Виктория (Ласточка и Ворон)

— Послушай, я знаю, через что ты сегодня прошла, — сказал он; его пальцы ласкали контуры моего лица. — Я пойму, если ты сейчас не захочешь продолжать. Нет, это правда какое-то сумасшествие. Вот он, рядом, так близко, как никогда раньше; на мне и во мне, в конце концов! Я могу делать с ним всё, что угодно, а я тут лежу и дурью маюсь. Как будто тело отказывается поверить в это — мол, ага, знаю я ваши шуточки, сейчас опять заведёмся, а потом фигушки. — Всё-таки, нужно тебя разогреть и расслабить. Я себя сейчас садистом-насильником чувствую… Вита, пожалуйста, я правда боюсь сделать тебе больно. Я как зачарованная залипла взглядом на пряди волос, упавшей ему на ключицу. Мои руки сами заскользили вдоль его спины к плечам, он вздрогнул от неожиданности, а я судорожно вздохнула в ответ на его резкое движение. Ему, конечно, нереально трудно было лежать и не шевелиться, но он очень старался, а тут я взялась руки распускать. — Всё хорошо, мне не больно, — я приподняла голову и быстро поцеловала Игоря. — Давай ещё попробуем. Уговаривать его не пришлось. Дело шло гораздо лучше, чем в первый раз — у меня, по крайней мере, не лезли глаза на лоб — но всё равно туго. Я на всякий случай придерживала его за бёдра, хотя и так было ясно, что рывков он делать не собирается. По его лицу было отчётливо видно, как в нём борются между собой желание и тревога за меня. — Если ничего путаю, я вроде бы видел у тебя кокосовое масло, — задумчиво сказал он. Я кивнула; масло я взяла делать маску на волосы, но так и не собралась ни разу в итоге. — Ещё спортивная разогревающая растирка есть, но это слишком экстремальный вариант для смазки, — добавила я. — Мне для массажа. Игорь поднялся и пошёл искать флакон в моей косметичке. Я перевела дух, прислушиваясь к ощущениям и вволю любуясь его задницей. Надеюсь, когда приду в себя, моё тело будет реагировать благосклоннее. Всё-таки он и вправду больше того, к чему я привыкла. Натянул, так натянул. Сунув руку между ног, я ощупала себя, особое внимание уделив клитору. Тело отозвалось, правда, пока не очень убедительно, но прогресс был налицо. Нет, всё нормально, просто шок, накопилось за день. Игорь правильно придумал, массаж — то, что нужно. Сколько можно копаться? Повернулся бы уже скорее, хоть нормально рассмотрю… Я сомкнула большой и средний палец в кольцо на своём запястье, потом посмотрела кольцо пальцев на просвет. Потом посмотрела на запястье. Да ну, не может такого быть, даже с поправкой на разную геометрию и неоднородность диаметра! Или может? Не сказать, что у меня какое-то особенно тонкое запястье… Но и пальцы — не сказать, что длинные, обычные… Кому сказать: волнуюсь как дремучая девственница. Поднеся кольцо к губам я раскрыла рот, примериваясь. Однако! Нет, это всё антинаучно, нужно от эмпирики решительно переходить к практике, и нечего ужасаться заранее. — Ага, вот оно. Хотя, пожалуй, растирка тоже не повредит, — сказал Игорь; взяв два нужных флакона из сундучка-косметички на моём туалетно-письменном столе, он направился обратно к кровати. Я честно старалась не пялиться, но глаза меня уверенно предавали; несколько раз я их отводила, но взгляд упорно возвращался обратно. Чёрт, да он не на много уступает флакону кокосового масла. Знала бы заранее — не осторожничала бы так с размером игрушек. — Судя по выражению лица, девушка ты небалованная, — небрежно прокомментировал Игорь, прямо-таки лучась самодовольством. — Угу, ещё скажи, — тут мне от смущения даже едва не случилось на вы обратно перейти, — что тут нечему впечатляться, — я обнаружила, что неосознанно подтянула одеяло к подбородку. — Я была уверена, что дело только во мне, ан нет, тут правда подготовка не повредит. — Я, как бы, сразу предлагал, — пожал плечами Игорь. — Нормально будет, если один к четырём смешать? — деловито осведомился он, встряхнув флакон с растиркой. — Думаю, в самый раз, — кивнула я. — Она не ядрёная. Игорь велел перевернуться на живот и прямо на спине смешал масла. Наверное, Авада на кладбище всё-таки на мне сработала, и я сейчас в раю. Я к другому массажу привычная, наш штатный массажист — профи, и без необходимости на деликатность не разменивается. И за задницу не хватает. То есть хватает, но строго одну Гергану, у них страсти какие-то вялотекущие. Стоп, да какие, к хренам, герганы с массажистами, какого же обалденного мужика я отхватила! Другой бы, не заморачиваясь, присунул бы да заснул уже, а Игорь старается. Медленные ласкающие прикосновения, приглушённый свет, негромкий плеск волны о борт. Все проблемы — потом, завтра. А сейчас — только он и я. Когда к касаниям рук присоединились поцелуи, меня охватило долгожданное нетерпение. Он лёг рядом, забрав подушку и подложив мне под голову свою руку, зарывшись лицом в мои волосы, и стал спускаться ласками всё ниже, планомерно сводя меня с ума. Свободной рукою он раздвинул мои ноги, и я только чудом не вцепилась зубами в его бицепс, сдерживая вскрик. Когда он ввёл пальцы мне во влагалище, сохранить тишину не удалось. Он дотошно исследовал меня, прорабатывая малейшие чувствительные точки, не оставляя без внимания ни миллиметра кожи. Растирка оказалась очень в тему и очень хорошо дозирована: кожа её не ощущала, зато по лону от прилившей крови растекалось мягкое тепло. Я вздрагивала и дышала часто и мелко, не зная, как извернуться, чтобы получить как можно больше наслаждения. Правда, стоило его пальцам оказаться в опасной близости от ануса, я забеспокоилась: изначально не имея никаких предубеждений, теперь я всерьёз сомневалась, решусь ли на это с орудием такого калибра. Почувствовав моё напряжение, Игорь успокоил, что лезть туда пока не собирается, и продолжил внешние ласки, увеличивая их интенсивность и всё больше лишая меня способности к какому-либо мышлению. В какой-то момент он вдруг перевернул меня на спину, устроился у меня между ног, забросил их себе на плечи и продолжил ласкать меня языком. Все мои прогнозы и ожидания с лихвой оправдались; да что там, на самом деле я даже не могла в полной мере вообразить, насколько это в реальности приятно. Ещё приятнее было то, что Игорь сам получал громадное удовольствие, это никаких сомнений не вызывало: когда человек подходит к делу с душой — это чувствуется. Я, и в самом деле, не особо балованная — бывшенький такими штуками откровенно брезговал. Я была почти на пике, когда вдруг раздался стук в дверь. Да что же это такое! — Тс-с, не отзывайся, — шёпотом велел Игорь, на миг оторвавшись от своего увлекательного досуга, после чего для большей убедительности плотно прихватил губами клитор. Я охотно подчинилась, задушив короткий стон предплечьем. — Витка, спишь? — осведомился с той стороны крёстный. На этот раз я застонала в полный голос — от досады. — Сплю! — А свет чего горит? — не унимался крёстный. — Уставом не запрещено! — Ну-ка, открой. — Пойду прогоню, а то ведь не отстанет, — проартикулировала, боясь издать лишний звук, я. Вообще, я выясняла — звукоизоляция есть, и она работает. Переговариваться с крёстным помогал встроенный в дверь артефакт-«чревовещатель»: он передавал снаружи внутрь и обратно голоса, направленные непосредственно в него. Игорь кивнул и выпустил меня, предварительно запечатлев поцелуй на внутренней стороне правого бедра. Наверняка засос будет; территорию метит, что ли? Закутавшись в пеньюар, я побрела открывать. Игорь поднялся с кровати, пнул под неё свою одежду и беззвучно прошёл следом за мной, встав так, чтобы не просматриваться со входа. — В чём дело? — раздражённо спросила я, выглянув из-за приоткрытой двери. — Ты в порядке? — придирчиво всмотревшись в моё лицо, поинтересовался крёстный. — Не температуришь ли? Щёки красные, — он пощупал мне лоб. С чего бы это, ёлки-палки! — Фонарь, наверное, воздух выжег. Сейчас погашу и проветрю, — не моргнув глазом, ответила я. — Я в порядке. Можно пойти дальше спать? — угрюмо поинтересовалась я и вдруг ощутила, что Игорь, как ни в чём не бывало, задрал пеньюар и принялся поглаживать мне корму. — Ты одна? — с подозрением посмотрел поверх моего плеча крёстный. — Нет, любовник под кроватью ныкается. Ну, чего надо? Давай завтра всё обсудим, если ты хочешь поговорить о том, что я видела — момент реально не лучший, тем более, я отдала воспоминание Игорю… Александровичу, — исправилась я на волосок от провала. Вот так и знала, стоило перейти на ты, и я начала косячить. Хотя, может, это оттого, что в это самое время незабвенный Игорь Александрович суёт свои шаловливые пальцы куда не следует? То есть, следует, конечно, но малость не вовремя… Са-амую малость… А если малость вперёд… Да, вот так, просто чудесно… — Он мне всё передал, да, мы это завтра обсудим. Кстати, а ты его самого не видела? — он сунулся было в каюту, но я держала дверь ногой, насколько позволяли слабеющие колени. — Ага, видела, он тоже под кроватью, вместе с любовником, в подкидного на щелбаны играют! — начала выходить из себя я. — Я неодета, не расположена к беседе и хочу спать! Видимо, то ли во взгляде у меня, то ли в голосе была нужная степень решительности, потому что крёстный наконец-то решил свернуть диалог. — Ну, ладно, извини. Завтра придётся давать показания, раньше девяти вряд ли начнётся, но ты часам к восьми будь готова. Спокойной ночи, — сказал он и убрался. Я молниеносно захлопнула дверь и заперла замок. — Знаешь, кто ты после этого?! — Догадываюсь, — он развернул меня к себе, поднял на руки, так, что я поспешно обхватила его ногам за талию и обняла, прислонил меня спиной к двери и уверенно насадил на себя. В моём личном хит-параде неудобных поз для соития эта находится в первой пятёрке, но к тому времени, как всё случилось, я настолько изголодалась, что Игорю хватило где-то около пяти фрикций, чтобы отправить меня в глубокий затяжной оргазм. Не совсем уверена, но кажется меня выгнуло так, что я только благодаря вовремя подставленной ладони Игоря не пробила затылком дверь. Руки и ноги совершенно не держали, я не могла больше ни висеть на Игоре, ни стоять, хотя этого уже и не требовалось. Он отнёс меня в постель и разложил, как ему удобно было. Я, честно говоря, оставалась полувменяемой, но не могла не заметить, как он на меня смотрел. Он не просто мною любовался, это был взгляд человека, который дорвался до чего-то, чего его долго лишали, и обнаружил, что действительность на порядок превосходит его ожидания. О какой бы то ни было деликатности уже и речи быть не могло, но, к счастью, этого и не требовалось. Он начал неторопливо, постепенно усиливая напор и амплитуду, и я невольно поймала его ритм, отдаваясь нарастающим ощущениям. Заметив это, он, не останавливаясь, приподнялся надо мной и одним точным прикосновением к клитору ускорил меня, и вскоре сам нагнал, моментально выйдя из меня и кончив мне на живот. — Я ведь говорил, что ты умопомрачительна? — пытаясь отдышаться, спросил Игорь, пристроив голову мне на плечо и накрыв рукою грудь. — Готов неоднократно повториться. — Ну… наверное, — отозвалась я, раздумывая — поправить подушку или фиг с ней. — Ты, кстати, тоже. Конечно, по-хорошему, это не повод для гордости, но всё же осознание, что из-за меня у такого мужика крышу снесло, здорово тешило самолюбие. — Я подозревал что-то такое, спасибо за оценку, — он дотянулся до моей шеи и поцеловал. Я ухмыльнулась, не в силах нормально рассмеяться. Вот как надо комплименты принимать! Но, чёрт возьми, это даже не комплимент, это констатация факта. Дважды за один подход — лично мне в новинку. Когда опыт и мастерство бьют наголову юность и энтузиазм… впрочем, тут энтузиазма тоже выше крыши. — Тут и впрямь душновато, пойду, иллюминатор раздраю, — зевнула я, неторопливо размазывая по животу сперму. Вставать было очень лениво, поэтому когда Игорь вызвался сделать это за меня, я очень обрадовалась. Вернувшись, он подошёл к фонарю, чтобы погасить его, окинул меня взглядом и вдруг встревоженно спросил, в порядке ли я. С непониманием проследив направление его взгляда, я сначала впала в ступор, обнаружив размазавшиеся следы крови на бёдрах, но вовремя вспомнила, что завтра-послезавтра ждала начала месячных, успокоилась и в следующую секунду в панике запахнула полы пеньюара. Игорь повторил вопрос, как будто тоже начиная паниковать. Мечтая провалиться на месте, я объяснила причину, на что Игорь картинно схватился за сердце, рухнул на кровать и пригрозил выпороть меня, если ещё хоть раз вздумаю его пугать по пустякам. Видя, что он не сбегает в ужасе, я так удивилась, что переспросила, правильно ли он меня понял. Игорь, в свою очередь, удивился, что именно тут можно понять неправильно? Я растерянно пояснила, что бывший парень от меня во время месячных шарахался, как от прокажённой, Игорь никак не прокомментировал такое поведение (хотя по его лицу и так всё было понятно) и пояснил, что испугался, не повредил ли он мне чего, а в естественных циклах женского организма для него ничего шокирующего нет. Я выдохнула и уверила, что всё в рамках нормальной физиологии. Не успела я мысленно вручить ему очередной титул Мистер Идеал года, как он аккуратно пристроился рядом со мной и, сделав исключительно кроткие глаза, поинтересовался, надолго ли я выбыла из строя и нельзя ли напоследок, ещё разочек, пожалуйста, очень хочется, если я не возражаю? Не веря ушам, я уверила, что пока не болит живот — я в строю, так что если он не опасается извозиться в крови — добро пожаловать. Игорь уверил, что после полугода тоскливого ожидания несколько жалких капель крови его точно не остановят, и аппарировал вместе со мной в свою каюту. Игорь уговорил меня ещё на разочек, потом ещё на один, а на третий я самым возмутительным образом заснула прямо посреди процесса. К счастью, Игорь оказался не только темпераментным, но и понимающим любовником, и будить меня не стал — до того момента, пока не настало время собираться на дачу показаний. В общем, к рассвету постельное бельё стало выглядеть так, будто меня всю ночь безжалостно лишали невинности и как минимум двух зубов мудрости. Я, в принципе, выглядела не лучше. Игорь переместил меня обратно в мою каюту, забрал свои вещи и тоже отправился готовиться. Ёжась от утренней прохлады, я выбралась на палубу минут за пять до назначенного времени. Крёстный уже ждал возле бизань-мачты, и выражение лица его не предвещало ничего хорошего. — Где этот ёбырь-террорист шатается, у меня мало времени, — раздражённо пробормотал он, глянув на часы. — Что? — сделала вид, что не расслышала, я и демонстративно зевнула. — Что у тебя с Каркаровым?.. Вот только не надо делать стеклянные глаза кристальной незамутнённости! — крёстный встал чуть в стороне, видимо, чтобы держать в поле зрения максимально возможную площадь палубы. Так. Сейчас начнётся разбор полётов и полетят головы. Надеюсь, он не станет вызывать Игоря на дуэль или бить ему морду во имя моей поруганной чести? — А что у нас? У нас всё нормально, — как бы непонимающе сдвинула брови я. У нас так нормально, что аж слов нет! Всем бы так! — Знаю я эти нормы. У него Патронус со звероформой совпадал, а сейчас имеет вид совсем другой птички! — Так это его Патронус был? Не видала раньше, — отозвалась я, решив ни в чём не признаваться без Игоря. — А что за птица? Мне показалось — просто какая-то абстрактная. А что он передал? — Витка, не пытайся делать из меня идиота. Кота от белки — то есть, ласточку от ворона — я в состоянии отличить, даже не будучи орнитологом! — рассвирепел крёстный. Тут, вроде как, было с чего занервничать, но я не выспалась и всё ещё пребывала в истоме, так что его недовольство не сильно впечатляло. Я уселась поудобнее на бухте каната и с удовольствием потянулась. Крёстный, глядя на это, покачал головой и открыл рот, чтобы изречь какой-то комментарий, но тут показался Игорь, весь такой прекрасный в золотистой утренней дымке, полностью одетый и с чашкой кофе. — Доброе утро, — поприветствовал он, отдал чашку мне и сел на бочонок, прикрывая таким образом меня от крёстного. — Ну-ну, — мрачно прокомментировал тот. — И давно это у вас? Я подалась вперёд, выглянув из-за Игоря, и спросила: — Да про что ты? Он глянул на меня не очень добро и перевёл взгляд на Игоря. — Давно ты с Виткой спишь? — вопрос был задан таким тоном, услышав который следовало немедленно бросать всё и бежать как можно дальше, не обманываясь внешним спокойствием собеседника. Игорь как ни в чём не бывало достал карманные часы, сверился с ними и прохладным тоном сообщил: — Примерно часов шесть-семь назад начал. А что? Надо было точно засечь? Не знаю, крёстный что, ожидал покаянного биения пяткой в грудь и уверений, что мы больше так не будем, бес попутал? В любом случае, взрыва не последовало. Я расслабилась, откинулась на кучу какого-то такелажа позади и приложилась к кофе. Когда взрослые дяди выясняют отношения, лучше не лезть в гущу, а наслаждаться спектаклем в стороне. — Да как тебе сказать — что… Я резко против, — вкрадчиво заявил крёстный. — Имеешь полное на то право, — кивнул Игорь. — Нет, ну ладно Витка — дура малолетняя, но ты-то вообще каким местом думал?! — всё-таки взорвался крёстный. Ох, я не сомневаюсь, конечно, что он принял меры против подслушивания, но сейчас прямо не очень приятно было. Я снова подалась вперёд и сделала вялую попытку его осечь: — Крёстный! Вообще-то… — Молчи, сопля, — раздражённо оборвал он. — Кирилл, я полностью признаю твоё право на гнев, но настоятельно рекомендую тебе не забывать о вежливости. Вот тут я напряглась. Игорь тоже будь здоров умеет нагнать жути, не повышая голоса. — Ишь ты, защитник выискался! — буркнул крёстный. — Извини, — бросил он мне. Я пожала плечами. Ужасно хотелось взять Игоря за руку, но я не рискнула дразнить гусей. — Что ты хочешь услышать? — пошёл в атаку Игорь. — У нас всё серьёзно. А если тебя разница в возрасте смущает, позволь напомнить тебе про, если я правильно запомнил, Аделину. Или Амалию? Не ориентируюсь в твоих пассиях, но точно помню, что была одна такая барышня… как минимум. — Крё-о-стный! — с интересом протянула я, в очередной раз выглянув из-за Игоря; то, что у дядюшки насыщенная личная жизнь, в принципе, ни в коем разе не сенсация, но что прямо вот так… Крёстный показал мне кулак. — Алина, — уточнил он. — Но ты не сравнивай разницу в девять лет и в два десятка! И вообще, срок давности истёк. — Ну так ты её и замуж не позвал, — невозмутимо пожал плечами Игорь. — Да ладно! — крёстный изумился настолько, что с него как будто даже злость слетела. — Вот это номер! Будешь, получается, Викторией Каркаровой? — уставился он на меня и расхохотался. — Это, скажу я вам, анекдот года! — И буду, что смешного-то? Я, правда, кольцо посеяла, — буркнула я. Ха-ха, умора какая. Детский сад. Ну и пожалуйста, пусть себе до посинения веселится, от насмешки волдыря не будет. — И только благодаря этому потерянному кольцу твои люди смогли попасть на место действия, — подхватил Игорь. — Я по нему навёл портключ, чтобы штурмовая бригада переправилась, — пояснил он для меня. Вот это новости! «Твои люди»! Так он в каком-то органе аврорском служит? Ну, это бы многое объяснило… Что, чёрт возьми, вообще произошло в итоге? Я так хорошо отрешилась ото всего этого, что только-только стала догадываться, что решением проблемы вовсю занялись всякие разные люди. — И когда же ждать приглашения на торжественную церемонию? — иронично поинтересовался крёстный, который, похоже, сдался. — Не очень скоро, нам нужно публично изобразить правдоподобное неторопливое сближение, чтобы нездоровых сенсаций не раздувать, — сказал Игорь. — Я вас прикрывать не стану! Ай, ладно, чёрт с вами, совет, блин, да любовь, — обречённо махнул рукой крёстный. — Некого тут вразумлять, как я вижу. Если какое содействие нужно будет — свистите. Мефу и Дане не скажу, сами обрадуете. Хочу прямо на это посмотреть, — хохотнул он. — Ладно, слушайте вводную. Сейчас возвращаете Витке воспоминание — я фиал поставил в твой сейф в каюте, вместе с записной книжкой, с неё копию снял — и идёте в кабинет Дамблдора. Там всё рассказываете… я имею ввиду всё, что вам известно о воскрешении Волдеморта, а не о вашем нравственном падении, — не смог не ввернуть шпильку он. — Да уймись ты, — поморщился Игорь. — Что, совесть проснулась? Уймёшься тут, я как будто вчера отбирал у неё показавшуюся ей съедобной кошачью игрушку, а тут вдруг выясняется, что у неё роман с одним из самых гнусных моих однокашников, — драматично всплеснул руками крёстный. — Это он мне до сих пор не простил одну хитрую дуэльную подсечку на втором курсе, — пояснил для меня Игорь. — Ладно, я понял. Ты сейчас куда? — Выслушаю доклад и к вам присоединюсь, — ответил крёстный. — Всё, я пошёл. — Алине привет передавай! — не сдержалась я. — По шее получишь! — пригрозил крёстный. Я выглянула из-за Игоря и показала язык. По дороге в кабинет Дамблдора я узнала, что крёстный входит в международный комитет, контролирующий применение Тёмной магии. В семидесятых — восьмидесятых им не удалось вовремя пресечь деятельность Волдеморта — британское магическое правительство не позволило «лезть во внутренние дела», но в этот раз, благодаря тому, что Турнир — международное мероприятие, отвертеться не вышло. Больше подробностей Игорь рассказать не успел, но пообещал, что после завтрака непременно сделает. Да и нечего пока меня нагружать лишними деталями.