Виктория (Ласточка и Ворон)

Вот интересно, крёстный специально отправил меня болтать с англичанами на голодный желудок, чтобы злее была? Вообще, зря я дёргалась — моё участие, как мне в итоге показалось, было чисто формальным: вопросы, судя по всему, там уже полным ходом решались, причём на совершенно ином уровне. В кабинете профессора Дамблдора было многолюдно. Помимо самого директора Хогвартса и кураторов четырёх Домов, тут присутствовал заменявший исчезнувшего господина Крауча министр Фадж и ещё шестеро незнакомых мне волшебников, с одним из которых Игорь поздоровался по-русски. Меня хотели усадить на стул посреди кабинета, но Игорь, как ни в чём не бывало, переставил его поближе к письменному столу Дамблдора и камину, демонстративно не замечая недовольную мину Фаджа, за этим столом расположившегося. Это я потом поняла, что тут сидеть просто психологически комфортнее, чем посреди комнаты. Первым взял слово Дамблдор, объявив меня главным свидетелем и попросив в подробностях рассказать всё, что произошло в лабиринте и на кладбище. Я рассказывала, остальные многозначительно переглядывались, Игорь молча стоял рядом, положив ладонь мне на плечо в знак поддержки. Стоп, почему это я главный свидетель? Что с Поттером? Я оборвала рассказ на моменте появления коротышки и задала этот вопрос. Дамблдор заверил, что Поттер в порядке, и попросил продолжать. Я рассказала до момента передачи крёстному записной книжки Игоря и сообщила, что у меня всё. Конечно, у меня попросили воспоминание, я, разумеется, дала посмотреть. В этот момент в кабинет явился крёстный и на общих основаниях встал в очередь к Дамблдорову думоотводу, хотя я была уверена, что он уже всё видел. После того, как все, кроме меня и Игоря, приложились к думоотводу, Дамблдор проникновенно посмотрел на Фаджа и спросил, остались ли у того сомнения и желает ли он повторить ошибку своего предшественника. Фадж насупленно засопел, косясь на своего ближайшего соседа. Ага, надо думать, тоже кто-то из местного Министерства. По логике, кто-то из значительных авроров. А остальные кто? Представители других Министерств? — Позвольте мне слово, — подал голос коллега Фаджа. — По итогам показаний мистера Поттера, мистера Диггори, мисс Делакёр, мисс Крам, профессора Снейпа и мистера Крауча-младшего картина складывается вполне ясная, но мне хотелось бы выслушать ещё и профессора Каркарова. Какого ещё Крауча-младшего? Вот бы мне вчера не разврату предаваться ночь напролёт, а хоть бы немного расспросить Игоря о том, что в итоге произошло, может, сейчас больше бы понимала… Впрочем, какая разница, он мне и сегодня может всё объяснить. — Да, конечно, — отозвался Игорь. — С того самого дня, как Кубок огня выдал лишнее имя, я пытался выяснить, что за этим стоит. Разумеется, убедился, что это не происки Дамблдора, хотя продолжил делать вид, что так считаю. Я довольно быстро снял подозрения и с профессора Снейпа, — Снейп при этих словах тихо фыркнул и закатил глаза; Игорь сделал вид, что не заметил, продолжая речь: — а проявляющаяся у нас обоих Тёмная метка заставляла думать в совершенно определённом направлении. Я стал подозревать, что кто-то среди преподавателей Хогвартса является информатором кого-то из бывших Пожирателей смерти. Прямо перед началом третьего испытания Виктория передала мне слова своей подруги, которые натолкнули меня на мысль, что на самом деле среди преподавателей не информатор, а сам бывший Пожиратель, замаскированный Многосущным зельем под профессора Муди. Отменить проведение третьего испытания, к сожалению, было нельзя, поэтому мне пришлось отправить Викторию в лабиринт и ждать момента, чтобы не привлекая внимания сообщить о своих подозрениях профессору Дамблдору и господину Крамскому, и такой момент настал, когда из лабиринта выбралась бобатонская чемпионка и рассказала о портключе. Вскоре после этого моя Метка проявила себя как в прежние времена, профессор Снейп подтвердил, что с его Меткой произошло то же самое. После этого я принял участие в розыске и поимке выдавшего себя за профессора Муди Бартемия Крауча-младшего и попытался определить местонахождение Виктории, но, поскольку к тому времени она была в пути, это не удалось. Сердце ушло в пятки, когда я представила, как он психовал из-за этих неудачных попыток. Захотелось накрыть его пальцы, всё еще лежащие на моём плече, ладонью, но я сдерживалась. — К счастью, вскоре она объявилась и сообщила о возрождении Тёмного лорда. Я попросил её передать кое-что господину Крамскому, взял воспоминание и велел идти к себе, — продолжал Игорь. — Я отправился в свою каюту, просмотрел воспоминание и предпринял меры по укреплению безопасности корабля. После этого я проведал Викторию, убедился, что она в порядке, и вернулся к себе, ожидать указаний господина Крамского. Ага, как-то примерно так оно и было. Убедился. Заботливый мой. — То есть, где вы были до утра, подтвердить никто не может? — поинтересовался Фаджев коллега. Я невольно повернулась к Игорю; конечно, я не собиралась вскакивать с криком «я, я могу!», и Игорь это понимал, но его пальцы всё равно на миг довольно болезненно сжали моё плечо. — Я могу, — подал голос крёстный. — И я готов головой ручаться за лояльность профессора Каркарова, — нехотя добавил он. — Раз господин уполномоченный наблюдатель Крамской ручается, — с нажимом произнёс Дамблдор, — то совершенно никаких поводов для недоверия быть не может. Точно также я ручаюсь за профессора Снейпа. — Я санкционирую доступ Комитета на территорию Великобритании, — вступил Фадж с явным неудовольствием; его коллега скроил не менее недовольную мину, но никак не возразил. — И уполномочиваю его служащих действовать согласно букве протокола. Очевидно, только этого все и ждали. Безмолвные до сего мига неизвестные мне волшебники резко засобирались и покинули кабинет. Крёстный, сообщив, что рано утром отправил моих родителей домой от греха подальше, велел подождать его на «Нериде», Дамблдор вернул моё злосчастное воспоминание и Игорь повёл меня на корабль. Меня скоро от этого маршрута тошнить будет. Скорее бы домой. Турнир окончен… Кстати, кто победитель? Поттер с Диггори, надо думать? Я спросила, когда уже можно будет отправляться подальше отсюда, Игорь сказал, что не раньше, чем после торжественного обеда. Или ужина. Как повезёт. На выходе из замка нас поджидал незабвенный Диггори. — Вита, привет, как ты? — спросил он, вежливо поздоровавшись вначале с Игорем. — Голодная и невыспавшаяся, — честно ответила я. — Мы с Гарри вчера поговорили и решили, что пусть у кубка были первыми мы, победа по праву твоя. Ты спасла наши жизни, — торжественно заявил Диггори. Я поперхнулась воздухом. — Чего-чего? Совсем, что ли? Спасла я максимум тебя, — возразила я. — Если бы не ты, авроры не нашли бы Гарри! — с жаром уверил Диггори. — Если бы мне ещё кто рассказал, что произошло после нашей дизаппарации, и как спасся Поттер… — я со значением покосилась на Игоря, который весьма благосклонно внимал дифирамбам в мой адрес. — А ты не знаешь? Мы вернулись, я побежал к профессору Дамблдору, рассказал ему всё, потом появился профессор Каркаров с твоим родственником и сказал, что может сделать портключ до того места, профессор Дамблдор вызвал авроров, и вскоре они вернулись с Гарри. В общем, если бы не ты… — А если бы не ты и не твоя придумка с автобусом — я бы до посинения аппарировала туда-сюда! — поспешила спихнуть ответственность я. Игорь тихо усмехнулся. — Молодой человек, вы все отлично сработали, Виктория действовала ровно так, как того требовала ситуация и, поверьте, её заслуги не останутся без внимания, — сказал он Диггори. — Так что приз и призовой фонд пусть остаётся у вас с мистером Поттером. Будем считать, что победила дружба. — Какие ещё заслуги? — прифигела я, непроизвольно нахохлившись. — Ладно бы, я там на месте грохнула Волдеморта… Что с ним, интересно; его поймали? При Диггори я расспрашивать Игоря не стала, но ясно было, что история далека от развязки. — Я тебе потом объясню, — не совсем понятно на что ответил Игорь. — Если не возражаете, мы вернёмся к себе. Спасибо за помощь, — обратился он к Диггори и повёл меня прежним курсом. Ага, «Родина тебя не забудет» забыл добавить. Впрочем, Диггори и так остался хлопать глазами у дверей Хогвартса. Как только поем и высплюсь, надо будет встретиться с бывшими соперниками и расспросить их обо всём, что лично я пропустила. — Можешь оградить меня от дополнительного бремени славы? — с тревогой поинтересовалась я, когда мы прошли достаточно, чтобы оказаться вдали от посторонних ушей. — Постараюсь, но тут ничего гарантировать не могу, — с сожалением ответил Игорь. Вот только этого ещё не хватало. Ненавижу интервью. В следующий раз даже не подумаю кого-либо спасать. На «Нериду» мы пришли как раз в самый разгар завтрака. Народ побросал было приборы, чтобы наброситься на меня с расспросами, но Игорь остановил их грозным взглядом, и я смогла относительно спокойно сесть за стол. Вскоре подтянулся и крёстный. В конце завтрака Игорь провёл просветительскую минутку — всё-таки, кроме него все обладали только обрывками информации, а знать хотелось как можно больше. Ситуация находилась в контролируемо-подвешенном состоянии. Когда на кладбище прибыла спецура, схватить удалось только часть отозвавшихся на зов хозяина Пожирателей. Большинству из них, как и самому Волдеморту, удалось ускользнуть. К счастью, британский министр магии переступил через гордость, признал проблему и дал доступ к её решению международному комитету по профилактике злоупотребления Тёмной магией, потому беспорядков, подобных тем, что были в восьмидесятых, не будет. После этого оптимистического заявления Игорь сообщил, что отбытие назначено на завтрашнее утро, и дал установку говорить всем, что он после этого разговора бесследно исчез. Народ тихонько загомонил и начал переглядываться. Я переводила взгляд то на него, то на крёстного, то на ребят, но хранила молчание. Игорь с нажимом продолжил, что ни на какие вопросы отвечать не станет, а в его отсутствие за главного назначается господин Крамской. Я в полной растерянности уставилась на Игоря. Какое ещё отсутствие? Что он задумал?! Впрочем, открыть рот я так и не решилась. Ладно, «отсутствие» — слишком обтекаемое понятие, да и в любом случае, не уедет он никуда, не попрощавшись. Тем более, если ситуация под контролем… Игорь попрощался, мы традиционно встали, и он покинул кают-компанию. Тогда во главу стола прошёл крёстный, разрешил садиться и провёл краткий инструктаж: до отбытия Хогсмид отменяется, территория вокруг Хогвартса радиусом не больше километра — разрешена, комендантский час ужесточается до двадцати ноль-ноль, отбой строго не позже двадцати двух, всем спасибо, все свободны, если что — он в капитанской каюте, добро пожаловать. Поляков, похоже, и не думавший отказываться от мысли о стажёрстве, немедленно попросил аудиенции, крёстный назначил ему время после обеда. На этом завтрак торжественно завершился, и все расползлись кто куда переваривать новости. Я потащила Марго к себе. Сон — сном, но обмен информацией — святое дело. — Ты не очень бодро выглядишь, — отметила она, когда мы шли к моей каюте. — Это потому, что у меня вечер был очень бодрый, а потом ночь и того бодрее, — многозначительно заявила я. — Так-так-та-а-ак, — прищурилась Марго. — Именно так! — кивнула я, открывая дверь и пропуская её в каюту. — И я тебе скажу — это неописуемо! — У меня не было ни малейшего сомнения, — развела руками Марго, проходя в каюту. — Ой. Я, наверное, не вовремя. — А? — я непонимающе глянула мимо неё и обнаружила сидящего возле иллюминатора Игоря с подшивкой прессы. — Не тормози, — придав ускорение Марго тычком в спину, я поспешила захлопнуть дверь. — Знала, что ты так просто не исчезнешь, но это действительно приятный сюрприз, — обратилась я к Игорю. — Поскольку пришлось отдать свою каюту Кириллу, я решил, что тут меня точно не станут искать, — отозвался тот. — Ты не против? — Ну, я даже не знаю, — протянула я; меня такой радостью накрыло, что я не то, что остроумный ответ придумать не могла — как дышать забыла на несколько секунд. Игорь, отложив газету, смотрел на меня пронизывающим взглядом и с места не двигался. — Ну я, наверное, потом зайду, да? — робко напомнила о себе Марго, видимо, почувствовав, что воздух в помещении стал накаляться. — Нет уж, давайте вы сейчас, что там собирались, «потом» Вите выспаться надо, — решительно возразил Игорь. — И «выспаться» — это не эвфемизм или аллегория. В прямом смысле поспать. Марго героически сдержала смешок и села на второй стул. — Тогда организуй нам чаю, пожалуйста? — переведя дух, я дошла до кровати и рухнула на неё; ладно, в конце концов, постельные подвиги Игоря — не единственное, что я собиралась обсудить с подругой. — Уже помыкает! — пожаловался он Марго. — Вот в этом вся она: только с виду вся тихая и скромная, а как что — только успевай строиться, — всё-таки хихикнула та. За чаем я прежде всего потребовала, чтобы Игорь рассказал, что это за тема с Краучем-младшим. Оказалось, что сын мистера Крауча, состоявший в своё время в Ближнем кругу Волдеморта, смог незаметно выбраться из Азкабана и под личиной профессора Муди проник в Хогвартс, где сделал всё, чтобы устроить Поттеру встречу со своим хозяином. Действовал он сообща с ещё одним бывшим Пожирателем, анимагом, которого считали мёртвым — собственно, тем коротышкой с кладбища. Оба сейчас схвачены. — Ну ты вообще детектив! — потрясённо покачала головой я, глядя на не менее потрясённую Марго. — Надо не Полякова, а тебя в дядюшкино ведомство промотировать с такими талантами. — Это, конечно, заманчиво, но я не уверена, что пресекать злоупотребления Тёмной магией — это, прям, моё призвание, — пожала плечами она. У крёстного не иначе как чары на упоминание его имени наложены — иным объяснить его появление в каюте несколькими минутами спустя я просто не могу. — Однако! — окинув взглядом нашу компанию, оценил он. — Я, конечно, не строю никаких теорий, но это больше напоминает заседание заговорщиков, чем, скажем, дополнительные занятия по теории практических чар, например. — Мой предмет — основы Тёмных искусств, — надменно поправил Игорь. — Уже чайку попить нельзя спокойно? — с укором посмотрела на крёстного я. — Кончай уже язвить, заходи, раз пришёл. Это вот Марго, она первой заподозрила, что с профессором Муди что-то мутно. А я, дура, вместо того, чтобы сразу передать Игорю, как собиралась, забыла нафиг, — я помрачнела, чувствуя растущую досаду на самою себя. — Его бы раньше могли повязать и, возможно, не было бы ничего этого… — Прекрати, ты и так сделала больше, чем мог бы сделать кто-либо, — Игорь пересел ко мне на кровать и ободряюще взял за руку. — Да чего ты-то, я ведь всем говорила, что он мне не нравится, — поспешила добавить Марго. — Мать, ну-ка, кончай киснуть, — поддержал их обоих крёстный, присаживаясь на освободившийся стул. — Всё нормально, говорю же. Фадж нам руки развязал — недолго этому красавцу осталось. Кстати, змею его мы там на кладбище сожгли, — сказал он Игорю. — Ох, и фон от неё был! До артефактов добраться — вопрос времени. Так что, считай, дело в шляпе… — Проверьте пацана ещё, мне его аура не нравится, да и этот приступ — причём, судя по статье — не единичный, — покачал головой Игорь. — Ты прав, — кивнул крёстный. — Проверим. — Вы сейчас о технике расщепления души? — с любопытством спросила Марго. — Тёмный лорд с её помощью смог из мира мёртвых вернуться? Игорь с крёстным удивлённо посмотрели на неё и переглянулись. — Ты такие вещи преподаёшь? — вскинул брови крёстный. — Нет, видимо, это факультативные знания, — возразил Игорь. — Эта техника упоминалось в одной монографии на тему обретения бессмертия, — страшно довольная эффектом, пояснила Марго. — А для тупых спортсменок не поясните, о чём речь? — поинтересовалась я, не очень довольная нахождением вне темы. — Один из способ привязать себя к этому миру — поместить фрагмент своей души в некий предмет, который служит якорем. Обычно маги экспериментировали с одним, максимум — двумя якорями, а Тёмный лорд, видимо, пошёл дальше, — пояснила Марго. — А если говорить о головных болях Поттера, я выяснила между делом: да, у ребят — я имею ввиду его и двух его ближайших друзей — сложилось мнение, что эти боли действительно связаны с Волдемортом. А ещё Поттер понимает и говорит на серпентарго. Если я верно поняла, и один из фрагментов души был заключён в змею, то вполне возможно, что ещё один фрагмент сидит в Поттере. — Слишком смелые предположения для такого ограниченного набора фактов, — язвительно проворчал крёстный. — Я знаю, — вздохнула Марго. — Мне часто в голову приходят довольно дикие выводы. — Угу, а потом оказывается, что профессор Муди и впрямь вовсе не тот, за кого себя выдаёт, — не менее язвительно напомнила я, с вызовом глядя на крёстного. Нечего мне тут, меня можно обстёбывать сколько угодно, но Марго обижать не позволю. — Да ладно, чего я… — замахала она. — Чёрт с ним, с Волдемортом. Сколько Игорю под домашним арестом сидеть? — поинтересовалась я. — Ну, не знаю, можно его в ловле на живца использовать, желающих по его душу найдётся немало, — пожал плечами крёстный. Я мрачно посмотрела на него и обеими руками вцепилась в руку Игоря, давая понять, что никаких ловлей на живца не допущу. Ну, то есть, конечно, моего мнения никто и спрашивать не будет, если дойдёт до дела… Но своё мнение я выразила. — А вы-то, голуби, что планируете, когда всё закончится? — сменил тему крёстный, видя, что я мрачнею всё сильнее. — Я же говорю, выдержим небольшой срок, потом как бы невзначай встретимся, ну и я, как бы, стану всячески добиваться её расположения, чего мудрить-то, — ответил Игорь, притянув меня к себе и обняв рукой за плечи. — Она, конечно, какое-то время будет непреклонна, но всё равно никуда не денется и не сможет устоять. Он поцеловал меня в макушку, я растаяла, невольно заулыбалась до ушей и, чтобы немного сбавить градус романтики, ткнула его пальцем под рёбра. — О, кстати об устоянии. Мне тут милая барышня профессорша бестиалогии успела поклевать мозг на тему обратить внимание на моральный облик племянницы, мол, есть подозрение, что её, племянницы, грязно домагивается господин директор, а она не то не осознаёт, не то легкомысленно попустительствует, — оживился крёстный. — Вы бы хоть на людях-то постеснялись бы! — Вот я попрошу без инсинуаций, — запротестовал Игорь. — Когда Леснина начала эти фантазии предъявлять, я максимум что мог себе позволить — вот так Викторию приобнять! — Ещё в лобик чмокнуть, — я выразительно похлопала ресницами и положила голову ему на плечо. Видимо, действительно усталость сказывалась: даже присутствие сторонних наблюдателей не удерживало меня от повадок влюблённой на всю голову идиотки. Осталось только сюсюкать начать для полноты картины. — Ничего подобного, это значительно позже, — не согласился Игорь. — Знал бы, куда дело зайдёт, запретил бы на корню эту авантюру с «оставить на второй год», — скроил кислую мину крёстный. — А нечего было заговоры за моей спиной плести! Нет бы нормально всё сразу объяснили! — показала язык я. — Можно подумать, так бы ты на него не стала вешаться, — не остался в долгу крёстный. — Вы, девушка, не держите в себе, посмейтесь, всё в порядке, это у нас семейные разборки, — участливо предложил он Марго, видя, как та изводится, кусая губы, чтобы не заржать. Марго выдавила «да ну вас всех» и с удовольствием расхохоталась. Я прямо нарадоваться не могла: опасения, что она будет скованно себя чувствовать при Игоре, не оправдались. Впрочем, дядюшка кого хочешь на непринуждённый лад настроит — если захочет, конечно. Чай допивали под аналогичные прибаутки. Крёстный на ходу предлагал Игорю планы, вроде заявиться ко мне под окна с серенадой, а мне полагалось на него ведро воды вылить, чтоб тишину не нарушал. Марго с энтузиазмом включилась в творческий процесс и тоже подкинула несколько вариантов ситуаций и мест — вполне жизненных, в отличие от шуточек крёстного — где мы с Игорем могли «невзначай» пересечься, и обещала оказывать всяческое тому содействие. Когда я перестала справляться с зевотой, Игорь выгнал гостей, завесил иллюминатор и велел мне спать, пристроившись рядом. Как ни хотелось не спать, Морфей без труда победил Эроса, как говорилось в одном из нетленных творений в мягкой обложке. Там, правда, наоборот всё было, но так там в принципе и реализмом особо не пахло. Проваливаясь в сон, я успела задать два вопроса, на которые не решилась при свидетелях: каким образом Кубок огня принял мою заявку, если я выпускница, и зачем Игорь отправил Патронуса крёстному. Игорь немного побурчал о том, что сон важнее, но всё же ответил, что выпускницей, на самом деле, я стала многим позже после того, как бросила в Кубок имя, тогда он про диплом сказал, чтобы меня успокоить — а дальше уже действовал магический контракт, как, собственно, и с Поттером. — Диплом, — уточнил Игорь, — появился вовсе не потому, что я опасался, что не устою и ринусь в неуставные отношения. Просто так с тебя были сняты стандартные студенческие ограничения в применении магии. Можешь сколько угодно возмущаться, что это неспортивно, но мне твоя безопасность дороже. — У меня сил нет возмущаться, — честно призналась я. — А Патронус? Только не говори, что это был такой хитрый способ рассказать о наших отношениях. — Я, если честно, только по факту узнал о том, что он изменился, — усмехнулся Игорь. — Мне нужно было передать ему, где искать твоё воспоминание, которое сначала хотел посмотреть сам. Если что — в записной книжке проработки по Волдеморту и Пожирателям. — Надо будет потом на своего Патронуса посмотреть… — пробормотала я в полусне. Сколько я проспала, было неясно, но, проснувшись от настойчивых поцелуев, спускающихся по шее к ключице, чувствовала себя способной горы свернуть. — Который час? — я улыбнулась, не открывая глаз, и потянулась. — Обед мы проспали, но, по-моему, невелика беда, — отозвался Игорь, деловито расстёгивая ремень моих брюк. — Как ты себя чувствуешь? — Очень странно, но скорее прекрасно, чем наоборот, — я всё ещё боялась не только открыть глаза, но и прикоснуться к нему, будто бы от этого он мог исчезнуть. Это и впрямь было очень странно. Всё закончилось — и всё только начинается, и я пока не знаю, как к этому относиться. Впрочем, этот чёртов турнир дал мне очень много, мне даже пожаловаться не на что. — В таком случае, как ты смотришь на некоторое количество грязных домогательств? — поинтересовался он более чем формально, неторопливо сдвигая ткань моей майки вверх. — С готовностью к полнейшему легкомысленному попустительству, — ответила я и судорожно вздохнула, когда его пальцы сжали мои груди. — Прекрасно, — одобрил он и слегка прикусил сосок прямо сквозь ткань топа. На свежую голову моё «временное недомогание» меня всё-таки порядком смущало, потому раздеть себя я позволила, не проявляя должной ответной активности. И ведь, главное, вчера мне в итоге это ну никак не мешало, что самое досадное. Собравшись духом, я спросила, могу ли рассчитывать на бокал-другой вина для сугреву? — Я не понял, ты что, теперь только по-пьяни делить со мною ложе намереваешься? — Игорь изобразил праведный гнев и, в ответ на мой нервный смешок, покачал головой. — Бедная моя зашуганная девочка, надо тебя нещадно избавлять от тараканов! — он жалостливо погладил меня по голове и поцеловал в лоб; всё бы ничего, но вторая его рука не прекращала при этом манипуляций с моей грудью. — Да я же только за! Простынь просто жалко, — неуклюже попыталась отшутиться я. — Ой, а ты ту-то убрал? — всполошила меня неожиданная мысль. — Нет, на стенку повесил, пускай Кирилл любуется, — ядовито сообщил Игорь. — А и правда, — рассмеялась я. И мы приступили к избавлению меня от тараканов.