Клоун Багги. Начало пути.

      Сознание приходило урывками. Есть... Нет... Есть... Нет... Словно качка. Наконец, всё более или менее успокоилось, и мозги, что до этого свободно катались внутри черепушки, словно кусок пудинга, встали ровно. И даже как-то закрепились. Жить сразу стало легче. Медленно и осторожно приоткрыв глаза, я огляделась. Какая-то поляна-огород, позади немного покосившийся дом, а я сама сижу на траве в бриджах салатового цвета. На теле водолазка, косящая под тельняшку, только рыже-белая, на ногах босоножки, а на голове (я осторожно и тщательно ощупала самое дорогое, что есть в моем организме) непонятная шапка (вязанная!) с «ушами». Сняв её, я была похоронена под тяжестью сине-голубых волос, что красивыми вьющимися волнами рассыпались по груди, плечам и спине. Уронив шапку на свои колени, я в неверии вплелась в это теперь моё богатство пальцами. В полном обалдении я перебирала волосы, не в силах поверить в реальность. В голове отчетливо билась мысль, что такой цвет не может быть натуральным. Но откуда-то из глубин подсознания шепталось недоумение: «Всю жизнь такими были. И это нормально. У кого-то и розовый — натуральный цвет волос…» — попыталось успокоить оно меня напоследок.       Пока я приходила в себя и пыталась сложить мысли в кучу, что-то настойчиво пыталось привлечь мое внимание. Что-то, находящееся прямо перед носом и путающееся прямо под ним, вслед за поворотом головы. Одновременно с этим в ней, настойчиво ударяясь о стенки черепушки, пойманной птицей билась какая-то мысля, но я никак не могла поймать её за хвост. Это то очевидное что-то, что прямо перед моим носом. Что-то прямо передо мной. Перед носом… Носом… Нос!       Резко схватившись за ранее упомянутый орган, я в который раз удивилась. Он круглый! Идеально круглый нос, как у клоуна! А еще, если судить по тому, что я углядела краем глаза, он красный. Точно клоун! Блеск, просто блеск...       «Быть не может!.. Дочка Багги?!» — мысля с разгону врезалась в черепушку и стекла по её стенкам в основную серую массу, обдав все остальные разрозненные мысли шоком и заставив их на мгновение замереть в самой черепушке, напоследок свернув сверхновой, а после заметаться с утроенной скоростью, попутно рожая новые мысли с самыми безумными предположениями. Не выпуская нос из пальцев, я затрясла головой, пытаясь заставить их (мысли) построиться в очередь и начать разбираться с ними по порядку. Но те строиться не хотели, и, воспользовавшись тряской, лишь усилили броуновское движение в хозяйской черепной коробке.       Пока я ошалело хлопала глазами, пытаясь осознать, кто я и где, время и окружающий меня мир на месте не стояли. Кто-то положил мне руку на плечо и я, из положения сидя, метра на два-три подскочила от страха, пискнув подобно мыши, по чью душу пришел наглый, толстый кот. И в полете отметила, что у этой тушки уже начался пубертатный период. Еще ничего особого нет, но половинка (с большим натягом, будем честны) наскребется. Как говорила одна моя одноклассница на физ-ре: «Нет ничего, а трясутся как правдошны!».       — Багги, ты чего? — недоуменно раздалось у меня за спиной.       — Задумалась, — буркнула я машинально и попыталась было обернуться, но замерла на полпути. Стоп, что?! Багги? Я? Багги — девчонка?! С каких пор?! Тараканы вылезли из различный щелей и радостно затанцевали канкан напополам с вальсом, разбившись на пары с мыслями. Наконец, отцепив пальцы от носа, я как-то задумчиво изрекла: — Есть хочу…       И всё же обернулась, дабы поглядеть, кто там пришел по мою душу, да только окружающий меня мир внес свои коррективы. А именно — волосы, которые просто не дали мне разглядеть собеседника, (Рапунцель, блин!) загородив весь обзор. Пока я с ними воевала, пытаясь призвать их к порядку (я ваша новая хозяйка! Как вы смеете?!), так же безуспешно, как и мысли, напугавший меня до призрака Джексона парень решил мне помочь в укрощении строптивых.       — Конечно хочешь, — покладисто согласился со мной он. — Пропустила завтрак, обед прошлялась. Не подскажешь, где целый день широебилась, а?       — Секрет, — универсальная отмазка! Она слетела с моих губ раньше, чем я её обдумала. Действительно. Смысл рассказывать, если это «секрет», а если рассказывать, то это и секретом тогда перестанет быть. Удобно.       Парнишка лет десяти (может больше, может меньше. У меня всегда проблемы с определением чьего-либо возраста. Может, потому, что я в одиннадцать на все шестнадцать выглядела?) уверенно возился с моими волосами, помогая убрать их с глаз и под шапку, предварительно поднятую с земли, где она очутилась после моего полета с места вверх. Забавный мальчишка. С яркими рыжими волосами, стоящими торчком, веснушчатый, смуглый, с яркими зелеными глазищами (вот уж где привилегия рыжих!), курносым носом, тонкими бровями и пушистыми ресницами, да такими, что все девицы обзавидуются. Симпатичная мордашка, что тут еще скажешь.       Запрокинув голову назад, чтобы волосы было удобнее запихивать в шапку, я разглядывала ребенка, без стеснения и зазрения совести. Тот от такого пристального внимания от своей давней подруги, кажись, смутился и засмущался.       — Ч-чего ты?.. — промямлил он неуверенно, слегка краснея и отводя от меня взгляд.       — Красивый ты, — призналась я честно, с улыбкой на все тридцать два зуба (или сколько у меня там сейчас?). Парнишка как-то сразу покраснел ещё гуще, да совсем замялся. Ему что, ни разу комплиментов не делали? Хотя, да... Кому он нужен. Явно беспризорник, как и Багги (то есть я).       — Еще чуть-чуть повзрослеешь, и девушки табунами виться будут. Везучий! — видя, что парнишка сейчас сбежит от меня куда подальше, я решила перевести внимание на себя. — Меня-то, с таким носом, — я несколько раз сжала и разжала вышеупомянутый орган, — вряд ли замуж возьмут. Кому нужна такая страшная жена с круглым носом? — рыжик расслабился и тут же принялся уверять меня, что я «тоже ничего». Весело фыркнув, уж больно забавно он меня уверял, я, наконец, (не без чужой помощи. Точнее, на ней одной) расправилась с волосами и поднялась на ноги, следуя за зеленоглазым симпатягой. Тот повел меня в дом, который я заметила с самого начала.       Встав на свои нижние конечности, я машинально отметила изменившийся угол обзора, а также понижение в росте, что неудивительно. При проведении ревизии чувств ощущений тело было уже легче. Сильно легче. Очень сильно… Как бы ветром не сдуло! А как я тогда иду-то так нормально? Сознание (или подсознание? Эй, вы там! Кто там в моей черепушке командует?) истерично крикнуло: «Не думай!», но было поздно, и я запнулась о собственную ногу и кубарем полетела на землю. Рыжик обернулся, как-то тяжело и обреченно вздохнул, и, подойдя, поднял меня на ноги. Всю оставшуюся дорогу он держал меня за руку и вел за собой. Благо совет «не думать» основным мозгом был удачно воспринят и, чтобы не задумываться, я выбрала себе цель — следовать за спиной мальца. Так, идя за ним следом, я невольно задумалась о том, где Роджер. В смысле, как Багги попал на корабль к Королю Пиратов? Когда, при каких обстоятельствах, в каком возрасте? А кто б еще мне любимой сказал, тот ли это манго-анимешный мир?.. Как страшно жить!..       Поднявшись на пригорок, парень уверенно повел меня в дом. Война войной, а поесть надо. Смысла истерить, вопить и топать ногами я не вижу. Хотя~а… Кого я обманываю! Я буду истерить! Но позже. К сожалению, знать не знаю, страдал(а) ли этот(та) Багги тем же, чем и анимешный, а именно запоздалой реакцией на шокирующие мероприятия, а вот я — да. Поэтому экзамены сдавала первой, так как потом начинался мандраж и паника. Так что, чую я — буду канонным Багги, и бегать буду опосля… Черт! Я реально буду клоуном, если выйду в море и каким-то макаром все же стану капитаном. Если не сожрут раньше. Решено! «Тихо спиздил и ушел, называется — нашел!» отныне мой девиз на всю мою оставшуюся жизнь! Иначе — я труп. И не факт, что умру быстро и безболезненно.       Зайдя в дом, я машинально отметила бедное убранство, да и вообще, общую обшарпанность здания. Внутри было всё сплошным помещением: три двухъярусные койки, парочка драных матрасов на полу да друг на дружке. Дальний угол: несколько перевернутых ящиков, походу, играющие роль стола да стульев — явно подобие кухни. Рыжик уверенно двинулся к этим ящикам и, не дожидаясь меня, перевернул один из них, явив на свет потрепанный рюкзак, в котором, как оказалось, хранилась еда. Хлеб и фрукты. Мда~а… Отменный обед для растущего организма! А мяса нет? О чём я и не постеснялась полюбопытствовать вслух.       — Не получилось, — пожал плечами "Веснушка".       — А поймать?       — Как? — одним своим тоном и вопросом он выразил всё. Как поймать? А так, типа, можно? Это долго. Я не умею. И прочее в том же духе. Мда~а…       — Руками! А ещё силками. Ну, или, на крайняк, удочкой. Рыба-то точно ещё не перевелась. Ты, конечно, извини, но фрукты я за еду не считаю. Да, они полезны, но ими не наешься толком, а я, — тут я показательно сжала (было б чего сжимать, плоскодонка!) свою грудь, — растущий организм! Мне мясо нужно! На крайний случай — рыба. — Мальчонка, от моих действий с собственной грудью, покраснел как маков цвет (а ведь только-только вернул себе нормальный окрас). — Да и тебе не помешает. А то так и останешься коротышкой, никакая симпатичная мордашка не спасет.       — Мясо тяжеловато украсть…       — Да нам удочки и веревка нужна! Их-то спиздить, как раз плюнуть! Единственное, что я шкуру снимать со зверья не умею. А ты? — тупой вопрос. Но поняла я это только тогда, когда его задала. Откуда ж он уметь будет, если даже ни разу об этом не слышал. Так и оказалось. Ничего он не умел. Ну, что ж, не всё сразу.       Сдавленно зевнув после обеда, если можно так назвать перекус фруктами, я вдруг поняла, что дико устала и хочу спать.       — Ты это… — извинялась я перед ребенком. Мне стало невероятно стыдно перед ним. Он так старался, искал меня, переживал, нашел, накормил, а я вот так… его бросаю — Что-то мне… нехорошо… Давление, что ли, упало?.. Пойду подремлю, а ты, если что… буди. — И я бессовестно завалилась спать на матрас.