Skyrim: Part one. Imperial Legion. Civil war.

Тем временем в Хаафингаре

       Рано утром легат Рикке встала с кровати, пошла на кухню, чтобы плотненько поесть (что ещё делает второй человек в армии во время гражданской войны? Конечно же ест!). Всё это сказывалось на ней не очень хорошо, а точнее, очень нехорошо: она стала меньше высыпаться, больше работать и завтраки не приносили ей такой радости, как раньше. Вайтран, торговая столица Скайрима, была захвачена мятежниками, нападение на генерала Туллия... он же вообще теперь не в состоянии управлять Легионом.        «Пора его убрать... я редко схожусь с ним во взглядах. Да тем более, я и сама в состоянии управлять армией, а позже, быть может, и всем Скайримом... как только это дело обстряпать?» — судя по всеми, завтрак фатально отражается на умственном здоровье людей. В голову легата закрались самые страшные и тёмные мысли, которые только могли поселиться в умах людей...        Она села на кровать, начиная понемногу покусывать хлебный мякиш. Минута... другая... и вот её голову посетила идеальная мысль, сформировавшая, в последствии, замечательный план убийства!        «Я убью его... удар нанесу прямо в ранение, кинжалом, а посему никто и не подумает на убийство, он ведь и так был ранен! Причём я постоянно удивляюсь, почему он до сих пор жив. Я стану управлять Легионом, а Адвент Цезенний будет моим карманным легатом, который будет подавлять любые восстания и попытки разложения армии. Отлично!» — Рикке коварно потёрла руки и направилась в сторону покоев умирающего Туллия, прихватив с собой кинжал. Как только двери комнаты были распахнуты, её ехидная и коварная улыбка сменилась на миролюбивую и добрую. Она подошла к военачальнику и заботливо посмотрела на него, погладила по животу, вздохнула.        — Как вы, генерал Туллий... она ещё болит? — женщина посмотрела на рану полководца и тяжело вздохнула.        — Да, Рикке. Всё ещё болит. Рана, голова, сердце... Передвигаться не могу. Мне нужна помощь зельевара, но для начала накорми меня, пожалуйста, будь так добра. — он еле-еле дотянулся до её руки, просящим взглядом умолял исполнить его желание.        — Конечно, мой генерал, — она кивнула и отошла на кухню, проведя там несколько минут, она вышла уже с готовым сухим пайком.        Обычно солдаты Имперского Легиона умели готовить только сухой паёк или сладких рулет (но это при наличии определённых ингредиентов, конечно). Она подставила табурет к кровати Туллия и дала ему возможность спокойно поесть, наблюдая за этим со стороны. Он ел медленно и долго, тщательно пережёвывая и проглатывая пищу, наслаждаясь каждым куском. После того, как он закончил трапезу, Рикке отнесла табурет и посуду назад в кухна, затем вновь вернулась и села рядом с генералом. Они долго молча смотрели друг на друга, в глазах легата таилась надежда, что он умрёт сам, прямо сейчас. Это избавило бы её от многих угрызений совести (там, где-то в глубине) и множества других головных болей, заморочек и прочего; но нет, он был бодр и силён, как бык, хотя и умирал, увядал, как цветок. По нему было видно, что умирать прямо сейчас (окончательно и бесповоротно) он не собирался; легат нарушила молчание:        — До нас дошла информация, что Фолкрит, Хьялмарк, Предел и Белый Берег всё так же под нашим контролем. Сорли Строительница и Денгейр Стунский прислали письмо, в котором указан факт капитуляции. В любом другом случае мы бы сочли это письмо подделкой, но на них стоит ярловская печать, посему, мы склонны доверять этим документам. Сорли остаётся на своём посту ярла, но принимает сторону Империи, её советником на время становится Балгруф Старший; Денгейр отдал свои владения племяннику, Сиддгейру, кстати, он нашёлся, это же определённо чудо! Гонец сказал, что его вызволили из власти Братьев Бури и отдали назад, в Фолкрит. Сиддгейр — ярый поклонник Империи, поэтому теперь во владении всё наладится. В Маркарте отбили атаку Изгоев, по словам ярла Игмунда, их надоумил Ульфрик Буревестник, приказал им напасть на владение, обещая сделать Маданаха ярлом. Также Игмунд сказал, что Сицилия Верного Брегу, юного Белбора и некую Эолу своим ярловским указом наградил орденом «Народные герои Скайрима». Элисиф Прекрасная не была против этого, даже поддержала данную инициативу, в какой-то степени. Мы направили войска в вышеупомянутые владения, чтобы Бури их не отбили, до того момента там находилась стража Данстара. Надо будет наградить Сицилия ещё каким-нибудь орденом, да и титулом повыше, ведь он довольно много работы сделал вместо нас... как Вы на это смотрите, генерал? — она закончила отчёт и поинтересовалась у Туллия.        — Не буду против этого, Сицилий и в правду вернул нам множество утерянных позиций, причём, зачастую без рукоприкладства. Это истинный дипломат и мы обязательно наградим его, провинция должна знать своих нордов! — кивнул он Рикке и попытался встать, женщина попридержала его и положила обратно в койку, после чего заботливо погладила его грудь и слегка улыбнулась.        — Вам нельзя вставать, генерал, Вы слишком слабы! — она посмотрела в глаза мужчине.        — Рикке, отпусти меня живо! — прищурившись, генерал попытался снова встать, заподозрив неладное в поведении девушки, что вызвало резкое сопротивление со стороны легата, сильно не понравилось Рикке. Ещё раз остановив мужчину настойчивым движением руки, она, ни секунды не колеблясь, выудила кинжал и, занеся руку, тут же ударила генерала прямо в болящую рану. Мужчина не сразу понял, что произошло, в глазах потемнело... но когда блеск лезвия рассеял тьму вокруг, он уже не мог оказать никакого сопротивления... с диким криком он видел как кинжал с противным хлюпающим звуком вошёл в рану, как острое лезвие обагрилось его же кровью... последний вздох... последние силы, чтобы сквозь боль спросить за что легат ненавидит генерала до такой степени, чтобы лишить его жизни...        Рикке никогда не приходилось убивать близких людей, она лишь видела, как это происходит (это вызывало у неё страх одиночества, да и в целом ужас), она понмиала, насколько это трудно пережить, но сотворить... тем более. Она слышала, как насквозь проткнутое сердце Туллия стучит, как оно наперекор стали сопротивляется и стучит, ломая все законы средневековой науки... этот стук навсегда сохранится в воспоминаниях Рикке. Она никогда не испытывала такого дискомфорта, но она, сглотнув, сказала полководцу:        — Я редко разделяла ваши позиции, генерал Туллий, Вы слишком чёрствы к людям, и, пожалуй, Вам нет места в этом мире. Можете считать это... моим первым указом как командира Имперского Легиона и как генерал Его Императорского Величества, я выношу вам вердикт: смерть!        Генерал ещё дышал. Ему хватило сил на то, чтобы посмотреть в глаза своего, казалось бы, самого близкого человека. Он плюнул ей в лицо (что не увенчалось успехом, ведь попал он на себя же), и, закрыв глаза, приготовился умереть. Рикке, в свою очередь чуть улыбнулась и вытащила из раны кинжал, крови было на удивление немного, но она всё же присутствовала. Кинжал позднее был закинут в недра кузницы, чтобы позже и вовсе расплавиться, не оставив никаких улик этого преступления. Рикке тут же направилась к Элисиф, даже не надев мундира. В одежде простой горожанки она побежала в Синий дворец мимо Коллегии бардов (интеллигенты ужаснулись такому поведению легата, она же была в неглиже! Но вспомнив про войну, они откинули этот факт и продолжили барабанить). Дойдя до ярла, она упала в ноги владычицы и положила голову ей на ноги.        — Госпожа Элисиф... генерал... скончался... — легат начала рыдать, да как натурально! Очень правдоподобно, поэтому ярл и повелась на эту постановку, Элисиф поверила. В срочном был созван Совет Ярлов-имперцев, именно к нему и подоспели Сицилий, Белбор и Эола, начали выбирать командира. Элисиф открыла Совет:        — Итак. Нас очень мало. Но именно от нас зависит, кто станет новым генералом Легиона в Скайриме. Такие решения обычно выносит Император, но у него и в Сиродиле множество дел, не до нас ему, посему мы сами вольны решать свою судьбу. Кто за то, чтобы командиром стала легат Рикке? — сказав это, Элисиф подняла руку. Сиддгейр и Сорли тоже подняли руки, тем самым поддерживая её, только Сицилий поднял руку, остановившись на кандидате Адвенте Цезеннии. Так или иначе, Рикке была повышена в звании до генерала и наделена чрезвычайными полномочиями указом ярла Солитьюда. Тело Туллия было сожжено... весь Солитьюд и некоторые жители иных владений, даже мятежных, пришли на это мероприятие. Все простились с Туллием и отправили его в последний путь. Сицилий, Белбор и Эола приняли решение повидаться с Туллием на том свете, в Обливионе. Они отправились в Винтерхолд, к великим магам Коллегии Винтерхолда... что-то в этой истории их очень сильно смущало...