве? — спросил вдруг Лестрейд. — Как ни старался, не смог представить его ребёнком. — Он был похож на эльфа, — светло и мягко улыбнулся Майкрофт. — Не на этих высокорослых остроухих смазливчиков из фэнтези, а на настоящего эльфа из легенд о Томасе-Рифмаче и «Питера Пена». В детстве Шерлок был весёлым и открытым, для него все люди были друзьями. Мне он казался немного непоседливым и шумным, но это из-за того, что сам я во многом был увальнем. Но при всей своей сверхэнергичности Шерлок был очень добрым и некапризным, поэтому мы легко поладили. Поначалу я долго не замечал его, для детей разница в семь лет — огромная, практически неодолимая пропасть. Но вскоре после того, как мне исполнилось десять, я вдруг увидел Шерлока, сидящего среди множества игрушек. Это произошло именно вдруг, потому до того я брата не замечал. Да и в то утро я видел не столько Шерлока, сколько его игрушки. Все мои игрушки родители за несколько дней до этого забрали, сказали, что я уже слишком большой для игр, что мне надо думать об учёбе, а не о детских забавах. — Ипс... — только и смог произнести Лестрейд. Услышанное не укладывалось в голове. Как можно отобрать у ребёнка игрушки? К тому же у собственного сына. Самому Грегу родители дарили игрушки по любому поводу до тех пор, пока он сам окончательно не потерял к ним интерес. И всегда сами играли с сыном и его друзьями и в супергероев, и в Робина Гуда, зачастую вовлекая в игры родителей Греговых друзей. При этом сетовать на школьную успеваемость Грега и его друзей родителям не приходилось никогда. А Майкрофт продолжал рассказывать: — Поначалу я возился с Шерлоком только потому, что это было поводом для игры, чтения сказок и просмотра мультиков. Он уже тогда был очень умным и способным, поэтому быстро научился в полной мере воспринимать книжки и фильмы, предназначенные для детей моего возраста. Самому мне родители ни за что не позволили бы такие глупости, но поощряли заботу старшего брата о младшем. Однако заботиться о ребёнке и не привязаться к нему всей душой невозможно. Сначала я ждал своего отъезда в школу-пансион как исхода в Землю Обетованную и заранее придумывал поводы не приезжать домой на каникулы, но вскоре стал изобретать поводы не уезжать. Я боялся оставлять Шерлока одного. Он тогда был слишком эмоциональным и открытым, а потому ранимым. Понимаешь, о чём я? Лестрейд кивнул, хотя и не понимал почти ничего. Как надо было обращаться с детьми, чтобы мягкий добродушный увалень превратился в ядовитого и высокомерного интригана, а весёлый и дружелюбный эльф стал желчно-агрессивным социопатом? — От пансиона мне, конечно же, отвертеться не удалось, — говорил тем временем Майкрофт. — Я звонил Шерлоку каждый день, но телефонного общения оказалось мало. Я упустил момент, когда Шерлок стал необратимо меняться, причём не в лучшую сторону. Наша дружба разладилась, и однажды брат сказал, что ненавидит меня. Однако что бы он ни говорил и ни делал, я всё равно люблю его. Очень люблю. — Я вижу. И любой видит. — Кроме Шерлока. Он по-прежнему меня ненавидит. И я не понимаю, за что. В чём и когда я допустил ошибку? Почему брат видит во мне врага? — Всё ещё наладится, Майкрофт. Я постараюсь дать Шерлоку побольше дел, когда он работает, то становится более адекватным, и с ним можно хоть как-то общаться. — Ты так добр ко мне. — Майкрофт взял руку Грега, стал мягко и бережно целовать, лизнул складку между большим и указательным пальцами. Лестрейд высвободил руку. — Майкрофт, прости, но... — Лестрейд не договорил. — Я понимаю. И ничего не прошу. Просто позволь мне хотя бы иногда быть рядом. Клянусь, я не буду тебе мешать! — Майкрофт, но ведь так нельзя. Человек не должен превращать свою жизнь в чью-то тень. — Без тебя у меня нет жизни. Лестрейд пробормотал растерянно: — Я... Мне нужно время. И... Майкрофт, зачем тебе это? Кто ты и кто я... — Не ты ли гордился отсутствием предрассудков? Грег, если бы я был палестинским эмигрантом с пособием по безработице, ты не был бы столь насторожен. — Расовая и социальная принадлежность не имеют никакого значения. Главное в самом человеке, а не в его статусе. — Но правительственного чиновника человеком считать господин инспектор не желает. Я вынужден признать, что основания для этого есть — большинство из нас действительно озабочены лишь карьерой и плевать хотят на нужды налогоплательщиков, за счёт которых живут. Но не все чиновники такие. И я докажу вам это, инспектор. — Вам нет необходимости утруждать себя, сэр. — Грег встал из-за стола. — У каждого из нас своя служба и между собой они никак не связаны. А сейчас я вынужден вас оставить. Мой рабочий день давно закончен, и я надеюсь хотя бы немного отдохнуть перед тем, как меня снова вызовут на место преступления. Всего хорошего, сэр. Грег ушёл. Майкрофт смотрел на него в окно. Это безнадёжно. Грег не подпустит его ближе, чем на расстояние столика в кафе. Или шанс всё же есть? Очень маленький, почти что призрачный, но есть. Однако для того, чтобы он стал реальностью, Майкрофт должен убедить Грега не только в серьёзности чувств, но и в своей социальной полезности. И вторая задача будет гораздо сложнее первой. Но отступать не в привычках Майкрофта Холмса.