Завтра будет лучше

POV Рома

Не понимаю, о чем я только думал, когда так опрометчиво подал документы в Мюнхенский университет! Да еще и проплатил первый год обучения сразу, не разбивая оплату на два семестра, как поступало большинство разумных и сознательных студентов! В Германии я раньше бывал не раз, как и во многих других странах - приехал на пару дней, сам или с друзьями, потусил в заранее известных клубах, отлежался в отеле и умчался домой, выбирать новый пункт для развлечений. Везде, где я бывал за столь короткое время, понимали английский язык, на котором я общался весьма свободно, так что никаких проблем не возникало. С учебой вышло иначе. Вышло совсем иначе – преподают в университете на немецком, студенты в большинстве своем тоже общаются на немецком, менеджеры в автосалонах, риелтор, у которого я снимал квартиру (ну не в общагу же мне!), продавцы в супермаркетах, все, все пытались что-то втереть мне на незнакомом, довольно грубо звучащем наречии. Сказать по правде, через пару дней такого хаоса мне захотелось вернуться в Россию, но пагубную для моей репутации мысль я быстро отодвинул на самый задний план. Взялся за дело, значит, надо закончить. Подумаешь – язык незнакомый, Васька как-то выучил его, значит, и я тоже выучу. Где-то я даже читал, что немецкий не такой уж сложный язык, хотя, почему-то кажется, что автор этих слов никогда не начинал его осваивать в моем возрасте. Пока учеба еще не началась, и ходить нужно было только на подготовительные семинарские занятия, я скачал самоучитель, установил на телефон программу, переводящую и озвучивающую слова, но и этого было слишком мало. Стоило только задуматься о репетиторе, как в моем окружении появились две милые немецкие девчонки, мои одногруппницы, предложившие свою помощь, которую я не просто принял – вцепился в нее обеими руками. И теперь чуть ли не каждый день встречался с ними в университетском парке, постигая элементарные азы чужого языка. К началу полноценной учебы я был более-менее готов – так считал я сам, пока не прослушал первую лекцию, из которой понял только имя преподавателя. Именно тогда я начал осознавать, что время поджимает, я могу вылететь отсюда после первой же аттестации (никто не посмотрит на внесенные за год деньги, это Европа) и шанса на восстановление уже не будет, потому что если первый тест на поступление я писал на английском в филиале международной организации в Москве, то второй буду сдавать уже здесь, на все том же, упорно не подчиняющемся мне, немецком. Если сосредоточиться и подсчитать, то у меня примерно месяц-два на то, чтобы найти Васю, поговорить с ним, убедить в том, что без меня он не может, и как-нибудь оформить наши отношения. А перед этим неплохо бы разобраться в себе, потому что порой, когда мозги немного остывали от круговерти труднопроизносимых слов, я не мог понять, чего хочу от этой поездки, от Васи и от жизни в целом. Пока что с уверенностью я мог сказать только одно – парень мне нравился, возможно, даже нравился сильно, раз я его за столько времени не могу толком забыть. Странным было то, что я не хотел затащить его в постель, как большую часть своих временных знакомых. Нет, от секса, конечно, отказываться не буду, если что, но назвать его своей целью тоже не могу. *** Я увидел Васю в начале сентября, на крыльце перед главным корпусом университета. На фоне остальных студентов он ничем не выделялся, пожалуй, я даже не обратил бы на него внимания в той толпе, если бы не услышал голос, произносящий такие родные русские слова. Резко обернувшись, натолкнулся взглядом на него, говорящего по телефону, наверняка с родителями. Первый пункт моего небольшого плана был выполнен. Проводив парня до аудитории и плюнув на собственные пары, я поспешил на первый этаж к доске объявлений, отыскал план занятий первого курса, обнаружил в этом мельтешении букв и цифр номер того самого кабинета и выяснил таким образом, где учится Вася. Вбил зубодробильное «Rechtswissenschaft» в переводчик и удовлетворенно усмехнулся – значит, «Правоведение». В тот же день я, решив сделать вид, что своих лекций у меня сегодня нет вообще, всюду ходил за Васькой, естественно, от него при этом скрываясь. Хотелось выяснить все сразу – где живет, с кем общается, чем занимается после университета… И я выяснил, оставшись этим крайне недовольным. Парень добрался до дома на автобусе, за которым я ехал на неприметном черном шевроле, пробыл там минут десять, а потом снова вернулся на улицу с изрядно опустевшим рюкзаком, целенаправленно устремившись куда-то в глубь спального района. Я все так же шел за ним, отмечал мысленно, как он внешне изменился и повзрослел – семнадцать лет, а выглядит моим ровесником. Небрежно закинутый на плечо портфель подчеркивал прямую спину, часы свободно болтались на слишком худом, не прикрытом рукавом рубашки запястье, а шнурок на левом кроссовке развязался и волочился по асфальту. Улыбка сама собой появилась у меня на лице, Вася казался почему-то на удивление родным и домашним. - Hallo, du bist rechtzeitig, - резко подняв голову на едва слышную с такого расстояния речь, я увидел, что Васька уже остановился у слабо освещенного подъезда, и прямо сейчас заходит в него вместе с каким-то двухметровым качком, придерживающим ему дверь. Дальше торчать на улице смысла не было, но я все не мог и шагу ступить, смотрел, в каком окне загорится свет, надеясь увидеть силуэты этих голубков, понять, что они делают вместе. Но минуты шли, все оставалось по-прежнему, и я, наконец пересилив себя, развернулся и пошел обратно, засунув руки в карманы – мне кажется, или на улице похолодало? Мысли, в тот момент собравшиеся в моей голове, были, мягко говоря, отвратительными. Никогда не представлял, что я вообще могу настолько сильно переживать, вот уж познание себя… Васька-Васька, что же ты со мной делаешь?.. На кого ты меня променял?.. Значит, там, в Москве, никакие парни тебе были не нужны, а стоило перебраться в более толерантную страну – так сразу понадобились?.. Да еще какого-то быка огромного, вот, значит, какие тебе нравятся? Добравшись до дома, я закрылся в ванной, постаравшись хоть так расслабиться и привести мозги в относительный порядок, в чем мне помогала бутылка виски – отличный психолог и собеседник. И когда этот собеседник подошел к концу, я уже точно знал, что руки опускать не собираюсь. Этот фашист пришел тут на все готовенькое, не он ведь приехал из Москвы, не он поступил в дурацкий немецкий ВУЗ ради Васи! А значит, ошиваться рядом с ним он тоже не будет! *** Несколько дней подряд Вася вел себя прилично, четко следуя по маршруту «дом-университет-дом», отклонившись от него только один раз, когда зашел в магазин за продуктами. Я немного успокоился, но бдительности не потерял, даже забросил обучение языку – наверстать потом успею, сейчас другое важно. Терпение было вознаграждено на четвертый день. Все как обычно: конец пары, поток студентов, в который я вглядывался, боясь пропустить своего парня, забитая автобусная остановка, смеющиеся группки молодежи, расходящиеся в разные стороны от университетских ворот, и я, дежурящий в автомобиле. Мой парень – а я решил называть его именно так, чтобы самому привыкнуть – вышел в числе последних, остановился на тротуаре, взглянул на часы, явно кого-то ожидая. Сомнений в том, кого именно, у меня не было, и я, увы, не ошибся - хорошо запомнившийся мне качок вскоре подошел к Ваське, пожал ему руку и коснулся плеча, поворачивая в нужную сторону. Я скрипнул зубами, сжав руль, следя за ними, а потом медленно трогаясь с места, направляя шевроле им вслед. Один поворот, другой, третий – меня ребята не замечали, болтая друг с другом, меряя шагами тротуар. Вот Васька оступился, фашист поддержал его за локоть, чуть ли не обняв при этом, а я понял, что больше смотреть на это не могу. Выяснить, выяснить все раз и навсегда! Мотор буквально взревел, когда я с силой надавил на газ, автомобиль в считанные секунды догнал парочку, а потом заехал на тротуар немного впереди, останавливаясь наискосок и перекрывая им путь и заставляя отшатнуться назад. - Вася! – на немца, недовольно хмурящего кустистые брови, внимания я решил не обращать, все равно он ни слова не понимает из того, что я собираюсь говорить. – Ты же сам говорил мне, писал, что не хочешь никаких отношений! – я остановился в полуметре от него, растерянного и удивленного. – И тут вот шастаешь с этим фрицем, домой к нему ходишь, как это понимать?! - Ты что тут делаешь?.. – попытался прервать меня парень, вцепляясь для уверенности в рюкзак. - Я приехал за тобой! К тебе! Пожалуй, мне стоило уличить момент, когда Вася оставался бы один, и поговорить с ним тет-а-тет, а не орать посреди улицы, благо, в это время дня пустынной. Произвожу впечатление девочки-истерички, вон какую форму приняли Васькины глаза, но мне уже было плевать: - Вот, значит, какие кабаны тебе нравятся, да? – кивок головы в сторону молчавшего до сих пор качка. – И что ты в нем нашел, монстр тестостероновый, педик немецкий! Или он тебя деньгами привлек, потому что мордой – вряд ли! - Рома! – предупреждающе рыкнул Вася, сжимая кулаки и слегка краснея, то ли от злости, то ли от смущения – как тут понять. – Заткнись, что ты несешь! - Не заткнусь, пока мы с тобой не поговорим! А сделаем мы это немедленно! Мой парень, тихо застонав, закрыл ладонями лицо, зато мне ответил фашист, произнеся совершенно без акцента на чистом русском: - Ну ты и мудак. Среагировать на летящий в лицо кулак я уже не успел, боль обожгла губу и скулу, второй удар, последовавший тут же, без перерыва, пришелся под дых, заставив согнуться пополам. Еще один – третий, последний – был направлен куда-то в затылок, и после него я пришел в себя уже на асфальте, кашляя и пытаясь сделать вдох. В ушах гудело, перед глазами все слегка кружилось, и я старался их особо не открывать, и так впереди ничего интересного: дорога, бетонный забор, невысокие пыльные кусты. Успел подумать, что наверняка Васька ушел уже со своим ухажером, и от этого стало еще больнее и горше, чем от трех пережитых только что ударов. - Дурак ты, Рома… - совсем неожиданно раздался тихий голос, Васькины руки приподняли мне голову и тут же отпустили, уложив ушибленным затылком ему на колени. – Я бы на его месте так же поступил. - Так что ж ты… - выдохнул я, смаргивая грозящие появиться на глазах слезы. - Что?.. – его пальцы почти невесомо касались моего лица, очерчивали губы, стирая кровь, а я тихо млел от этих прикосновений. - Чего не пошел со своим любовничком, раз он так прав… - Говорю же, дурак ты, - тепло улыбнулся Вася. – Это сын папиного шефа, он помогает мне с немецким. Никакой он мне не любовник. - Не любовник… - повторил я, чувствуя, насколько легче от этого становится на душе. Поверил я Ваське безоговорочно – «немец» же ушел, а он остался здесь, со мной, сидеть на асфальте, пачкая джинсы… Это хоть что-то, да значит. Поэтому, теперь никакого качка рядом с моим парнем я не потерплю, и помогать с немецким ему будут девчонки, да и те – только в моем присутствии, незачем лишний риск. Но это явно все не сегодня, ведь пока у меня немного другие планы… - Вась, так голова болит, сил просто нет, - я закатил глаза, притворяясь умирающим лебедем, - ты поможешь домой добраться?..